Сердце в груди стучало, а внутри все натянулось стрелой от странного предвкушения. — Да, но ближайшая башня в пяти часах езды. — На пегасах успеют за час или два, — заметила я. — О боги, — ахнула мама, застыв на ступеньках, — так это правда? — К сожалению, — кивнул Турк. — Мама, нам срочно нужно в дом. — Да! Под защиту! Немедленно. Кристаллы спасут нас, а там и помощь подойдет, — уверенно произнесла матушка, первой входя в дом. Я кивнула, прекрасно понимая, что никакие кристаллы нам не помогут, если трещину не заделать в течение первых двух часов. Дальше прорыв будет не остановить. Прежде чем зайти в дом, я обернулась, пытаясь хоть что-то рассмотреть над крышами домов. Но небо оставалось все таким же ясным и светло-голубым. — Не волнуйтесь, леди Айрин, — произнес мужчина, поняв причины моего волнения. — Мне доподлинно известно, что в Заморске на отдыхе находится светлый. — Что? — переспросила я, поворачиваясь к нему. — Это точно? Здесь один из Монрей? — Да, некто Питер Монрей. — Питер? — переспросила матушка и счастливо вздохнула, захлопав в ладоши. — Здесь Питер? Слава богам, мы спасены. Айрин, все будет хорошо! Я уверена. — Но нам все равно стоит укрыться под защитой кристаллов, — заметил господин Турк, ведя нас вниз, в подвальные помещения. Я покорно согласилась и уже собиралась спуститься, как внезапно раздался странный звон, переходящий в скрежет. — Что это? Что это такое? — ахнула мама, прикрывая уши ладонями. — Айрин? — Этого не может быть, — пробормотала я, тяжело сглотнув. — Просто не может. — Айрин! — взвизгнула она, словно прочитав мои мысли. — Не смей! Наши глаза на мгновение встретились. — Я должна. — Ничего ты не должна! Мы просто пойдем вниз и будем ждать. Как все. Скрежет вновь повторился. На этот раз он был тише предыдущего, но я знала, что это лишь видимость благополучия. — Леди Айрин? — Береги ее, — прошептала я управляющему, отступая на шаг назад, потом еще на один. — Айрин! — Прости, мама... Вторая трещина. Судя по звукам, прямо у нас над головами. Такое было крайне редко, и то в самых ослабленных местах. Не здесь. Значит, все намного сложнее, чем могло показаться. Именно поэтому я не могла остаться в стороне. Выбежав на крыльцо, глубоко вздохнула, срывая с груди небольшой медальон с перламутром в центре, и мысленно вызвала Эфри. Воздух предо мной задрожал, завибрировал, покрываясь едва различимыми волнами. Первым появился огромный, размером с кулак, сверкающий перламутровый камень, который украшал грудь моего звездного пегаса. Затем стали проявляться очертания: мощная шея, изящное тело, крепкие и сильные ноги и огромные крылья на спине. Одновременно с этим стали видны глаза, которые вмещали в себе всю красоту звездного неба. — Эфри, — прошептала я, подаваясь вперед и обнимая верного пегаса за шею, ощущая, как белоснежная густая грива щекочет кожу. Она ткнулась мордой в мое плечо и тихо фыркнула. — Нам придется поработать. Я чуть отстранилась, глядя в ее необыкновенные глаза и находя в них неожиданное успокоение. Пегас не только верный помощник, но и друг который всегда поймет и никогда не предаст. Над нашими головами вновь затрещал купол, напоминая об опасности, которая угрожала всем жителям и гостям Заморска. Эфри вздрогнула и тревожно переступила с ноги на ногу. Для нее все происходящее было так же в новинку, как и для меня. Мой пегас стал еще одним камнем преткновения между главой и всем родом. Тем, за что дядю ругали и пугали карами божественными. Женщина не имеет права призывать пегаса и тем более садиться на него верхом. Это право и обязанность мужчин. Но я снова стала исключением. — Раз ты обучаешься управлению даром, то имеешь полное право призвать своего собственного пегаса, — заявил дядя на второй год моего обучения. Я от страха и надежды даже забыла, как дышать. Так и застыла посреди тренировочного поля. — Что замерла-то? — рассмеялся он, глядя на мое вытянувшееся лицо. — Вы позволите мне... но это же запрещено. — Мы и так много чего запрещенного совершили. А своего пегаса ты обязательно получишь. Нельзя давать Хоторну преимущество. Ты ведь слышала по монстра, которого оседлал этот мальчишка? Дяде было за пятьдесят. И для него все, кто моложе его на десять и более лет, считались мальчишками. — Эфир, — кивнула я. — Тварь бездны, которую Хоторн поймал и приручил во время большого прорыва близ реки Быстрянки семь лет назад. Тот прорыв вошел в историю не только из-за размера и количества трещин, которых после насчитали в количестве семи штук, но и из-за Коннора Хоторна. За несколько столетий он стал первым из Хоторнов, кто смог приручить тварь высшего разряда. — Вот. Помни, что это создание бездны, — довольно кивнул дядя. — Было, есть и будет. И еще неизвестно, смог ли он его приручить до конца. Если Хоторн летает на этой огнедышащей твари, то у тебя будет пегас. — Прямо сейчас? — с придыханием спросила я, сжав кулаки. — Рано еще. Ты не готова. Мне очень хотелось возразить, броситься вперед и доказать дяде, как он не прав, что я готова и многому успела научиться, но я лишь смиренно кивнула. Первое, что вбил мне в голову глава, взявшись обучать, — это слушаться его всегда и во всем. — Да, дядя. — Молодец, — довольно кивнул он и даже чуть улыбнулся. — Для вызова пегаса надо много сил, да и практика не помешает. Начнем тренироваться и через месяц попробуем. Я до сих пор помню момент, когда смогла впервые вызвать Эфри. В тот день на тренировочной площадке собралась куча народу. Всем не терпелось посмотреть на чудо, которым должны были стать я и мой пегас. И ведь дождались. Эфра стала сюрпризом для всех. Единственная девочка-пегас для юной Монрей. Но тогда я так боялась, что у меня не выйдет, не получится, что ни один пегас не явится на зов какой-то девчонки. Я стояла посреди полигона, ничего не видя перед собой, с дрожащими руками и заходившимся от тревоги сердцем, с потом, который противно тек по позвоночнику, заставляя тело дрожать. С пересохшим горлом и онемевшим языком. А еще я страшно боялась подвести дядю. Потому что понимала: он не простит ошибки. Слишком высокой была цена. Но Эфра меня услышала и пришла. Кипенно-белая, с темными как ночь глазами, в которых сияли звезды, и длинной гривой, похожей на снежную вьюгу. А какие красивые у нее крылья. Покрытые мелкими белыми перышками и такие мягкие на ощупь. Моя Эфри. Чудо, в которое никто не верил. Как и в меня. И вот теперь нам предстояло совершить невозможное.