Глава 15 Прошло пять дней. Ника жила в каюте старпома, а он по-джентельменски снова перебрался к боцману. Она справилась со своими чувствами, затолкав их поглубже внутрь себя и закрыв на все возможные замки. Ревность притупилась и жечь заживо нутро перестала. Слёзы кончились. Наследница бродила иногда по палубе хмурой тучей, практически ни с кем не разговаривала. Не было ни сил, ни желания. Днём она улетала духом хранителем проведать отца и сестру, что благополучно добралась до Порт-Ниасля. Лиана всё время проводила у постели барона, поддерживала, и Чарльз медленно, но верно шёл на поправку. А герцог Фо́орп выделил тестю немалое состояние, и нанял рабочих, которые восстановили пострадавшее от нападения пиратов поместье. Всё лелеял надежду вернуть жену. Вернее дар. Ника не догадывалась для каких целей именно, но знала точно, что в город никогда больше не вернётся. Она просто наблюдала за родными. Не хотела разговорами травить душу ни себе, ни им. Ей достаточно было видеть и знать, что с ними всё в порядке. Дейв недовольно смотрел на это её пристрастие, но запретить не мог. Он пытался отвлечь разговорами, занять Нику каким-либо несомненно важным и полезном по его мнению делом, например, просил спуститься в трюм и посчитать продуктовые запасы. Пересчитать недавно награбленное и составить список сколько там и чего. Ника не возражала, шла и делала. Лишь бы не сталкиваться со светловолосой девицей Алисией или капитаном корабля. Алисия ступала по палубе высоко задрав нос, считая себя чуть ли не королевой, потому как делила постель с самим капитаном. С Эриникой за эти дни они тоже успели перекинуться парой фраз, правда хорошим это не закончилось. Ника её игнорировала, а когда Алисия нагрубила, ответила ей тем же. Наверное, она пыталась выяснить соперница ей Ника или нет. Но светловолосая оказалась непонятливой и кинулась с кулаками, и Ника пригрозила ей кинжалом у горлу, что всегда покоился у наследницы в повязке на бедре. Пираты разняли их вовремя. И больше Алисия к Нике не приближалась. Как только проходило время ужина, Ника уходила из каюты старпома к противоположному концу палубы. Слышать любовные игры капитана и Алисии было выше её сил. Возвращалась Ника глубокой ночью, когда на корабле царила тишина. На шестой день Эриника почувствовала себя нехорошо. Она совсем не притронулась к завтраку, только чай пригубила. И не выходила из комнаты, посчитав, что наверное, простудилась ночью. Холодно было накануне. К обеду аппетита не прибавилось, но сопли не потекли, температура не поднималась. И Ника всё-таки выползла на улицу. Доковыляла до корабельного колокола и без сил привалилась плечом к его опоре. – Что-то вы бледная сегодня, мадам, – отсыпал комплимент невесть откуда взявшийся Хромой Питер. – Вот спасибо, – криво усмехнулась она боцману. – Просто недомогание. Застыла немного вчера. – Хотите попрошу нашего кока сварить для вас травяной взвар. Он иногда делает такой, когда кто-то из команды хворает. – Будь добр. Думаю, мне он точно не помешает, – вяло улыбнулась мужчине. Чья-то забота оказалась приятна. – Улыбайтесь так почаще, прошу вас. Улыбка красит вас. – Спасибо, – поблагодарила Ника искренне. И произнесла, решив не злоупотреблять здоровьем: – Лучше мне стоит вернуться в каюту. Не мой день. – Могу проводить? Ника кивнула. Выйти на свежий воздух, похоже было ошибкой. Голова кружилась сильнее. Пират предложил локоть, и наследница с благодарностью оперлась на него. Но тут в нос ударил противный запах рыбы, и к горлу подкатил тугой ком. Скосив взгляд на одежду боцмана, Ника увидела чешуйки. Должно быть он доставал из сетей свежий улов. Дурнота усилилась, Ника задышала ртом, надеясь её уменьшить. Тело пробил жар. – Что-то мне… совсем не хорошо, Пит. Перед взором закачались карусели, и со всех сторон полезла темнота. Ника стала заваливаться на бок. – Мадам? Ника! – обеспокоенный голос боцмана врезался в мысли, будто издалека. Сознание потонуло в тишине. Пришла в себя Ника уже в каюте. Рядом на табурете нашелся хмурый старпом. – Как ты? – Спросил, заметив, что очнулась. Помог сесть повыше, подбив под спину подушку. – Терпимо. Голова раскалывается. – Ничего не хочешь рассказать? – Вздёрнул Дейв кустистую бровь и дал испить воды. – О чём например? – Ты в обморок на палубе свалилась, – настаивал мужчина. – По какой причине? – Перенервничала скорее всего, вот и вылилось в обморок. – Ника шмыгнула носом. – Или простыла, ой кажись насморк начинается. – Насморк у неё. На вот. Мне сказали, что ты сегодня не ела ничего, – старпом водрузил на колени наследницы поднос с тарелкой. Снял с неё железную крышку. Горячий пар от супа быстро разнёс по комнате насыщенный рыбный аромат, и тошнота накатила на Нику с новой силой. – Забери! Дейв ловко убрал поднос, убедившись в своей догадке. Зажав рот рукой, Ника, как могла, засеменила в отхожее место. Полоскало её прилично. А когда она пришла обратно, то наткнулась на понимающий взгляд Дейва. И до неё наконец дошло, что за причину имел ввиду старпом корабля. – Не-ет… нет, нет, нет. Не может такого быть! Может. И ещё как. Ежемесячная женская проблема должна была наступить неделю назад, но Ника списывала задержку на переживания. А оно вон как на самом деле. Беременна… от капитана. Плечи наследницы поникли, она опустилась на койку и закрыла лицо ладонями, всхлипывая. Чем же так не угодила судьбе, что та посылает на её долю столько приключений и проблем?! – Ну, не реви. Нельзя тебе, – Дейв, как и все мужчины не выносил вида женских слёз. – Ты хорошая девушка, Ника. Со временем всё образуется. Вздрагивать Ника прекратила и с горечью посмотрела на мужчину. – Ты смеёшься сейчас? Не в нашем случае… – Я уверен, что всё наладится. Ника ничего на это не ответила. Лишь попросила не говорить Рагнару о ребенке. – Прошу! Обещай мне! Не известно ещё смогу ли выносить. Старпом нехотя кивнул и, бурча себе пол нос что-то о глупых пигалицах, оставил Нику в одиночестве. Удивительно, но слёз особо не было. Выплакала всё. И ненавидеть Рагнара не получалось. Ника ощущала себя слабой, никчемной размазней. Может ей всё-таки стоило бороться за него? Хоть последние дни жизни побыть счастливой. Но этот его последний холодный взгляд, вымораживающий душу и разбивающий сердце вдребезги, не позволял сделать Нике первый шаг. Она боялась быть отвергнутой. А теперь? Как Рагнар поступит, скажи она ему, что носит под сердцем его дитя?.. Обрадуется или собственноручно вырежет из её чрева? От подобной мысли Нику пробрала дрожь. Она неосознанно закрыла ладонями пока ещё плоский живот. И одновременно с этим в ней поднялась жгучая ярость. Почему её ребенок обречен на смерть ещё даже не родившись?!! Потому что капитан пиратов сделал этот выбор за них всех… очень давно. Но теперь многое изменилось. И прогибаться под пинки судьбы Ника больше не станет. Хорошо. Рагнару она не нужна. Ребенок, скорее всего тоже. Капитана заботит лишь месть? Что ж, прекрасно. Значит Ника станет искать способ выжить после его смерти. И начнет, пожалуй, с визита к старой ведуньи, но только после того, как отдохнёт. Возможно удастся завязать источник Дара на каком-либо артефакте. В теории конечно. Чуть погодя к наследнице заглянул проведать боцман. Он принес обещанный взвар из лечебных трав и пожелал скорее выздоравливать. Ника поблагодарила за участие и выпила до капли весь напиток. Через четверть часа действительно полегчало, и Ника благополучно смогла уснуть. Теперь ей требуется хороший сон. А выспавшись, она сладко потянулась в постели. На табурете, на котором недавно сидел Дейв, обнаружился ужин: отварной картофель и овощи. То что лекарь прописал. После отвара дурнота совсем ушла, и Ника с удовольствием смела всё с тарелки. Ещё взвар лекарственных трав выпила для укрепления хорошего самочувствия. Едва не скривилась заслышав сверху приглушенную ругань и грохот. А также женский голос. За окном ещё сумерки не опустились, а капитан уже собрался заняться плотской любовью. Нет, всё-таки Ника скривилась. И быстренько сходив по нужде, вышла из каюты вон, желая удержать внутри желудка вкусную еду. Матросы улыбались ей, кто рукой махнул, и Ника просто не могла не улыбнуться им в ответ. Хватит ходить грозовой тучей. Пусть на душе кошки скребут, а она должна держаться хотя бы ради ребенка. Ребенка. Это ещё так призрачно звучит. Ника прошла вдоль фальшь борта, ладонью по доскам провела. Волнами любовалась, стараясь отвлечься от гнетущих мыслей. До носа «Жемчужины Дьявола» добралась. Наследница обратила взгляд на фигуру морского дракона, что украшала носовую часть. Прямо таки миниатюрная копия настоящего змея. Символично однако. Сегодня над океаном нависал огромный кругляш. Солнечные лучи золотили серебряную чешую, и казалось что вот-вот дракон оживёт и бросится в океан. Вот бы и Нике так уплыть с корабля подальше от всех невзгод. Она запела тихую песнь о соколе, которую пела недавно. Но теперь в ней прибавились строчки о семье черной гордой птицы. Сокол был всё также свободен, но уже не одинок. С ним бок о бок жили соколица и птенец. Оранжевое солнце уже почти поглотил ненасытный океан, на темнеющих небесах зажигались первые звёзды. А Ника всё пела и улыбалась сквозь редкие слёзы, руки её покоились на животе. Пусть хоть в выдуманной истории будет счастливый конец. *** Рагнар остолбенел, когда услышал чарующий девичий голос. Ноги приросли к палубным доскам, и он был не в силах сделать шаг. Казалось, песня зарождалась прямо в его груди крохотным язычком пламени, танцующим прямо на рёбрах. Живым цветком, который пророс сквозь его чёрное сердце, и вот-вот покажется наружу, пробив кости, плоть и кожу. Песня наследницы была сладка, как молоко матери и нежна, как её руки. И тоска, что взметнулась вслед за ней, полоснула острым ножом, рассекая невидимым лезвием всё то, что он столько времени держал в узде, не давая выплеснуться наружу. Её нежный голос прозвенел в голове раскатом грома, и вот услужливая память уже нарисовала в разбушевавшемся воображении лицо Ники. Её широкую улыбку, которую она дарила другим матросам, вьющиеся темные локоны, спадающие на лоб и щёки.