Глава 11 Святозовирус, сдобренный перьями С одной стороны, идти на экскурсию, навязанную доктором Висконским, мне не очень-то и хотелось. Ну вот для чего мне могла понадобиться вся эта информация о клинике, в которой я не намеревался задерживаться? Мне казалось, что хватит дня, ну максимум двух, чтобы вся эта химия выветрилась из моего организма. А там уж я сам добьюсь того, чтобы из клиники на пике Панчича послали телеграмму в Ночград. Ну а там уже в течение пары-тройки часов установят мою личность и организуют перевод в подведомственный госпиталь. Учитывая, что от пика до столицы Чербии всего несколько часов пути, я был уверен, что провернуть перевод можно в кратчайший срок. Будь так, и клиника доктора Лисича, как называли это местечко, должна была остаться в моих воспоминаниях сплошным нелёгким недоразумением. Воспоминания, допустим, так себе, именно поэтому мне хотелось скорее убраться отсюда, дабы ничто более не напоминало о неудаче в доме предателя-домового, когда я, будто какой-то мальчишка, угодил впросак. С другой стороны, поразмыслив ещё пару секунд, я понял, что определённо сойду с ума, если останусь в закрытой палате и буду часами пялиться в потолок. Самые скверные мысли пожирали меня, поэтому я решил скоротать время и согласился на предложение баггейна прогуляться туда-сюда. И надо сказать, я согласился не зря – мышцы к этому моменту начали ныть, затекли, моему телу как никогда требовалась встряска. Полицейская школа учила меньше отдыхать, так легче выжить. И пока эти вбитые в голову знания никого не подводили. Мы вышли из палаты и двинулись вдоль нескончаемого коридора. Всего я насчитал тридцать одну палату, при том что двери с чётными номерами располагались по одну сторону коридора, а с нечётными – по другую. Как и везде, в клинике Лисича предпочли не замечать счастливый тринадцатый номер и сразу за двенадцатой палатой шла четырнадцатая. Логика понятна. Поставь на двери цифру тринадцать, и в эту палату очередь будет забита на год вперёд, если не на два. В другие палаты фиг кого уложишь, так что уж вот так… Последний номер в коридоре был тридцать первый. Дверь выделялась на фоне остальных тем, что на косяке остались следы чьих-то когтей. Выглядело довольно жутковато, так что я поспешил отвести взгляд. Ах да, моя палата числилась под пятым номером! Могло бы посчастливиться и больше, например, семь, девять… – Ничего интересного, Видич. – Баггейн старательно наморщил лоб, отмечая, что я рассматриваю двери палат. – Так, обычные палаты для наших пациентов, точно таких же, как и вы. А вот это скромный кабинет вашего доктора. Я кивнул, отметив для себя, что мой врач постоянно путает «ты» и «вы», а сам сидит в кабинете номер тридцать, после чего мы прошли дальше. – Что это за палата? – всё же спросил я про странный номер тридцать один. – Так это наша реанимация, я выписал вас оттуда только вчера! – хихикнул Висконский. – Благо освободился стационар. Меня покорёжило от его весёлого смешка. Это был какой-то булькающий, внутриутробный звук, будто накануне врач перепил газировки. – Неужели все палаты в клинике заняты? – с удивлением спросил я. – А вы как думали, Деян? – хмыкнул доктор. Я смутился, интересно было бы знать, кто была вся эта нечисть, валявшаяся на местных койках? Каким же сумасшедшим спросом пользовались услуги клиники на заброшенном пике, если её стационар был забит до отказа?! – Э-э-э… а это точно пик Панчича? – Я приподнял бровь, оглядываясь по сторонам. Несмотря на то что мы шли по самому обыкновенному коридору, бросался в глаза тот факт, что в клинике выполнили качественный ремонт. Полы, выложенные чёрной плиткой без единой трещинки, стены, выкрашенные серым, потолок в декоративных рыжих разводах, двери из искусственно закопчённой сосны. То есть весьма и весьма неплохо для захолустья. Интересно бы знать, как на этой «терра инкогнита» удалось отстроить столь современный врачебный комплекс. Хотя… Подобную клинику мог открыть какой-нибудь выживший из ума инвестор, клюнувший на легендарную ауру пика, которой народная молва приписывала лечебные свойства. Уж не шаловливых ли лап Чумазого было это дело? По спине пробежали мурашки, и я поскорее поспешил избавиться от этой мысли. Как бы то ни было, отныне называть клинику Лисича дырой не поворачивался язык. Да и раньше с чего это мне взбредало в голову… – Вас что-то смущает? – Всё думаю, какой счёт вы выставите за меня столичной жандармерии, – натянуто улыбнулся я. Раз снова на «вы», так пожалуйста… – Что вы, бросьте, вы же попали сюда прямиком в реанимацию! За вас заплатит страховая, Деян Видич, скажите спасибо правительству, что у нас в Чербии до сих пор существует бесплатная медицина. – Вы серьёзно? – Я приподнял бровь, не зная, как расценивать его слова. – Я про бесплатную медицину, доктор. – Не знаю, как там у вас в столице, но мы лечим случаи, подобные вашему, по местному тарифу и работаем как обыкновенная больница. На других условиях нам бы вообще не разрешили открыться, – доверительно сообщил оборотень. Честно говоря, после сказанного доктором Висконским я почувствовал некое удовлетворение. Бесплатная больница – это всё-таки правильно. Если бы меня сразу перенесли в ведомственный госпиталь, то из-за меня, возможно, появились бы неприятности у майора. Он же дал негласный приказ на эту операцию. А по факту старине Кадичу совсем чуть-чуть осталось до пенсии, и портить его отличный послужной список моей нелепейшей выходкой отнюдь не хотелось. – Хотя не буду скрывать, что для остальных пациентов дела обстоят несколько иначе, – продолжил Висконский, поводя плечами. – Клиника доктора Лисича – частное заведение, и большинство её пациентов ложится в стационар по собственному желанию, чтобы пройти наш легендарный очистительный курс. Признаем, что за это им приходится хорошо заплатить, – делано вздохнул баггейн. – Но вы, как нормальный чёрт, скажите мне: а что вообще в нашем мире осталось бесплатным? Мне ничего не оставалось, как пожать плечами. Какой вопрос – такой ответ, а доктор Висконский задавал порой весьма странные вопросы. Мне уже приходила в голову мысль, что наш разговор, как и прогулка, был неким продолжением лечебной терапии. Возможно, именно так врач-оборотень приводил меня в чувство после сложной операции. Признаем, необычная тактика, но, с другой стороны, и клиника доктора Лисича была весьма необычным местом. Хотя… Если честно, сначала я думал, что нахожусь в самой обычной больнице. То есть как у всех! Но здесь же, по заверениям доктора Висконского, скорее занимались некой нестандартной врачебной практикой. Пусть, их право. Возможно даже, что у них всё это неплохо получалось, раз им удалось буквально вытащить меня с того света, да так, что сейчас я чувствовал себя так же хорошо, как корнишон, сгнивший в дубовой бочке. – А что за такой замечательный очистительный курс, не расскажете? – поинтересовался я. Мне на самом деле важно было выяснить, чем вообще занимались в этой клинике. В конце концов, я ведь лежал в одной из её палат. – Отчего нет, – легко согласился мой лечащий врач. – Вы слышали хоть что-нибудь о святозе? – Конечно. – Я даже поёжился, припоминая, что мы проходили этот самый загадочный «святоз» на курсе патологической анатомии в полицейской академии. Страшнейшее неизученное заболевание, от которого в наш век научных открытий и современных технологий до сих пор не было придумано лекарства. Сама причина болезни была как нельзя банальна – попадание в организм частичек святой воды. Откуда они там появлялись, как приживались, бес их знает. Однако стоило частичкам оказаться внутри, как кровь любого нечистого… как бы это выразиться… прокисала. Ходили слухи, что передатчиками святоза были кровососы, с голодухи не брезговавшие плотью падших ангелов, но лично я не верил этим россказням ни на йоту. Вампир, вкусивший крови ангела? Брр… Нахального идиота вывернуло бы наизнанку, а в лучшем случае скрутило бы в баранку его кишки. Но тем не менее простая нечисть верила и сметала с прилавков аптек кровоочистительные препараты, закупая в таблетках концентрированный чеснок. И надо признать, рекламные отделы фармацевтических компаний отрабатывали своё на все сто. Однако откуда бы ни свалилась эта не изученная доселе напасть, я лично не раз заполнял жандармские протоколы, где патологоанатомы ставили диагноз – святоз. А это уже не хухры-мухры, это быт, реальность и данность… – Более того, мне доводилось видеть ребят, которым пришлось испытать все прелести этого вашего святоза на себе. – Так вот, клиника доктора Лисича успешно лечит нечисть от данного недуга уже много лет, – важно пояснил Висконский. – Хотите сказать, что вы лечите святоз? Он же официально неизлечим? – удивился я. – Официально неизлечим, – важно согласился баггейн. – Но мы не лечим сам святоз, Деян Видич, просто потому, что святоза в том понимании, как его трактует современная медицина, попросту нет! Да и быть не может. Дав мне время переварить информацию, доктор продолжил: – Странно звучит, не правда ли? – Его брови встали домиком. – Но это на самом деле именно так. То, что во всём мире называют святозом, мы называем всего лишь крайней формой интоксикации биологического организма. – Интоксикац… – Я запнулся, не до конца выговорив слово. Язык заплетался после принятых лекарств, как будто мою челюсть обкололи обезболивающим перед визитом к стоматологу. – Святой водой, что ли? И надо понимать, что биологические организмы – это наши с вами тела? – Конечно, знаменитый доктор Лисич установил, что в организме абсолютно любой нечисти есть частичка святой воды, и как бы вы думали она попадает к нам? – Как это? – с недоверием спросил я. Казалось, что оборотень говорит нелепицу. – Через дождь, через воздух, которым мы дышим, через закатное солнце, а возможно, даже через лунный свет. Факторов множество. – Баггейн глубоко вздохнул, пожимая плечами. – Частички святой воды попадают в наш организм буквально отовсюду. Доктор Лисич убедительно доказал, что именно святая вода является причиной большинства заболеваний. Поправлюсь – первопричиной, офицер Видич. Любопытно, согласитесь, складывался наш разговор. Вот прямо сейчас я уже ни капельки не жалел, что вышел с доктором Висконским на оздоровительную прогулку. – Так вот, в нашей клинике мы просто выводим святую воду из организма, если говорить вкратце, – убеждённо продолжил врач. – Капля за каплей, но она порой выходит литрами, многие даже не подозревают, что внутри них столько этой гадости! – Вы серьёзно? – Ох, уж поверьте, вы не первый и не последний, кто сомневается и задаёт нам такой вопрос, – безразлично ответил лопоухий врач. – А интоксикация – конечная стадия, или то, что в мире принято называть святозом. Она неизлечима, хотя на моих глазах доктор Лисич поднимал на ноги и кажущихся безнадёжными больных, полностью очищая их кровь. Теперь-то вы понимаете, почему к нам такая очередь? – Баггейн хитро прищурился. – Вот этим полезным делом и занимается наша клиника. – Но как же вам это удаётся? – с любопытством поинтересовался я. – У вас, пациент Видич, был хороший шанс пройти курс бесплатно и прочувствовать всю терапию на себе. Как бы вы ни были хороши, но тем не менее вы лишь подтверждаете правило. – Я?! О чём вы? – Даже в теле такого сильного и крепкого чёрта, как вы, всегда найдётся несколько капель святой воды, – терпеливо пояснил Висконский. – Но отсюда вы бы вышли новым чёртом, совсем не таким, каким были раньше. Представляю, как бы наше лечение помогло вам в продвижении по службе, сколько бы придало сил и открыло второе дыхание! Я заметил, что Висконский осторожно косится на меня. Складывалось впечатление, будто оборотень ненавязчиво уговаривает меня пройти курс в клинике. – Впрочем, вы собрались выписываться в обычный госпиталь, минуя наш стационар. Я вдруг подумал, что чувствую себя на все сто без всякой терапии. Даже шипучка больше не ощущалась. Совсем недавно я читал в новостных сводках о новомодном методе переливания крови молодых чертенят старым, успевшим пожить особям. Якобы плазма молодых оздоравливающе влияла на организм. Угу, конечно… Думалось, что учёная терапия Лисича была из одной оперы с модными методами «оздоровительного» переливания крови. С трудом верилось в слова Висконского о том, что в каждом нечистом было полное ведро святой воды, то есть литров десять – двенадцать, которые непременно требовалось оттуда извлечь. А что останется-то?