— На удивление мало погибших. Нет и полусотни. Раненых, понятно, много, но точного числа еще нет. Сравнить с пленными… В полку почти тысяча здоровых, не считая раненых, — ответил мгновенно Блор, — но в других количество может серьезно отличаться. По-любому, это огромная победа! Князь кивнул, признавая восхищение результатом и уважение собеседника. Это ведь не лесть. Так оно и обстоит. Крупнейший разгром за много десятилетий, с минимальными потерями. — Тысяч семь-восемь схваченных приблизительно, — сказал задумчиво. — Недурственный результат. В рудниках люди всегда требуются, да и купцы возьмут. Во жизнь, а? — воскликнул Йорвик с азартом. — Мало рабов — плохо. Много — тоже нехорошо. Цены на рабов существенно упадут. — По этому поводу у меня предложение. — Перебить половину? Знакомо. Правда, от тебя не ожидал. Смысл, конечно, имеется. Такую толпу кормить — уже существенный расход. А охранять, снимая воинов с полезных мероприятий? — Отпустить. Не всех подряд, — торопливо возразил Блор, не давая себя прервать. — Только из подчиненных горичанам племен. — Оказывается, ты читал небезызвестный трактат «Обращение с варварами»? Блор промолчал, делая многозначительное лицо. Если кто и читал, то не он. В основном слушал пересказ из уст Дока вместо сказки на ночь. Насколько рецепты действенны, еще предстоит разобраться, скорее всего, без знания конкретных людей и обстановки можно сделать хуже. Однако сами по себе идеи звучали вполне разумно. Натравливать одних варваров на других, пользуясь их враждой, и управлять ими через прельщенных раньше дикарей. Посланцев следует убеждать в дружбе, оказывать всевозможные знаки внимания и добрым отношением переманивать на свою сторону. Любой союз временный и существует, пока интересы сторон совпадают. Главное — не переусердствовать. Как говорил в качестве комментария к трактату Док, переходя на привычный язык иносказаний: «В глубокой древности, когда звери говорили как люди, птицы и мыши жили рядом с кошкой, пользуясь ее покровительством. Иногда она приглашала их на прогулку и вела мудрые беседы. Но вскоре звери стали замечать, что возвращается она всегда одна и удивительно пополневшая». Короче, регулярно съедать опасно. Заметят. Ну это байки. А там уж как получится. — Ладно, — внимательно глядя на него, произнес Князь, — будем считать, что, раздаривая свою треть добычи в пользу кнехтов полка, ты учел мою треть от твоей трети, как старшего военачальника, и не выбросил ее впустую. В голосе присутствовал откровенный вопрос. При этом Йорвик поднялся, не глядя на своего полковника, — вроде так, пустые слова. У него дела и все такое. Как раз это было Блором заранее учтено. Тут не просто вопрос денег — субординация и уважение. А ссориться очень не ко времени. — Прямо здесь, — выворачивая карман, — я не могу похвастаться тугим кошельком, но данный момент мы легко уладим к обоюдному удовлетворению в Гезерди. — Ты ведь не вернешься назад, — утвердительно сказал Князь. Ага, пока наши договоренности, без всяких сомнений, в силе. Ворота мне услужливо открыли, но в единственно верном северном направлении. — У меня достаточно золота, и соответствующее письмо будет отправлено немедленно с гонцом или вручено прямо тебе в руки, когда подсчет трофеев закончится. — Говорят, ты даже оружие Тадеру заложил, чтобы экипировать свой отряд. Ну надо же, никогда бы не подумал, что чигорская сабля может оказаться в руках простого фема. — Уже выкупил, — торопливо соображая, ответил Блор. Откуда он все знает? И если это не намек, что тогда назвать намеком? Искусство вымогать взятки мной пока плохо изучено. Вроде у княжеского рода первопредок медведь. Здесь такие вещи никого не удивляют. Одно слово — зверобоги. Очень к месту голова зверя на рукоятке. Не просто красивая и дорогая сабля — прямо соответствует положению и родовым признакам. Кстати, и с тцарским родом поразительное сходство. Неужели общий предок? — Но эта вещь для меня излишне дорогая. Она достойна правильных рук. Не откажи принять подарок в знак уважениями в благодарность за науку. Йорвик кивнул, милостиво соглашаясь. — Думаю, я смогу убедить Совет Лучших в необходимости передать тебе часть варваров, — сказал после паузы. — Не для наживы, а в расчете на раскол наших врагов. Да и убивать зря не придется, а цена останется на прежнем уровне. Лишний грех отягощает душу. Разве не умирает душа, перегруженная злодеяниями? Ну прямо святоша да и только, порадовался Блор. — Если совершаешь нечто не для личных целей, а во имя общего дела, разве не учтут боги причин? — ответил серьезно. — Если они честно справляют суд — аргумент для облегчения участи весомый. — Одни говорят одно, — ответил Князь серьезно, — другие — другое. Никто еще не вернулся с рассказом о жизни после смерти. Суди себя в первую очередь сам и помни всегда об окружающих людях. Глава 22 ДОРОГА НА СЕВЕР Вверх-вниз, через ложбины, по холмам и не умеющей идти прямо дороге. В обычное время здесь тянутся торговцы и попадаются готовые продать еду для путешественников горцы, специально пригоняющие овец для обмена. Сейчас будто все вымерло. Войско редко платит за товары, предпочитая брать их задаром, и хорошо если при этом сохранишь здоровье и жизнь, а тут уже второе с откровенно подозрительными намерениями гуляет. То туда, то обратно. Шум множества ног и копыт наверняка можно разобрать издалека, и все на всякий случай убираются с пути, а попутно и с окружающей местности. Время от времени сотник командует «Стой» и «Спешиться». Тогда люди спрыгивают на землю. Это позволяет им размяться, сберечь силы коней, а отстающим обозу и пехоте — нагнать голову колонны. Вокруг поднимаются невысокие зеленые горы, покрытые частым лесом. Здешние вершины не имеют острых пиков. Плоские или даже округлые на самом верху, частенько покрыты каменными россыпями. Если дорога все-таки проходима, не первый век по ней ездят и самые неудобные места давно расчищены, то наверх на лошадях лучше не соваться. Там и человек легко ноги переломает. Камни в россыпях самых разных размеров — от мелких до громадных валунов, и они иногда имеют крайне причудливые размеры и вид. А лес густой и мрачный, почти сплошь пихты и ели, лишь иногда попадаются сосны, возвышается повсюду, закрывая небо. Где-то там, на вершинах, прилепились и немногочисленные посты наблюдателей. Во всяком случае они должны были там находиться. Блор твердо усвоил урок, показанный Йорвиком. Никогда не оставляй без внимания окружающие высоты. Темп передвижения снижается, зато разведка непременно сообщит о засаде и соглядатаях. Дважды таковых снимали. Проще говоря, резали спящими. Они слишком беспечно относились к службе, уверенные, что федератам есть чем заняться, сражаясь с ушедшим на юг войском. Ведь случись нечто нехорошее — на дороге обнаружились бы беглецы и предупредили. Так оно и должно было быть, если бы Князь не выжидал до самого конца, пока хвост войска федератов не миновал засадного полка. Наверняка кому-то и удрать удалось, но они остались позади в горах и крадутся сейчас, не смея дышать, за отрядом. Временами набегает ласковый прохладный ветерок и обдувает запылившиеся усы и бороды воинов, принося мимолетное облегчение. Когда идет такая масса людей и животных, хорошо исключительно передним. Ведь пыль, поднятая ногами, еще долго висит в воздухе. Здесь ее немного, все же не поле, но приятного для задних полков мало. Недаром порядок передвижения регулярно меняется, позволяя другим отдохнуть. — По коням! — вновь прорезает тишину протяжный голос Франка. Не просто «коням», а «ко-о-оням». Да и «Стой» звучит в его исполнении протяжно. Слева стекает по камням небольшая быстрая речонка, которую, однако, не везде можно перейти вброд — так быстро ее течение. Уж с водой здесь проблем точно не будет, в отличие от продовольствия. Двадцать пять тонн зерна и фуража на каждый день для пяти с небольшим тысяч человек вынь да положь. А иначе начнется падеж животных и недовольство кнехтов. Хотя бы в первые недели нужно обеспечить бесперебойное питание. Дальше уже война себя прокормит. Пять полноценных полков, практически каждый под пять сотен бойцов, не считая его личного разросшегося отряда. Этим можно всерьез гордиться. Такую мощь федераты поднимали на бой одновременно не так часто, а у фемов в его родной провинции и представить себя нельзя. На общевойсковом сходе Князь объявил поход за Каменный пояс и разрешил всем желающим идти с Блором. Особенно хорошо было прозвучавшее прямым текстом: «Все за ваш счет, и федераты ни в качестве объединения племен, ни в смысле войсковой казны не станут возмещать понесенного в экспедиции ущерба. Ни в каком виде не последует помощь увечным и семьям. Все на ваш риск». И сразу же публично провозгласил и отсутствие претензий на трофеи. И потери, и приобретения — твое счастье и личная удача. Пряник такой вкусный, аж слюни текут. Кто же не верит в будущее? Лично свое замечательное? Если вспомнить, что подавляющая часть победной армии набрана из посадских и Князь просто мечтал избавиться попутно и от них, решив вопрос с выплатами за минусом сложивших головы вдалеке от территории трех племен, то Блор преподнес Йорвику хороший подарок, забрав столь подозрительный народ с собой. Все прекрасно знали — в ближайшее время серьезного сопротивления не ожидается. Уже собранную армию они положили в горах. Пока еще горичане раскачаются, времени набить карманы достаточно. И в результате до четырех тысяч пошли за ним. Считай, половина от общей численности. Большинство вовсе не из слепого доверия. Чужие земли манят, навевая мысли о богатстве, славе и подвигах. Чего скрывать, ведь и самому не хочется слушать вечерами у огня до самой старости рассказы о деяниях древних. Сидеть до преклонных лет владельцем деревушки в захолустье? А почему не действовать, когда обстановка подходящая? Боги поднесли ему роскошный подарок, и не воспользоваться подвернувшимся шансом — оскорбить их, а это опасно. Пришлось буквально на ходу сколачивать сотни и полки, в очередной раз собирая с нуля воинские части. Ведь прежние полки столь щедрый Князь официально распустил, попутно устроив хаос. И очень возможно, намеренно. Очередная проверка, насколько он справится и сумеет ли подмять под себя все это потерявшее костяк и часть командиров воинство. И все срочно-срочно. Дать возможность горичанам получить известие о победе федератов нельзя ни в коем разе. Неожиданность нападения — половина успеха. Знакомился с людьми Блор постоянно, передвигаясь вдоль растянувшейся человеческой многоножки. Если тебя все радостно приветствуют — это еще не означает твоего знания, кто на что годен и можно ли доверять важное поручение очередному в первый (ну, допустим, в третий) раз увиденному. Хороший рубака и душа-человек запросто способен оказаться отвратительным командиром. Прекрасный десятник, попавший в начальники когорты выбором своих же знакомых, загубит ее без злого умысла. Раз — и подставит пять сотен человек из-за недостатка опыта, самоуверенности и нежелания признать перед подчиненными некомпетентность. При этом Блор нисколько не сомневался, что и его оценивают постоянно, а уж умения водить полки у него даже теоретического кот начхал. Пока в него верят и идут за ним. Причем, скорее всего, за приятным видением будущих богатств. Есть такое слово «мираж», когда видишь несуществующие города или воду в пустыне. Отец когда-то рассказывал. Вот за миражом чужих сокровищ они дружно и топают. Золото с той стороны Каменного пояса имеется. Но поделить его на эдакую ораву — и сколько на одного выйдет? Да еще добыть поначалу понадобится. И не из шахты, а у людей, отстаивающих свое имущество оружием. Вот и выходит, на командующем лежит персональная ответственность за судьбу экспедиции. Кроме всего прочего, на людях обязан сохранять бодрый вид и внушать уверенность, пусть самому страшно до ужаса. Чтобы поднимать дух своим подчиненным, нужно не показно, а реально разделять все трудности с обычными кнехтами. От каши в котелке до опасностей. Блор всегда, еще с Храма, умел держать себя в руках, и если неточно просчитывал последствия, то не по глупости, а от отсутствия полной информации. А в остальном никому не показывал, насколько плохо и одиноко иногда бывает. Об этом знал разве один верный демон — от него не скроешь. Все и всегда видели его ровным, приветливым и спокойным. Готовым ответить на приветствие и спросить о нуждах. Не из чувства долга и лишь бы отвязаться. Просто это прямые функции командира. Голодные и больные воины никуда не годятся. Значит, важно обеспечить их душевное и физическое здоровье. Блор невольно остановился, натягивая поводья, под шуточки собственной охраны, давая проход стаду. Великий герой уступает дорогу хрюшкам. А уж как посмотрел на стадо Возмездие… Нет, он не стал бы без команды набрасываться, но свиньи этого не знали, и вокруг встречных в кратчайшие сроки образовалось пустое пространство. Всем скопом стадо устремилось в противоположную сторону, а некоторые полезли и на склон, добавляя сложностей пастухам. Вряд ли кто доподлинно знает, кому первому пришла в мудрую голову мысль за неимением в горах достаточно большого количества продуктов гнать с собой живых животных. Коровы для этих целей не подходили ни по каким параметрам. Медленные, неповоротливые, да еще не всякой травой питаются. А вот неприхотливая и всеядная свинья будто создана для дальних путешествий. Все жрет и замечательно размножается. Самое дешевое и удобное питание, причем стоит встать гарнизоном, как она в лесу сама себе найдет питание. Удобно. Зато гнать не слишком просто. Ко всему они еще злые, пятнистые, отчего плохо различимы в зарослях и резво бегают. Нужен пригляд и надзор. Свинопас в селах был фигурой заметной и уважаемой. Он знал секреты трав, повадки животных, умел врачевать. А сами животные обходились много дешевле коровы или быка, находя пропитание в основном самостоятельно. Это разве в богатом доме кормят объедками скотину. Обычно у крестьян все идет в ход и ничто не выбрасывается. Начальник обоза Райан с вечно недовольным морщинистым крестьянским лицом в очередной раз воспитывал проштрафившегося подчиненного. Молодой парень стоял с мученическим выражением на грязной физиономии. Кому охота бегать за хрюшками, когда все кругом героями себя считают. Тем более что прибарахлился. Вон и меч на боку. И кольчугу как дурак натянул. Кому и зачем она нужна в обозе? Зато своя ноша — честная доля. При виде Блора парень слегка оживился в надежде получить свободу — и тут же увял. Райан не собирался прекращать нотации. Он был в своем праве, и это его подразделение и его ответственность. Соглашение-договор между участниками экспедиции, подписанное каждым, позволяло до определенной степени вести себя независимо. Срочности ведь нет? Конечно, в случае необходимости фем Грай имел право не только руководить, но и применять любые наказания, вплоть до смертной казни. Но пока что все идет в обычных пределах, командующий и простой пехотинец оказываются в равном положении. Любой из них одинаково рискует жизнью и здоровьем. И все они в равном положении поделивших заранее шкуру неубитого медведя. Разница между ними в основном в оговоренной в соглашении части общей добычи. Четкий раздел — командный состав, всадники, пехота. Обозник и «помощник» в сотне имели три четверти от доли пехотинца. Еще и поэтому норовили при первой возможности сбежать в другое подразделение. А это крайне возмущало Райана. Когда доходит до требований обеспечить продовольствием и фуражом, моментально появляются претензии. А что делать, если нет достаточного количества персонала? Мало того, еще и забрали кучу народу для охраны пленных. — Что там произошло? — спросил Блор, дождавшись окончания показа независимости и гордости. Специально не стал вмешиваться и требовать к себе внимания. Нет необходимости топтаться без веской причины по самолюбию, а Райан человек плохозаменимый. Любой другой на этом месте обязательно напортачит или сворует. Уж очень доходная должность. Кто сумеет доподлинно проследить, отчего пропала пара тонн зерна или кому лишнего куска не выдали. Только ничуть не худший жулик. Оно и не удивительно. По общим отзывам, он таковым и являлся. Крупным специалистом по облапошиванию простаков. Да и не может купец в третьем поколении не суметь обсчитать и надуть. Но на службе сама честность. Это общее, и честь воровать не позволяет. Тем и известен во всей армии. Недаром утвердили на должность при всеобщем одобрении. — Попытка побега, — без всяких эмоций сообщил Райан. — Трое сразу. Нашли и вздернули на виду у остальных, чтобы все видели. — Зачем? — удивился Блор. — Не верят, что мы их отпустим? По поводу принятых к беглецам мер у него возражения отсутствовали. Все правильно. Больше тысячи здоровых молодых мужчин даже без оружия могут наделать серьезных неприятностей. Раз уж с ходу не забили в цепи, надо показать сразу и жестко, насколько никто не собирается с ними церемониться. Повесили — и правильно сделали. — Может, захотели выслужиться перед старыми хозяевами, — отмахнулся начальник обоза. — А может, мозги отсутствуют или мечтали удрать от всех. Мы же их домой отправляем, не спрашивая мнения. — Он ухмыльнулся, отчего морщины обозначились еще глубже. — А дома оженить собирались или охолостить. — Хм, — задумался Блор, — может, ты и прав. Но сейчас уже поздно спрашивать, кому в рабы больше нравится, чем домой. Оба посмеялись.