– Что, страшно, Плут? – Мечтай, царевич! Мне не верилось, что они могут отшучиваться сейчас, когда за нами была погоня. Мне хотелось рявкнуть на них, чтобы перепалка прекратилась, как вдруг труба, брошенная в воздух, попала Паку в плечо. Резко вздохнув, он отпрянул, едва удержавшись на ногах, и я вскрикнула от страха. За спиной раздался жужжащий смех. Обернувшись, я увидела, что Вирус плыла по воздуху над толпой, жучки кружились вокруг нее, словно алмазная метель. – Бегите, мальчики, но вам не спрятаться! – крикнула она. – Люди есть везде, и все они могут стать моими марионетками. Отдайте девчонку сейчас, и я позволю вам выбрать, какой смертью умереть. Эш фыркнул. Толкнув меня вперед, он развернулся и метнул в девушку облако ледяных осколков. Она ахнула и подняла в воздух одного из зомби-людей, заставив его принять удар на себя. Осколки пронзили его насквозь, он рухнул, содрогаясь, а Вирус засвистела, как разъяренная оса. – Отлично сработано, принц! – крикнул Пак, когда зомби с гневными воплями рванулись вперед. – Конечно, давайте ее разозлим! – Ты убил его! – я в ужасе уставилась на Эша. – Ты только что убил человека! Он же ни в чем не виноват! – На каждой войне есть жертвы, – холодно ответил Эш, уводя меня за угол. – Он бы убил нас, если б мог. Одним солдатом меньше. – Но это не война! – заорала я на него. – И все совсем по-другому, эти люди даже не понимают, что происходит. Они преследуют нас только потому, что какая-то ненормальная фейри играет с их мозгами! – Мы могли погибнуть. – Больше не убивай! – прорычала я, жалея, что нельзя остановиться и посмотреть ему в глаза. – Слышишь меня, Эш? Найди другой способ остановить их. Не обязательно убивать. Он посмотрел на меня краем глаз и раздраженно вздохнул. – Как пожелаешь, принцесса. До утра еще успеешь пожалеть. Мы оказались на ярко освещенной площади с мраморным фонтаном в центре. Кругом было много народу, и я слегка расслабилась. Вирус не станет нападать на нас здесь, на глазах у всех. Фейри могут сливаться с людьми или становиться невидимыми, но сами люди такими способностями не обладают, а уж тем более целая толпа. Эш замедлил шаг, схватил меня за руку и притянул к себе. – Не беги, – прошептал он, дергая меня за руку, чтобы я замедлилась. – Это нас выдаст. Преследующая нас толпа распалась в начале улицы, непринужденно шагая по тротуарам. Сердце мое колотилось, но я заставляла себя идти медленнее, вцепившись в руку Эша, будто мы просто прогуливались. Вирус влетела на площадь, ее жучки рассредоточились среди людей, и я снова занервничала. Я увидела полицейского у патрульной машины и, отделившись от Эша, бросилась к нему. Смех Вируса прорезал ночь. – Я тебя вижу! – крикнула она, когда я подошла к полицейскому. – Простите, сэр! – выдохнула я, и офицер повернулся ко мне. – Помогите, пожалуйста! Нас преследует банда… Я в ужасе отшатнулась. Он смотрел на меня пустыми, безжизненными глазами, вяло приоткрыв рот. Он рванул вперед и схватил меня за руку, я вскрикнула и ударила его ногой по голени. Это на него не подействовало, он схватил мою вторую руку. Пешеходы на площади двинулись на нас новой волной. Чертыхнувшись, я ударила полицейского в пах. Он содрогнулся и ударил меня по лицу так, что голова закружилась. Толпа приближалась, хватая меня за волосы и цепляясь за одежду. И тут появился Эш: одним ударом рукояти меча в челюсть он отбросил офицера назад. Пак схватил меня и перепрыгнул через машину, волоча за собой через капот. Мы вырвались из толпы и побежали, смех Вируса эхом разносился по улицам нам вслед. – Туда! – Рядом возник Грималкин с распушенным хвостом и дикими глазами. – Карета, прямо по курсу. Залезайте, быстро! Бросив взгляд через улицу, я увидела оставленную без присмотра лошадь на обочине и пустую двуколку с открытым верхом. Не машина, но лучше, чем ничего. Мы перебежали улицу и рванули к карете. За спиной раздался выстрел. Пак странно содрогнулся и упал на тротуар, стеная в агонии. Я вскрикнула, и Эш тут же поднял его, помогая встать. Пошатываясь, они кое-как пересекали улицу; Эш тащил Пака, как вдруг ночь прорезал еще один выстрел. Лошадь заржала и встала на дыбы. Я схватила ее за узды прежде, чем она успела умчаться прочь. Оглянувшись, я увидела, как к нам шаркающей походкой, словно зомби, шел полицейский, направив на нас пистолет. Эш усадил Пака в карету и запрыгнул на место кучера, Грималкин, подскочив, устроился рядом. Я забралась внутрь к Паку и бросилась на пол, задыхаясь. С ужасом я наблюдала, как темная кровь расплывется на его груди, капая на половицы. – Держитесь! – прокричал Эш и с громким «хайа!» хлестнул поводьями. Пронзительно заржав, лошадь рванулась вперед. Мы поскакали на красный свет, едва проскочив мимо гудящего такси. Машины сигналили, люди кричали и ругались, но звуки преследования стихли. – Эш! – закричала я через пару минут. – Пак не шевелится! Занятый управлением кареты, Эш бросил беглый взгляд назад. Грималкин спрыгнул на пол и подбежал к Паку: лицо его было цвета яичной скорлупы, кожа прохладная и липкая. Я пыталась остановить кровотечение его толстовкой, но крови было слишком много. Мой лучший друг умирал, а я ничем не могла помочь. – Ему нужен врач! – крикнула я Эшу. – Надо в больницу… – Нет, – перебил Грималкин, – подумай, человек! Ни один фейри не выживет в больнице! Там столько металлических инструментов, что он и до ночи не доживет. – Что же тогда делать?! – взвыла я на грани истерии. Грималкин запрыгнул обратно к Эшу. – В парк, – сказал он спокойно. – Отвезем его в парк. Может, дриады помогут. – Может? А если не смогут?! – Тогда, человек, я бы начал молиться о чуде. Эш не стал парковаться у тротуара, а переехал через бордюр прямо на газон под деревья. Беспокоясь за Пака, я и не заметила, что мы остановились, пока принц не встал рядом на колени. Он взвалил Пака на плечо и спустился. Я покорно последовала за ним. Мы остановились под корявыми ветвями двух огромных дубов, полностью закрывавших ночное небо. Эш понес Пака под извилистое дерево и опустил его на траву. Мы стали ждать. Из стволов деревьев вышли, буквально материализовавшись перед нами, две стройные женщины, с зелеными, как мох, волосами и кожей цвета отполированного красного дерева. Дриады шагнули вперед, оглядывая нас черными глазками-пуговками, и в воздухе запахло свежей землей и корой. Грималкин и Эш почтительно кивнули, но я была слишком взволнована и не заметила этот жест. – Мы знаем, зачем вы пришли, – сказала одна из дриад, ее голос звучал подобно шороху в траве. – Ветер разносит молву, известия из дальних краев. Нам ведомо о твоем раздоре с Железным Королем. Мы ждали тебя, дитя двух миров. – Прошу вас, – просила я, ступая вперед, – помогите Паку! Его подстрелили по дороге сюда. Я готова заключить с вами сделку, отдам что хотите, только спасите его! Краем глаза я увидела, как Эш бросил на меня сердитый взгляд, но проигнорировала его. – Мы не будем торговаться с тобой, дитя, – прошелестела вторая дриада, и меня охватило отчаяние. – Это не наш путь. Мы не такие, как сиды или кайт ши, не ищем могущества. Мы просто существуем. – Тогда окажите услугу? – взмолилась я, отказываясь сдаваться. – Прошу, он умрет, если вы не поможете! – Смерть – это часть жизни. – Дриада посмотрела на меня безжалостными черными глазами. – Со временем исчезает все, даже такие долгожители, как Пак. Люди забудут его рассказы, забудут, что он когда-либо существовал, и в конце концов он канет в небытие. Таков порядок вещей. Я боролось с желанием закричать. Дриады не помогут, они просто дадут Паку умереть! Сжав кулаки, я уставилась на дриад, желая встряхнуть их, схватить их за горло, пока не согласятся помочь. Я почувствовала прилив… чего-то… деревья надо мной вдруг застонали и затряслись, осыпая нас листьями. Эш и Грималкин отступили назад, дриады обменялись взглядами. – Она сильна, – прошептала одна. – Ее сила еще дремлет, – ответила вторая. – Деревья слышат ее, земля откликается на ее зов. – Возможно, этого будет достаточно. Они снова кивнули, и одна из них обняла Пака за пояс и потащила к своему дереву. Они оба растворились в коре и исчезли. Я испуганно вздрогнула. – Куда вы? – Не волнуйся, – ответила оставшаяся дриада. – Мы не в силах исцелить его, но можем сделать так, чтобы ему не стало хуже. Он будет спать, пока не окрепнет, и вернется к вам. Уйдет на это ночь или несколько лет – зависит только от него. Она склонила голову, и из ее волос осыпались крупицы мха. – Ты и твои спутники можете остаться на ночь, здесь безопасно. Железные фейри не осмелятся нарушить эти границы. Наша власть над деревьями и землей отгоняет их. Отдыхайте, мы позовем, когда придет время. Затем она вернулась в свое дерево. Нас стало на одного меньше, чем было в начале пути. Хотелось спать. Лечь и отключиться, и очнуться в мире, где в лучших друзей не стреляют, а младших братьев не похищают. Хотелось, чтобы все кончилось и жизнь моя вернулась в прежнее русло. Но как бы сильно я ни была вымотана, уснуть не удавалось. Я бродила по парку в каком-то забытьи. Эш ушел пообщаться с одним из жителей парка фейри, а Грималкин исчез, так что я осталась одна. В рассеянном лунном свете феи танцевали, пели и смеялись, взывая ко мне. Сатиры насвистывали мелодии на своих дудочках, пикси трепетали в воздухе тонюсенькими крыльями, а гибкие дриады плясали среди деревьев, их стройные тела колыхались, подобно траве на ветру. Но мне было не до них. Под свисающими ветвями гигантского дуба, на берегу у пруда я опустилась, прижала колени к груди и зарыдала. Русалки вынырнули из воды и уставились на меня, пиксики крохотными огоньками в недоумении летали вокруг. Я их почти не замечала. Постоянное беспокойство за Итана, страх потерять Пака и злополучное обещание Эшу – все это было слишком. Я плакала до тех пор, пока не начала задыхаться и икать до боли в легких. Но, конечно, феи не могли оставить меня поплакать в одиночестве. Когда слезы иссякли, я поняла, что не одна. Меня окружило стадо сатиров, глаза их блестели во мраке ночи. – Прекрасный цветок! – сказал один из них, выступая вперед. У него было загорелое лицо, козлиная бородка и извилистые рога, пробивающиеся из густых черных волос. – Почему грустишь, милая? Пойдем со мной, мы развеселим тебя. Я вздрогнула и неуверенно поднялась на ноги. – Нет, спасиб… ик! Я в норме. Просто хочу побыть одна.