– И оказаться в стране, где меня ненавидят все без исключения? – скептически поднимаю я брови. Он криво усмехается и кивает на моё платье. – Предложил бы тебе переодеться, но ты и так почти всегда ходишь в кельтской одежде. На мне действительно совершенно неподходящие по гарднерийским меркам коричневая шерстяная блуза и юбка, в которых я работаю на кухне или хожу дома по вечерам. – Тут ты прав. – Я закатываю длинный рукав до локтя и показываю на свою руку: – А с этим что делать? В полутьме коридора моя кожа мерцает бледно-зелёным. Айвен проводит пальцем по моей руке, отчего меня бросает в жар, а линии силы мгновенно просыпаются. Он отдёргивает руку и, откашливаясь, отворачивается. Потом снова смотрит на меня, но уже не прямо, а искоса и держась на некотором расстоянии. – Ты же почти аптекарь, Эллорен, – тихо произносит он. – Уж придумай что-нибудь, спрячь этот отсвет. Я краснею и опускаю рукав. Интересно, смогу я пережить эту поездку с Айвеном и окончательно не лишиться рассудка? Однако помочь Марине и всем шелки просто необходимо. Это сейчас самое важное. – Когда ты предлагаешь тронуться в путь? – спрашиваю я. – В конце недели, в первый день зимних каникул. – Хорошо, – киваю я, в который раз отгоняя от себя мысли о том, как красив мой собеседник. – Я поеду с тобой. Спустя несколько дней мы с Айвеном ещё до рассвета выезжаем в Кельтанию. Добираемся пассажирским экипажем до юго-западной части хребта, выходим на пустынном поле и шагаем через верпасийские заброшенные земли, глядя, как солнце поднимается из-за горизонта. Мы всё дальше заходим в лес, и я мысленно приказываю своим огненным линиям силы держать лес на расстоянии и прощупывать дорогу бросками невидимого пламени. Айвен идёт передо мной, но, неожиданно вздрогнув, оглядывается. Потом останавливается и поворачивается ко мне, его глаза пылают золотым огнём. Воздух между нами словно накаляется. Айвен собирается что-то сказать, но снова отворачивается, внутренне отстраняется, возводя между нами стену. – Надо идти, – с трудом выдыхаю я. Ну вот, теперь он поймёт, что я едва перевожу дыхание. Айвен кивает, и мы шагаем дальше среди деревьев, сдерживая нашу огненную магию. Пряча её. Поздним утром перед нами встаёт Южный хребет, и при взгляде на него у меня пересыхает в горле. Конечно, Южный хребет не такой высокий, как Северный, но всё же… Перед нами невероятно крутые, отвесные скалы, кое-где поросшие редким кустарником и соснами, и лёд. Перелететь через Северный хребет с Лукасом на драконе было страшно, но тогда меня хотя бы держала магия, привязав к Лукасу, дракону и подавляя страх. – Айвен, – тихо говорю я. Голова у меня идёт кругом от одного взгляда на вершины. – Я не смогу. Слишком высоко. Айвен стоит, положив руки на пояс, и, прищурившись, разглядывает гору. – Ничего страшного, сможешь, – уверенно отвечает он. Я отчаянно мотаю головой: – Прости… Я не… – Я понесу тебя, – настаивает он. – И не уроню. От одной мысли о хребте сердце у меня стучит, как молот по наковальне. – Знаешь, а не пора ли тебе наконец рассказать, каким таким чудом ты взбираешься на скалы? – хмуро глядя на него, спрашиваю я. – Просто хочу удостовериться, что не свалюсь вниз на полпути к вершине… Айвен молча даёт мне время выговориться. Он так уверенно и спокойно ведёт себя, что я в последний раз спрашиваю: – Ты не упадёшь? – Нет, Эллорен, – тихо отвечает он. – Я не упаду. – Ладно, – соглашаюсь я, ещё раз смерив взглядом хребет. – Я пойду с тобой. Ради Марины. Айвен понимающе кивает. – А как ты хочешь… – Не зная, что сказать, я смущённо умолкаю. Он снова оглядывает гору, будто примериваясь. – Обхвати меня руками… за шею. Он показывает, что мне нужно сделать, и голос его звучит приглушённо. – Как… сзади? – уточняю я. Щёки мои уже пылают, а сны, в которых я не раз видела Айвена, проносятся в памяти совсем не к месту. – Нет, – отвечает он. – Спереди. Поколебавшись, я глубоко вздыхаю и делаю шаг к Айвену, останавливаясь на некотором расстоянии. Потом поднимаю руки и кладу их на его широкие плечи. Лицо у меня горит, а сердце колотится, как бешеное. Айвен тоже смущён, я чувствую это по тому, как тщательно он держит в узде своё пламя, но одинокие язычки всё же прорываются сквозь преграду. – Подойди ко мне как можно ближе, – вежливо просит он. – Обними меня. Снова втянув побольше воздуха, я делаю ещё шаг вперёд, приникаю к Айвену и крепко обвиваю его руками за шею. Его высокое, стройное тело деревенеет от моих прикосновений, и он крепко обхватывает меня руками за спину. Я отчаянно пытаюсь не думать о том, какой жар исходит от его кожи и как приятно от него пахнет. Как от полночного костра. – А теперь обхвати меня ногами за пояс, – глухо произносит он. Что? Совсем с ума сошёл? Мы, между прочим, не обручены, и такая близость нам строго запрещена. – Эллорен, – с усилием выговаривает Айвен. – Я понимаю, это очень… неудобно. Но я не смогу удержать тебя, если твои ноги будут болтаться, как… Мне нужна свобода передвижения. Конечно, это… совершенно неприлично. – Это слабо сказано, – с нервным смешком отвечаю я, но делаю, как он просит. Опять глубокий вдох – и я подтягиваюсь на плечах Айвена и подпрыгиваю, а он обхватывает меня, помогая обвить его ногами. Я усаживаюсь ему прямо на бёдра. Сердце у меня в груди бьётся с необыкновенной силой, и я прекрасно чувствую, что с Айвеном происходит то же самое. – Так, держись крепче и не двигайся, – приказывает он. – И ещё… наверное, глаза лучше закрыть. Молча кивнув, я зажмуриваюсь. Он обхватывает меня ещё крепче, его огонь проникает в меня, такой горячий и неудержимый. Кожу у меня на спине покалывает от вспыхнувших собственных линий силы, и меня от неожиданности встряхивает. Айвен начинает двигаться, мышцы его шеи и плеч напрягаются с каждым прыжком, которые даются ему действительно легко. Он очень силён, и, захваченная его мощью и движением, я без смущения вцепляюсь в него – в конце концов, падать мне совсем не хочется. Глаза я не открываю и стараюсь не думать, сколько льда и какой толщины покрывает хребет, на который мы взлетаем с головокружительной скоростью. Вместо этого я повторяю длинные химические формулы лекарств, перебираю в памяти названия созвездий, вспоминаю, как правильно сделать скрипку, и представляю себе весь процесс создания этого благородного инструмента. Спустя некоторое время поднимается ледяной ветер, звуки меняются на более открытые и пустые. По-видимому, деревья остались далеко внизу. Потом мы поворачиваем в другую сторону, и Айвен подхватывает меня под бёдра, уверенно придерживая. – Ты там как, ничего? – мягко спрашивает он, и я молча киваю, уткнувшись ему в плечо. – Мы на вершине, – говорит он, крепко прижимая меня к себе под порывами ветра. – Вид отсюда сногсшибательный. Чуть приоткрыв глаза, я вижу полоску невероятно синего неба над головой. Айвен разворачивается, чтобы продемонстрировать вид у себя за спиной, и я ахаю от изумления. Мы стоим на голом камне, а далеко внизу, у подножия Южного хребта, расстилается долина. Крошечные деревушки Кельтании всё ещё далеко, земля припорошена снегом и сверкает на солнце. Вид восхитительный… Наверное, мне должно быть холодно на такой высоте, но я не чувствую мороза. Айвен согревает меня своим теплом. Я закрываю глаза, и мы начинаем спуск, точнее, переходим к почти вертикальному падению. Спустя некоторое время до меня долетает резкий аромат сосновых иголок, и вскоре Айвен спрыгивает на землю. – Всё, Эллорен, спустились, – говорит он. Когда он произносит эти слова, его губы, тёплые и сухие, касаются моей кожи. Я открываю глаза. Нас окружает густой сосновый лес. Айвен разжимает объятия, и я опускаю ноги на землю, отпускаю его шею и отступаю на шаг, тут же пожалев об этом – холод мгновенно проникает мне под накидку. Мне не хватает его тепла, но ещё больше мне не хватает самого Айвена, его близости. – Так кто же ты? – спрашиваю я, подпустив в голос легкомысленных ноток. – Может, ты из рода фейри-покорителей гор? Он мимолётно улыбается моей шутке, но по его лицу тут же пробегает выражение такой непередаваемой боли, что мне становится стыдно. – Айвен, неужели всё так плохо? – мягко спрашиваю я.