Скорость в нос, по венам мрак, и дудки словно шутки. Иссеченная душа с молящими глазами Хочет в небо улететь, но мы летаем сами. Кровь начинает закручиваться вслед за моими движениями и рассекать противников не хуже кинжала. Мышцы ноют от перегрузки. Боль ломаемых костей тонет в боли их восстановления. Удары когтей мутантов рассекают плоть и вырывают её куски. Однако рычание тварей блекнет на фоне моего собственного. Алый хвост размазан по пространству и уже нельзя отличить его от остаточных изображений. Противники за спиной порой даже не успевают понять, что умерли. Пропитавшиеся кровью и обугленные жаром обрывки ткани, бывшие когда-то рубахой, окончательно слетают. Мана протуберанцами расходится от меня и выкашивает просеки в рядах противников. По асфальту босиком: где вечер, а где утро? На прожженных простынях воняет камасутра. В нем так много труса, а в ней так много стервы. В своем собственном соку протухшие консервы. Чёрно-алое торнадо из кровавого тумана и моей энергии разгоняется всё сильнее, истирая в пыль монстров и вбирая в себя их силу. Уже не так много нужно нанести ударов кинжала, чтобы убить сильного врага. Железный вкус крови опьяняет и толкает вперёд, благо идти никуда и не надо. Словно волны шторма на меня накатывают мертвецы и словно те же волны разбиваются о неприступную скалу, представленную мной одним. Жар начинает обжигать, и на коже проступают линии маноканалов. Плоть вокруг них обугливается от потоков одномоментно проходящей через них энергии. И тут же восстанавливается, оставляя на память сажу. Но эта боль незначительна. Как и любая другая. Лишь танец крови имеет сейчас значение. Улицы сутулятся. Килограмм тротила В каждом есть, на всякий случай, если не хватило Сигарет и алкоголя, или просто скучно. В головах пустых сквозняк гуляет потому что. Дышать становится трудно. Вместо воздуха в лёгкие влетает раскалённый энергетический туман. Его плотность выше, чем у воздуха, а потому рык становится на порядок ниже. Пробирает даже меня, что уж говорить о мутантах, самые слабые из которых уже не стремятся добраться до меня, а пытаются свалить. Вот только запаса сил на то, чтобы повторно преодолеть бурю у них не хватит. Когти входят мне в плечо и отрывают левую руку ко всем тёмным богам. Кинжал рассекает противника от горла до паха. Проскальзываю под падающей тушей и прижимаю оторванную руку на место. С хрустом кости встают на свои места, а плоть начинает срастаться. Душно мне в этом районе, Потому что нужно запираться в доме. Потому что надо в каждом видеть гада. Миллиграммы мыслей в килограммах яда. Удар отправляет меня в короткий полёт. Грудина с хрустом встаёт на место. Взметнувшийся из земли алый пик пронзает противника, повинуясь моему движению. Левая рука обгорает по локоть, и на пальцах проглядывают кости. Эта рана исцелится не скоро. Делаю шаг назад и пригибаюсь. Кинжалом вспарываю грудь прыгучему мутанту, приземлившемуся на моё место. Отталкиваюсь от падающего тела и приземляюсь в гущу противников. Кровь хлещет во все стороны и подпитывает энергетическую бурю. Конечности и куски плоти разлетаются словно из незакрытого блендера. А вечер мне улыбается закатами во весь горизонт. И, если не смотреть вниз, мне все нравится, с птицами встречаю восход. Звездами белыми вокруг все усеяно и наружу сердце рвется из груди. Мне давно известно: все временно. Скоро я вернусь. Подожди… Подожди, подожди. Отталкиваюсь от головы топтуна и подпрыгиваю повыше. В обозримом пространстве почти не осталось противников. Крылатые монстры выпиты бурей. Краем сознания понимаю, что сотворю сейчас очередную херню. Резко высвобождаю всю энергию и тем самым призываю к себе чёрно-алый туман. Приземляюсь в окружение монстров и тонким кольцом посылаю собранную энергию вокруг себя. Фонтан крови накрывает меня. Обгорелая плоть отваливается от костей и прирастает вновь. Не чувствую ничего, кроме всепожирающего пожара в груди. Душно мне в этом районе, Потому что нужно запираться в доме. Потому что надо в каждом видеть гада. Миллиграммы мыслей в килограммах яда. Просто мне здесь душно. Просто мне здесь душно. Разлитая на поле боя энергия приходит в движение и начинает всё быстрее закручиваться вокруг меня по сходящейся спирали. Прикосновения его растворяют меня. Собираю остатки сил и направляю всю энергию тонким лучом в небо. Падаю на колени. По телу проходится мелкая дрожь и меня выворачивает горькой желчью вперемешку с кровью. Утёршись, я с трудом поднялся на ноги и повернулся в сторону города. Там как раз открывались ворота и выбегали солдаты. Закинув кинжал в чудом уцелевшие ножны, оглянулся по сторонам и приметил под одним из трупов не сильно пострадавший плащ, который без особой брезгливости накинул на плечи. Кровь с него почти сразу начала испаряться и стекать туманом вниз, клубясь у моих ног. Думаю, эффект скоро сойдёт на нет. Медленно переступая по трупам, я пошёл в сторону встречающей делегации. Меня, естественно, заметили, и реакция мне их понравилась. Во-первых, никто не стал обнажать оружия. Хотя было видно, что некоторым очень хочется. Один даже попробовал это сделать, но сосед его ударил и опасливо посмотрел в мою сторону. Да, во-вторых, они боялись. Боялись и уважали. Как боятся и уважают тех, кто способен одной своей волей решать судьбы миллионов. Как боятся и уважают богов. В десяти шагах от них я остановился и внимательно посмотрел на солдат. Остановил взор на старом вояке, на котором сходились молящие взгляды солдат. — Ч-Чего г-господин желает?.. — выдавил он, не способный скрыть страха. — Владыка Рок. — Ч-Что? — Я сказал, к богам следует обращаться «Владыка», добавляя после имя бога, к которому обратился, — жёстким голосом отчеканил я, вгоняя солдат в состояние религиозного шока и трепетного ужаса. В этот момент сбоку приземлилась Элли, которая сразу встала на одно колено, прижала правый кулак к левой стороне груди, убрав другую руку за спину, и склонила голову. Молодец, чувствует атмосферу. — Говори, — приказал я. — Владыка Рок, по Вашему приказанию город был удержан до Вашего прихода. Сейчас Анна и Балгрим находятся в третьем госпитале. Сожалею, но охотник какое-то время не сможет нести Вашу волю — в одном из штурмов он лишился ног. — Прискорбно. А что остальные жители? — я стрельнул глазами в сторону солдат, которые как один были бледнее мела и до сих пор не отошли от шока. — Я не могу ответить на этот вопрос, Владыка, — ещё ниже опустила голову крылатая. — Тогда может ты ответишь? — обратился я к старому вояке. — Д-Да, В-Владыка Рок! — вытянулся он по струнке, а после упал на землю в коленопреклонении. — Почти каждая семья в городе потеряла кого-то. Считайте, каждый четвёртый погиб. — Плохо, — коротко констатировал я. — Не губите, Владыка! — взвыл дядька и не меняя позы пополз к моим ногам. — И не собирался, — брезгливо сморщился я и хвостом оттолкнул от себя старого солдата. — Элли, веди меня в город. В третий госпиталь. Больше не обращая внимания на солдат, я двинулся вперёд. Элли без заминки пристроилась слева в двух шагах позади меня. Город встретил меня настороженной тишиной и десятками внимательных/испуганных/богобоязненных глаз. Вся улица была забита людьми и зверолюдьми, которые просто не знали, как реагировать на моё появление. Во-первых, видок у меня сейчас тот ещё: чёрные штаны, мощные кожаные ботинки, плащ на голое тело, стекающий с него и клубящийся у ног кровавый туман. У-у-у, жуть… Во-вторых, и это главное, все наверняка в курсе, что произошло за стенами. И смертным меня уже точно никто не считает. — Слава Владыке Року, Богу Свободы! — звонко прокричала выбившаяся в первые ряды Аня и, сделав два шага из толпы, преклонилась на одно колено. — Пусть свет его освободит наши души! — И пусть сгорят в пламени Свободы все оковы! — закончил я, простирая руки к толпе. Это стало точкой перелома, и окружающие начали падать на колени в религиозном припадке. Кто-то рыдал, кто-то смеялся, а кто-то без конца благодарил меня. Впрочем, не так сложно этого добиться. Пара правильных слов в нужный момент способны переломить человеческие убеждения, и даже истинно верующие в своих богов теперь будут почитать меня, хе-хе. А всё дело в том, что их боги ничем не помогли. А вот я в одиночку перебил небольшую армию мертвецов. Которая сожрала бы этот городок, если бы не я. — Тебе нужно нам кое-что рассказать, — шепнула Элли, подходя ближе. — Не вопрос, — одними губами ответил я. — Но в более подходящем месте. — Сейчас всё будет, Владыка, — уже громче ответила она и направилась к одному из людей в передних рядах. Коротко тряхнув довольно богато одетого мужчину, крылатая принялась ему что-то втолковывать, а он только кивал. Даже предполагать не возьмусь, кто это такой, потому что выглядел он слишком обычно. Такого в толпе увидишь — не вспомнишь потом никогда. Тем временем Элли закончила обрабатывать дядьку и вернулась ко мне, пока он на третьей космической сорвался с места вглубь улиц. — Идёмте за мной, Владыка Рок, — с полупоклоном обратилась она ко мне. — Этот человек предоставит Вам место, где Вы сможете отдохнуть без лишних глаз. — Замечательно, — кивнул я и обратился к Ане. — Прикажи принести туда же Балгрима, если его состояние это позволяет. — Как пожелаете, Владыка, — поклонилась она и направилась в одной ей ведомом направлении. Идти оказалось относительно недалеко. Ну, относительно пройденного за эту ночь расстояния. Всего километра полтора. При этом повсюду меня сопровождала толпа благодарных и на всё согласных людей и нелюдей. Однако ближе пары метров они не приближались, за что я был безмерно благодарен судьбе. В конце концов Элли вывела нас на площадь перед большим каменным зданием, где толпа сопровождения резко отсеялась. И на воротах этого поместья нас уже дожидался тот самый дядька в сопровождении… эм… дворецкого Альфреда и трёх горничных? Пусть костюмы отличаются почти полностью, но манера держаться и множество мелочей выудили из моего подсознания именно такую ассоциацию. — Прошу почтить мой скромный дом своим присутствием, Владыка Рок, — поклонился при нашем приближении хозяин, а прислуга молча повторила его жест. Ничего отвечать я не стал, просто кивнув и направившись внутрь. Сам дядька пристроился по правую руку на три шага дальше, чем Элли. Ну а прислуга и вовсе мастерски не попадалась на глаза.