— Да, малыш, только сначала в больницу заедем. — Поехали, — и снова единственное слово. — Антон, давай с нами. — Ага, чтоб меня сразу прикончили? — А что значит прикончили? — спрашивает мой любознательный малыш. — Это когда что-то заканчивается, малой, — смеётся Тоша. — Как мои мармеладки? — наивно вопрошает. — Да, малой, — снова смеётся. — А Тоша с нами поедет? — спрашивает у меня. — Нет, Руслан, я попозже приеду, — садится парень на корточки перед ним. И тут у сына образовывается целое солёное море в глазах. — Так, причин для слёз нет, Рус, — начинает Антон. — Прекрати. Я приеду, но позже. Да, Руслан очень любил Антона, и у них это было взаимно. — Кто и почему должен прикончить тебя? — спрашивает Тимур до этого безмолвно наблюдавший. — Те же, на чей кулак напоролась я, — начинаю, не видя смысла скрывать дальше. — Аня связалась с серьёзными людьми и наркотиками. Она должна огромную сумму, плюс подставила Антона, сказав, что якобы он слил информацию ментам. Ты же понимаешь, что его не оставят в покое. Они ищут его и ждут денег от меня. — Что за люди? — Колесников — говорит Антон. — Глава, вроде, он. Тимур сосредоточенно думает о чем-то, глядя на Руслана, но очень расфокусированно. — Собирайся, Антон. Никто не тронет тебя, — заверяет Бесоев уверенно, а Тоша смотрит на меня. Я смотрю на Тимура, понимая, что он уверен на 100%, что уладит, и киваю Антону. — Вы уверены? — ещё раз спрашивает у нас. — Да, — твёрдо говорит Тимур. Антон быстро скидывает вещи в сумку. Их здесь не так много, а вещи и игрушки Руслана он уже собрал. Я одеваю сына и знакомлю с Бесоевым. — Руслан, это Тимур, мамин друг. Тим, это Руслан, — смотрю на него обеспокоенно, а он смотрит мне в глаза. В его же плещется целая гамма разных чувств, которые я не могу разобрать. Тимур садится на корточки перед сыном, протягивая ему руку, которую тот смело жмёт. — Привет, — начинает Тимур. — Пливет. А ты недавно с мамой дружишь? — Да нет, — смеётся по-мальчишески. — Давно. — А я тебя раньше не видел. — А я уезжал просто. Теперь вот приехал, — он так спокойно говорит, чтобы не напугать его, что у меня щемит сердце. — Я готов, — говорит Антон. Мы выходим на улицу, и я оставляю парней, пока уношу ключ соседке, чтобы она присмотрела за домом. Тимур просит одного из охранников ехать на машине Антона, которая стояла во дворе на случай, если их найдут. Сами же мы едем на машине Тимура. Парни спереди, а я с Русланом сзади. Почти всю дорогу малыш спит, лёжа на мне. Периодически я ловлю взгляды Тимура в зеркало заднего вида. Мы подъезжаем к какой-то частной клинике, в которую по пути звонил Тимур. — Антон, подождёшь тут? Я потом отвезу тебя к себе домой, там охрана по всему периметру, да и смелости никто не наберётся столько, чтобы ко мне сунуться. Тоша знал про Тимура. И кто он теперь тоже знал. Он понимал, что Тимур не будет разбрасываться словами. — Я позвоню, — обещаю Тоше, и выношу спящего Руслана. В больнице нас уже ждут обходительные врачи, а я рассказываю о состоянии сына, симптомах и их длительности, о чем мне Антон поведал по пути. Также рассказываю о частых ангинах, тонзиллитах. Руслан ведёт себя спокойно, пока его осматривают. — Ну что, боец, молодец, ложись. Сейчас мы с мамой поговорим, и она придёт, хорошо? Руслан молча кивает. В коридоре доктор сообщает нам с Тимуром, что необходимо удалить миндалины, и, если мы согласны, то операцию назначат на завтра. — А без неё никак? — Ну судя по вашим рассказам и сильно увеличенным миндалинам, лучше удалить. И болеть он будет реже. Поверьте, там ничего страшного. Общий наркоз, максимум двадцать минут и всё. Просто иначе дальше могут быть серьёзные осложнения. — Я поняла вас, хорошо, мы согласны, — растерянно говорю я. — Что ж, отлично, мне нужны будут ваши документы для оформления, сейчас медсестра поставит укол, чтобы спала температура. Лежать будете дней пять, поэтому нужны вещи. Завтра в час проведём операцию. Врач оставляет нас с Тимуром. И я не знаю с чего начать, но он меня опережает. — Всё путём будет, мне тоже в детстве удалили. — Да? — удивляюсь. — Понятно в кого тогда. А как с работой быть? — Ты серьёзно? — смотрит, как на дуру. — Уж переживут без тебя. — Ты, если что, завози документы, я буду смотреть. Я смотрю в окно вдаль, пока он стоит, облокотившись спиной на подоконник. — Почему ты не сказала? — всё-таки выходит на этот разговор Тима. — Потому что ты захотел разойтись, — всё так просто и понятно. — Всё могло быть по-другому. — Я не хотела создавать тебе лишних проблем, — на данный момент это всё кажется нелепым. — Сейчас я примерно понимаю, почему ты хотел разойтись. С Русланом всё стало бы ещё сложнее, не так ли? Тимур молчит, и я чувствую, что права. — И что теперь? Как нам жить? — спрашивает Бесоев. — Если ты хочешь участвовать в его жизни, пожалуйста. Со временем расскажем ему, что ты его папа, — слышу громкий выдох Тимура. — Можешь видеться, когда захочешь. Тима молча обрабатывает информацию, а затем говорит: — Я принесу сумку с его вещами. — Хорошо, — не требую ответа сейчас. — С Колесниковым разберусь, ты ему больше ничего не должна. Антон пока в моём доме поживёт, так безопаснее. О том, что Руслан мой сын никому не говорим. — Аня могла болтануть, она не помнит. Молчит. Явно злится на неё и все проблемы от неё. — Можешь ещё моих вещей привезти? Не хочу Руслана оставлять. — Да, давай ключи. Я объясняю парню, где и что взять. Спустя час, когда мы с Русланом смотрим мультики, он заносит вещи, документы, пару игрушек. Точнее я смотрю, а сын дрыхнет. — Ты мне звони, если еще что-то надо. И еда, если не понравится, тоже звони, — шепчет, чтобы не разбудить Руслана.