— Нет вроде бы. — А что насчет вчерашнего убийства знаете? — Да два чувака по пьянке подрались, один другого и завалил. Слухи здесь, как в деревне, распространялись с молниеносной скоростью. — Точно не видели никого чужого? — Два дня назад точно и позавчера точно, а вчера не знаю, может, и был кто. — Это почему ты не знаешь? — Перекушал я водочки-то. Думал, свой рекорд перебью, ан нет, не вышло. — И какой же твой рекорд? — заинтересовалась я. — Коли шесть с половиной бутылок, — гордо объявил рекордсмен, — я еще умею соображать, ходить и прыгать на месте. А уж сверх того еще один стакан выпить — ниче не помню, хоть убей, а говорят, бывает, буйным становлюсь, тогда и зашибить могу, но ты не бойся, до этого еще пить да пить. — Успокоил. — Ну так. — Витек мог что-нибудь вчера видеть? Или он тоже свой рекорд перебил? — Нет, ты Витька не обижай, у него рекорд намного больше. Потому я всегда с ним пью, знаю, что есть кому до дома дотащить. Когда я отключаюсь, он пить сразу прекращает и за мной следит: вдруг что натворю. — Прямо система действий какая-то! — Ну, так. — Витек вернется? — Да, сейчас мясо пожарит и выйдет. Воистину прав был немец, сказавший: «Если ты не умер во время попойки с русскими, мне тебя жаль, впереди похмелье». Если бы тот немец сел пить с этими рекордсменами, он умер бы через два часа, а то и раньше. Пока Витек жарил мясо, мы с Васьком уговорили третью бутылку водки — для меня она была первой. Меня радовало одно: мне не нужно быть свидетелем достижения мировых рекордов по количеству выпитых алкогольсодержащих жидкостей. Моя радость ушла, как только Васек показал мне секрет этого стола-пня: в нем оказалась потайная дверца, а внутри находилось не менее сорока бутылок водки. Мне чуть не стало дурно. После еще одного стакана Васек стал веселым и разговорчивым. Оказывается, тот дед, что набросился на меня с топором, вчера пил с этими рекордсменами, но дозы он своей не знал и в одиннадцать уснул. Ребята же продолжали совершенствование навыков и умения по употреблению огненной воды. Васек отключился в полпервого ночи, чем дальше занимался Витек, он не знает. Мы допили с ним еще одну бутылку, он стал еще более разговорчивым и рассказал, что делают два человека в куртках от Версаче в такой дыре. Они с Витьком очень сильно разозлили одного местного криминального авторитета, облапошив его в одной сделке на четыреста тысяч долларов, слава богу, не меченых. Из города улизнуть под шумок не успели, и их уже почти поймали, но на проспекте они свернули в эту спасительную арку, и преследователи отстали. Витек с Васьком приняли это за знамение божие и решили отсидеться здесь, чем и занимаются уже третью неделю, снимая квартиру у местной жительницы, уехавшей к себе в деревню на время, пока Витек и Васек живут в ее доме. Мы продолжали болтать, потягивая, кстати сказать, очень дорогую водку, которая пилась прямо как вода. Скоро из дверного проема появился Витек с огромным блюдом, заваленным жареным мясом, вареной картошкой и солеными огурцами. — А-а, Витек, мы тебя заждались! — радостно воскликнул Васек, поглаживая живот. Я начала хмелеть и чувствовала, что мне тоже не мешало бы подкрепиться. От запаха мяса у меня потекли слюнки. Витек в кулинарном деле был не новичок — мясо просто таяло во рту. Под закуску ушло еще две бутылки, однако главным образом без моей помощи: свою дозу я тоже знала. — Витек, расскажи Танюхе, что случилось после моей отключки. — Ну, — он нахмурился, пытаясь вспомнить прошлую ночь, — да! Когда ты отключился, я подумал-подумал, а ты знаешь, когда я думаю, мне становится грустно, а когда мне становится грустно, я решаюсь перебить свой рекорд. — У-у-у, — с набитым ртом подтвердил Васек. — Вот-вот. — Что это значит? — не поняла я. — Когда он перебивает свою дозу, ему срочно требуется набить кому-то морду. И пока он это не сделает, он никак не успокоится. — Набил? — снова спросила я. — Не знаю, — замялся Витек, — после дозы я ничего не помню, но, наверно, набил. — Соседу, что ли? В ответ он пожал плечами. — Ребята, вы не знакомы случайно с таким человеком, который знает все, что происходит в этих закоулках? — Знакомы! — хором ответили Васек и Витек. — И кто это? — Это Е. Д., — произнес шепотом Васек. — Кто-кто? — Е. Д., — так же шепотом повторил Витек. — А почему шепотом? — Потому что она все всегда слышит. — Да кто, черт вас побери? — не выдержала я. — Щас. — Витек стал лазить по внутренним карманам своей необъятной куртки. — Щас-щас. — Он выудил из одного из карманов клочок потертой бумажки и протянул его мне. — Во! — Емарфилика Дормидонтовна, — прочитала я вслух и удивленно посмотрела на Витька. — Это ведьма, — пояснил Витек. — Что? — Ведьма! — в два голоса выкрикнули друзья. — Мне кажется, что ваши эксперименты по установлению рекордов до добра вас не доведут. У вас явно проявление первой стадии белой горячки. — Нет-нет-нет! — запротестовал Васек. — Мы на полном серьезе. Она ведьма! — И с чего вы это взяли? — Ей сто лет. — Почетный долгожитель, — начала опровергать я их доводы. — Она выглядит как ведьма. — Трудная жизнь, маленькая пенсия, недоедание и так далее. — У нее костяная нога. — Несчастный случай на производстве или пехотная мина во время войны. — Она самая первая появляется на улице с утра и последняя уходит ночью. — Бабка гулять любит, дышать свежим воздухом… — Она не ест. — Тренировки йоги могут довести человека до отказа от земной пищи и восприятия только духовной. — Это ты ее просто не видела, — начал Васек. — Да, да, а как увидишь, все поймешь, — закончил за него Витек. — То есть эта Е.Д. должна знать, были ли здесь чужие? — Уж кто-кто, а она-то знает. Можешь не сомневаться, если здесь кто был, она его обязательно видела. — Мне нужно с ней встретиться. — Давай еще разок за знакомство и пойдешь уже к Е. Д., — предложил Витек и взялся разливать водку по стаканам. Тут я заметила, что его правая рука была довольно сильно изранена, в ранах поблескивали мелкие осколки тонкого стекла. Я схватила его руку, пытаясь разглядеть осколки.