Какая там Анька, Денис с тем же успехом мог натравить Шумилину на пролетавшую мимо муху или там комара. Рита смотрела Денису в глаза, он отвечал тем же. – Мы не общаемся, давно. – Шумилина отвернулась, подняла меховой воротник пальто. – Назови другую цену. – Мне надо с ним пообщаться, – Денис чувствовал себя живодером, но гнул свое, – очень надо. Знаете, запись можно… подредактировать, скажем так, обрезать, оставить только ребенка под колесами вашей машины. Копий нет, это единственный экземпляр. Отдам его Аньке, найду ей хорошего адвоката, и он вас посадит лет на несколько. Как вам такой расклад? Подумал, что Женька отлично справился бы: ему только цель покажи и денег дай, вцепится в клиента точно бультерьер в свежую кость и не успокоится, пока надежно не закопает. Шумилина отвернулась, сначала смотрела куда-то на елки, потом подняла лицо к небу. – Завтра я вам позвоню и скажу… Денис схватил ее за локоть, развернул к себе. Шумилина оступилась и чуть не упала Денису в объятия, в ее серых глазах промелькнули ужас и ненависть. – Сегодня, – Денис сжал ей руку, – сейчас, сию секунду звони. – Куда звонить? – бросила Шумилина, – я не знаю его телефон. Вы кто вообще, вам что нужно? – В «Бастион», секретарю, – Денис вытащил у нее из кармана мобильник, сунул Шумилиной в руки, – я продиктую номер. Быстро! Та принялась набирать номер, раздались длинные гудки, а потом приятный девичий голос. – Добрый день, – Шумилина покосилась на Дениса, – мне нужен Влад. Тарновский, какой еще! – выкрикнула она, выдохнула и побледнела, вцепилась в волосы свободной рукой. – Скажите, что это Шумилина Маргарита, что он срочно мне нужен… Скажите, что я хочу извиниться. Девушка, если вы ему это не передадите сейчас же, сию секунду, он вас выкинет на улицу, когда узнает. Вот так. Нет, я не буду ждать на линии, запишите мой номер. Она продиктовала секретарю цифры и повернулась к Денису: – Довольны? – ему показалось, что Шумилина сейчас вцепится ему в лицо, – довольны, спрашиваю? Давайте ваш телефон, я вам перезвоню, скажу место и время… Мобильник у нее запел, Шумилина глянула на экран, на Дениса, ответила. Послышался негромкий мужской голос. Шумилина едва не выронила сумку, отошла к своей машине, поговорила буквально минуту и осталась так стоять, потом принялась смахивать снег с лобового стекла «цитрона». Денис подошел ближе. – Через час в «Ковчеге», – Шумилина стучала «дворниками» по стеклу, – это ресторан, Влад будет там, и вы поговорите. Я приеду заранее и представлю вас друг другу. Она хотела сесть в машину, Денис вытянул руку и преградил ей дорогу. – Что? Что вам еще нужно? Точно, вцепится сейчас, или вытащит из сумки брелок-сигнализацию, как Садовская. Но какова, а, она и сейчас красотка, Светке Гараниной сто очков форы даст, да и любой молодой бестолковой девке. Почему они расстались, интересно? – С отелем же Влад тебе помог, – усмехнулся Денис, – только не говори, что сама с нуля бизнес сделала. – Ничего я не делала, – отрезала Шумилина, – я тут управляющая, хозяева в Москве. Что вам еще надо от меня? Отдайте запись! Я Влада почти пятнадцать лет не видела, может, и не узнаю его сейчас. Денис обошел покореженный «цитрон» и плюхнулся на переднее сиденье. Шумилина поглядела на него, вздохнула и села за руль. «Ситроен» выехал с парковки, взобрался в горку и остановился на перекрестке. – Куда мы едем? – поинтересовался Денис. В кармане завозился мобильник – звонил Пашка, но Денис скинул его. – Мне переодеться надо, – возмутилась Шумилина, – и вообще подготовиться. Я не собиралась в ресторан, не могу в таком виде, в джинсах! Денис повернулся к ней и улыбнулся как мог обворожительно. – Маргарита Михайловна, можете мне не верить, но вы прекрасны даже в мешке из-под картошки. Езжайте сразу в ресторан. Выдержал испепеляющий взгляд Шумилиной и добавил: – Пожалуйста. Вместо правого поворотника замигал левый, «ситроен» проехал мимо монастырских стен и оказался на узких улицах старого города. Снова зазвонил мобильник – Пашка явно волновался, но Денис сбросил вызов и вообще выключил телефон. И стал в темпе соображать, что скажет Тарновскому. Блефовать, заявить, что Гена уже во всем сознался? Велик шанс, что Дед Мороз до утра не доживет, а брать очередной грех на душу ну вот совсем не хочется. И тут осенило: показать Тарновскому запись недавнего спектакля на парковке и шантажировать так же, как недавно саму Шумилину: арест, срок и все такое. А если деньги вернутся Косте в целости и сохранности, то и инцидент забудется в тот же миг, точно ничего такого и не было. Тарновский должен помочь своей бывшей, раз так резко на встречу согласился. «Ситроен» тем временем покрутился по улицам между старых, еще деревянных, домов и оказался на проспекте у выезда из города. Но туда не поехал, миновал перекресток и свернул к скверику, остановился напротив длинного одноэтажного строения. С одной стороны там помещался платный медцентр, а на торцевой стене виднелась надпись «Ковчег», выполненная почему-то в старославянском стиле. Внутри было довольно прилично, много светлого камня с бронзой, встретивший их хостес предложил пройти в зал направо. Народу оказалось немного, у дальнего окна сидела компания из трех мужиков и надиралась водкой, неподалеку от двери устроились две парочки, оттуда доносились музыка и хихиканье. – Сюда, прошу, – высокий парень в черной рубашке провел Дениса и Шумилину к круглому столу в самом конце зала. Пьяная компашка у окна в обзор почти не попадала, хихиканье от дверей звучало приглушенно. Столик оказался последним у огромного настоящего камина с зеркальной отделкой панелей, дрова потихоньку тлели, от них шло приятное расслабляющее тепло. Рядом стояла шикарная настоящая елка, от нее чудесно пахло хвоей и смолой. Шумилина отодвинула большой тяжелый стул, собираясь сеть, Денис положил руку на спинку. – Что? – Шумилина чуть ли не рычала, – что еще, что не так? Я могу сесть, или мне стоя Влада дожидаться? Денис в темпе осмотрелся: столов довольно много, в два ряда от окон к проходу, и в нише за камином есть еще два, почти все пустые, на некоторых таблички «reserved». Вход один, точно напротив камина, других дверей нет. – Лучше сюда, – Денис отодвинул стул от соседнего стола, предлагая Шумилиной сесть. Та глянула на Дениса, на стол и направилась к выходу. Денис преградил ей дорогу. – Я в туалет, – зло бросила Шумилина, – вы не против? Впрочем, можете проводить меня, только предупреждаю – я иду в женский. Вот, держите, это гарантия моего возвращения. Она бросила на стол номерок от гардероба, закинула сумку на плечо и ушла. Денис сел спиной к выходу, точно напротив камина, принялся разглядывать отражение зала. До встречи оставалось чуть больше четверти часа, Шумилина вернулась через десять минут, устроилась за столом, тут же подошел официант, раздал меню в тяжелых кожаных обложках. Шумилина открыла его, закрыла, постучала ногтями по столешнице. – Черт его знает… Я сюда не есть пришла. Дайте кофе, что ли, черный, без сахара. – И мне тоже, – сказал Денис. Официант с невозмутимым видом забрал меню и удалился, Шумилина достала телефон, убрала, отвернулась к окну и уставилась в одну точку. Официант принес дивно пахнущий кофе, Денис отпил немного, Шумилина к своему не притронулась, точно и не заметила стоявшую перед ней небольшую белую чашку. Компашка у окна основательно надралась и орала уже почти на весь зал, парочки шушукались в своем углу над экраном планшета, подошли еще несколько человек, там засуетились официанты. – Сейчас он придет, – через плечо бросила Шумилина, – Влад как куранты, никогда не опаздывает. Во всяком случае, пятнадцать лет назад так и было… Она осеклась, выпрямилась, вытянулась в струнку, подвинула к себе кофе и принялась перемешивать его маленькой ложечкой. Денис смотрел на отражение в камине: в зал вошел Тарновский, в темном костюме, в рубашке без галстука, ботинки блестят, аж отсюда видно. Постоял, осматриваясь, и двинул прямиком к камину. Денис опустил голову и сосредоточился на кофе, поглядывая в отражение краем глаза. Шумилина не двигалась и будто не дышала, Тарновский сел напротив нее и тоже молчал. Запахло хорошей дорогой туалетной водой, Денис узнал запах: Ира все грозилась подарить ему такую на Новый год, из последней коллекции, как она говорила. Тарновский громоздился напротив мраморным изваянием, Шумилина совершенно потерялась на его фоне. – Рита, привет, я рад тебя видеть. Шумилина оставила ложечку в покое, положила ее на блюдце и поставила локти на стол. – Привет, Влад. Я тоже. Подошел официант, Тарновский забрал у него меню, принялся перелистывать. – Что тебе заказать? Давай винца за встречу. Денис поймал в зеркале его взгляд, не отстраненный, даже равнодушный, как недавно в зале, а живой, теплый. Тарновский старался хоть чем-то угодить Шумилиной, но та откинула волосы назад и покачала головой. – Я за рулем. – Это можно решить, – не сдавался ее кавалер. Денис уставился в свой кофе, чувствуя себя третьим лишним. Казалось, будто сдвинул с места тяжкий огромный груз, что годами лежал не шелохнувшись, точно крышка на колодце в преисподнюю, и вот этой крышки нет, вход свободный, как и выход, заметим. Шумилина снова покачала головой, повернулась в профиль, бледная чуть ли не до синевы. – Хорошо. Мне тоже кофе, с сахаром. Официант убрался прочь, зазвонил чей-то мобильник. Тарновский вытащил его пиджака, глянул на экран, сбросил вызов и то ли отключил, то ли поставил на беззвучку. Шумилина по-прежнему смотрела в строну пьяной компашки. – Ты хорошо выглядишь. – Спасибо, – Шумилина будто очнулась, Денис видел, что Тарновский не сводит с нее взгляд. Было очень стыдно и неловко, но ситуация не оставляла выбора. Это, между прочим, не влюбленный рыцарь, а командир шайки профессиональных убийц, «Бастион» – лишь прикрытие, и черт знает, сколько душ висит на этом красавце. «К делу, к делу», – мысленно подталкивал Шумилину Денис, и та будто услышала. – Ты тоже почти не изменился. Тарновский чуть скривил губы, подвинул к себе поданный официантом кофе. Зачем-то оглянулся парню вслед и повернулся к Шумилиной. – Мы давно не виделись, очень давно… – Влад, – перебила его Шумилина, голос у нее дрогнул, она закашлялась и повторила уже тише и как-то придушенно: – Влад, я позвонила тебе потому, что… В общем, такое дело… Тарновский внимательно смотрел на нее и мешал свой кофе, звон ложечки о край чашки сводил с ума. Денис уже был готов вырвать у него эту поганую ложку и вышвырнуть ее к чертовой матери, и самому залепить в лоб вопрос: где Костины деньги, сволочь? – Кто был за рулем той машины? – Что? – Тарновский явно опешил, но – аллилуйя! – звон прекратился. – За рулем той машины, что подрезала меня у Двориков, и я улетела в кювет, а оттуда в реанимацию. Ты сам или поручил кому? Тарновский так и сидел с ложкой в руке, Шумилина отхлебнула кофе, снова закашлялась и выдала хрипло: – Ты сам пытался меня убить или кто-то из твоих наемников? Ты в курсе, что это был твой ребенок, Влад? Да, я хотела извиниться за то, что хотела тогда рожать против твоей воли, что мне было уже плевать на тебя и на твои делишки! Мне казалось важнее другое, мое будущее и будущее того ребенка, что я носила в себе. Но ты решил по-своему, как всегда, правда? И за меня, и за своего сына. Это был мальчик, Влад, врачи мне потом сказали, извини, что сообщила это тебе только сейчас! Он бы уже закончил школу… Она залпом допила кофе и буквально отшвырнула чашку, та остановилась на краю стола. Тарновский застыл черной глыбой и смотрел куда-то сквозь камин. – Ты хорошо все сделал, молодец, больше рожать я не смогла, непонятно, зачем выжила, лучше бы тоже, как он… Пошел ты в задницу, Тарновский, чтоб ты подох, скотина, гори в аду вместе с моим сыном! Катись отсюда, сволочь! Проваливай! Тарновский исподлобья глянул на нее, поднялся, аккуратно отодвинув стул. Вытащил из внутреннего кармана небольшую белую коробочку, поставил ее на стол перед Шумилиной. Та смахнула коробку на пол и тоже вскочила. – Потом поговорим. Тарновский бросил на столе деньги и быстро вышел из зала. Шумилина села на место, встала, схватила сумку и чуть ли не бегом бросилась прочь. Денис посидел еще немного, дождался официанта и расплатился. В голове точно пчелиный рой гудел, даже слова официанта доносились как сквозь гул. Парень поднял коробочку с пола и крутил ее в руках. – Дай сюда, – Денис забрал ее, – я передам. Вышел, оделся, постоял немного на крыльце. Рядом курили мужики из компании у окна, пьяные голоса и смех раздражали и очень хотелось сделать так, чтобы они замолкли, так хотелось, что аж руки чесались. Денис от греха спустился вниз, неторопливо пошел вдоль «Ковчега». Рой из головы унесло ветром, было пусто и легко, будто только что на свет появился: ни забот, ни проблем, ни воспоминаний, будь они неладны. От парковки моргнул фарами автомобиль, Денис прошел мимо. В спину раздался сердитый гудок, снова моргнули фары. Помятый «ситроен», как оказалось, Шумилина опустила стекло и махала Денису оттуда. Он подошел, протянул ей коробочку.