Ага, значит, все-таки сословное разделение в школе есть. Пусть и неявное, но все-таки. Детки богатых родителей привыкли считать себя королями, так и на Земле всегда было, в любой школе или институте были свои мажоры, глядевшие на остальных нищебродов свысока. Осталось только одно место, где таких не было. Армия. И особенно спецподразделения. Отпрыски богатых родителей как-то не стремились рисковать своими головами, ведь в них и пуля попасть могла. И выпендриваться в среде спецназовцев ГРУ или краповых беретов можно было только личными качествами, которые за папочкины деньги не купишь. – Тебя как звать-то, малой? – Каптерщик закончил метать на прилавок свертки и пакеты и выудил из кармана свернутую тонкую ленту с делениями, наподобие швейного метра. – Тарга. – Ну-ка, Тарга, руки в стороны подними… Кладовщик сноровисто обмерил мое тело лентой, что-то бормоча себе под нос. – Ага, десять на семь, второй рост. Тебя бы подкормить, малой, а то размер у тебя, как у девчонки, еще поискать такой надо. Так, ногу сюда ставь. – Интендант перегнулся через прилавок, достав откуда-то снизу деревянный ящичек с нарисованным на дне, расчерченном линиями, силуэтом ступни. Я сделал как велено, сбросив с правой ноги обувку. – Нажми посильнее. Так, три на полтора, и еще четвертинка. Ну, хоть обувка на тебя есть. Не боись, малой, старый Барт свое дело знает. Ни жать, ни хлябать не будет. Портянки мотать умеешь? Чего?.. У меня глаза от удивления полезли на лоб. Здесь что, в ходу портянки? Старое, практически забытое искусство мотать портянки, которым в совершенстве владели наши деды, знают и здесь? – Портянка, малой, ежели она правильно намотана, ногу бережет лучше любых чулок, – подняв указательный палец вверх, наставительно проговорил каптерщик. – А на учениках эти чулки прямо горят, не напасешься. Да и ноги себе до мяса стирают, когда их на тренировках гоняют. – Умею, мастер Барт, приходилось, – ничуточки не соврал я. Да, все верно говорит кладовщик. Нет, в берцах легче, спору нет, и по горам, к примеру, в берцах бегать сподручнее, особенно с хорошей боковой поддержкой, чтобы ногу не подвернуть. Но вот если приходится грязь месить, то лучше сапог ничего нет. А носить сапоги с носками, даже толстыми, это извращение, да и ногу натрет почти стопроцентно. Понятно, что прохвост-каптерщик просто не хочет выдавать мне носки, или чулки, которые можно толкнуть на сторону, кладовщики, похоже, во всех мирах одинаковы. Но я буду рад любой обувке, та, что на мне, могла развалиться в любой момент. – Да неужто? А ну покажь, как умеешь. Барт выложил на прилавок пару серых портянок из какой-то плотной, но даже по виду мягкой ткани. – Погодь-ка. Сразу и сапоги померь. – Интендант колобком укатился к дальнему стеллажу, заставленному коробками. – Вот, твой размерчик. – Барт поставил передо мной сапоги. Ого… Я удивленно присвистнул. Это вам не кирзачи, в которых можно стереть ноги до колен и в которых я отбегал в свое время тысячи километров, это настоящая кожа! Причем ручной работы! Подошва тройная, толстая, без каблука, голенище до середины голени, неширокое, нога не будет в нем бултыхаться. Вот это да! Похоже, в этой школе на форме не экономят, что не может не радовать. А если вспомнить шикарную кормежку от пуза, то будущее рисуется уже не такими мрачными красками. Я быстро положил портянку на пол, расправил и в несколько движений намотал ее на ногу. Засунул ногу в сапог, сделал несколько шагов. Сидит идеально. Нигде не жмет, не трет, пятка не гуляет. Шикарно! – Да, умеешь, – одобрительно закивал Барт. – Ну, тогда уже и повседневку примерь, а то как пугач на поле, тобой только граков пугать. Синяя повседневная форма, какую я видел на мальчишках в том переулке, тоже подошла один в один. Каптерщик все же не стал подсовывать мне негодное шмотье, как я опасался. – В этом пакете два комплекта формы для занятий, – ткнул Барт в один из свертков. – В этом одеяла и постельные принадлежности. Форму береги, а то знаю я вас, первашек. Только дорветесь до боевых плетений, так потом вся в дырах, не напасешься. Хотя… – Каптерщик поскреб толстыми пальцами в затылке. – Ты же у Второго Листа в учениках… Бери еще один комплект, тебе точно пригодится, знаю я, как он мальцов гоняет. Да и холодает уже, бери сразу и куртку, лишней точно не будет. Вы ж, южане, мерзлявые, у вас морозов отродясь не было. Барт выложил передо мной куртку с глубоким капюшоном, с вышитым на спине изображением, которое я уже видел на гербе, висящем над входом в школу. Голова белого дракона, держащая в клыкастой пасти ветвь дерева с семью листьями. Глава 4 Тренировочный день Казармы я нашел быстро. Вернее, общагу, так будет ближе к истине. Длинное одноэтажное здание с толстыми, выложенными из обтесанных каменных блоков стенами и зеленой черепичной крышей. Над входом горел масляный светильник в бронзовой оправе, похожий на тот, что использовал каптерщик, освещая пространство перед широкими раздвижными дверями. Впрочем, я бы и в полной темноте сориентировался, с такими глазами, как у меня, это нетрудно. Ночное зрение все-таки хорошая штука, весьма полезная в некоторых ситуациях. Тан что-то говорил о южных кланах, там, судя по всему, постоянный полумрак, как в земных джунглях. Мне не раз приходилось бывать по службе в Экваториальной Африке и Южной Америке. Эх, мне бы тогда мои нынешние глаза очень пригодились, ночью в джунглях не видно ни зги. Я перехватил мешок с пожитками, выданными мне кладовщиком, оказавшимся неплохим мужиком, и постучал. Не может быть, чтобы в общежитии не было дежурного или вахтера. Я уж молчу о казарме, где постоянно должен находиться дневальный, стоящий «на тумбочке». – Ну, если опять кто-то будет спрашивать Мату, я за себя не ручаюсь! – раздался из-за дверей разъяренный женский голос. – Я вам все причиндалы отчекрыжу, кобели озабоченные! Створки дверей резко отъехали в стороны, да так, что едва не слетели с пазов. – Ты еще кто такой? Чего надо? – рявкнула мне в лицо мощного сложения девушка с грубоватым лицом, уперев мускулистые руки в бока. Ого. Ничего себе, это прямо валькирия какая-то. Чистый Терминатор в юбке. Вернее, в штанах, юбок на женщинах я здесь ни разу не видел. Высокая, на голову выше меня, широкоплечая, она сурово взирала на меня с высоты своего роста, дожидаясь ответа. Черт, да я за все время, как очутился в этой школе, не видел ни одного ученика ниже себя, и это уже начало немного напрягать. Вечным коротышкой быть несладко. Или все зики такие низкорослые? Но пока что ни одного представителя этой расы я не видел, поэтому сравнить было не с кем. – Я ученик мастера Тана, – немного опасливо начал я. Такая, если приложит, мало не покажется. Тем более что лишнего веса на девчонке не было ни грамма, сплошные мускулы. – Вот. – Я протянул девушке листок бумаги с печатью Второго Листа. – Прибыл на место несения службы согласно приказу. Черт, что я говорю? Какое еще место службы? Все-таки привычки, впитавшиеся за годы службы, просто так не вытравишь, въедаются насмерть. Хорошо еще воинское приветствие на автомате не отдал, хотя рука и дернулась. – А, так это ты, что ли? – буркнула девчонка, вчитываясь в каракули на бумажке. – Тот самый зик, что наделал столько шуму день назад? Ладно, заходи. – Валькирия шагнула в сторону, освобождая проход. – Место свободное есть. Только учти, новенький, – девчонка, больше похожая на профессионального рестлера, сурово сдвинула густые брови, – если начнешь подкатывать к Мате, отросток твой с корнем выдерну. И даже то, что ты личный ученик Второго Листа, тебя не спасет. Понял, первашка? Пошли, покажу тебе твою койку. Шмотки пока там оставишь. – Йес, мэм, – пробурчал я себе под нос, шагая за здоровенной девахой. Далась мне эта озабоченная самка… мне бы со своими проблемами разобраться. Хотя, увидев Мату в купальне, я понимаю, почему на нее пускают слюни все представители мужского пола: это же не девушка, а просто ходячий секс. – Как ты меня назвал? – сузила глаза рестлерша, резко остановившись и развернувшись ко мне всем телом. Слух у валькирии оказался острым. – Меня зовут Тара Канн Ормес. Я третья дочь лорда Ормеса. И если ты, сморчок мелкий, попробуешь хоть раз назвать меня тараканом, пожалеешь, что вообще на свет появился! – Да что вы, и в мыслях не было… – глядя в суровые глаза девушки, со всей честностью ответил я. С девчонкой, у которой бицепс толще, чем мое бедро, действительно лучше не шутить: судя по всему, в этой школе нет никакого разделения по половой принадлежности, всех гоняют одинаково, не делая поблажек никому. И с пренебрежением относиться к этой мадемуазель точно не стоит, такая и накостылять может. – Смотри мне, – еще раз недоверчиво посмотрела на меня сверху вниз Тара. – На женскую половину заходить запрещено, повторяю еще раз. А то некоторые не понимают с первого раза, приходится по-другому объяснять. – Девчонка хрустнула пальцами. Пальчики, кстати, в мозолях, фаланги набитые, как у того мальчишки, Румиса. Серьезные тут девчонки, палец в рот не клади, по локоть откусят. – Все, пришли. – Тара отодвинула в сторону створку дверей, открывая проход в небольшую комнатку. Свет горел только в начале коридора, там под потолком была привинчена лампа, испускавшая неяркий свет, но с моими глазами полумрак не проблема, и я прекрасно разглядел убранство своего нового жилища. – Шмотье пока возле кровати брось, завтра разберешься. Ты здесь пока один, но скоро вернется твой сосед, он сейчас у мастера Со в больничке прохлаждается. В больничке? Не тот ли это мальчишка, которого я видел вместе с рыжей? – А он не храпит? – поинтересовался я, сделав серьезное лицо. – Мне-то откуда знать?! – возмущенно воскликнула дежурная по общежитию, покраснев до корней волос. – Я с ним не того… не этого! Так, всё! Вот твое место, я свое дело сделала. Подъем с первым гонгом, затем общая тренировка, завтрак, а потом занятия со своими мастерами. И не вздумай опоздать, иначе мастер Ширу тебе палок по заднице всыплет. А у тебя она и так костлявая. – Рестлерша поморщилась и автоматически потерла пятую точку: видимо, ей тоже не раз доставалось. Я с трудом удержался от улыбки: эта здоровенная мускулистая девчонка была настолько непосредственна и открыта, что на меня невольно нахлынули воспоминания о моей прошлой жизни и учебе в военном училище. – Туалет и умывальники в конце коридора, и после отбоя никаких хождений по соседним комнатам. Понятно? – Я все понял. Спасибо за информацию, мадемуазель! – учтиво ответил я, с удовольствием наблюдая, как у девчонки удивленно округляются глаза. – Ты какой-то странный зик, – буркнула валькирия, закрыв за собою дверь. Я поставил мешок возле свободной койки и осмотрелся. Да уж, скромненько. Две кровати возле стен, деревянные, с тонкими матрасами и вовсе без подушек. Одна кровать застелена шерстяным одеялом, точно таким же, как мне выдал кладовщик. Кстати, надо его вытащить. Никаких батарей, разумеется, в комнате не было, как и какого-либо очага или обогревателя. Значит, зима здесь достаточно мягкая, ниже нуля температура не падает, иначе все ученики превратились бы в сосульки. Или здесь все морозоустойчивые? Пол голый, деревянный, на стенах тоже ничего нет. Две тумбочки, пара табуретов плюс платяной шкаф, рассчитанный, видимо, на двоих. Да уж, спартанская обстановка. Но это и хорошо, за годы службы я к ней привык. Хорошо еще, что в общую казарму не поселили, здесь что-то вроде кубриков, что гораздо удобнее. Я подошел к окну, на котором не было даже занавески, и всмотрелся в наступившую темноту. На небе высыпали звезды, маленький лунный диск светил скудно. Второго спутника видно не было, видимо, он спрятался за тучами или вообще находится с другой стороны планеты. Когда я летел сгустком эктоплазмы к этому миру, вглядываться было как-то недосуг. Созвездия имели совершенно другой рисунок, чем на Земле, но это и понятно. Что ж, здравствуй, новый мир. Надеюсь, мы с тобой поладим. Пока все не так уж и плохо – желудок полон, одежда есть, крыша над головой тоже. Как и появились какие-то перспективы на будущее. Довольно смутные, конечно, но все же. Ничего, спецура, прорвемся! С этими мыслями я быстро разделся, аккуратно сложил новенькую форму на табурет, поставил сапоги возле кровати, накрыв их развернутыми портянками. После чего упал на свободную койку и накрылся колючим шерстяным одеялом. Отключился я мгновенно. Разбудил меня низкий звук гонга. Что это? Подъем? Я подскочил в постели, первое время не понимая, где нахожусь. А, ну да… Местная казарма, более похожая на студенческую общагу. Было еще темно, горизонт только начал наливаться краснотой. Похоже, тренировки в этой школе начинаются рано. Но это дело привычное, я десятки лет просыпался в шесть часов утра, служба приучила. В комнате было прохладно, и я быстро, как в армии, оделся по форме номер два – голый торс, серые тренировочные штаны и сапоги. С удовлетворением подумал, что в норматив уложился. В учебке, да и после, уже в части, замкомвзвода просто зажигал спичку, и все должны были одеться и встать в строй до того, как она погаснет. То есть примерно за сорок пять секунд. – Все на утреннюю тренировку! – раздался в коридоре голос валькирии. – Бегом, бегом! А то палок от мастера Ширу схлопочете, увальни! – Таракан, зараза, чтоб тебя… дай поспать… – раздался рядом чей-то хриплый голос. Черт, это еще кто? Соседняя койка скрипнула, и из-под одеяла показалась заспанная физиономия мальчишки. Я что, дрых без задних ног, раз не услышал, когда он появился? Теряешь квалификацию, Никитин. Раньше ко мне даже спяшему мало кто мог подкрасться. Да это же тот пацан из больнички! Как там его мастер Со называла?.. Ах да. Рок, кажется. Его, похоже, уже выписали. И точно, никаких бинтов на груди у севшего на койке, потягивающегося мальчишки не было. – Утречко, зик, – как старому знакомому сказал пацан, откидывая одеяло и поднимаясь на ноги. Я невольно отвел глаза в сторону. В этом мире, похоже, не додумались до такой нужной вещи, как трусы, и мальчишка стоял совершенно голый. Да, этого предмета гардероба в мешке не было, я бы заметил. – Привет, Рок, – ответил я. С соседом по комнате лучше наладить дружеские отношения сразу, он вроде нормальный пацан. – А ты откуда знаешь, как меня зовут? – удивился мальчишка, быстро натягивая штаны и безрукавку и перетягивая ее желтым поясом. Интересно. Те мальчишки в переулке тоже были с поясами, но красными. Похоже, здесь действительно введена система ученических поясов, как в спортивном карате или дзюдо, где цвет обозначал уровень подготовки ученика. – Слышал в больничке, мастер Со говорила. Тебя уже вылечили? – Да, хотел еще немного там поваляться, но меня выперли, – широко улыбнулся Рок, продемонстрировав прореху в зубах. – Мастера Со не обманешь. Ладно, погнали на тренировку, а то, не дай боги, мастер Ширу сегодня с похмелья, всем достанется. Да, а ты чего раздетый? Хочешь своим торсом Мату соблазнить? Так ты не в ее вкусе, сразу тебе говорю. Она любит больших парней. С большими… ну ты понял, – подмигнул мне мальчишка. Ага, мне сейчас только кого-то там соблазнять. Тем более что у меня не телосложение, а теловычитание. Да уж, я явно поторопился. Здесь все же не российская армия, и физзарядку с голым торсом не проводят. Да, тут же еще и девчонки имеются. Хотя вот на них, одетых по форме номер два, я бы с удовольствием посмотрел. Хм… Что это со мной? Мысли в голову лезут, как у шестнадцатилетнего. Мне все-таки уже за сорок, и женских прелестей я за свою жизнь насмотрелся предостаточно. Или это на меня так тело влияет? Да, похоже на то. В этом хилом и недокормленном теле, которому точно не больше шестнадцати лет, сейчас такой «играй, гормон» идти должен, что только держись. Я уж и забыл, что это такое. Хотя… все-таки приятно снова почувствовать себя молодым. – Тебя как зовут-то, сосед? Меня ты уже знаешь, я Рок Марин, средний сын лорда Марина. Я из Приграничья. А ты откуда? Из какого клана? – забросал меня вопросами мальчишка. – Тарга. С Юга. Клана нет. Да и лордов в роду у меня никогда не было, – сообщил я парню всю правду, которую знал. – Оу. Без клана хреново, – один в один повторил слова кладовщика Барта мальчишка. Похоже, в этом мире клановая поддержка многого стоит. Надо бы разобраться потихоньку, что собой представляют эти самые кланы, а то я до сих пор в непонятках. – Тут почти все ученики клановые. Нелегко тебе придется, Тарга. – Ничего, переживу как-нибудь, – буркнул я, роясь в мешке. Открыл Америку, тоже мне. Я и сам знаю, что здесь место под солнцем придется зубами выгрызать… А, вот она. Вытащив безрукавку с деревянными застежками, точно такую же, как у Рока, надел ее. Пояс тоже нашелся, только он был не белым, как я ожидал, а зеленым. Зеленый пояс здесь самый низший, для новичков? Похоже, что так. Ну, вроде все. А, нет, не все. Волосы. Мне же Второй Лист говорил, что мужчина обязан носить косу. И как это делается? Рок очень шустро заплел собственную гриву, перевязав на конце тонким кожаным шнурком. Я попробовал повторить за ним, но потерпел фиаско, эта чертова проволока вместо волос просто не хотела укладываться хоть во что-то похожее на косу. – Понятное дело, что переживешь, ты же у самого Второго Листа в учениках, – кивнул мальчишка. – Я же сам слышал в больничке. Об этом уже все знают. А это, я тебе скажу, не шутка, у мастера Тана, по слухам, был только один ученик, но там история вообще странная… Да что ты там возишься? Если опоздаем, нам мастер Ширу так всыплет – два дня на задницу сесть не сможем! Дай сюда! – Рок развернул меня за плечи, натянул волосы, собрав их на затылке, и за несколько секунд заплел их в тугую косу. – Побежали, а то мы, похоже, последние. Как бы не влетело. И действительно, на тренировочную площадку, ту самую, где я дрался с Румисом и Фартом, мы прибежали последними. И… Что ж за невезуха-то такая… В шеренге учеников, выстроившихся вдоль кромки площадки, я заметил тех самых ребятишек, едва не забивших меня насмерть в переулке нижнего квартала. Уж эти-то лица я не забуду, они были первыми, что я увидел в этом мире. Румис с Фартом тоже были здесь. Везет мне, как утопленнику. Я попытался встать в строй рядом с Роком, но был остановлен раздраженным голосом мастера Ширу, стоявшим перед шеренгой учеников с узловатой палкой в руках. – Эй, зик, ты куда лезешь? Совсем дикий, что ли? Зеленые – в конец строя. Не зли меня, разносчик, и так голова разламывается… А, понятно. Впереди, значит, стоят продвинутые ученики, а новички – в самом хвосте. Я быстро переместился в конец строя. Принцип ясен. Как ясно и то, что Ширу, похоже, был с хорошего бодуна. Солнце уже выглянуло из-за горизонта, осветив площадку, но светило ученикам в спины, когда Четвертому Листу, стоявшему перед строем, прямо в лицо. Сейчас он выглядел совершенной развалиной: и не подумаешь, что этот старикашка занимает высокое иерархическое положение в школе. Но я думал, что заниматься буду с мастером Таном, а не с этим древним сморчком, из которого песок сыплется. А, кажется, я понял. Смотрины. Меня хотят сначала проверить на физические кондиции. Что ж, мне и самому интересно их узнать, понять возможности собственного тела будет не лишним. – Так, побежали, – хрипло каркнул мастер Ширу, морщась от лучей солнца, бьющих в глаза. – Пять кругов. Чего замерли, обезьяны? Палкой подогнать? Пошли, пошли! Ученики сорвались с места, с ходу набрав приличную скорость. Я пристроился в хвосте, стараясь не отставать. Побежали не по кругу тренировочной площадки, как я ожидал, а по мощенной плоским камнем дорожке, идущей к выходу из школы. Это что, пять кругов вокруг школы, что ли? Ну ладно, заодно осмотрю окрестности, а то целиком увидеть школу я так и не успел. – Похоже, мастер Ширу сегодня не в духе, – раздался справа знакомый голос. – Привет, зик! Я повернул голову на голос. Рядом со мной бежала та рыжая девчонка, что была вместе с Роком в больничке. Похоже, ее тоже выписали, у мастера Со, судя по всему, больные не залеживаются. Как ее там звали?.. Элиза Марика ар Бертан, дочь лорда Бертана. Да, точно. Чего это она решила со мной заговорить? Я думал, что высокородные будут воротить носы, всячески выказывать презрение безродному зику без клана, и морально был к этому готов, а тут… Неожиданно. Неужели мой статус личного ученика Второго Листа сработал? – Доброе утро, Марика, – вежливо ответил я, стараясь не сбить дыхание. Тело вопреки моим опасениям чувствовало себя прекрасно, никакой одышки, сердце не выпрыгивало из груди, бежал я довольно легко. С выносливостью, вроде, тьфу-тьфу, все нормально. Впрочем, это только начало дистанции, посмотрим, что будет дальше. – Да, мы ведь уже виделись, – улыбнулась девчонка, скосив на меня зеленый глаз. Бежала она легко, едва касаясь ногами земли. Длинная коса извивалась по ее спине, подобно рыжей змее.