Я рассказал им, как использовал календарь Бориса Вальехо в подвале Ога, чтобы изменить год симуляции Миддлтауна, и как добыл Первый осколок в спальне Киры. Я не упомянул, что заплатил девушке по имени Л0энгрин миллиард долларов, чтобы она все это выяснила за меня. Мне было стыдно признаться, что мне понадобилась ее помощь. И я твердо решил больше не обращаться к ней за помощью, пока у меня не останется выбора. «На поверхности Первого осколка выгравирована подсказка», — сказал я, перевернув его в руках, чтобы они могли ее увидеть. «Подсказка о том, где спрятан следующий осколок». Эйч прочистила горло и прочитала подсказку вслух. — «Ее краски и холст — единица и ноль», — прочитала она. — «Самая первая героиня, пониженная до героя».  — Она подняла глаза, чтобы встретиться с моими. — Есть идеи? Я покачал головой. — Пока нет, — ответил я. — Но это первая возможность попытаться расшифровать его. — Я указал на первую строчку подсказки. — Но я думаю, что первая строка должна быть ссылкой на Киру и ее карьеру художника видеоигр. "Ее краски и холст — единица и ноль». Эйч кивнул. Но Сёто ничего не ответил — он уже погрузился в раздумья. — Я соглашусь, — ответила Эйч. — Но как насчет «Самая первая героиня, пониженная до героя»? Я несколько раз прокрутил эту строчку в голове, пытаясь разобрать смысл. Но мой мозг не желал сотрудничать. Было ошибкой навязчиво пересматривать кадры катастрофы в поисках хоть какого-то признака Саманты. Теперь я мог думать только об обугленных человеческих трупах, которые я видел в парке, где упал ее самолет. Тела по меньшей мере дюжины людей — людей, которых Анорак уже убил, не задумываясь. «Давай, Си», — сказала Эйч, когда я не смог ответить. «У тебя должны быть идеи….». «Я не знаю», — пробормотал я, энергично почесывая кожу головы в попытке запустить свой мозг. «Я полагаю, это может быть отсылкой к Ранме 1/2[18]? Героиня, пониженная до героя?» Я хватался за соломинку, и Эйч это знала. — Да ладно, Си, — сказала она. — Ранма был мальчиком, который превратился в девочку, а не наоборот. И кроме того, в подсказке написано «самая первая героиня». — Верно, — сказал я. — Ты права. Извини. Мы молча смотрели на надпись на осколке, а Фейсал с трепетом наблюдал за происходящим из другого конца комнаты, его глаза были расширены от восхищения. По мере того как драгоценные секунды продолжали утекать, я начал думать, не придется ли мне проглотить свою стремительно уменьшающуюся гордость и позвонить Л0хенгрину. «Давай!» прошептала Эйч. «Это не может быть так сложно. Ог нашел второй Осколок через десять минут после того, как нашел первый!» «Ну и дела, интересно, почему?» сказал я. «Как ты думаешь, может быть, Ог знает о своей бывшей жене немного больше, чем мы? Он был женат на ней всего-навсего восемнадцать лет!». Эйч уже собиралась ответить, когда Сёто заговорил, прервав ее. — Я не думаю, что первая строка относится к Кире, — сказал Сёто. — «Ее краски и ее холст, единица и ноль». Я думаю, это отсылка к Риэко Кодама, которая была одной из самых первых женщин-дизайнеров видеоигр. В одном из своих ранних интервью Кира сказала, что Кодама была одной из женщин, вдохновивших ее на работу в индустрии видеоигр, наряду с Доной Бейли и Кэрол Шоу. Мне захотелось врезать себе. По голове. Неоднократно. Я знал все о Риэко Кодама. Она была одним из создателей серии игр Phantasy Star. Кроме того, она работала над самой первой игрой Sonic the Hedgehog, одной из самых любимых видеоигр Киры — игрой, в которой игроку предстояло собрать семь изумрудов Хаоса. Но я все еще не видел связи между Риэко Кодама и второй строкой подсказки. Возможно, потому, что я не запомнил все ее интервью, хотя должен был бы. «Хорошо», — ответил я. «Тогда что насчет «самой первой героини, пониженной до героя»?». «Риэко Кодама была одним из создателей первой аркадной игры, героем которой была женщина!» сказала Сёто. «Еще в 1985 году». Я порылся в памяти, но единственной женщиной-героем игры Риеко Кодамы, которую я мог вспомнить, была Алис Лансдейл, пятнадцатилетняя главная героиня Phantasy Star I — и это была игра для домашней консоли. Игра вышла для Sega Master System в Японии в 1987 году, а в США — в 1988 году. «Я говорю о первой женщине-герое в видеоигре в жанре экшн». Сёто отвернул указательным пальцем ухо: «Ну, кто-нибудь?» «Разве это не Самус из Метроида?» спросила Эйч, открывая окно своего браузера, чтобы найти ответ. «Нет, подожди, это Тоби из «Барадука»! Сёто снова покачал головой, затем закрыл глаза и победно поднял правый кулак к небу. «Принцесса Куруми!» — крикнул он. «Выпущена компанией Sega в марте 1985 года! Риэко Кодама разработала дизайн всех персонажей и окружения. Но когда они выпустили игру в Соединенных Штатах, они не думали, что американские мальчики будут ставить четвертаки в игру со словом «принцесса» на рекламном щите, поэтому они изменили ее название на «Сега Ниндзя»!». Он улыбнулся мне, затем пожал плечами. «Это была одна из любимых игр моего дедушки Хиро. Мы играли вместе, когда я был совсем маленьким. Когда он скончался, он оставил мне всю свою коллекцию игр Sega. Я проводил много времени, играя в нее, когда был хикикомори». Я был так счастлив услышать это, что мне захотелось обнять Сёто. Так я и сделал, и он был так счастлив в этот момент, что терпел. Он всегда был нашим ученым по Sega и нашим постоянным экспертом по практически всем видеоиграм, когда-либо выпущенным в Японии. А в последние годы он стал хорошо известным помешанным на ниндзя. После конкурса, когда он отказался от самурайского наряда своего аватара из уважения к покойному брату, он сменил аватар на ниндзя и стал поклонником ниндзя. В течение месяца он вел прямые трансляции, играя в видеоигры про ниндзя целый день, каждый день. И он транслировал фильмы про ниндзя на своем канале POV каждую ночь. Так что эта загадка угодила в самое яблочко его знаний. — Sega Ninja? — повторила Эйч, когда ее глаза медленно загорелись узнаванием. — Вот черт! Теперь я вспомнила эту игру! Я пристрастилась к ней. Ты играешь за крутую принцессу по имени Куруми, которая должна отбить свой замок у узурпировавших его панков. Сёто активировал голограммный проектор, и появилось вращающееся трехмерное изображение оригинального аркадного игрового автомата Sega Ninja. Затем он усмехнулся и вручил его нам, как будто это был главный приз на игровом шоу. — И знаете что? — продолжил Сёто. — Когда Sega портировала Ninja Princess на домашнюю консоль Master System, они снова переименовали игру, на этот раз в «The Ninja». И поскольку Sega думала, что это улучшит продажи, они изменили главного героя с женщины, крутой принцессы-ниндзя Куруми, на мужчину — обычного мужчину-ниндзя по имени Казамару. «Да, теперь я вспомнил это дерьмо», — сказала Эйч. «В консольной версии они также превратили принцессу из куноити[19] в «девушку в беде», которую Казамару спасает в конце игры». Она покачала головой. «Меня это до сих пор бесит». «Серьезно?» сказал я с искренним удивлением. «Они сделали это?» Сёто и Эйч кивнули. «Итак…» сказал я. «Это должно быть оно, да? Принцесса ниндзя, Куруми, была «самой первой героиней, пониженной до героя»!» «О! Йо! Я сказал, черт возьми, Сёто!» Эйч вдруг начала петь, наполовину сгорбившись, и начала танцевать боком к нему. Сёто двинулся к ней в том же направлении, и они начали сложный пятикратный ритуал «дай пять». «Давайте подождем, пока у нас не появится осколок, чтобы отпраздновать, хорошо?» сказал я. Сёто кивнул и открыл свой атлас OASIS. Я видел, как он провел быстрый поиск по имени Риэко Кодама. Он получил несколько совпадений в Кластере Консолей, группе миров в Восьмом секторе, где ландшафт каждой планеты напоминал характерную графику различных классических игровых приставок. — В центре квадранта Sega есть планета под названием Phoenix-Rie, — сказал он, считывая информацию со своего дисплея. — Это самое популярное святилище жизни и творчества Риэко Кодамы, и оно восходит к ранним дням OASIS. А Кира Морроу указана в качестве одного из его первоначальных создателей в колофоне планеты. «Phoenix-Rie был псевдонимом Кодамы», — сказал Сёто. «Я несколько раз навещал эту планету во время конкурса. На ней есть квестовые порталы, ведущие в OASIS-порты всех игр, над которыми когда-либо работал Кодама, включая Ninja Princess. Должно быть, именно туда нам нужно попасть». «Бум!» воскликнула Эйч. «Тогда давайте соберемся в куст[20] и уберемся отсюда». Я выбрал аватары Эйча и Сёто на своем HUDе и приготовился телепортировать нас всех троих на планету Phoenix-Rie в Восьмом секторе. Но, конечно, я не мог никуда нас перенести. Анорак отобрал у меня способность к телепортации, а также другие способности суперпользователя, когда украл из моего инвентаря Мантию Анорака. Мой аватар все еще был максимизирован на девяносто девятом уровне, но теперь я снова был смертным, как и любой другой аватар. И я не был экипирован должным образом. За последние три года я собрал множество нового оружия, магических предметов и транспортных средств, но я не таскал все это с собой. Все было в моей старой крепости на Фалко, и у нас не было времени тратить время на то, чтобы возвращаться туда, чтобы я мог экипироваться. «Привет, Фейсал», — сказал я, пытаясь скрыть свое смущение. «Не мог бы ты дать мне одно из тех админских колец, которые ты подарил всем остальным во время нашей первой встречи совладельцев?» Фейсал улыбнулся и достал из своих запасов маленькое серебряное кольцо, а затем бросил его мне. Я поймал его и надел на мизинец правой руки. Оно появилось в инвентаре моего аватара как Кольцо управления OASIS. Оно давало мне возможность бесплатно телепортироваться в любую точку ОАЗИСа и заключало мой аватар в щит, который делал меня неуязвимым для атак других аватаров в OASIS, даже в PvP-зонах. Фейсал предложил мне одно из этих колец Администратора, когда давал их Арт3миде, Эйчу и Сёто, но я отказался, потому что Мантия Анорака уже давала мне эти и многие другие способности, а еще я хотел похвастаться Арт3миде. «Спасибо, Фейсал», — сказал я. «Вот», — нетерпеливо сказала Эйч. Она сверкнула на меня своим кольцом администратора, затем выбрала Phoenix-Rie на своем атласе OASIS. «Позвольте мне оказать честь». Она положила правую руку на плечо Сёто, а левую — на мое, затем произнесла короткое заклинание, необходимое для активации заклинания телепортации, и наши аватары исчезли. * * * Через долю секунды мы рематериализовались на поверхности планеты Phoenix-Rie. Это был яркий и красивый маленький мир, выполненный в красочной 8-битной графике, а его пикселированный ландшафт представлял собой лоскутное одеяло из различных окружений, которые Риеко Кодама создавала для различных игр. Район, куда попали мы был создан по образцу игры Alex Kidd in the Miracle World. Но когда мы начали путешествовать по поверхности планеты, оказалось, что мы бежим через зону Green Hill Zone из оригинальной игры Sonic the Hedgehog. Затем ландшафт быстро изменился и стал напоминать окружение из самой первой игры Phantasy Star. Я узнал графические элементы всех трех планет системы Algol — всего за несколько минут мы пробежали через леса Пальмы, пустыни Мотавии и ледяные равнины Дезориса. Мы также видели десятки различных неигровых персонажей из игр Кодамы, бесцельно бродящих вокруг, но, как и большинство NPC OASIS, они не нападали и не разговаривали с вами, пока вы не нападали или не разговаривали с ними первыми, поэтому мы просто держались подальше от них. В конце концов мы достигли экватора планеты, где обнаружили линию игровых порталов, расположенных вдоль него и простирающихся до пиксельного горизонта в каждом направлении. Порталы были расположены в хронологическом порядке по году выхода игр. Мы нашли портал Ninja Princess менее чем за минуту, он располагался между порталами, ведущими в OASIS к воссозданным играм Championship Boxing и Black Onyx. Над каждым светящимся круглым порталом висела иконка, обозначающая оригинальную упаковку соответствующей видеоигры. Так, над порталом Ninja Princess висел значок аркадного автомата, а над порталами по обе стороны от него — Sega MyCards. Когда мы приблизились к порталу принцессы ниндзя, я заметил звон в ушах, громкость которого неуклонно возрастала по мере приближения к нему. Эйч и Сёто, казалось, вообще не слышали его, поэтому я решил проверить свой инвентарь. Тогда я понял, что звук исходит от Первого осколка. Значок, обозначающий его в списке предметов, пульсировал в такт звону в моих ушах — как будто осколок взывал ко мне. Совсем как тот зеленый криптонский кристалл, который взывал к молодому Кал-Элу в фильме «Супермен: фильм». На самом деле, я был уверен, что Холлидей взял звуковой эффект, который я слышал, прямо из этого фильма. Когда я достал осколок из инвентаря, чтобы рассмотреть его, звон прекратился, а надпись на осколке изменилась на глазах. Теперь она гласила: Ниннику и Заэмон не одиноки в рядах ее. Вернув замок принцессы, столкнешься с ее самозванцем лицом к лицу. Я показал новое двустишие Сёто и Эйчу, и их глаза загорелись. — Ниннику и Заэмон — два главных злодея в «Принцессе ниндзя», — сказала Эйч. — Куруми должна победить их обоих, чтобы выиграть игру и «вернуть свой замок». — Затем «встретиться с ее самозванцем», — прочитал я. — Это, должно быть, Казамару, мужчина-ниндзя, которым ее заменили в версии для Master System. Похоже, мне придется сразиться и с ним. — Я хрустнул костяшками пальцев. — Не слишком сложно, верно? «Поделись с нами своим POV-каналом, чтобы мы могли следить за твоими дальнейшими действиями», — сказал Сёто. «Сейчас я вызову тебя на связь, так что мы с Эйчем сможем давать тебе советы по ходу дела. Как в старые добрые времена. О, и это напомнило мне…» Сёто переоделся в формальное одеяние ниндзя и надел свои богато украшенные золотые доспехи, а затем пристегнул мечи. Это побудило нас с Эйчем тоже переодеться в наши старые наряды охотников. Затем Эйч повесил зеркало, чтобы мы втроем могли полюбоваться собой. «Посмотрите на этих красивых дьяволов», — сказала она, после чего разнесла зеркало вдребезги выстрелом из своей штурмовой винтовки. «А теперь давайте сделаем это».