– Но как же… это правда! – Светящийся мячик понемногу растёт и превращается в огненно-синий шар. – Согласно нашей славной и наисвященнейшей «Книге Древних» мы все тут настоящие исчадия зла. Кроме, может, Рен. Вот к чему, спрашивается, братец выставил меня самой правильной? Однако Андрас весело хохочет своим неизменным басом и хитро улыбается Тристану. – Да, вы, гарднерийцы, много кого в исчадия зла записали. Почти всех! Тристан отвечает Андрасу многозначительным взглядом. – Это мы умеем. У нас в этом плане особый талант! Переливающийся синим шар летит в костёр, и пламя мгновенно меняет цвет на все оттенки голубого и синего. Гарет, Марина и Тьерни что-то вполголоса обсуждают с моими братьями и Андрасом. Винтер вместе с Ариэль собирают бинты и остатки лубка и уносят всё в пещеру. Мне хочется взглянуть на Айвена, как всегда, если он оказывается неподалёку. Он по-прежнему рядом с Нагой, но от былого спокойствия не осталось и следа. Айвен и Нага напряжённо смотрят друг другу в глаза и будто ведут безмолвный непростой разговор. Время от времени Айвен резко кивает. Без малейшего предупреждения от деревьев ко мне будто чёрный прилив вдруг катится волна враждебности. Призрачные голые ветви хватают за горло, грозя задушить. В моей груди поднимается ответная волна – ярость, зажигающая мои линии силы ярче, чем прежде. Закрыв глаза, я мысленно приказываю огню гореть жарче, и вскоре у меня внутри полыхает невидимое негасимое пламя, постепенно превращающееся в горячий огненный поток. Выходит, я могу контролировать силу огня?! Интересное открытие. Я напрягаю все силы и делаю резкий выдох, посылая невидимую стену огня на лес. Деревья отступают, их жгучая ненависть опускается к земле, подчиняясь превосходящей силе. Я глубоко вздыхаю, жар пульсирует во мне с неукротимой силой. Открыв глаза, я встречаю изумлённый взгляд Айвена. Его изумрудно-зелёные глаза окружены золотистой каймой огня. У меня появляется странное ощущение, будто я стою перед ним совершенно без одежды. Неужели он почувствовал всю силу, доставшуюся мне от бабушки? Древнюю магию, скрытую во мне? Даже подумать об этом слишком страшно. Он конечно же с отвращением отшатнётся от меня. Однако в его взгляде отвращения почему-то не видно. Скорее, он… очарован. Невидимый лепесток его огненной магии летит ко мне сквозь тьму и вплетается в мои пылающие линии силы, распаляя их ещё больше и заставляя меня прерывисто выдохнуть, справляясь с новой порцией огня, кружащего мне голову. Айвен не сводит с меня глаз, как будто дарит мне что-то запретное. Этот взгляд придаёт мне храбрости. Если Айвена так привлекает моя огненная сила, что ж – я с радостью покажу ему, на что способна. Насытив мои линии силы огнём, я посылаю невидимое пламя Айвену. Он отвечает едва заметной улыбкой, однако его глаза загораются ярче. Я отворачиваюсь, почти опьянённая нашим огненным диалогом. Оказывается, Джаред и Нага внимательно за нами наблюдают. Острый взгляд Наги ясно говорит: она почувствовала мой огонь. Джаред отводит глаза, будто подсмотрел очень личную тайну. Наверное, он тоже почувствовал, что мы с Айвеном обменялись огненными посланиями. Смущённо краснея, я втягиваю огонь в линии силы, прячась от магии Айвена. Он делает то же самое. – Когда-нибудь, когда наберёшься сил, – говорит Рейф Марине, склоняясь к шелки и отвлекая меня от игр с невидимым огнём, – ты расскажешь нам о том, что с тобой произошло? Всё, что помнишь? Мы хотим освободить твою сестру и остальных шелки, но без твоей помощи нам не обойтись. Марина судорожно борется с отвращением к запаху Рейфа. Наконец она втягивает жабры и отвечает: – Я постараюсь. – Мы примерно представляем, где держат шелки, но всё, что ты расскажешь, очень облегчит нам задачу, – говорит Рейф. Марина кивает, приоткрывает рот, будто собираясь что-то сказать, но молчит – её жабры открываются и закрываются. Она трясёт головой, её лицо мучительно искажается. Тьерни что-то тихо говорит Марине, и шелки успокаивается, благодарно улыбается Тьерни и вдруг, пристально вглядевшись в неё, принюхивается к её шее. Тьерни от неожиданности замирает. – Ты вкусно пахнешь, – сияет Марина, отстраняясь, чтобы взглянуть Тьерни в глаза. – Как вода. Как дождь. Тьерни выдавливает дурашливый смешок. – Да ладно? – весело переспрашивает она, однако её глаза быстро наполняются слезами. Тьерни наклоняется вперёд и прячет лицо в ладонях. Андрас подходит и опускается рядом с Тьерни на колено, касаясь её худенького локтя. – Тьерни, – тихим басом произносит он, – посмотри на меня. Тьерни молча качает головой, но Андрас не трогается с места. Наконец она поднимает к нему заплаканное лицо. – Тебе не придётся всю жизнь носить эти чары, – уверяет её Андрас. – Ничего ты не знаешь, – хрипло отвечает Тьерни. – Мне никогда не избавиться от этого кошмара. – Однажды наложенное заклинание можно снять, – вклинивается в их разговор Тристан. – Это закон. – Мать рассказывала мне, что амазы ищут способ снять чары с фей, чтобы беженцы смогли обрести истинный облик. – Андрас ласково держит Тьерни за руку. Похоже, Андрас снова разговаривает с матерью, и я этому очень рада. Тьерни решительно качает головой: – Когда плели заклинание для меня, его сделали специально очень сложным, призвали магию водных фей. Она крепкая, как сталь. – Амазы объединили в своей магии несколько рунических систем, – объясняет Андрас. – Потому их волшебство такое сильное. Они обязательно найдут способ рассеять твои чары. – Я не хочу сидеть в этой клетке! – восклицает Тьерни. – В моём истинном облике я слилась бы с водой, вдохнула воду, стала такой, какая я на самом деле… Она умолкает, тонкие губы дрожат, и Андрас привлекает её к себе. Марина смотрит на эту сцену с тихим отчаянием. Силы покидают меня, и я решаю бросить последний взгляд на Айвена. Его глаза остыли до обычного ярко-изумрудного цвета, однако по-прежнему с пылом устремлены на меня. До меня долетает крошечный лепесток его огня, который тут же находит путь в мои огненные линии силы. Видимо, так Айвен пытается меня подбодрить, успокоить. Белая волшебная палочка в шнуровке высокого ботинка вдруг напоминает о себе: она отзывается на внезапный приток огня, и я машинально касаюсь её гладкой ручки. Мои земные и огненные линии силы устремляются к палочке, проникают в неё, и меня вдруг пронизывает порыв ветра, а за ним и холод от тонкой струйки воды. Земля. Огонь. Воздух. Вода. Четыре линии силы вьются во мне, закручиваясь невидимой спиралью вокруг белой волшебной палочки. Часть 2 Пролог. Время кровавой жатвы Гвиннифер Крофт восхищённо оглядывает целое море гарднерийских магов, наводнивших площадь перед главным храмом Валгарда. Их лица мерцают в вечерней полутьме светлыми оттенками изумруда – этот знак достался магам в дар от Древнейшего как свидетельство неоспоримого превосходства благословенной гарднерийской расы. Гвинн любуется нежным лиственно-зелёным оттенком своего узкого запястья, и её переполняет восторг. Как и у большинства молодых женщин в этом зале, её руки покрыты изысканным узором обручения – тонкие чёрные линии великолепно смотрятся на бледно-зелёной мерцающей коже. Все женщины, как и Гвинн, в чёрных строгих платьях поверх длинных нижних юбок. Одинаковая одежда выглядит как священный знак – они все часть чего-то большого, доброго, сильного и чистого. В этот зимний вечер, должно быть, очень холодно, однако Гвинн не набросила накидку. Да и зачем? Ведь над площадью сияют магические звёзды благословения, они даже больше, чем колёса водяных мельниц, и пылают жарким золотым пламенем. Гвинн тает от восторга при виде этой удивительной красоты, любуясь залитым теплом и светом пространством. На площадь потоком устремляются солдаты и заполняют все широкие ступени перед храмом. Наверное, здесь весь Третий дивизион, на правом рукаве их мундиров красуется эмблема железного цветка. Гвинн переполняет бурлящая радость, когда она встаёт на цыпочки и вытягивает шею, стремясь разглядеть в рядах военных своего мужа Джеффри. Милого, дорогого Джеффри. Она вглядывается через плечи стоящих перед ней женщин в чёрном, и наконец у собора мелькает знакомая фигура – её высокий, стройный молодой муж! Джеффри стоит почти у самой стены храма, все солдаты вокруг него неподвижно смотрят на толпу, заполнившую площадь. Встретившись взглядом с Джеффри, Гвинн радостно улыбается. Его глаза вспыхивают, а уголки рта приподнимаются – он с обожанием смотрит на юную супругу. Но почти сразу на лицо Джеффри возвращается непроницаемая маска, как положено военным, но время от времени он всё же посматривает на Гвинн, и каждый раз её сердце подпрыгивает и трепещет от счастья. На чёрном мундире Джеффри вышита белая птица вместо обычного серебристого шара Эртии – это знак его принадлежности к секте Стивиана, самых преданных последователей учения, изложенного в «Книге Древних». Стивианы – наиблагословеннейшие из магов. Мундир Джеффри – это отражение нового гарднерийского флага, которым украшен фасад главного храма. Новый флаг предложил верховный маг Маркус Фогель. Теперь на чёрном фоне вместо языческого шара Эртии белеет силуэт птицы – символ Древнейшего. Маркус Фогель поднимается на широкую платформу, установленную около первой ступеньки лестницы к храму, и толпа встречает его радостными криками. Гвинн заражается радостным возбуждением большинства сограждан, её пронизывает исступление, почти одержимость беснующейся толпы. Фогель великолепен, он воплощение силы и власти, черты его строгого лица сияют светлыми оттенками изумруда, как у каждого истинного гарднерийца, на груди его длиннополого одеяния тоже белеет птица Древнейшего. Фогель подходит к трибуне из железного дерева, установленной в самой середине импровизированной сцены, и оглядывает толпу, будто паству. Под взглядом верховного мага Гвинн трепещет от восторга. Самый праведный и наиблагословеннейший среди них! За спиной Фогеля выстроились полукругом маги пятого уровня, священники и члены Совета магов. Четверо юных представителей Совета стоят тут же, по двое с каждой стороны. Их лица преисполнены гордости. Фогель поднимает обе руки, призывая к тишине. Толпа послушно стихает, в воздухе витает всеобщее возбуждение. Старейший маг света, член Совета магов, выступает вперёд. Он взмахивает волшебной палочкой, и перед Фогелем возникают три тёмно-зелёные руны, вращающиеся по собственным орбитам, как крошечные планеты.