Ты есть нарушить граница запрет! Медленной скоростью выходить прочь! Тебе давайть три минута на возвертать! Обратный отсчёт начинает! Три! Голосовой модуль дрона был настроен на местный пиджин-инглиш, варварский, но доходчивый, обилие диалектов делало коммуникацию с местными занятием затруднительным, в основном диалог тут строился на уверенных рычащих интонациях, в случае же, если клиент окажется непонятливыми, всегда можно было применить и более убедительный средства вроде пущенной под ноги нарушителю свинцовой маслины. На этот раз, впрочем, не пришлось. Стоило крикуну с неба начать считать до одного, как тени на земле тут же развернулись в обратку — лишнее доказательство, что ничерта дядька внизу не заблудился, знал он, футуц, прекрасно знал, куда идёт. Ну и славно. Другое дело, что они тут потеряли? Ведь лезут же и лезут. Русу ещё понимал, зачем местные постоянную суются на территорию охраняемых природных парков, которые тут под свои нужды развела та же «Янгуан». Нетронутой земли на Матушке осталось наперечёт, а такой, где сохранилась после климатического рывка оригинальная биота — и вовсе крохи, так что охранять её от набегов местных было логично. Племенам же чего надо — антилопу загнать на шкуру али бегемота на барабан шаманский. Сколько не плати им откупных за земли, инстинкт гонит охотника в буш и на болота, как встарь повелось, как диды завещали. Как говорится, понять и простить. То есть нет, начальству Богдан докладывал одно и то же — проникновение остановлено, враг повержен вспять. Но в реальности и он, и другие гражданские пилоты поступали по совести, предпочитая не замечать прихваченную с собой при ретираде вязанку рогов или прихваченную на волокуше наполовину освежёванную тушу. Всё едино слонов и носорогов тут развелось столько, что приходилось их принудительно отстреливать, а не то всю траву в буше потопчут, поди потом восстанавливай из корпоративных ассигнований. В общем, царило в отношениях с местными нечто вроде вооруженного нейтралитета, но без чернухи и мокрухи. Мы делаем вид, что не понимаем, что вы тут суетитесь, вы делает вид, что заблудились. Но поблизости охранных периметров промзон всё было иначе. Русу мотанул башкой, переводя камеру на бетонный периметр Йироля. Гражданских туда, разумеется, не пускали, и даже для сил обороны, частью которых был и сам Русу, и подконтрольный ему дрон, комплекс выглядел снаружи как серая неприметная одноэтажная коробочка без выступающих частей и деталей. Был ли это фокус аугментации, выпиливающий всё неположенное под классический майнкрафт или же объект и правда так в действительности и выглядел Богдан мог только догадываться. Если бы его дроны вдруг решили подобраться к Йиролю в пределах прямой видимости, трудно было сказать, что бы случилось, скорее всего просто отрубилась бы связь, не будут же они, право, собственную технику сбивать. Впрочем, никто из гражданских пилотов бы и пробовать не стал, на то и инструкция дадена уолякэ. Периметр разрешённых полётов не пересекать. Спецсредства по объекту не применять. В чужие дела носа не совать. Ясно-понятно, разрешите выполнять! Другое дело, что любопытно. Что тут вообще может такое уж секретное твориться? Привычные корпоративные промзоны в Центральной Африке, как, впрочем, и на любых других концессиях бывшего «третьего мира», огораживали от остальной территории чисто для проформы — вход и выход по пропускам через КПП, иначе местные всё запчастям растащат, но вот так чтобы наглухо лочить всю информацию о происходящем внутри периметра, такое всё-таки было редкостью. Все слышали, конечно, об изолированной однажды «экстерриториальной территории штата Гоа», но то скандал был на всю Матушку, когда дело всплыло. Шум стоял до небес. Международные комиссии, обиженное центральное правительство вспомнило, что вообще существует, жёсткая изоляция со стороны суши и моря, чуть не спутники пролетающие начали сбивать. Но даже та буча ничем в итоге не закончилась. Местных втихую всех выселили, больше всего разборок было вокруг дюжины детей экспатов, что привычно летовали там лонгстеерами, а потом не то потерялись, не то снова нашлись, да и то в результате всё порешали, компенсации всем подряд выплатили, но с места не тронулись, наше, мол, и точка. Тут же подобные дела и вовсе делались не то чтобы втихую, но даже, как бы, думнядзеу, полегче сказать, внаглую. Человечка, по пьяни ляпнувшего не то в баре, могли по утру запросто найти неживого за периметром. Инхаркт микарда. А как по ту сторону забора попал — то камеры не зафиксировали. Вот только почему такая жесть, Русу было совершенно непонятно. Ещё можно бы понять, в старые времена. Истории о кровавых алмазах до сих пор будоражили умы нетевых писак, гораздых на дешёвую сенсацию. С тех пор, как основной ресурс для Матушки стали добывать на Поясе, вопрос отныне был не в ограниченности ресурса, но банальных денег, а этого добра у корпораций было неограниченно много. Так что же здесь все они, включая самого Богдана, потеряли, на потраву комарам и чему похуже? Что вообще такого уж секретного может скрываться за неприметной коробочкой посреди сырого буша? Сдавалось ему, что улепётывающий во все лопатки дядька с двумя собаками мог знать о том куда больше, чем все гражданские пилоты их отряда. Что-то же он тут искал, вряд ли для охоты на зебру по канону требуется предварительно нацепить на себя рулон фольги. Да и дуте-н-драку, не его это дело, вот дадут «красножетонники» команду не прогонять, а блокировать, тогда и будем рыпаться. А инициативу в нашем деле проявлять — вредно для здоровья. Русу одной командой вернул дрон на свободное патрулирование, другой проверил, что там по горизонту. Да ничего особенного, вот только, погодите, а это что за фигня и почему молчит оповещение? Со стороны северного эшелона от Джубы всё сильнее отклонялся на запад пассажирский, судя по маркировке транспондеров, субзвуковой борт с хвостовым номером Бермудов VP-B. Интересно как. Оффшорные борта в Центральной Африке не редкость, но чтобы паксов возить — выходит, это редкая нынче птица — бизнес-джет. Богатенькие буратины уже лет сто предпочитали пользоваться крупногабаритными конвертопланами. Не крошечная стрекоза, в которой покоилось теперь тело Русу, но вполне комфортный салон-вагон со спальными местами и полуавтоматичеким управлением. Ну или уж летели зафрахтованным суборбитальником, если кредиты позволяют. А вот чтобы в гулкой консервной банке, в тесноте и с черепашьей скоростью, хм, подозрительное это дело. «Пассажирский борт 7753, говорит небесный патруль особой зоны Йироль, вы отклонились от маршрута, немедленно возвращайтесь в свой эшелон». На этот раз Русу говорил сам, минуя усилия речевого модуля, на нормальном инглише, разве что с неизживаемым балканским акцентом. В ответ тут же полился такой неудержимый поток смутно различимого месива из разномастных диалектов, что даже автораспознавание аугментации спасовало. Молча прожимая все аларм-каналы, какие были в его распоряжении, Богдан тут же связался с диспетчерами Джубы, что, мол, за думнядзеу у вас тут мне на голову свалилось. Нарвался сперва, разумеется, на тупую машину, которая в ответ лишь твердила, как заведённая, что де «указанный борт свершает запланированный рейс по коридору Кампала-Джуба-Хартум, отклонения от курса не зафиксированы, указанный борт свершает запланированный рейс по коридору Кампала-Джуба-Хартум, отклонения от курса не зафиксированы, ука…» Русу отрубил бесполезную говорилку. Тупая же ты железяка, вот же он собственными глазами наблюдает, как тот самый борт продолжает всё сильнее удаляться от означенного коридора на запад, продолжая игнорировать предупреждения Богдана. Последнее усилие перевести инцидент в мирное русло состояло в том, чтобы всё-таки попробовать связаться с живым персоналом диспетчерского цеппелина Джубы. Впрочем, всё было бесполезно, те пусть и ответили в итоге на ломаном, но хоть немного конвенциональном афроинглише, однако информацию подтверждать не стали, согласно их сведениям отклонений от курса также не наблюдалось. Русу со вздохом прервал связь. Ну он же не сошёл с ума и ему не чудилось. Перенастроив высотный разведчик, который как раз пересекал на маршевом эшелоне в тридцать километров территорию национального парка Гарамба, на отслеживание цели, Богдан немедленно убедился что вот он, борт, идёт себе прямым ходом на Йироль. В диспетчерской лётного отряда между тем уже все стояли на ушах. Исполняющий обязанности командира дежурного звена полковник в отставке Абдуллахи был разбужен и доставлен в башню, где разумеется принялся бушевать, не разбирая правых и виноватых. Из его предынсультных брызгов слюны в общем канале следовало, что гражданский пилот Богдан Русу — конь педальный, и почему он так поздно просигнализировал и вообще горный баран — в общем, ничего нового, на что должно было откликаться или обижаться. Два борта ударной эскадрильи тяжёлых боевых тилтвингов уже подняты с аэродрома «Янгуан Цзитуань», расквартированного южнее Аддис-Абебы и движутся на помощь Богдану, однако прибудут они лишь через минус тридцать. Через полчаса то есть. Всё ясно. Планирование было как всегда на высоте. За полчаса гражданский борт на эшелоне успеет дважды сделать все свои дела и выпить чашечку кофе. Придётся и правда справляться своими силами. Поскольку речевой поток со стороны нарушителя не прекращался, а толку в этом по-прежнему было мало, Богдан первым делом выхватил из навигационного окружения контроль за ближайшей к себе автономной зениткой, после чего хладнокровно прицелился и дал ею предупредительный залп по курсу, на всякий случай предварительно убедившись, что точно никого не заденет. Крики в канале тут же затихли. Ну надо же, как говорится, доброе слово и пистолет всегда работают лучше, чем просто доброе слово. Нарушители тут же деловито начали выгребать на восток, ближе к своему эшелону. Вы же мои сладкие. Ну и нафига было придуриваться? Богдан тут же отправил ближайший ударный дрон в сопровождение, пусть не думают, что можно расслабляться. В отрядном канале между тем крики перешли на ультразвук. Полковника Абдуллахи можно понять — при причине открытия боевого огня, пусть и не на поражение, количество бумажной волокиты по инциденту теперь подскочило на порядок, если не на два. Да и борт этот злосчастный, в отличие от того пешкодрала с собаками, придётся теперь с гарантией задерживать, вести на спецаэродром, там принудительно сажать, обыскивать, геморроя вагон, а всё потому что кто-то не мог дождаться сукиных тилтвингов, путь бы это был их головняк, а не наш. В общем, дискуссия пошла на новый круг, но Русу в неё особо не вслушивался, бубнят и бубнят. Толку-то с тех разговоров. Он уже хотел было поворачивать свой тилтвинг обратно в режим барражирования, но тут ему словно что-то резануло глаз. Где-то на самом краю зрения, какая-то мелькнувшая ошибка в логах трассировки. А ну-ка покажите ему прямую картинку. Ах вы гадёныши. Он трудом сдержал подступающие к горлу рвотные позывы. С такой высоты мутное марево восходящих потоков прекращало всякие потуги оптического контакта с целью в мучительную попытку пробиться сквозь бессмысленное мельтешение артефактов. Но Богдан справился, разглядел. Словно бежит по болотам едва заметная тень. И главное вся автоматика — ни сном ни духом. Неудивительно, она же продолжала отслеживать борт-нарушитель, а тут вроде как больше никого и не наблюдается. Серьёзная техника, не халтурная «серебрянка» того собаковода. Подойти в тени более заметного объекта, аккуратно отделиться от него, когда запахнет жареным, и так же тихой сапой, думнядзеу, продолжить заранее намеченный курс. Это был и не примитивный «стелс», рассчитанный в основном на углы падения и отражения, это было хорошее такое, современное активное плазменное одеяло с функцией мимикрии, про такое Русу разве что на курсах повышения квалификации рассказывали, в рамках материала для самостоятельного изучения. Всё равно, мол, никогда не пригодится. Откуда такие чудеса посреди африканских болот? «Вышка, наблюдаю неопознанный объект, идёт на тридцати метрах, ниже радарной сетки, прикажете сбивать?» Молчание. Только теперь Богдан сообразил, что в канале стояла гробовая тишина. Или полкана всё-таки хватил долгожданный кондратий, или неведомые шутники решили поиграть с силами обороны в «молчанку». То есть попросту говоря принялись разом глушить все коммуникации вероятного противника, погрузив разом весь эфир в молоко белого шума. Сделать это, ввиду использования оным противником узконаправленных антенн, без привлечения роя заранее развёрнутых на участке боестолкновения микромашин и так далее и тому подобное. Футуц, подготовились гады к сегодняшнему дежурству Богдана преизрядно. Но на то и его птичка в небо поднята, чтобы подобные фокусы не прошли. По сути, винтолёт Русу представлял собой мобильный тактический контрольный узел, способный единомоментно контролировать весь оборонительный контур вокруг Йироля даже в случае обрыва всех коммуникаций вне прямой видимости. По команде Богдана вокруг него начала стремительно выстраиваться сетка прямой лазерной связи в ближнем ик-диапазоне, ненадёжная при такой влажности, но зато непрошибаемая коммуникационная решётка, в которой сотни подконтрольных дронов по сути становились репитерами на пути команды пилота машинам-исполнителям. А вот и он. Ближайший к цели ударный дрон. Зениткой, как в прошлый раз, тут не обойдёшься, слишком низко идёт цель, да и требования к скорости снаряда при ведении огня поперёк курса цели были кратно большими, чем при движении сокурсно, этому учили даже гражданских пилотов. В рамках самоподготовки, думнядзеу. Какого чёрта, Богдан бы прекрасно обошёлся и без того, чтобы подобные знания ему хоть когда-нибудь пригодились. В конце концов, он забрался в эту задницу мира не для этого. А для чего? Для чего ему выдан в руки весь этот арсенал? Если бы тот собачник не повернул, тоже пришлось бы стрелять. Дрон, получив команду, уже заходил на курс, врубая форсаж и начиная преследование, тогда как остальная цепочка ретрансляторов уже выстраивалась в линию для сокращения пути сигнала. Едва заметная серая рябь на фоне погружённого в туман буша продолжала скользить вперёд, словно не замечая нависшую над ней угрозу. Никаких попыток уклониться или хотя бы стать менее удобной целью. Ну, вы сами напросились. Гауссова пушка под брюхом ударного дрона послушно просунулась в раскрывшиеся створки орудийного люка, чуть подработала актуаторами, зафиксировала цель и отправила финальный запрос на подтверждение. В ответ на что Русу, скрипнув зубами, отбарабанил личный код, разрешая залп. Пушка тут же послушно принялась с монотонностью ментронома засылать в ствол снаряды. С каждым выстрелом бегунок бортового энергозапаса падал на десяток процентов и настолько же вверх поднималась температура на выходе из ствола. В теории, ресурса должно было хватить на семь залпов, на практике пушку разорвало уже на шестом. Но пять сверхпроводящих стержней ушли точнёхонько в цель. Наблюдая, как из фрактальных недр активной защиты нарушителя повалили чёрные хлопья дыма, Богдан даже испытал нечто вроде несвойственного ему удовольствия. Обыкновенно, работа у него не вызывала у него ничего кроме скуки. Ну или злости, когда его отвлекали от любимых дорам. Но эти ребята вызвали в нём нечто непривычное. Не механическую реакцию охотника при виде унылой ввиду собственной беспомощности жертвы, нет, настоящий, горячий азарт. Завтра, пожалуй, Русу и не вспомнит об этом эпизоде. Подойдёт к нему в баре каптёр Ерохин и спросит, как, мол, служится, а он ему в ответ — собачки служат, мы, гражданские пилоты, работаем. И молча повернётся к стойке, делая робобармену жест пальцем повторить. О чём тут ещё говорить, скука же, ничего интересного, кроме бесконечных пустошей буша и надоевших этих болот. Впрочем, даже окончательно перестав быть невидимым для оборонительных комплексов Йироля и видимо глазу теряя мощность, нарушитель не унимался — продолжал переть прямо по курсу, не сбавляя оборотов. Сверху это выглядело как старомодная керосиновая ракета XX века, на пердячем пару она выбирала из продырявленных баков последние капли горючки в жалкой попытке подобраться к периметру хотя бы ещё немного ближе. Сдаваться они не собрались. Что ж, хмыкнул себе под нос Богдан, разворачивая теперь уже заработавшее на все наличные петафлопсы автоматическое наведение. Второй раз нажать на гашетку будет куда проще. Предупреждать их в эфир Русу и в голову не пришло. Впрочем, залп на этот раз даже не понадобился. Видимо, окончательно исчерпав ресурс для дальнейшего полёта, нарушитель камнем рухнул в буш так, что место крушения окончательно заволокло густой едкой химической гарью, только какие-то металлические обломки, густо чадя, красиво разлетались по окрестностям, распугивая окрестных бегемотов. Богдан только языком поцокал. Вот же думнядзеу, в этом дыму теперь кто хочешь валить сможет, прежде чем пожар от разлитого топлива угаснет сам собой, пройдёт сколько времени, если у пилотов этой дряни с собой хотя бы банальная серебрянка, как у того собачника…