«Наша с вами версия»! Радецкий внезапно почувствовал себя польщенным. Проделанная журналисткой работа была огромна. Она действительно умела добывать информацию и не зря считалась лучшим в их области профессионалом. Впрочем, как и он, только в своем деле. Закончив разговор, Полянская попрощалась и ушла, и Радецкий остался один, физически ощущая, как давят на плечи все события сегодняшнего дня. Чертов понедельник. На часах была уже почти половина восьмого, можно ехать домой, к Фасольке. А все-таки интересно, если Полянская права, то кого именно могла видеть Нежинская, когда спускалась в холл первого этажа за пирожками? Впрочем, ответ на этот вопрос был очень простым. Да кого угодно. Крупнейшая областная больница, которой руководил Владимир Радецкий, включала в себя двадцать одно клиническое отделение и более шестидесяти вспомогательных служб, консультативную поликлинику, перинатальный центр, травмоцентр, региональный сосудистый центр и центр медицины катастроф. Разумеется, не все они находились в одном здании, больничный комплекс состоял из нескольких корпусов, и далеко не все из полутора тысяч сотрудников работали в центральном, самом большом корпусе, но тем не менее огромное количество людей перемещались между отделениями, приходили в главное здание, в том числе на административный этаж, а также покупали те же самые пирожки, поскольку больничная столовая и торговые киоски располагались здесь же. Да и пациентов никто не отменял. Нежинская не говорила своей приятельнице, что увидела именно медработника, поэтому это действительно мог быть кто угодно. Впрочем, это уж точно не его, Радецкого, дело. С этим пусть правоохранительные органы разбираются. Если захотят, конечно. И смогут. Он был на трассе, примерно на половине пути до дома, когда телефон звякнул, принеся сообщение от Владиславы Громовой. Радецкий улыбнулся, потому что впервые она написала ему сама, первая. По рабочему вопросу, разумеется. Внутри сообщения был прикреплен документ с перечисленными дополнительными опциями, которые фирма «Мед-Систем» была готова поставить сверх оговоренного контрактом. «Доеду, почитаю, напишу», – ответил Радецкий. «Отдыхайте. До утра ничего не изменится. Мне не нравится заставлять вас работать в столь позднее время», – тут же отреагировала собеседница. Он улыбнулся, потому что если бы написанное было правдой, то она просто не прислала бы свой список. Дождалась бы утра. «Это не работа. Я просто прочитаю то, что вы прислали, и отвечу», – отбил он. Сообщения прекратились, видимо, собеседница не хотела отвлекать его от дороги. Понимала, что за рулем. Оставшийся до дома путь Владимир Радецкий улыбался, несмотря на то что не любил понедельники. * * * К своим сорока семи годам Владислава Громова была уверена, что в этой жизни уже не может быть ничего, что способно ее удивить. Практически любая ситуация, в которую она могла попасть, какое угодно событие, готовое случиться, уже когда-то были, а потому и эмоции, ими вызываемые, тоже оказывались хорошо знакомыми, и реакция привычной, автоматической. Люди всегда говорили то, что она от них ожидала, и вели себя тоже вполне предсказуемо. То, что происходило сейчас, было для нее новым, а самое главное, что источником искреннего удивления, переворачивающего жизнь с ног на голову, стала она сама – Владислава Игоревна Громова, директор фирмы «Мед-Систем», успешная бизнес-леди, «железная кнопка». Проснувшись утром вторника на час раньше обычного, на часах еще и восьми не было, и глядя в зеркало в ванной, она была вынуждена признать, что не знает отражающегося в нем человека. Хорошо знакомая ей Влада не могла прошлым вечером с половины одиннадцатого и до половины первого вести телефонную переписку с малознакомым человеком, более того, мужчиной, допуская в ней такую степень откровенности, что это граничило с бесстыдством. То, что она никогда не была ханжой, и то, что этот мужчина был врачом, ее мало оправдывало и почти ничего не объясняло. Более того, эта переписка, вначале деловая, а потом все более личная, вызывала в ней мощный физический отклик, даже не давно забытый, а просто никогда доселе не существовавший, и это тоже было совершенно непонятно и необъяснимо, а еще пугало, потому что Влада не любила, когда чего-то не понимает. Последнее полученное сообщение гласило: «Ложитесь спать, фантазерка! Сны снятся часто? Тогда я сегодня приду. Вчера не мог, занят был, в полнолуние у вампиров много дел по ночам». И надо было признать, что даже чужие сны этот человек контролировал полностью, вторгаясь в них тогда, когда считал нужным. Вздохнув, глядя на знакомое снаружи, но новое внутри отражение, Влада приготовила завтрак, затем выпила вторую чашку кофе и отправилась на прогулку с собакой. Снег пружинил под ногами, чуть поскрипывая, Влада куталась в шарф, потому что оттого, что она опять не выспалась, ее слегка знобило. И с чего это организм проснулся на час раньше обычного? Поведение внутренней совы тоже казалось странным, да что ж поделаешь, если такая жизнь настала. У нее зазвонил телефон, и она ответила, глядя не на экран, а на Беню, который в этот момент встретился с трусящим навстречу бродячим псом и теперь они обнюхивали друг друга, впрочем довольно мирно. – Лада, я приехал, – услышала она в трубке жизнерадостный голос Женюсика. Ладой ее звал только он. Это обращение страшно ее бесило, но почему-то попросить называть ее так, как все, Влада не могла. – У меня с утра две встречи, а потом, может, пообедаем вместе? Когда они вместе обедали, всегда платила она. Никогда Влада об этом не думала, потому что стоимость обеда была мелочью, о которой не стоит и говорить, а вот сейчас вдруг вспомнила как о чем-то неприятном. Странно. Очень странно. – У меня сегодня деловая встреча за обедом, – зачем-то соврала она. – Тогда поужинаем, – покладисто согласился голос в трубке, – или ты предпочитаешь, чтобы я сразу к тебе приехал? От перспективы провести с Женюсиком вечер Владу вдруг обдало жаром. Она тут же забыла, что только что мерзла. А если он еще, не дай бог, конечно, останется ночевать, то она, получается, и переписываться с Радецким не сможет? Впрочем, она тут же одернула себя, поскольку переписки могло и не быть вовсе. С чего это она взяла, что он собирается писать ей каждый вечер? А Женюсик свой, привычный и понятный, практически родной. Не стоит его обижать. – Жень, я пока не знаю, как у меня день сложится, – бодро сказала Влада, чувствуя, как фальшиво звучит ее голос. – Давай ближе к вечеру созвонимся и там решим. Не успела она положить трубку, как телефон снова звякнул и на экране высветилось сообщение от Владимира Радецкого. Сердце, не отреагировавшее на звонок от Женюсика, радостно забилось. «Доброе утро. Приснился?» – прочитала она и быстро написала в ответ: «Солнце встало. Что снилось – не скажу». «Отчего же?» «Оттого, что это неприлично. Особенно утром рабочего дня». «Никогда не откладывай дела на завтра, а любовь на старость. Не будем откладывать!» Влада вдруг осознала, что стоит посредине улицы, точнее, даже посреди проезжей части и улыбается во весь рот. Чистая пятиклассница, ей-богу. Снизу на нее непонимающе смотрел ее пес. Он даже голову набок склонил, отчего вид у него был умильный и растерянный одновременно. Ну да, хозяйка сошла с ума. Какая досада. – Пойдем домой, – сказала она Бене, – ты ведь все свои дела закончил, да? Я как-то совсем упустила тебя из виду. Прости. На последнее сообщение она не ответила, решив взять паузу. То, что входило в ее жизнь, было так огромно, что ничего и никогда не боявшаяся Влада Громова испытывала не присущую ей робость. Для того чтобы проанализировать ситуацию и понять, как действовать, ей нужно было время, а потому она решительно засунула телефон в карман и двинулась к дому. Впрочем, почти сразу телефон зазвонил снова. Это был Паша Белов, ее главный инженер, руководивший сейчас всеми работами на объекте в областной больнице. Он находился на расстоянии одного этажа от Владимира Радецкого, и Влада вдруг испытала острый укол зависти. – Да, Паш, – сказала она в трубку. – Слушаю тебя. – Извините, что я рано, Владислава Игоревна, – сказал Белов. Ну да, половина девятого. Знающие ее привычки сотрудники уверены, что она еще спит. – Решил поймать вас, пока вы еще можете свои планы поменять. Дело в том, что вам было бы очень неплохо приехать в больницу. Так быстро, как сможете. – Что-то случилось? – Да. Влада почувствовала, что у нее останавливается сердце. Украли или испортили оборудование? Если это так, то она обязательно что-нибудь еще придумает. Только бы не произошло еще одно убийство. Только бы все ее сотрудники были живы и здоровы. И… сотрудники больницы тоже. – Паша, что именно случилось? – спросила она срывающимся голосом. – Да не молчи, ты меня с ума сведешь. – А, если в таком контексте, то все в порядке, – немного удивленно сказал Белов, видимо не ожидавший, что его начальница способна терять самообладание. – Вы простите, Владислава Игоревна, если я вас напугал. Просто пришел результат экспертизы взятого керна. Ну, мы в пятницу выемку из основания под оборудование делали, помните? Керн? Ах да, точно, они еще сильно поругались с Олегом Тихомировым, который очень не хотел, чтобы «Мед-Систем» проверила качество бетонной подушки. Господи, спасибо тебе, все живы. – Конечно, помню, – сердито сказала Влада, чувствуя себя не «железной кнопкой», а кисейной барышней, впавшей в приступ панической атаки. Фу, стыдоба какая. – И что там в результате такого, что требует моего немедленного присутствия? – Ну уж не немедленного, – успокоил ее главный инженер. – Вы приезжайте как сможете. Просто пока мы не примем решение, я не могу двигаться дальше. А в экспертизе примерно то, что я и ожидал увидеть, – там применен обычный бетон, не баритовый, как положено по техническим характеристикам, и перепад подушки составляет порядка полутора сантиметров. – Почему? – спросила Влада. Что-то она начинает тупеть. – Да потому, что обычный бетон, понятное дело, дешевле, – засмеялся голос Белова в трубке. – Теперь понятно, отчего Тихомиров так нервничал, знал же, собака, что мы на экспертизе увидим. – Паша, ну сколько там того бетона? – спросила Влада. Она представила заместителя главного врача по хозяйственной части: кругленького, добродушного, почти всегда улыбающегося – и вздохнула. Разочаровываться в людях Влада не любила. – Это же все равно что мелочь по карманам тырить. Так что Олег мог и не знать, что подрядчик сэкономил. А проверить качество выполненных работ перед подписанием акта ему в голову не пришло. – Я по бетону не очень, – признался Белов. – Но тысяч сто – сто пятьдесят сэкономить можно было. А уж кто именно на этом наварился, подрядчик или ваш драгоценный Олег Палыч, мне неведомо. Мне гораздо важнее понять, что теперь делать. – А какие варианты? – Первый – останавливать монтаж, вызывать подрядчиков, предъявлять им гарантию и заставлять переделывать. – Сколько это по срокам? – Пока переговоры, пока они согласятся, пока докупят расходные материалы, пока зальют, пока это застынет… В лучшем случае две недели, а по-хорошему, и все три. Сами знаете, у нас долго запрягают. – Нет у нас в запасе лишних недель, – вздохнула Влада. – Ни трех, ни двух. У нас на весь монтаж и настройку три месяца. Ладно, давай второй вариант. – Найти спецов, которые рассчитают максимальное излучение и максимальную же нагрузку, а также связанные с этим риски. В конце концов, первый этаж, может, и бог с ней, с этой рентгеновской защитой, может, и можно все оставить как есть. В конце концов, я бы мог и не настаивать на выемке керна. Работали бы себе, никто бы и не узнал. По документам все нормально. – А риски какие? – Если идеально ровной поверхности не получится, то оборудование будет работать с помехами. Но, может, и пронесет вообще без последствий. Заранее же не скажешь. – Может, и пронесет, – согласилась Влада. – Вот только я на себя такую ответственность принимать не хочу. Дело даже не в том, сколько все это добро стоит. Государственных денег, между прочим. Дело в том, что речь идет о сложнейших операциях, в том числе на мозге. Нет, я не могу делать вид, что ничего не знаю. Ладно, Паша, я минут через сорок приеду, все мне еще раз покажешь и объяснишь, а потом будем решать, что делать. – Вот потому я и позвонил. – Ей показалось или Белов вздохнул с облегчением? – Хорошо, Владислава Игоревна, я вас жду. Отключив телефон, Влада быстрым шагом двинулась в сторону дома. Беня, уже изрядно замерзший, трусил за ней, всей своей обиженной мордочкой выражая недовольство хозяйкиным поведением. В самом-то деле, то пишет что-то на телефоне, то разговаривает, а у пса уже лапы замерзли. Чай, не лето на дворе. Вернувшись в квартиру и накормив собаку, Влада быстро привела себя в порядок, на мгновение замешкавшись, что надеть. Вообще-то она сегодня весь день собиралась провести в офисе, а там брючный костюм был вполне уместен. Но теперь ей предстояло ехать в больницу, более того, предстать пред светлые очи Владимира Радецкого, потому что без него решить возникшую «бетонную коллизию», судя по всему, было невозможно, а потому платье все-таки предпочтительнее. Наверное. От решения такого простого и, по сути, совсем неважного вопроса Влада вдруг почувствовала усталость. И как, спрашивается, работать, весь день еще впереди, а она уже устала. Платье она все-таки надела. Узкий серый футляр, плавно облегающий фигуру, с большим цветком из ткани на левом бедре и неровной линией ворота, привлекающей внимание к тонким ключицам. Белье и колготки она тоже всегда подбирала в тон одежды, но сегодня, лицемерно вздохнув, что серые колготки порвались, а новые она купить не успела, Влада натянула чулки. Подумаешь, на улице всего-то минус десять, не так и холодно. Косметички с мелочами привычно перекочевали из пепельно-розовой сумки в графитово-серую. Сунув ноги в такого же цвета замшевые ботильоны на изящной танкетке, обмотав шею дымчатым шарфом и накинув шубку из серой же норки, Влада наконец почувствовала себя во всеоружии. Теперь она была готова к любым неожиданностям наступившего дня. Областная клиника встретила ее привычной повседневной суетой, которую она всегда любила в больницах. Здесь все были заняты настоящим делом, важным в любых обстоятельствах, тяжелым, неблагодарным, но все равно вызывающим огромное уважение. Занимаясь поставками медицинского оборудования, она всегда радовалась, что может считать себя сопричастной к этому особому миру мрачных, как правило, не очень приветливых людей, каждый день держащих в руках чью-то жизнь. И работу свою всегда делала хорошо, словно ощущая, что подставляет свое плечо, делая лежащую на этих людях ношу пусть чуточку, но легче. Пройдя через турникет и показав пропуск охраннику, Влада отправилась разыскивать Белова. Он, как и положено, руководил монтажными работами, что-то объясняя бригаде и отчаянно размахивая руками. Она подошла ближе. – Вы с этой техникой должны обращаться так, словно она стеклянная. Понятно? – вопрошал Павел, сверкая глазами. – За ней два года моей работы, понятно вам? Именно столько времени я изучал всю эту систему интеграции и медицины. Я тысячи страниц всяческих руководств прочитал, сотни профильных сайтов по IT, телекоммуникациям, ПО и железу. Так что, ребята, теперь мы с вами должны не облажаться и все смонтировать как надо, чтобы комар носа не подточил. Вы хоть понимаете, над чем именно мы с вами тут работаем? Парни из бригады качали головой в некоторой оторопи от беловского напора. – Это система интеграции оперблоков и телемедицины в новой гибридной операционной. Она позволит докторам проводить удаленные консультации с коллегами и наставниками из федеральных больниц, а также с учениками, которые, я надеюсь, появятся в райцентрах области, то есть везде, где есть интернет, прямо во время проведения операций. С предоставлением полной информации со всех устройств в операционной – С-дуги рентгена, УЗИ, микроскопов, навигационных систем, ЭФИ-системы, мониторов, вообще со всего, что входит в состав этого оборудования, включая видеокамеры высокого разрешения, которые мы вмонтируем в хирургические светильники. Удаленный консультант увидит и услышит все, что происходит в операционной, лучше, чем если бы он стоял за спиной у хирурга. Представляете, какие это дает возможности для обучения, для решения экстренных задач во время операций? Наша с вами работа позволит очень многое сделать и продвинуть в медицине. Так что вы уж постарайтесь. Парни горячо обещали постараться, Влада с трудом сдержала улыбку. Ее главный инженер был не просто отличным специалистом, а настоящей находкой. Нет, не зря она перекупила его у конкурентов за двойные деньги. Павел Белов стоил каждого вложенного в него рубля. Он наконец заметил начальницу и движением руки отпустил бригаду.