И они были нужны Лерою. – Тогда начнем с осмотра, – твердо сказала Мак. Она открыла на своем телефоне приложение с графиком приема. – Что, если в следующий вторник? Мак, прихрамывая, шла к парковке, чувствуя себя так, будто ее собственная победа была гораздо важнее, чем победа команды «Свин-пауки» из Биневеленса. Лерой, рассыпавшись в извинениях, отодвигал визит до Хэллоуина, но она прижала его к стенке, заставив прийти на осмотр и сделать анализ крови. Мак по-дружески пригрозила, что явится к нему на порог со своей медицинской укладкой, если он улизнет. – Привет, док, – помахала ей от буфета Джорджия Рэй в нежно-голубом свитере с вышитыми на нем блестящими цветами. – Доктор Мак, – кивнул ей тощий Карл, мужчина, у которого была куча мнений и куча детей. Он держал на руках младенца, а к его ремню был пристегнут карапуз на шлейке. Мак помахала в ответ и, ускорив шаг, пошла к парковке. После того как она решила вопрос с визитом Лероя, Мак бегло осмотрела пациента с сыпью на ногах и поболтала с матерью пятилетнего ребенка, которая предложила ей подумать о том, чтобы организовать общественный пункт вакцинации от гриппа. У нее в голове промелькнула какая-то мысль. Мак приберегла ее, чтобы подумать над ней позже. – Сматываешь удочки, Дрими? Повернувшись, она увидела Саншайн, которая пулей неслась к ней так, что было не различить, где у нее лапы, а где язык. За ней следовал Линк. Его приветствие было более сдержанным, чем у собаки, но, несмотря на восторг, Мак уловила легкую блудливость во взгляде, брошенном им на ее ноги. Их окружила стайка детей в испачканной травой спортивной форме, с кожей разного цвета и выпавшими зубами. – Тренер Линк, мы пойдем есть мороженое? Да? Дети были возбуждены так же, как Саншайн. – Если я смогу убедить доктора Мак пойти вместе с нами. Они повернулись к ней, глядя грустными, как у щенят, детскими глазами. Саншайн добавила убедительности своим взглядом. – Пожалуйста, доктор Мак! Пожалуйста! – Мальчик с защитными очками поверх оптических и сопливым носом сложил ладони под подбородком. Долговязый юнец с симпатичным черным лицом, выглянув из-под своей кепки, склонил голову набок и доверительно подмигнул ей. В нем просыпался будущий сердцеед. – Пожалуйста! Линкольн Рид вел нечестную игру. Мак невольно бросила на него взгляд, который говорил именно об этом. Линк нахально подмигнул ей. Его самоуверенность была подобна силе стихии. И Мак находила это притягательным. В сознании всплыло призрачное воспоминание о той эсэмэске, что притушило охватившее ее игривое настроение. Ей так и не удалось убежать от призраков своего прошлого. А у Линка с его сестрами и племянниками была за плечами душевная, прочная семейная история. Это было не просто неудачное сочетание. Это была катастрофа. Мак понятия не имела, как стать достойным партнером и завязать здоровые взрослые отношения. Ей было больно и грустно. Как будто ее токсичное прошлое просачивалось сквозь поры, чтобы запятнать настоящее. Что-то влажное и мохнатое легонько толкнуло ее руку, и Мак опустила глаза на Саншайн, которая смотрела на нее, млея от безоговорочной собачьей любви. – Видите, доктор Мак? Даже Санни хочет мороженого, – отметил один из самых сообразительных маленьких манипуляторов. Мак удалось выдавить из себя слабую улыбку. Но, подняв голову, Мак встретилась взглядом с Линком, глаза которого вспыхнули так, словно он мог видеть то, что скрывается под личиной опытного взрослого человека. – Пожалуйста, Дрими, – ласково попросил он. Мак ничего не могла поделать со своим прошлым и тем, как оно влияло на ее настоящее. Но она могла согласиться на мороженое и украсть для себя минутку радости. Даже если на самом деле она не имела к ней никакого отношения. – Думаю, мы пойдем есть мороженое, – сказала Мак с наигранной веселостью. – Да! – Радость от того, что они пойдут есть мороженое, была такой же огромной, как радость победы. – Эй, можно мы поедем с вами, доктор Мак? – спросил темноволосый мальчик с мечтательными карими глазами и пятном от Gatorade[14] на фуфайке. Словно сбитая с толку, Мак посадила в машину шестерых бейсболистов, чьи родители необъяснимым образом доверили ей жизни своих детей. Линк же затормозил рядом с ней, у окна на пассажирском месте его грузовичка сидела Саншайн. Улыбка, которой он одарил Мак, проникала прямо в душу. Мак хотелось бы, чтобы все было по-другому. Потому что в глубине души ей нравилось то волнение, которое она испытывала при виде высокого, светловолосого красавца. Глава 24 Линк наблюдал за тем, как Мак преодолевала второй комплекс упражнений на разводку грудных мышц, лежа на его скамейке для жима. Ортопедический сапог опирался на пустой контейнер, принесенный из гаража. Прошла неделя после того, как Мак получила травму, и, как только развеялось очарование маленького городка, когда к тебе заглядывают и стараются угодить, она стала сходить с ума от безделья, как и его команда в пожарной части. За неделю у них было четыре небольшие аварии, три ложных вызова и кошка, застрявшая в водосточной трубе. Они провели все запланированные тренировки, поставив от скуки новый рекорд. Мак целую неделю перекладывала бумажки и разъезжала на табурете по клинике, принимая пациентов с травмами и болезнями, не представляющими угрозу для жизни, а коллеги не спускали с нее глаз, следя за тем, чтобы она не перетрудилась. Но Линк уловил что-то, что было труднее для понимания, чем нетерпение. Под очень привлекательной маской Маккензи что-то назревало. Казалось, над ними и между ними висели мрачные клубы густого черного дыма. Они заслоняли обзор. Она выдохнула, подняв гантели, а потом медленно опустила их. – Я сегодня медитировала. Целую долбаную четверть часа, – пожаловалась она. – Разве это плохо? – спросил Линк сквозь сжатые зубы и продолжил качать трицепсы, отжимаясь от опоры. Мак села, уронив гантели на пол. – Пришлось уделить этому долбаную четверть часа, потому что мне нечего делать. Я прочитала все медицинские журналы, скопившиеся за последние полгода. Скачала все подкасты, на которые подписана. Мне нечем заняться во дворе, потому что твои парни вчера опять покосили за меня – кстати, еще раз спасибо. Я не могу бегать. Я не могу дежурить в бригаде санитарной авиации. Все, что я могу, это пялиться на эти бледно-желтые стены и выписывать рецепты на лекарства от инфекций мочевых путей и сенной лихорадки. – Да-да. Хватит ныть. Мои парни на спор отращивают волосы, и сейчас они на финишной прямой, – пожаловался Линк. – Эл проиграл еще одно пари, и ему пришлось сбрить бровь. Женщины измеряют длину волос на ногах. Парни выглядят, как копы из «Суперполицейских»[15], с той лишь разницей, что они не такие ухоженные. Она встала, а он спрыгнул с брусьев. Потные и разочарованные, они смотрели друг на друга, стоя в этой тесной комнате. Он устал ждать. Устал не целовать ее. Линк подошел ближе. Положил руки ей на бедра и увидел, как зажглись искорки в ее глазах. Его любимый оттенок зеленого, – решил он. Его тело мгновенно отреагировало на нее. Его член пробудился к жизни. Пульс участился. Все его чувства были обострены, потому что он прикасался к Маккензи О’Нил. Линку казалось, что он объят огнем. Она нервничала. У основания тонкой шеи билась жилка, и Линк страстно желал прикоснуться к ней губами. Но все его внимание было сосредоточено на ее губах. Мак отдавала предпочтение красной помаде. Ему хотелось увидеть, как она размажется. Хотелось заставить Мак достаточно долго сопротивляться, чтобы разрушить эти идеальные красные линии. Желание разрушить идеальный внешний облик доктора Дрими стало его новой миссией в жизни. – Я сейчас поцелую тебя, – заявил он. Тяжелые веки опустились на ее глаза, когда она сосредоточилась на его губах. Интересно, знает ли она, что кивает. Не торопясь, он скользнул руками по ее бокам, плечам, нежной шее и обхватил ладонями ее лицо. Романтическое чувство не умерло. Оно было живым и дышащим существом, находившимся в этой комнате. Он остановился на полпути. Одно дыхание отделяло его от этих красных-красных губ. Мак хрипло дышала, и он заметил, что сам дышит так же. Так они и стояли, вдыхая один и тот же воздух. Чувствуя, как пульсирует желание, словно дракон, пробудившееся между ними. Она сломалась первой. И Линк возблагодарил богов на небесах, когда ее губы прижались к его губам. Она целовала так, как будто страстно желала его, как будто нуждалась в нем для того, чтобы выжить. Она не касалась его губ с нежностью, не наслаждалась поцелуем. Она пожирала его. Развернувшись, она толкнула Линка к стене. Одной рукой вцепившись в его волосы, Мак сильно потянула за них. Просунув вторую руку ему под майку, она дотронулась до его голого, потного тела. Когда Мак стала раскачиваться, прижавшись к нему, он испугался, что сейчас кончит. У него потемнело перед глазами, он перевернулся вместе с ней, прижав ее спиной к стене. На мгновение каждому из них захотелось перехватить инициативу, потом они решили, что это не имеет значения, поскольку оба стремились к разрушению. Его большая ладонь, скользнув ей под майку, накрыла одну великолепную грудь. Мак услужливо сдернула майку через голову и отбросила ее через его плечо. – Да благословит Бог Америку, – выдохнул он, прежде чем снова прижался к ней губами. Мак хихикнула, не отрываясь от его губ. – Разве так непристойно выражается впавший в экстаз пожарный? – Малышка, я хочу вынуть свой член и швырнуть тебя на колени. Я хочу упереться руками в стену и трахать тебя в рот до тех пор, пока у тебя не потекут слезы. Когда я кончу, я хочу, чтобы тушь и помада растеклись по всему твоему лицу. Ее глаза расширились. Потом она улыбнулась коварно, как хищник. – Так лучше, – прошептала она и сунула руку ему в шорты. Он готов был умереть на месте, обнимая прекрасную женщину, державшую в руке его член. Линк надеялся, что эта сцена будет высечена на его надгробном камне. – Ради Бога, милая, помедленнее.