– Винтер, я же вижу, что-то не так. Давай поговорим. Подбирать слова было сложно, но что поделаешь, если сейчас он был ледяным в прямом смысле слова? – Ален, я не хочу. – Вин упрямо качнул головой. – Все отлично, правда. Я не болен, если ты об этом. – Тогда что? Говори сам, иначе, предупреждаю, я придумаю версию в сто раз страшнее. Винтер посмотрел на меня с легким непониманием. Да, убийственная логика русской женщины. «Признайся сам, или я придумаю что-то хуже». – Мне начинать? – Поняла, что каяться никто не собирается. – Раз не болен, значит, что-то с магией? Или ты решил принять предложение службы правопорядка и переселиться в другой мир? Или… – Хватит. – Винтер все-таки бледно улыбнулся. – Все куда проще. У меня сегодня день рождения. Приехали! Вот такого развития истории я точно не предполагала. Потому что, если верить выражению лица Винтера, в его семье в этот день не родился кто-то, а, наоборот, умер. – Тогда к чему вселенская тоска? Радоваться надо. Это же праздник. – Радоваться – чему? Что я один в незнакомом мире, а моя семья, скорее всего, думает, чтобы лучше бы и не рождался? Мне не хватает их, Алена. Сестер. Даже отца. Так глупо! – На самом деле глупо. – Когда поняла, что видимой опасности нет, стало легче дышать. – Сидеть и жалеть себя – глупее не придумаешь. Поднимайся. – Зачем? – Поднимайся! Я… приглашаю тебя на свидание. Похоже, Винтер не поверил, потому что уставился так, будто видел впервые в жизни. – У нас не принято, чтобы девушки приглашали парней на свидание. – У нас тоже, но какая разница? Всякое бывает. Так что хватит замораживать мою квартиру, одевайся, а завтракать, точнее, уже обедать будем в городе. Наверное, Винтер ждал, что я улыбнусь и скажу: «Шутка». Но я не шутила. Наоборот, побежала в спальню. Куда в нашем городе можно пойти в новогодние дни? Решила, что парадное платье не подойдет, нужно что-то иное, более удобное. Значит, свитер и джинсы. Не совсем подходящий вид для свидания, но у меня и спутник особенный. Быстро подкрасила губы и глаза. – Я готов. Винтер появился в дверях, как всегда, внезапно. Он выбрал для прогулки темно-синий свитер, который делал его глаза бездонными. Я даже залюбовалась. А черные джинсы подходили ему куда больше странных штанов, в которых Вин прибыл в наш мир. В груди стало тепло, вдруг нестерпимо захотелось его поцеловать. Это было еще одной проблемой… Хотя, учитывая магические печати, не проблемой, конечно, но все-таки я сама себе удивлялась. Мне нравился Винтер. Нравился до сладкого томления внутри и порхания бабочек. Это была еще не любовь, конечно, но после длительных отношений, закончившихся крахом, я будто снова оживала. Винтер остался верен своей куртке, той самой, черной с серебристым узором, да и она вписывалась в окружающую реальность. Я часто пыталась разглядеть рисунок на ней. Больше всего он напоминал вязь мороза на оконном стекле, но временами казалось, что узор меняется, потому что сегодня я видела одно, а завтра – совершенно другое. Вин по-прежнему хмурился, и больше всего на свете хотелось развеять его хандру. Поэтому, пока мы ехали в центр города, я трещала без умолку. – А знаешь, какой день рождения был самым неудачным для меня? – говорила, следя за дорогой. – Мне тогда исполнялось двенадцать, и мама в первый раз в жизни разрешила позвать подруг из класса. Мне купили настоящее взрослое платье, отвезли в салон на прическу и макияж. А в итоге никто не пришел. – Почему? – У меня в классе была заклятая подруга. В смысле, она меня ненавидела. Она распустила слухи, что у меня вши, и родители запретили девочкам ко мне идти. Винтер тихо рассмеялся. Сейчас мне тоже было смешно, а тогда, двенадцать лет назад, не очень. Казалось непоправимой катастрофой и концом жизни. – В Ледяных чертогах, – вдруг заговорил Вин, – когда тебе исполняется шестнадцать, устраивают большой праздник. И его главный момент – прохождение особого испытания. С одной стороны, ничего особенного – стоит себе большой камень рода, и надо приложить к нему ладонь, чтобы получить доступ к родовой магии. А еще по сиянию камня определяют, насколько силен твой магический потенциал и можно ли тебе использовать магию на взрослом уровне. – И что? – Я вслушивалась в каждое слово, было безумно интересно узнать об обычаях другого мира. – На глазах у всего королевства я подошел к камню, а он не откликнулся. Позора было! Я сбежал с праздника и весь день бродил не пойми где. – А потом? – Прошел. Через год. Винтер говорил спокойно, но я понимала, что для него масштабы катастрофы были куда больше, чем для меня. Он же принц, наследник престола. – Не беспокойся, сегодня никаких испытаний тебе не предстоит, – улыбнулась ему, – только развлечения. Ты коньки любишь? И поняла, что попала в точку, потому что глаза Винтера радостно заблестели. – Очень. – Тогда решено. Едем на каток. Мы подъехали к огромному полукруглому зданию, в котором находилось одно из самых любимых мест горожан, гордо носящее имя «Ледовая империя». Впрочем, за ним скрывался только достаточно большой каток. Ну и несколько кафе, где можно было по-быстрому перекусить. Оставив автомобиль на стоянке, поспешили внутрь. Коньки у меня были свои, но они лежали дома у родителей, потому что я не каталась лет с двадцати. Пришлось брать напрокат. После такого перерыва выходить на лед было боязно. Когда-то я сносно каталась, но это было так давно, будто в другой жизни. – Не бойся, – улыбнулся Винтер, – в этом же нет ничего страшного. И я удержу. Протянул руку, и мы вместе выехали на лед. Я говорила, что сносно катаюсь? Забираю слова обратно. Поначалу Винтер кружил вокруг меня. Я махнула рукой, подстраиваясь под свой собственный ритм – медленно, но уверенно. Только кто меня слушал? Вин обхватил меня за талию и увлек за собой. От скорости захватывало дух. Я завизжала от восторга. Казалось, вот-вот упаду, но каждый раз надежные руки удерживали меня, страховали. И я отдалась этому щемящему чувству ликования, когда кажется, что весь мир – только для тебя. И у кого сегодня день рождения? Хотя мой спутник тоже, казалось, отбросил все невзгоды. Так, как катался Винтер, не катался никто. Он не скользил по льду, а летел. Выделывал такие опасные кульбиты, на которые у меня никогда бы не хватило духа, и неизменно оказывался рядом, когда мне было нужно. – Спасибо! – крикнул, стараясь заглушить играющую музыку. – Я и забыл, как это здорово. – Я тоже. Да, я тоже забыла. Как здорово, когда можно ни о чем не думать и быть собой, наслаждаться каждой минутой. Положенные нам три часа пролетели, как один миг. Напоследок мы заглянули в одну из кафешек. – Смотри, – взяла в руки меню, – что у нас есть такого, чего нет в вашем мире? – Да мне половина этих названий ни о чем не говорит, – рассмеялся Винтер. – Может, у нас и есть подобное, но откуда мне знать? Мда, задачка. – А может, по мороженому? Конечно, в вашем мире оно, наверное, вкуснее… – А что такое мороженое? – перебил меня Винтер. – Ну… Это фруктовый лед либо переработанное и замороженное молоко. – У нас такого нет. И так холодно. – Тогда давай попробуем. Десять минут спустя перед нами стояли креманки с цветными шариками моего любимого десерта. М-м-м, как же вкусно! Даже посреди зимы. Я с любопытством наблюдала, как Винтер набирает мороженое в ложечку, подносит ко рту, пробует. – А мне нравится. Вердикт настоящего ценителя! – Не торопись, – попыталась остановить принца, с завидной скоростью опустошавшего вазочку, – горло будет болеть. – У меня не будет. Ну конечно, лед – его стихия. Я же наслаждалась вкусом и смаковала каждую ложечку. Пока доела свое, Вин успел заказать еще одну порцию и покончить с ней. – Ну ты даешь! – Мне нравятся ваши десерты, – довольно ответил Винтер. – И куда мы пойдем дальше? – Увидишь. В голове сложилась достаточно разнообразная программа. Домой не собиралась до вечера, чтобы у Винтера не было времени на грусть, и сначала потащила своего кавалера на рождественский базар. Мы разглядывали ангелочков, сделанных из самых разных материалов, забавные статуэтки, гирлянды, украшения. – Если тебе что-то понравится, скажи, куплю в подарок. Но Вин не торопился, лишь на мгновение застыл завороженно возле больших стеклянных шаров. Самая обычная вещица – город внутри, а переворачиваешь – идет снег. – Выбирай, – шепнула на ухо. – Этот. Внутри шарика был обычный домик с окошками, сияющими ровным светом, забавной крышей и заборчиком вокруг. Чем он привлек принца, я не знала, но это его подарок, поэтому расплатилась и протянула Вину шар. – Спасибо. Он легко коснулся губами щеки, ткнулся холодным носом. Рассмеялась и, не удержавшись, обняла его. Наваждение какое-то. Вполне реальное синеглазое наваждение, которое смотрело мне прямо в душу. – Идем, – увлекла его дальше. – Хочешь в кино?