На улице Снежка наконец сказала мне своё желание. Она хотела, чтобы я завтра принёс в школу щенка. — Прямо на урок? — ужаснулся я. Но Снежка согласилась, что можно принести Кыша на переменке, а потом отнести обратно. — Лучше ты приходи ко мне и смотри на него сколько хочешь, — сказал я. — И у меня, и у Кыша испытательный срок. Если он попадётся в школе, знаешь что будет? — Скажи уж, что струсил, — усмехнулась Снежка. — Я тебе сказала своё желание, а ты струсил. — Не струсил, а дисциплина, — сказал я. — Вот кончится испытательный срок, и принесу Кыша. Честное слово. — Ну ладно, — смягчилась Снежка. — А знаешь, какое желание у меня было сначала? Фамилию твою взять. Мне она очень нравится. — Обыкновенная фамилия. Бери, если хочешь, — сказал я. — Я бы взяла. И мне бы говорили: «Соколова-Сероглазова! Иди к доске». Ведь у нас в классе есть девочка с двойной фамилией — Иванова-Зеленко. Только так нельзя. Я уже узнавала у бабушки, — пожалела Снежка. Напоследок она спросила номер моей квартиры, пообещала как-нибудь зайти, и мы попрощались… Глава 24 Как только я отвязал Кыша, он сразу забыл про обиду, запрыгал вокруг меня, стараясь лизнуть руку и радостно визжа. Я налил супа себе и ему. Он посмотрел на миску, понюхал её, зашевелил ушами и спросил: «Р-ра! А где же кость?» — Сегодня нет кости. Вот позанимаемся, пойдём в магазин и купим за девяносто копеек суповой набор. Там много костей. Хватит и тебе, и папе. Ешь. Кыш вытащил из-под матрасика кость, положил её в миску и только тогда начал лакать суп. «Ну и ну! — удивился я — Прямо в моего папу!» В подъезде, когда мы шли гулять и в магазин, нас обогнал Рудик Барышкин с Герой. Мы с Кышем встали в угол, уступив им дорогу, но Рудик, проходя мимо нас, дёрнул Геру за поводок. Она замерла, раскрыв пасть, не рычала, не лаяла, только шерсть у неё на загривке встала дыбом и глаза налились кровью. А маленький Кыш подумал, что, если Гера не рычит, значит ей захотелось наконец с ним поиграть, и робко завилял хвостом. Я крепко держал в руке поводок. У меня в этот раз не было ни страха, ни обиды. Мне стало как-то холодно и пусто, и снова я никак не мог понять, зачем взрослому Рудику и огромной Гере над нами издеваться. А страха у меня не было. Рудик с Герой, наверно, вдоволь порадовались, смотря на нас с Кышем, загнанных в угол. Мы вышли на улицу за ними следом. Оказывается, их ждала у подъезда та самая девочка-старшеклассница Оля, которая, когда первого сентября мне было обидно и грустно, погладила меня по голове и велела не вешать нос. Оля улыбнулась, заметив нас, и, как в тот раз, мне стало сразу легче и веселей. Рудик что-то сказал ей, показав пальцем в нашу сторону… Мы пошли с Кышем в магазин покупать суповой набор, в котором было много хороших костей. Кыш постепенно привыкал ходить со мною рядом и не путаться в ногах. Купив всё, что велела мама, мы вернулись домой. В подъезде я заглянул в почтовый ящик и от волнения, как на уроке, всё перепутав, сказал Кышу: — Р-ры! А Кыш переспросил: «Р-ра?» Я быстро сбегал за ключиком, открыл ящик, поднял Кыша и велел нюхать. И по-моему, Кыш учуял запах своей любимой кости. Он спрыгнул на пол и потянул меня вверх по лестнице. Мы прямо взлетели на четвертый этаж. Я задыхался от волнения. Ноздри у Кыша так и трепетали, когда он в последний раз принюхался, перепроверил себя и с лаем бросился на обитую чёрной кожей дверь сорок первой квартиры. А я нажал кнопку звонка. Я сообразил, что Кыш меня привёл к двери квартиры Рудика только тогда, когда мы после Гериного рыка слетели с лестницы ещё быстрее, чем взлетели. Наверно, пока мы были в магазине, Рудик успел прогулять Геру, оставил её дома, а сам с Олей опять куда-то ушёл. Кыш весь трясся от возмущения. Я старался обдумать, что его привело к Рудику: действительно запах кости или просто собачий след? И неужели сам Рудик — чемпион по плаванию — является похитителем газет и журналов? — Кыш, там пахло костью или тебе показалось? — спросил я. «Р-ра! Р-ра! И ещё раз р-ра!» — сказал Кыш. Тогда я достал с полатей кость (я незаметно спрятал её туда раньше) и отдал обрадованному Кышу. Это я сделал для того, чтобы он не думал, что Гера ворует его кости. Зачем же зря наговаривать на собаку, даже если она злая и нападает на слабых. Про эту историю я решил сразу рассказать папе, а до его прихода делал уроки. Кыш мне не мешал. Наоборот, помогал. Ему опять было интересно смотреть, как на бумаге появляются палочки и различные закорючки от букв. В этот день мама два раза звонила, спрашивала, как дела, и сказала, что после работы пойдёт по магазинам. Она осталась довольна, что у нас всё в порядке. Глава 25 Наконец после домашних заданий я мог заняться своим изобретением для Кыша. Я подготовил сначала все инструменты: молоток, пилку, гвозди. Ящичек нужно было сделать широким, с невысокими краями. Весь фокус в том, рассудил я, что щенки не «ходят» в ящик, потому что там нет столбика, у которого они поднимают лапу. Значит, нужно поставить столбик и провести испытание. Сколотить ящик было просто. На дне его, на крестовине, я укрепил столбик, насыпал песка с мелкой галькой, который принёс со стройки, и стал ждать начала испытаний. Как только Кыш налил очередную лужу, я ткнул его в неё носом, потом подвёл к ящику и ткнул носом в столбик. И так несколько раз. Самое главное было впереди. Я следил за Кышем, отгонял от ножек стола и приёмника, и наконец он всё понял. Только при этом раскидал по полу песок. Но я от радости закричал: — Ур-ра! Ур-ра! А Кыш сказал: «Хорошее какое изобретение! Что ж ты раньше не додумался?» — Потому что в институте не учился, — ответил я и ещё раз крикнул: — Ура! В этот момент папа открыл ключом дверь и хмуро спросил, какое радостное событие произошло в нашей квартире. Я показал ему ящик и объяснил, как он действует. При этом Кыш сам, без моего приказа, провёл дополнительное испытание. Папа прямо в пальто и кепке присел от удивления на стул. — Сам дошёл до этой идеи? — спросил он. — Конечно сам. Я же не умею читать! — сказал я. — Ты ещё раз доказал, что всё гениальное — просто! Прекрасная инженерная мысль! Несмотря на абсолютную неграмотность. Молодец! — Папа снова нахмурился. — Чего не скажешь обо мне. Ну что ж! Когда научишься, напишешь заявку на изобретение, и тебе дадут патент. Я предвижу, что лицензии на производство этого ящика купит большинство развитых и развивающихся стран. Ты будешь знаменит. Тебе присвоят звание лучшего друга собак.