На том столе, на который его уложили, имелись вдобавок специальные кожаные ремни. Ими Маркуса накрепко пристегнули к дубовой столешнице. Да так, что он больше не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Даже его голову опоясали вдоль лба таким ремнём, и теперь он видел лишь каменный серый свод потолка. – Вы свободны, – послышался грубый женский голос, принадлежащий монахине. Тут же скрипнули петлями двери, и кто-то вышел из комнаты. Маркус был уверен, что это отпустили притащивших его сюда солдат. «Что дальше?» Наступила тишина. Маркус решил, что вместе с солдатами ушла и монахиня. Хотя чьё-то присутствие всё же ощущалось. Скорей всего это был тот громила, лица которого ему никак не удавалось рассмотреть. Он тихо ходил, чем-то шуршал, негромко звенел медицинскими инструментами. Одним словом спокойно занимался своими делами. «Зачем я здесь? Может быть закричать? Нет, через эти стены меня не услышат. Да и кто придёт ко мне на помощь? Но как же страшно! Боже, как страшно!» Двери вновь отворились, и опять вошёл человек. Один. Отчеканив каблуками по каменному полу свои шаги, неизвестный остановился и поприветствовал того, кто здесь находился. – А, Ваше Величество, – обозначил вошедшего незнакомца громкий мужской голос, по которому Маркус опознал фантома, преследующего его во всех кошмарах. – Чем я удостоен чести видеть вас? – Вы знаете мои желания, – ответил ему человек, к огромному удивлению Маркуса названный «Его Величеством». – Победить, и больше ничего! После череды последних неудач и поражений, мне нужна хотя бы одна значимая победа. – Потерпите ещё чуть-чуть, Ваше Величество, – попросил его фантом. – Ваши победы не за горами. Только тогда уж и вы меня не забудьте. – Вас!? Никогда! Только вам я обязан тому, что до сих пор жив и могу ходить по земле. Те боли, которые я испытывал последние пару лет в своём желудке, давно уже убили бы меня. Ещё раз спасибо, созданному вами чудо-эликсиру. – Я рад, что он помогает вам. Но не употребляйте его слишком часто и строго следуйте всем моим рекомендациям. – А разве вы не сможете создать ещё одну порцию такого же лекарства? – Конечно, смогу. Вот только заглушая свои боли большими дозами эликсира, вы быстро приучите ваш организм к его целебным компонентам. А это чревато. – Постараюсь, – глухо буркнул в ответ незнакомец. – Так-то лучше. Ведь вы же хотите увидеть победоносность своей армии. – Но когда?! – вдруг закричал нервным, и даже каким-то истеричным голосом, собеседник фантома. – Когда это произойдёт? Сколько ещё я буду ждать ваших бессмертных, храбрых и обладающих нечеловеческой силой, как вы меня уверяли, солдат? Мои люди гибнут и мне не кем их заменить. А на ближайшее будущее у меня назначена ещё одна военная кампания. Очень важная и можно сказать решающая кампания! Вот уже третий месяц вы кормите меня обещаниями и не даёте мне созданных вами сверхсильных солдат. – Терпение благодетель, Ваше Величество. Скажу вам по секрету, я уже один раз испытал силу своих солдат и они показали, что способны на многое. Вот только нужно научиться, ими управлять. А это непросто, поверьте. – Так, когда же я смогу рассчитывать на этих сверхлюдей? Когда я могу планировать начало новой кампании? По мне так они давно готовы. Я же видел их. Пусть у них и не совсем человеческий вид, но всё-таки это люди. Неужели их так сложно обучить командам? – Бывшие люди, – поправил его фантом, и тут же добавил, – а вам нужны проблемы, связанные с этими бывшими людьми, во время вашей, как вы говорите, столь важной кампании? – Нет! Ни в коем случае! Провал в ней будет подобен взрыву трона подо мной. – Тогда, чем так рисковать, дайте мне ещё немного времени. Ну, скажем неделю. И обещаю вам, что никто, никогда не победит вашу великую армию. Возникла пауза. Видно человек обдумывал поступившее предложение. – Хорошо, – наконец ответил он. – Пусть будет по-вашему. Ненадолго отложим наше контрнаступление. Но запомните, у вас не больше недели. Оправдайте, наконец, мои ожидания и вложенные в вас нашим тайным орденом средства. Иначе братство вам этого не простит. – Спасибо, Ваше Величество, – поблагодарил его фантом, за предоставленную отсрочку, – я их оправдаю. И к следующему заседанию попрошу глав Верховного совета рассмотреть ваше скорейшее назначение в нём. Ведь вам известно, что мой голос там не последний. – Знаю, знаю, – с ноткой раздражительности, ответил незнакомец. И тут же нервозным голосом поинтересовался: – А это кто лежит у вас на столе? Мой будущий подопечный? Раздались быстрые шаги, и Маркус увидел возникший перед ним силуэт. Покосившись на него (единственное, что он мог сделать) Маркус рассмотрел на крупной мощной фигуре всё тот же чёрный камзол, белое жабо и даже скрещённые на груди руки, этого человека. Но лица… Лица по-прежнему не было. Вернее оно выглядело как некое размытое желтоватое пятно. Одним словом – фантом. – Это мой новый ребёнок, – немного усмехнувшись, ответил он. – Ваш ребёнок? Вы хотите сказать, что создадите из него ещё одного сверхчеловека для моей непобедимой армии? – О-о-о, н-е-е-т, – возразил фантом, – на этом объекте я провёл свой очередной, но не последний эксперимент по пересадке мозга. И как видите, пока, удачно. Особь живёт. – А чей же мозг вы ему пересадили? – Имени того человека я, к сожалению так и не узнал. Но то, что он был из австрийской армии, это уж точно. Перед смертью он пытался со мной разговаривать на немецком языке, правда, с не совсем понятным для меня акцентом. После артобстрела тело этого несчастного было нашпиговано шрапнелью, и осколками от гранат и ядер, как английский пудинг изюмом, и соответственно получило несовместимые с жизнью раны. Но прежде, чем угас его мозг, я успел совершить эту сложнейшую операцию. – Если это правда, то я преклоняюсь перед вами и достижениями современной медицины, – приближаясь к Маркусу, восхищённо проговорил человек. – А вообще часть их армий на восточных флангах Баварии, меня неплохо когда-то поддерживала. – Ваш комплимент, насчёт достижений современной науки здесь неуместен, уверяю. То, что сделал я, было не единожды совершено многими великими лекарями древности. А в Египте и Месопотамии даже имели место операции по пересадке головы. Правда, чаще всего для этого использовалось какое-нибудь домашнее животное; собака, корова или даже лошадь. Вот только письменно описанных ими результатов этих операций почти не сохранилось. Часть таких источников была безвозвратно утеряна, а часть строжайше засекречена или зашифрована. – А вы, ведёте подобные записи? – Ну конечно. Без них все достижения моих опытов были бы бессмысленны. Тем более что лежащий перед нами образец, уже тринадцатый. Многообещающее число, вы не находите? – Тринадцатый? – А вы как думали!? Мне пришлось исполосовать десятки человеческих тел, мёртвых или безнадёжно больных, конечно, чтобы понять, как и с чем связан наш мозг. И вот теперь, я могу с уверенностью сказать, какие именно части тела нужно ещё соединить и пересадить, чтобы добиться положительных результатов. – Потрясающе! Это просто потрясающе! – повторил восхищённо два раза незнакомец. – Вот только не увлекайтесь вашей игрушкой, пока не поставите в мою армию обещанных мне вами, людей. – Обещаю, Ваше Величество, – с почтением сказал фантом, отходя от стола. – А какую именно цель вы сейчас преследуете, привязав этого несчастного? – Хочу сделать осмотр пересаженных ему внутренних органов, но перед этим попробую пообщаться с ним. Ведь тело человека, которого мне удалось спасти, не считая раздробленной части головы, в которой я заменил некоторые части мозга, принадлежало французу. – О-о-о, ну это уж слишком, – выразил то ли одобрение, то ли возмущение незнакомец. – И на каком же языке он теперь изъясняется? – Это я и хочу узнать, Ваше Величество. А для чистоты эксперимента его целых две недели держали с людьми самых разных национальностей. Помимо того, мне нужно выяснить метафизические изменения его тела. И тем самым сравнить, а затем подтвердить или опровергнуть учения Аристотеля и Платона о нашей душе. – Ну, что же, – вздохнул незнакомец, – не буду тогда вам мешать. Но, по мне так, вы не тем сейчас заняты. Помните! Не слишком увлекайтесь подобными экспериментами, пока не обеспечите мою армию своими солдатами. Не слишком увлекайтесь! Я дал вам неделю. Раздался громкий стук каблуков, хлопнула дверь, и в комнате вновь воцарилась мёртвая тишина. После невольно услышанного разговора этих двух людей, Маркус почувствовал внутри себя ещё больший страх, чем прежде. Теперь он уже не понимал, кто он на самом деле. И вообще, действительно ли шла сейчас речь о нём или эти люди обсуждали кого-то другого. Но одно он чувствовал наверняка. Это то, что человек с фантомным обликом собирается сделать с ним что-то ужасное. Опять раздалось лязганье медицинских инструментов, и через пару секунд над ним вновь возник образ человека без лица. Только на этот раз в его руках ярко сверкнула сталь огромного зазубренного ланцета. Маркус закрыл глаза. – А, так мы всё-таки кое-что можем, – сказал, как бы обращаясь к нему, фантом. – Но это ничего. Сейчас мы посмотрим поглубже. Но только Маркус почувствовал на своём теле в районе сердца прикосновение холодного металла, как стены комнаты сотряслись от раздавшегося где-то снаружи, громкого и мощного взрыва. «Бомба! Это разорвалась артиллерийская бомба!» Маркусу был очень хорошо знаком этот звук. И хотя гул исходил откуда-то сверху, он его сильно обрадовал. Но кто мог стрелять по стенам госпиталя? Ведь Маркус был почти уверен, что находится в каком-то военном лазарете. А обычно над такими строениями водружали белый флаг с изображением «Гиппократовой чаши», который по негласным правилам любой войны гарантировал их неприкосновенность. Маркус открыл глаза и усмотрел боковым зрением, как фантом, только что стоявший с ланцетом возле него, отложил свой страшный хирургический инструмент и ринулся к двери. Однако кто-то опередил его и ворвался в комнату раньше, чем тот её покинул. – Всё пропало герр Шпатц, – послышался знакомый, но на этот раз очень взволнованный голос монахини. – Что там случилось!? – громко спросил у неё человек, имя которого Маркус услышал впервые. – Это пушечная канонада, вызванная обстрелом города союзнических войск, взявших нас в кольцо, – ответила монахиня. – Откуда вам это известно? – видно немало удивившись, что слышит от обычной монахини такие пояснения, решил у неё поинтересоваться герр Шпатц. – Так мне разъяснили ситуацию Их Величество, – объяснила женщина. – А куда же они направились? – Они приказали немедленно оставить город и отступить. – Значит, в городе никого не осталось? – не унимался с вопросами герр Шпатц, спешно сгребая в большой докторский саквояж часть разложенных на соседнем столике хирургических инструментов. – Остались саксонцы во главе с королём Фридрихом, но он приказал своим солдатам ответный огонь не открывать. – Что же нам теперь делать? – спросил Шпатц. Правда, этот вопрос он адресовал, скорее всего, сам себе. – Вам нужно бежать, герр Шпатц, – ответила вдруг женщина. – Меня они не посмеют тронуть, а вот вас, я выведу. Я знаю древний потайной ход, который ведёт из подвалов нашей обители, далеко за окраины города. – Но я не могу покинуть вашу обитель без своего драгоценного груза. – А, понимаю, – отозвалась монахиня, открывая железную дверь, – возьмите с собой тех двух солдат. Они помогут вам вынести ваш большой ящик. – Но ведь они слишком много знают. Я собирался их… – Вот и сделаете это, когда выберетесь из города, – резко перебила его монахиня, словно не желая слышать, что хотел сделать с верными им людьми этот человек. – Хорошо, идёмте! – воскликнул герр Шпатц. – А это? – остановила его женщина, указав на лежавшее, на столе тело. – Когда вернётесь, освободите его, найдите подходящий прусский мундир и отпустите на все четыре стороны.