— Какие картинки? — удивилась Лариса. — Прикольные, — ответила Наташа. — Я их вон тут повесила. Посмотрите. И она показала на одну из стен студии. Это были два наброска, сделанные карандашом и выполненные в очень реалистичной манере. На одной был изображен силуэт мужчины, который танцевал в окружении голых женских тел. На второй — сутулая фигура молодого человека, стоящего около воды и держащего в руках пистолет. «Прямо как Штирлиц, только что убивший агента Клауса», — вспомнила Лариса плакат в комнате Николая. «Вода, вода, — продолжала она свои размышления. — Вода в «Семнадцати мгновениях», вода во Флориде и тот мальчик, которого они с другом пытались утопить, вода в ванной, где умерла Белла…» — в ее голове мигом выстраивались ассоциации. — Эту картину, — Наташа кивнула на первую, — он назвал «Бордель «Шанхай», а вторую — «Колян-Штирлиц». «По-моему, сейчас все уже ясно, — с облегчением подумала Лариса. — Интересно, он пистолет тоже выбросил в воду или как?» А вслух сказала: — Спасибо, Наташа, вы мне очень помогли. — Разве? — удивилась она. — Детали всегда оказываются важными, — уклончиво объяснила Котова. «Итак, бордель «Шанхай», — внутренне просияла Лариса. — Вообще, между нами, Колян — странный тип, — брякнула Наташа. — С чего ты взяла? — Какой нормальный мой сверстник будет посвящать свое творчество борделю «Шанхай»? — задала риторический вопрос Наташа. — Я краем уха слышала на некоторых тусовках об этом «Шанхае» и его сомнительной репутации. Одно время меня не отпускали ревнивые подозрения — не завел ли он там какую-нибудь зазнобу-шлюшку? С какой стати рисовать картинки на эту тему? Наташа наклонилась совсем близко к Ларисе, и та почувствовала запах алкоголя изо рта диджея. «Удача улыбается мне. Ее опьянение мне подспорье, — подумала она. — Не надо прилагать особых усилий, чтобы вызвать ее на откровение». — Наташа, скажи мне, а ты не помнишь, он ночевал у тебя в прошлый четверг? — спросила Лариса. Голицына немного задумалась, а потом отрицательно покачала головой. — Нет, в четверг — нет. Он сказал, что пойдет домой, потому что ему захотелось послушать музыку. Вообще он пришел ко мне возбужденным и из какой-то компании. Я еще подумала, может, он наркотики принял. — А что — баловался? — Нет, просто я знаю ту компанию, где он был, могли и соблазнить. Они там на экстази западают… Только не просите меня говорить, что это за компания, — я все равно не скажу. — И не надо, — спокойно прореагировала Лариса. Ей вполне было достаточно сообщения Наташи о том, что Николай не ночевал в ту ночь у нее, а остальные ее показания ясно давали понять, что именно Николай Панаев и подставил своего отца, убив из его пистолета Беллу Смирнову. Лариса поспешила распрощаться с Наташей и направилась к ближайшему от «Белой вороны» телефону-автомату. Позвонив Веронике, она спросила, дома ли сын. Пока нет, ответили ей, и Лариса, не вдаваясь в подробности, сообщила, что часа через полтора наверняка снова заедет к Веронике в гости. Повесив трубку, она взяла такси и поехала в бордель «Шанхай». * * * Там за дежурными и оттого натянутыми улыбками персонала ощущалось недовольство и даже испуг. Последние обыски, наделавшие «шороха», заметно поубавили у персонала спеси, да и заведение не работало, поскольку правоохранительные органы поспешили приостановить его деятельность. Подойдя к охраннику, Лариса попросила провести ее к начальнице. Охранник несколько замялся, видимо, решая, сообщать или не сообщать Ларисе о том, что начальницы уже нет в живых, но после некоторого раздумья исчез в глубине заведения. Спустя минуту к Ларисе вышла женщина лет пятидесяти, крашеная блондинка, на лице которой застыла маска стервы, словно проступившая через годы сквозь толстый слой косметики. Две стрелки бровей, острый настороженный взгляд, брезгливо опущенные уголки губ — все это как бы вопрошало: «Где деньги?» Видимо, это была вторая по старшинству в бордельной иерархии женщина после Беллы. — Что вы хотели? — осведомилась она. — Здравствуйте, я из милиции, — с ходу соврала Лариса. — У меня вопрос к вашим девушкам. Это по поводу убийства Беллы Смирновой. Лицо бандерши омрачилось. — Это очень важно. Мне нужно опросить ваших девушек, — с напором повторила Лариса. — Ну, хорошо, пойдемте, — равнодушно махнула рукой бандерша. Видимо, задерганная в последнее время приездами сотрудников милиции и их бесконечными допросами, она уже привыкла к ним и была готова к новым визитам, поэтому даже не спросила у Ларисы документы. Они прошли в помещение, напоминавшее театральную гримерную с характерным запахом косметики, духов и развешанных на зеркалах бус и фотографий знаменитых киноактеров. Девушки были заняты сбором своих вещей — по-видимому, бордель закрывался, и они были вынуждены подыскивать себе другую работу. — Девчонки, это из милиции, — громко воскликнула прямо с порога бандерша. — Не волнуйтесь, девушки, нужно всего лишь опознать человека, — тут же вставила Лариса. Она вытащила из сумочки фотографию, которую взяла в комнате Николая. — Этого парня кто-нибудь видел здесь? — спросила Лариса у столпившихся вокруг нее девушек. — Я видела, — спустя полминуты ответила вертлявая, словно обезьянка, девушка. — И я тоже, — подтвердила стоявшая рядом с ней блондинка. — Он постоянно тут ошивался, я еще подумала, наверное, онанист какой-нибудь… Все дружно рассмеялись, а бандерша строго на них посмотрела — присутствие женщины из милиции обязывало, по ее понятиям, вести себя строго и скромно. И тут одна из девушек, в черных ботфортах и кожаной мини-юбке поднялась с кресла и подошла к Ларисе. — Он просил меня… — …сделать полоскание, — закончила неожиданно за нее фразу вертлявая обезьянка. — На Сибилу вечно найдутся бесплатные любители. И снова последовал дружный хохот и суровый взгляд бандерши. — Скрывать не буду — я передала от него послание Белле, — серьезно сказала та, которую назвали Сибилой. — Конверт с письмом. Это было в ту самую ночь, когда Беллу убили. Раньше я боялась об этом говорить. — Что же было в конверте? — спросила Лариса. — Письмо, наверное, — пожала плечами Сибила. — Он сказал, что это очень важно. И ничего больше не сказав, ушел. — Большое спасибо, вы мне очень помогли, — ответила Лариса. Сомнений не оставалось, пора было ехать к Веронике. * * * Дверь открыла встревоженная хозяйка дома. — Что случилось? Ты по телефону все так туманно объяснила… — Она настороженно поглядела на Ларису. — Николай пришел домой? Я могу с ним поговорить? — ответила вопросом на вопрос Котова. — Да, — совсем растерялась Панаева. — Сейчас я его позову. Да на тебе лица нет, Лариса! Что происходит, объясни, пожалуйста?! — Все объяснения потом, — Лариса сделала властный жест рукой, не допуская дальнейших расспросов. Вскоре Коля был в гостиной. Он пытался напустить на себя уверенный вид, но сквозь него проскальзывала тревожная напряженность. Лариса сразу это почувствовала и избрала жесткую позицию давления. Она вывела его в другую комнату. — Садись, — спокойно и вместе с тем напористо сказала Лариса. Панаев-младший сел напротив нее. Лариса смотрела ему прямо в глаза, и в этой позе он почувствовал себя пойманным в ловушку зверем. Недаром эту позу используют следователи всех стран мира. Минуты две они молча наблюдали друг за другом. Взгляд внимательных Ларисиных глаз словно очерчивал контур ссутулившейся фигуры подростка. — Ну что, будем отпираться или все выложим сразу? — тоном строгой учительницы спросила Котова. — Я ни в чем не виноват, — Коля заерзал на стуле. — Дело зашло слишком далеко, чтобы я могла просто умыть руки. Наберись терпения и выслушай меня. Итак, ты написал записку Белле Смирновой от имени отца. Услышав эти слова, Коля едва заметно вздрогнул.