– Пойду воды принесу, – говорит Айвен, вставая и стряхивая с колен крошки. – Я быстро. Ты побудь с кобылой. Лошадей тут воруют – не успеешь оглянуться. Айвен скрывается в таверне, и я встревоженно оглядываю толпу – ещё не хватало нарваться на неприятности. Лошадей воруют – это плохо, да я и сама понимаю, что бедняки здесь готовы на всё, чтобы прокормить себя и свои семьи. Айвен возвращается быстро, однако на лице у него застыло странное выражение, как будто он увидел призрака. – Что-то не так? – спрашиваю я. Он отмахивается, явно охваченный тревогой. – Услышал кое-что о гарднерийцах. Плохое. Некоторые новости узнавать… очень тяжело. – Что произошло? Заметно побледневший Айвен колеблется, отводя глаза. – Просто… я знал его, – наконец произносит он, подавая мне кувшин с водой, чтобы убрать в седельную сумку. – Он пошёл против Гарднерии. Айвен очень расстроен, и ему явно неприятен этот разговор, поэтому больше вопросов я не задаю. Он вскакивает в седло, протягивает мне руку, помогая забраться на круп, и мы выезжаем на дорогу. В Линдон. К приёмной хирурга Клива Сорена мы подъезжаем перед закатом, солнце ещё не село, но тени уже становятся длиннее. Перед нами приземистый белёный дом, на двери табличка: «Клив Сорен. Магистр хирургии». Айвен без особых церемоний входит в незапертую дверь. Он здесь как дома. Я осторожно следую за ним, с любопытством оглядываясь по сторонам. Первая комната заставлена книжными шкафами тёмного дерева, на полках сложены бесчисленные медицинские трактаты. Вдоль единственной стены, не занятой книгами, выстроились стулья. Айвен просит меня подождать. Я сажусь, снимаю капюшон и разматываю шарф. Айвен тем временем подходит к другой двери и стучит, прежде чем войти. В щель мне на мгновение открывается другая комната, тоже уставленная шкафами, но не с книгами, а со склянками, в которых без труда угадываются микстуры и лечебные травы. Сквозь полуоткрытую дверь доносится звучный голос: – Айвен Гуриэль! Какими судьбами? Айвен объясняет, что привёл кое-кого поговорить с Кливом. – Всё скрытничаешь, Айвен, – шутит Клив. – Наверное, женщину привёл? Встретил наконец кого-то в университете? Что-то мне подсказывает – это не Айрис, которая вряд ли этому рада. Чем дальше, тем неприятнее мне слышать имя Айрис. Они с Айвеном явно ближе, чем просто друзья. Им есть что вспомнить. К тому же каждый встречный норовит произнести её имя. Айвен что-то отвечает вполголоса, и Клив весело смеётся. Скрип стула по деревянному полу – и к двери приближаются тяжёлые шаги. Судя по улыбке на лице Клива, он заранее рад нашей встрече. Высокий, широкоплечий, чисто выбритый, с грубоватыми, но привлекательными чертами лица, тёмными волосами и карими глазами, которые смотрят с той же настойчивостью, что глаза Айвена. От него веет уверенностью, он привык отдавать приказы, с таким лучше не спорить. – А вы будете… – начинает он и осекается, заметив мои чёрные волосы и слишком многим известные черты лица. Я протягиваю ему руку. – Эллорен Гарднер. Улыбка полностью исчезает с его лица, доктор мрачнеет и, кажется, едва сдерживает ярость. Руки его сжимаются в кулаки, а он будто бы задерживает дыхание и изо всех сил противится желанию меня ударить. – Айвен, можно тебя на минутку, – хрипло произносит Клив. Бросив на меня гневный взгляд, он выходит в другую комнату и захлопывает дверь. Уязвлённая таким приёмом, я медленно подхожу к деревянной двери, сквозь которую доносятся голоса. – Какого дьявола на тебя нашло? Зачем ты приволок её сюда? – Мы пришли просить тебя о помощи, – твёрдо отвечает Айвен. – Мы?! Интересные у тебя друзья пошли, Айвен! – Она не такая, как ты думаешь. – Да неужели? Ещё скажи, что она и не внучка Карниссы Гарднер! – Внучка. – Раньше ты не был таким идиотом, Айвен. – Я и сейчас в своём уме. – Ты что, спишь с ней? С этой… гарднерийкой? – Последнее слово он выплёвывает, будто самое отвратительное ругательство. – Нет, – оскорблённо отвечает Айвен. – Что ж, какие-то мозги у тебя ещё остались. – Я с ней не сплю, – жёстко повторяет Айвен. Немного помолчав, Клив спрашивает: – Что ты рассказывал ей обо мне? – Его голос звучит низко, обвиняюще. – Я сказал, что ты друг. Что ты, вероятно, сможешь нам помочь. И что ты связан с Сопротивлением. Клив цедит сквозь зубы грубое ругательство. – Ты хоть понимаешь, что даже просто рядом с ней находиться опасно? – Да. – Её проверяли на магическую силу? – У неё первый уровень. На бабушку она похожа только внешне. До волшебной силы ей не дотянуться, и она совсем не такая, как Карнисса. Снова молчание. – Зачем ты приехал, Айвен? – Эллорен спасла шелки. Опять тишина, на этот раз дольше, чем раньше. – Шелки? – Да. – Подожди… Я тебя плохо расслышал. Ты сказал, что племянница Вивиан Деймон спасла… шелки? – Да. – И от кого же? – Помогла ей сбежать от университетского лесника. И опять эта неприятная тишина. Вдруг дверь распахивается, и я отпрыгиваю в сторону. На пороге стоит Клив и сверлит меня горящим взглядом. – Я… Извините… – заикаюсь я. – Заходи, – рычит он. Я неуверенно вхожу во вторую комнату, не понимая, что делать. – Садись, – кратко приказывает он, указывая на стул. Айвен стоит, прислонившись к подоконнику, и напряжённо смотрит на Клива, скрестив на груди руки. Клив целую минуту прожигает меня оценивающим взглядом. – Ты украла шелки. – Освободила, – отвечаю я, встречаясь с его тяжёлым взглядом. – О Древнейший, ты как две капли воды похожа на свою бабушку. – Мне многие об этом говорили, – холодно киваю я. Он в некотором замешательстве хмыкает.