Если коротко, то выходит такая картина. Этот призрак — дух света, люксида. Как и лешие, эти духи практически исчезли из мира. Причина в кристаллах света, которые очень ценятся магами и артефакторами, а потому добываются в промышленных масштабах. Вот только для люксид эти кристаллы — колыбель. При этом для зарождения духа кристалл должен находиться не слишком глубоко. И при уничтожении кристалла умирают все привязанные к нему духи. Так что вот. — И для чего нужны эти духи? — поинтересовался я, краем глаза наблюдая за надувшейся Ритой, которая стояла рядом с сотворённым для нас диваном. — Они выступают центрами подземных экосистем. Грубо говоря, конечно. Их присутствие гарантирует существование жизни в этих пещерах, — откликнулся развалившийся на таком же диване Нария, попивая что-то, судя по запаху, слабоалкогольное из запотевшего бокала и медленно заращивая всё ещё кровоточащую рану на боку. — Да и по мелочи кучу функций выполняют. — Что теперь? — хмуро поинтересовалась древняя лолька, украдкой потирая попу. — Вы уйдёте отсюда и никогда больше сюда не вернётесь, — спокойно ответил Хранитель и поморщился, рассматривая почти не изменившуюся рану. — Но я хотела бы изу… — Уйдёте. И. Не вернётесь, — стальным голосом отрезал Нария и строго посмотрел на Риту. — А если ещё раз почувствую, что ты приблизилась к люксиде, запру тебя в субизмерении и буду показывать сотни новых и интересных вещей без возможности их исследовать. Поверь, у меня их найдётся на пару эонов. Судя по резко побледневшей мордашке, угроза была более чем действенной. — Покажи-ка мне кинжал, — попросил местный демиург. — Не вопрос, — пожал я плечами и перекинул ему оружие, сам тем временем рассматривая внимательнее светлого духа. Выглядел он как сильно вытянутый человек — четыре конечности, голова, рост под два с половиной метра при невероятной тонкости. Вот только никаких конкретных черт рассмотреть было нельзя, а лица и вовсе не было, как у незабвенного слендермена. Но при этом тело состояло из чуть светящегося газа, который так и норовил раствориться при любом движении. А в магическом зрении была видна эдакая кровеносная система, состоящая из энергии и сходящаяся в точке крепления канала. Сам канал, кстати, крепился к голове духа и светился как лампочка накаливания. В магическом зрении, естественно. — Ясно, — хмыкнул тем временем Хранитель и принялся что-то колдовать, и рана стала на глазах зарастать. — Но оружие коварное, тут уж не поспоришь… — И попрошу его таким оставить, — предупредил я. — А? А, да-да. Лови, — рассеянно кивнул он и кинул кинжал обратно. — Что молчишь? Не поймал? — П-Поймал… — икнул я, опасливо косясь на застрявшее в сантиметре над головой оружие. — Ну и замечательно, — хлопнул в ладоши Нария, а я на миг лишился зрения. В воздухе запахло озоном, заложило уши, и по глазам ударил закатный свет, разбавленный листвой. Диван резко исчез, и я упал на землю, больно приложившись копчиком о корень, а по голове прилетело рукояткой кинжала. — А теперь всем удачи, я пошёл. Обратившись большим лисом, он оттолкнулся от земли и растворился в прыжке. На пару минут установилась тишина. Я просто лежал на земле, смотрел в алое небо, иссечённое переплетением ветвей, и наслаждался открытым пространством. Ну а Рита… о чём-то думала, наверное? Не знаю, я в её сторону желания смотреть не испытывал. Тем более, мне нужно было руку регенить. — Ну что? — наконец разорвал я тишину, понимая, что тратить время мне невыгодно. — Что дальше? — Что? — встрепенулась девчонка. — А ты об этом. В принципе, я все нужные данные уже собрала, так что, как и договаривались, можешь идти. — Мне вещи забрать нужно, — напомнил я, поднимаясь на ноги и подбирая кинжал. — Да, конечно. Пойдём, тут недалеко. «Недалеко» в её понимании вылилось в двухчасовую пробежку по сумеречному лесу, что хоть и не являлось проблемой, всё равно немного… раздражало. Наверное, это слово будет тут уместно, хотя и не отражает замысла. В общем, к склепу безымянной графской дочки мы добрались уже в темноте. — Ты на ночь глядя собрался уходить? — поинтересовалась Рита, лёжа на кровати на животе и наблюдая за моими сборами. — А тебе так не хочется меня отпускать? — криво усмехнулся я. — Что? Да катись на здоровье. Очень ты мне нужен. Ночью просто по лесам мертвяков больше ходит. — Ну и ладно, им же хуже, — пожал я плечами. — Кстати, а ты не в курсе, почему эти мертвяки такие неправильные? Знакомая говорила, что раньше их критической точкой всегда была голова, а сейчас, насколько мне известно, сердце. — Ничего странного. Это одна из моих разработок. — ЧЕГО⁈ — Не шуми, — поморщилась она и начала что-то колдовать. — Разработка-то моя, но вот контролирую эту всю нежить не я. Там небольшой артефакт на основе другого артефакта, пара рунных кругов и ещё кое-что, что нет смысла упоминать. Я тогда пыталась сделать арт контроля, но не получилось. Ну и выкинула эту дрянь. Видать кто-то нашёл. — И ты ничего не хочешь сделать с этим нашествием? — выгнул я бровь. — А зачем? — в унисон спросила девчонка, прикладывая к попе кусок сотворённого льда, обёрнутого тканью. — Сами разберутся. Скорее всего сами же и виноваты в нашествии. Сломали кому-нибудь жизнь, а он решил сломать жизнь всем сразу. Полезет ко мне — получит по рогам. А иначе я вообще его не буду замечать. — Резонно, — пожал я плечами. — Удачи, что ли? — Да-да, вали уже, — буркнула Рита, приманивая к себе блокнот и начиная что-то там писать. Я закинул на плечо сумку и направился к выходу, но был окликнут мелкой исследовательницей. — Будешь мимо проходить когда-нибудь… ты это… заходи, если что… Ночная прохлада приятно холодила разгорячённое бегом тело, под ногами пролетали километры, а глаза выхватывали из общей картины точки для следующих рывков. Небо светлеет, и до рассвета уже недалеко. Впереди опушка, и бежать уже не стоит. Я остановился и медленно выдохнул, а после озадаченно принюхался. В воздухе пахло кровью и дымом. И гнилью. А впереди слышалось что-то странное. Неровный гул какой-то. Осторожно раздвигая ветви и готовясь при первой же опасности бить или бежать, я присел на краю леса. Посмотрел на открывшуюся картину. Вздохнул. Посмотрел ещё раз. Взгляд зацепился за крылатую фигурку в небе, сражающуюся с монстрами. Ещё раз вздохнул и встал в полный рост, направляясь к городу… — Как тесен, сука, мир… Глава 30 … Сколько их?.. Я устало посмотрел вниз, сидя на топтуне. Метров семь в высоту эта кучка? Ну да, где-то так. И ещё небольшой слой трупов вокруг. Сотни полторы? Муторно. А противников ещё раз в пять больше. Чуть отклоняюсь в сторону, и перемазанное кровью лицо обдувает потоками воздуха от пролетающего мимо бревна. Соскальзываю со своего места, отталкиваюсь от более-менее устойчивого трупа и выстреливаю собой в сторону противников. Хотя с таким же результатом можно двигаться в любую сторону. Ветер лижет щеки, шепчет в уши, стынут лужи. Вечер обличает все пороки: кто-то нужен. До утра луны не хватит, и смеются звезды. Мы выходим на охоту, оставляя гнезда. Кинжал вспарывает толстую шкуру мутанта. Чем больше цель, тем длиннее нужна рана. Магия прóклятого оружия рушит энергокаркас, но у живых существ есть свои пределы, до которых они могут сопротивляться. Кто-то, как обычные люди, умрёт от одного касания. Кому-то нужно наделать отверстий в шкуре. А кому-то нужно эту шкуру снять, чтобы энергокаркас наконец разрушился. Висящие на бёдрах пистолеты я даже не трогаю — они здесь бесполезны. Пригибаюсь к земле от сильного удара сверху. Это очередной топтун решил меня раздавить, благо я успел прикрыться хвостом. Бью во все стороны кинжалом, убивая наседающую с боков мелочёвку. Выскальзываю из-под лапищи и прохожусь по ней оружием, выводя противника из игры. Кручусь на месте, постепенно поднимаясь всё выше по падающим под ноги трупам. Светофор мигает желтым, щурится в тумане. Две мелькают сигареты, не расскажем маме. Чем темнее подворотни, тем расшатаннее нервы. В своем собственном соку протухшие консервы. Нога соскальзывает куда-то вниз, и я падаю, а ко мне уже тянут лапы мертвяки, закрывая собой небо. Как могу отмахиваюсь кинжалом, но нанести достаточную для убийства рану сложно. Кровь заливает глаза. Руки стиснуты стальной хваткой. В горло кто-то вцепился зубами. Не пошевелиться. Выброс энергии накрывает небольшой пятачок пространства, и ближайшие противники падают, словно марионетки с обрезанными нитками. Поднимаюсь на ноги и пропускаю по телу волну маны, исцеляя раны. В спину прилетает мощный удар, и я кубарем лечу под ноги толпе мертвецов. Улицы сутулятся. Килограмм тротила В каждом есть, на всякий случай, если не хватило Сигарет и алкоголя, или просто скучно. В головах пустых сквозняк гуляет потому что. Бью ногой вверх из лежачего положения, выворачивая голову зомби в непредусмотренное природой положение. Продолжаю движение и перекатываюсь через голову. Резко разворачиваюсь и прохожусь ножом вдоль когтистой лапы, которая должна была пронзить меня насквозь. Отскакиваю и короткими импульсами посылаю ману в самых прытких противников, точечно выбивая их в толпе. Голова дёргается в сторону и щеку обжигает болью. Завершаю оборот и отсекаю лапу мутанта, на когтях которого висит кусок моей плоти. Сплёвываю в кровавое болото под ногами пару зубов и скалюсь обезображенным лицом. Душно мне в этом районе, Потому что нужно запираться в доме. Потому что надо в каждом видеть гада. Миллиграммы мыслей в килограммах яда. Рывком бросаюсь к противникам. Проскакиваю под занесённой для удара рукой. Распарываю артерию. Отсекаю голову. Пробиваю грудь. Разрываю изнутри хвостом. Кровь заливает лицо и пропитывает одежду. Жар в груди понемногу растекается по рукам и ногам. Вырываю из спины мелкого зомби позвоночник и разбиваю повисшей на нём черепушкой голову другому мутанту. С трудом вырываю кинжал из грудины огромного монстра и бросаю взгляд на спешащую ко мне волну зомби, подтянувшуюся, видимо, с другой стороны города. Выдыхаю красный туман быстро испаряющейся с меня крови. Рывок. Ночь на выдох, день на вдох: очередные сутки.