– Очень интересно. Ты тоже из наших? – Колина мама или кто там она ему разгладила редкие волосы и прищурилась. – Я людей… Не ем. – Так и мы не едим, милая. Это малышу надо, а то он зачахнуть может. Он хорошо напитается и нам потом силу даёт. Вот ты как думаешь, дочка, сколько мне лет? – Она врёт, что ей всего двести, – Галя тихо засмеялась, – а ей гораздо, гораздо больше. Древняя она и местами до забавного беспомощная. Если бы она могла сама ребёнка кормить, то я или ты была бы ей не нужна, запомни. А так удобно складывается, вот такой сынуля, как Коля, может кормить малыша хоть год или два, а то и целых десять, если растянуть. Главное, это следить, чтобы Коля налево не бегал, а то малыш может засохнуть и тогда паршиво ей будет, вот как сейчас, например. Ты ещё увидишь. – Зачем ты тогда сбежала от них? – А просто влюбилась, – Галя положила руки на Колины плечи, – захотела по-человечески с ним пожить, без малыша и старухи, а вот он так и не решился, глупый. Замену ему даже приготовила, малыш сам выбрал. Круглолицая женщина смахнула невидимые пылинки с недавно хныкающей куклы и сразу бросилось в глаза, что деревянные руки-ноги держатся на шарнирах и это всего лишь искусная имитация, а не ребёнок. Кукла обмякла и затихла, а у обнимающей её моложавой соседки резко проступили морщины и даже капельку удлинился нос, до этого похожий на заурядную мелкую картофелину. Привычное добродушие испарилось, как съехавшая на бок маскарадная маска. Она ужасающе быстро старела. Прижав к себе бесполезную куклу, она метнулась к ближайшему сундуку и сунула туда руку, уверенно пошарив внутри, а потом ошарашенно уставилась на Галю. – Где консервы? Что ты с ними сделала? – и бросилась проверять следующий и следующий сундуки, лихорадочно выкидывая из них пахнущее старыми книгами тряпьё. – А всё, нету, я их вскрыла и высушила. Строгая диета у вас намечается. Старушка хищно потянулась к балдахину, но Галя предупредительно покачала указательным пальцем и её гостья так и встала столбом. – Ну что, красавица, – Галя всё ещё держалась за Колю, но повернулась ко мне, – как тебе перемены в командном составе? – Да мне фиолетово, кто у вас главный, – я не отрывала взгляда от куклы, – и Колю можешь забрать с потрохами, раз у вас такие высокие отношения. – А я и не собиралась его никому отдавать. Тебя не виню, но и отпустить не могу, извини. Коля поспит пока в сундуке, позже решу, что с ним делать. Может и прощу ещё, – Галя томно вздохнула и неожиданно грубо выдернула куклу из ослабевших старухиных объятий. – Ну что, добро пожаловать в нашу дружную семью, – и она ловко обвила вокруг моей шеи деревянные руки куклы. Та слабо шевельнулась и вроде бы прильнула ко мне. И они обе, старуха и молодая женщина, нетерпеливо замерли в предвкушении. Я прихватила голову куклы за странно тёплые щёки и повернула к себе. Малыш шевельнулся ещё разок и с любопытством открыл глаза. Надо же, а они совсем настоящие, болотно-зелёного цвета и почти без зрачков. И до того, как малыш улыбнулся, я мысленно подожгла со всех сторон гигантское корявое дерево, заменяющее ему человеческие нити судьбы. Сперва показалось, что глаза его заволокла дымка, будто липкая полуденная дрёма налетела, но деревяшка начала чернеть изнутри и рассыхаться, покрываясь мелкими трещинами. Стало горячо и я стряхнула куклу. Галя оттолкнула Колю и сжала собственные виски, а старуха испуганно моргнула и потянулась к валяющейся кукле. Больше всего деревяшка напоминала сейчас забытую в камине старинную игрушку или брошенную злыми детьми на растопку. Старуха исчезла вместе с догоревшим поленом, не оставив ни дыма, ни пепла. Галя как-то посерела, но всё так же стояла и прижимала к вискам напряжённые пальцы, а Коля чихнул и пришёл в себя, да и парень на кровати вроде бы глубоко вздохнул и попытался перевернуться, но сил не хватило. Следователь Серых примчался ещё до того, как я успела объяснить Гале, где она и почему ничегошеньки не помнит, но ответы она вовсе не слушала и всё сильнее погружалась в беспамятство. Её забрали уже совершенно потерявшую всякую связь с реальностью, как марионетку с оборванными лесками. Парнишку откачали и он ещё долго боялся выходить из дома, прогуливаясь под руку с не верившей в своё счастье мамой. Коля несколько раз заходил, но разговор не клеился. Может быть, он и не забыл про Галю и фальшивую мать, но стоило ему увидеть меня, как на него накатывала такая тоска, что хоть вой, а я и не настаивала. Что-то останавливало от создания исправленной версии его воспоминаний, хотя порой желание было. А однажды Серых приехал с седой женщиной в нелепом цветастом платье и оказалось, что он пробил фотографию Коли по картотеке пропавших за последние несколько лет и нашёл его настоящую маму. Наверное, она уже давно перестала ждать чуда. Мачеха Познакомились мы, по сути, случайно, на заправке. Я обратила внимание на необычайно красивую молодую женщину – про таких говорят, шею свернул, когда увидел. Держалась она подчёркнуто высокомерно и я подумала, что у такой наверняка всё схвачено, богатый муж и ещё куча достойных воздыхателей имеется про запас. Кстати, угадала правильно, как потом выяснилось, за исключением одного нюанса – ревновала наша красавица просто отчаянно и очень мучилась с непривычки. А тогда мы стояли за соседними столиками и глотали горячий кофе, попутно присматривая за машинами. Неожиданно она заговорила со мной, и голос у неё тоже оказался роскошный – чуть хрипловатый, грудной. Небось мужчины с ума сходят. – А я не в первый раз вижу вас здесь. Живёте рядом? – Логично. И да, живу тут неподалёку. – Значит, соседи, – она улыбнулась с какой-то скрытой радостью, как старому другу, – и меня зовут Лена, кстати. – Ну а я Юля, – инстинктивно добавила небрежность на грани грубости, потому что мелькнуло неприятное подозрение, что она из этих, уж больно странно выглядело начало разговора, как будто она меня клеит, – и мне пора. Лена усмехнулась и постучала безупречными ногтями по столешнице с засохшими разводами от недавней уборки. – Нет-нет, вы меня неправильно поняли. На самом деле, я вас узнала, мне знакомый следователь про вас рассказывал. Серых его фамилия. – По описанию прямо узнали? Хотела бы я послушать, что именно он сказал, что меня теперь вот так можно узнать при встрече. Вроде бы не одноглазая и без ноги. – Он упоминал, что вы хороший специалист по нечисти. – А что, у меня это на лбу написано? – вот тут я реально заинтересовалась, зачем Серых лишнее болтает кому попало. – Не совсем. Просто я на этой заправке часто бываю и правда видела вас раньше, и вот что заметила, как ни подъедете, так стоит пустая колонка, ждёт вас, а у других всегда очередь, здесь же поток бешеный. – Может, совпадение? – а сама кумекаю, неужели так очевидны мои маленькие шалости. – Не-а. Ясно же, что вы это специально делаете. – Хотите, чтобы вас научила? – Нет, хотя было бы здорово. У меня серьёзный вопрос. Мы можем встретиться и поговорить, скажем, завтра? – Посмотрим. Я позвоню. Восхитила наблюдательная Лена своим напором, так что обменялись телефонами и разбежались, а я сразу сунулась к Серых – что за номера? Серых моё праведное негодование сходу осадил и рассказал, что дама там правильная, серьёзный муж, ребёнок есть, и такая у неё загвоздка, что кровь из носу надо помочь хорошему человеку, а больше некому, кроме меня. Говорит, кто-то клинья подбивает не только под мужа, но и под дочь, хочет забрать всю её красивую жизнь с потрохами. Самый смех в другом – спрашиваю, что тогда не дал контакт по-человечески, а Серых нервно дёрнул плечом и виновато добавил, мол, Лена сказала, что сама меня найдёт, если судьба нам вместе разгрести всё это. С заморочками, богатая, красивая, ревнивая. Персонаж, конечно, тяжёлый, но как не ввязаться, раз Серых просит? В общем, полезла на свою голову. Лена впорхнула в чайную и не смутилась, безропотно скинула каблуки, когда официант показал выбранное мной место – бетонная нора под лежачий формат чайной церемонии, всё обито тканью и чувствуешь себя, как в глубоком подземелье, валяясь на бордовых плюшевых подушках за низким столом без ножек. Она и понятия не имела, что этот подвальный рудимент поможет мне поточнее настроиться на её изложение, как камертон, выдающий идеальную ноту. Когда-то здесь приключилось нехорошая история, и в душный каменный мешок заперли бедную тётку, заняв её законное место жены и матери. Давно это было, да и кончилось не очень-то, вовремя спасти не успели, зато каждый квадратный сантиметр бетона под аляповатой тряпкой кричал её мукой. Лена поблагодарила за готовность выслушать и начала свой странный рассказ. Интересная картина вырисовывалась у моей новой знакомой, если не сказать – жуткая. И ведь не врала, похоже. Какое-то время назад, может с полгода или около того, привыкшая к безусловному обожанию Лена стала замечать, что Царёв, он же преданный муж, вроде бы не рвётся домой после работы, хотя раньше не водилось за ним подобных глупостей. Лена лапшу на ушах терпеть ни секунды не собиралась, так что быстро разузнала по своим каналам – что там за баба? А бабы-то и нету. Никакой. А она же ясно видит: Царёв ходит сам не свой, дома квёлый, инициативу не проявляет и глядит мечтательно вдаль. Ерунда полная – все признаки налицо, а предъявить-то нечего, и Царёв уже перешёл в дурацкую критиканскую фазу – то суп недосолен, то села не там, то сказала не с тем выражением. Дальше ещё веселее, дочка Алёнка стала без причин грубить и заговариваться, что скучает по другой маме. В первый раз Лена подумала, что ослышалась – какая ещё другая мама, когда вот она одна-единственная и есть? Но девчонка упорно талдычит раз за разом, стоит ей раскапризничаться, мол, а вот та, другая мама добрая была. Лена волевым усилием давила вскипающий гнев и обещала себе, что выведет эту таинственную мамзель на чистую воду, дай только шанс. Серых, с которым она подружилась в её студенческие годы, не рвался шпионить за её же родными, но Лена умела надавить на мужчин. С тех самых давних пор он застрял где-то между запасным аэродромом и неудавшимся возлюбленным, получив метку «безотказный друг». Ещё до их встречи Серых обзавёлся дочерью, толком не женившись – во всяком случае, однажды он похвастался фотографиями очаровательной малышки, а про жену и мать молчок, ну а Лене про то расспрашивать охоты не было, посторонними женщинами она себе голову сроду не забивала, и позже эту тему не поднимали, ограничиваясь брошенными «как твоя девочка?» – «спасибо, нормально». Дочь его пропала, уже будучи взрослой, просто ушла однажды из дома и не вернулась, и Лена душевно поддержала Серых в этот чёрный час, с трудом балансируя по кромке его выхолощенной от времени страсти, но так и не зайдя за рамки. Справилась она отлично и даже стыдиться в итоге нечего, и теперь Лена с полным правом эксплуатировала старого друга, но вышло две проблемы. Первая проблема в том, что по результатам его проверки абсолютно ни одна особа женского пола не могла похвастаться опасной близостью к Царёву или его дочери, а Лена всё сильнее чувствовала, как тонет в душных подозрениях. Она перестала рассказывать и надолго замолчала, уставившись на почти пустой стол, и я набралась смелости для уточнения. – А с чего вы решили, что другая всё-таки существует, раз даже Серых ничего не накопал? Не хочу обидеть, но, может, это всё в вашем воображении? Лена вспыхнула и отвела взгляд, а потом скривилась. – Скверно то, что недавно я увидела её. – В смысле? – Увидела во сне.