— Тьма! Что это было? Айрин Заморск оказался именно таким, каким я видела его на акварелях Наты. Старинные дома, выложенные из песочного камня с коричневыми крапинками, увитые ярко-зелеными цветами с большими розовыми или белыми бутонами. Ах, как вкусно они пахли! Красивые узкие окошки, небольшие уютные балкончики, на которых можно было позавтракать. Мощенные бешеным булыжником мостовые, широкие центральные улицы и тесные переулки. И море. Лазурно-голубое, яркое и неожиданно теплое. Соленый воздух, которым пропиталось все побережье, белый песок и смешные пальмы с волосатыми стволами и зелеными макушками. Здесь все было немного другим. Маленький рай на земле, где никто не ждал удара. Но что-то все равно не давало мне покоя. Просыпаясь каждое утро на рассвете, я выходила на балкон и пристально всматривалась в безупречное голубое небо. Магическое зрение позволяло мне при желании разглядеть сверкающий купол над головой. Тиан был прав, когда говорил, что здесь защита особо сильная. Но я все равно не могла избавиться от ощущения тревоги, которое становилось все сильнее, заставляя ежиться от страха. Это случилось на третий день нашего отдыха. После позднего завтрака, который стал моим обедом, потому что я, в отличие от мамы, просыпалась на рассвете, мы взяли купальные принадлежности и отправились на женский пляж. Это была отдельная, строго охраняемая бухта, в которой можно было спокойно искупаться вдали от повышенного мужского внимания. — Никогда нельзя забывать, кто ты, Айрин, — говорила матушка. — Мы Монрей. Великая семья, и нам не место среди обычных отдыхающих на центральных пляжах. Какой ужас — мужчины и женщины купаются вместе. А ты видела их купальные костюмы? Это же позор! Они полностью обтягивают тело и даже открывают колени! — Ты права, матушка, — покорно согласилась я, втайне мечтая надеть один из таких нарядов. Он, в отличие от моего купального комплекта, выглядел намного удобнее. Вчера я слышала, как одна и служанок рассказывала другой о небольшом гроте недалеко от города, где никого не было и можно было искупаться в одной сорочке, не боясь, что тебя увидят. А может и вообще без всего, голышом. Об одной только мысли о таком нарушении всех правил, сердце начинало биться быстрее. Ничего не могла с собой поделать, правила навивали на меня тоску, а запреты, наоборот, заставляли встрепенуться и расправлять крылья. Я как раз размышляла, как бы мне наведаться в этот грот. Да так, чтобы матушка не узнала. Возможно, ближе к вечеру, когда мама отправится на послеобеденный сон. Надо только узнать поточнее, где этот грот находится. Стоило нам выйти на улицу и пройти несколько сотен метров, как вдруг на высокой башне пронзительно зазвонил колокол. — Что это? — придерживая рукой соломенную шляпку, удивленно спросила мама и повернула голову к башне. Щурясь от яркого солнца, она старательно вглядывалась. — Не знаю. Я, в отличие от нее, смотрела по сторонам и видела, как испуганно выглядывали из окон и дверей жители, как взволнованно перешептывались и прятались в домах. Захлопали ставни и двери. Завибрировал воздух от активированных магических кристаллов. Колокол продолжал трезвонить. И с каждым новым ударом внутри все тревожно сжималось от предчувствия беды. — Мам, я думаю, нам лучше вернуться назад, — произнесла я, беря ее за руку и утягивая в сторону. — Да, наверное, ты права. Все равно в этом шуме отдохнуть невозможно. «Если бы проблема была только в этом». Но я сердцем чуяла, что все намного хуже. Тогда-то мы и услышали страшное слово «прорыв». Прорыв. Это было кошмаром для каждого жителя нашего мира. Но лишь для меня и моей семьи это было нечто особенное. Смысл жизни, работа и то, ради чего мы существовали и столько тренировались. Купол, каким бы мощным он ни был, все равно оставался уязвимым. Ведь монстры бездны не оставляли попыток уничтожить его, пробить защиту и пробраться в наш мир. И в тех местах, где купол истончался от постоянных ударов извне, возникали прорывы — трещины, пока небольшие, но уже пропускающие тьму. Но это же Заморск! Дивный райский уголок с максимальной защитой. Да здесь даже сторожевых башен не было никогда. Башен с разными уровнями защиты. И, самое главное, в них были светлые. Наши родичи, обученные сражаться с тьмой и ликвидировать прорывы. А кто будет делать это здесь? В этот момент колокол затих и над городом пронесся, усиленный магией, голос мэра. — Жители и гости Заморска! Просьба немедленно вернуться в свои дома и активировать кристаллы. Повода для паники нет. У нас прорыв. Помощь уже близко. Я на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, будто внутри все обрывается, и только потом взглянула на маму. «Прорыв! Прорыв! Прорыв!» Бледная, растерянная, она будто не понимала, что происходит. — Мам. Я подалась вперед, обнимая ее за плечи и пытаясь привести в чувство. — Мам, нам надо уходить. Но она неожиданно заупрямилась. — Айрин... он сказал прорыв? Над нашими головами снова раздался голос мэра, повторяющего свое обращение. — Да, поэтому нам надо вернуться, — настойчиво произнесла я. — Но это невозможно. В Заморске не бывает прорывов... Это чья-то шутка. Очень грубая шутка. Я непременно буду жаловаться. — Хорошо, — покорно согласилась я, продолжая тянуть ее назад. — Вот дома и напишем жалобу. Вместе. — Да, конечно. Ты права. Мэр в третий раз начал свое обращение. Удивительно, по паники не было. Люди спешили по домам, прятались, закрывались на замки, активирую кристаллы, но истерики я не заметила. Либо они не понимали, чем грозит прорыв, либо слишком надеялись на скорую помощь. А ведь до ближайшей сторожевой башни три сотни километров. Успеют ли они прибыть сюда до того, как трещина станет больше? Путь на пегасах займет час-полтора. Мы продвигались к нашему дому. На улицах внезапно стало слишком многолюдно. Я ни на секунду не отпускала мамину руку, боясь потерять ее в толпе, и шла вперед, утягивая за собой. Вот и наш дом появился на горизонте. Уютный трехэтажный особняк с небольшим садиком и тяжелыми железными воротами. Мы быстро вошли во двор и тут же натолкнулись на взволнованного управляющего. — Слава богам, вы вернулись, — облегченно произнес господин Турк. — Что слышно? — быстро спросила я, спеша за ним по мощенной плиткой дорожке, мимо высоких кустов роз и небольших кустарников. — Говорят, прорыв. У нас никогда не было прорывов. — Я же говорю: злой розыгрыш, — вмешалась мама. — Боюсь, что все немного серьезнее, леди Есения, — покачал головой управляющий. — За помощью уже послали? — снова спросила я, на ходу развязывая узел шляпки.