– Не позорился бы ты, – раздался спокойный голос Румиса, того самого вежливого парня, с которым я дрался первым. – Просто посмотри на него. Неужели ты думаешь, что победой над таким противником вернешь себе уважение? Присутствующие начали переглядываться. Да уж, рядом с бугрящимся мускулами громилой ростом хорошо так за два метра я смотрелся просто заморенным пигмеем, которого можно прихлопнуть щелчком пальца. – Заткнись, Румис! – проревел Фарт. – С тобой я потом разберусь! Много говорить в последнее время начал! Румис спокойно пожал плечами, скрестив руки на груди. И что-то не похоже, что он был сильно напуган угрозой. – Ну, молись своим богам, козявка! – рыкнул Фарт, протянув ко мне руку. – Тебя от пола отскребать бу… Быстрое движение кисти, полотенце с вложенным камнем раскручивается вокруг ладони, как праща, удар боевой частью снизу вверх в пах слишком близко подошедшему противнику, прямо под свисающую набедренную повязку. Никто даже не заметил нанесенного удара. Фарт выпучил глаза и рухнул на колени, зажимая ладонями причинное место. Рот его беззвучно открывался, но здоровяк не мог издать не звука. Извини, парень, но ты сам напросился. От такого удара никакие мышцы не помогут, колокольчики-то не накачаешь. Да, это подлый удар, нанесенный исподтишка. Но у меня не было другого выбора, весовые категории и разница в физической мощи просто несопоставимы. – Эй, что здесь происходит? – раздался знакомый голос от входа. Все разом повернулись туда. В проходе стоял, хмуро оглядывая учеников, мастер Ширу. – Ничего не происходит, наставник, – промурлыкала Мата, тут же состроив глазки Четвертому Листу и просто уткнувшись тому в лицо обтянутой мокрой туникой грудью. – Мы просто решили познакомиться с новеньким. – Да, я вижу, – скептически ответил Ширу, поджав губы, рассматривая коленопреклоненного Фарта и мою скромную персону. Я успел незаметно размотать полотенце и скинуть камень в воду, так что теперь у меня в руках было только полотенце, которым я и прикрывался. – Интересно вы его приветствуете. Зик, ты заставляешь себя ждать, мастер Тан не любит, когда опаздывают. Поторопись. Так, теперь вы, обезьяны тупые, – развернулся Ширу к ученикам. – Быстренько помылись, поели и марш по койкам. И чтобы ни одна из них не скрипела. Это прежде всего к тебе относится, Мата. Увижу на тебе хоть одну мужскую задницу или кого-то лезущего в твое окно – три шкуры спущу. Все понятно? – Да, наставник Ширу, – вразнобой ответили ученики. Эх, вас бы в мою учебку, там бы вы враз поняли, что такое дисциплина. Впрочем, о чем это я… Я не на Земле, а эта школа точно не войсковая часть. – А ты не подкачай, разносчик, Тан на тебя большие деньги поставил, – загадочно произнес Ширу, когда я проходил мимо. – Не сдохни только прежде времени, а то будет неинтересно. Какого?.. Они что, ставки на меня делают? Вот же уроды… Я забежал в раздевалку, быстро натянул на себя одежду, вбил босые ноги в гэта, волосы оставил как есть, пусть просохнут заодно, пока добегу. Я им что, фишка в казино? Надо бы поинтересоваться у этого Тана, что они там задумали. Они хотят поиграть? Что ж, я тоже это дело люблю. Не знаю, в ходу ли здесь шахматы, но там даже простая пешка может стать ферзем. А я если и пешка пока, то точно непростая. И сделаю все, чтобы достигнуть другой стороны шахматной доски. Глава 3 Договор – Проходи, разносчик. Присаживайся. Второй Лист сидел на полу посреди просторной комнаты, по-японски, на пятках, подложив под ноги тонкую плоскую подушечку. Да уж, минималистично. К тому же и обстановка комнаты очень напоминала убранство средневекового японского жилища. Никаких стульев, диванов, шкафов. Спартанская обстановка, я бы сказал, почти армейская. Голые, собранные из реек стены – фусумы, лампочки под потолком, понятное дело, нет. На полу плетеные толстые циновки. Перед Таном стоял низкий лакированный столик, на котором лежали несколько свернутых свитков со свисающими на шнурах печатями, листы бумаги и писчие принадлежности. Впрочем, отличия от каноничных японских домов имелись – в комнате не было алькова-токонома со статуями богов, икебаной, каллиграфией, фотографиями родителей, обязательного для любого традиционного японского жилища. Традиционной глиняной печи – фуро – здесь тоже не было. Хотя откуда бы тут взяться фотографиям, я уж молчу об остальных достижениях европейской научной мысли, включая электричество? Зато имелась длинная, во всю стену, стойка с разнообразным колюще-режущим оружием, да и на стенах вполне по-европейски висели всевозможные орудия убийства. Я задвинул за собой створки дверей, только сейчас сообразив, что не разулся перед входом. Как бы Второй Лист не принял это за оскорбление. Быстро исправил оплошность, сняв гэта и поставив их около выхода. Подойдя к мастеру Тану, сел напротив него так же, на пятки. Японцы в такой позе могут находиться часами, а вот у европейцев, непривычных к такому положению, ноги затекут за пару минут, да так, что встать будет проблематично. Впрочем, я забыл. В этом мире я уже не Андрей Никитин, сорока лет от роду, майор войск спецназначения, а тщедушный пацан лет шестнадцати от силы. Пауза затянулась. Начинать разговор должен хозяин, тем более он сам меня пригласил. Но Второй Лист не торопился начинать беседу, что-то черкая пером в разложенном на столе листе плотной желтоватой бумаги. Я вгляделся в символы. Может, я и письменность разобрать смогу, раз уж Тьма наградила меня знанием местного языка? Но нет, белиберда какая-то. Крючочки, черточки, завитушки… Как будто кто-то скрестил китайские иероглифы с арабской вязью и шумерской клинописью. Похоже, Тьма не могла дать мне то, чего не было изначально, – зик, судя по всему, вообще не умел читать. – Интересуешься? – поднял на меня глаза Тан, наконец-то отложив перо в сторону. – Это твой договор. Когда ты его подпишешь, то станешь моим учеником по закону. Все такие подписывают. Разница только в том, что остальные подписывают договор со школой, а обучение оплачивают из своего кармана. Вернее, оплачивают их семьи или кланы. Учеба в нашей школе – очень недешевое удовольствие. Ну а это… – Второй Лист присыпал бумагу каким-то серым мелким песком и стряхнул остатки в квадратное плоское блюдце, – а это личный договор со мной. Это большая честь, ее мало кто удостаивался, зик. Вернее, Тарга. Ведь тебя так на самом деле зовут? Что? Я удивленно воззрился на Тана. – Я навел о тебе справки, пока ты валялся в лечебнице, – продолжил Второй Лист. – Ты вместе с дедом появился в Кардаре пять лет назад. Похоже, бежали от голода с Юга. Клан неизвестен, но, судя по твоей технике, это какой-то из далеких южных кланов, там еще оставались старые мастера, передающие знания от отца к сыну. Это ведь дед тебя драться научил? Через три года он умер, тебя выкинули на улицу, и ты жил в сарае у мастера зелий, выполняя самую тяжелую работу и бегая по его поручениям. Все верно? Кормил он тебя, судя по твоему виду, неважно. Но ты не такой уж и дурачок, здесь я ошибся. Ты ведь все прекрасно понимаешь, не так ли, Тарга? Так, вот и информация о моем прошлом появилась. Спасибо, Тан, лишней она точно не будет. Стало быть, голод здесь не такое редкое явление, раз от него на север бежать вынуждены. Да и здесь, судя по всему, беженцев принимали неласково. Я поднял голову, внимательно посмотрев на мастера Тана. Да, у дурачка есть свои преимущества, с него какой спрос? Но и отношение к нему будет соответствующим. – Да, мастер Тан. – Что ж, хорошо. Тогда подпиши здесь, – удовлетворенно кивнул Второй Лист, развернул лежащий на столе лист бумаги, пододвинул его мне и протянул перо. – Поставь здесь крестик, и ты станешь полноправным учеником школы Белого Дракона. Подписать? Он что, издевается? Да я же ни слова не понимаю, что там написано! Вдруг я по этому договору добровольно отдаю себя в вечное рабство и всех своих потомков до седьмого колена? Знаю я, как эти договоры составляются. Хотя… а что я теряю? Я сейчас нахожусь на самом дне местного общества, ниже падать просто некуда. А так есть возможность, пусть и гипотетическая, подняться на первую ступеньку в здешней иерархии. Нет, можно отказаться и не подписывать договор, но в таком случае я окажусь на улице, без гроша в кармане. Да я даже идти не знаю куда, чтобы вернуться к тому местному аптекарю, или кто он там, на которого батрачил! Я сейчас не в том положении, чтобы выдвигать какие-то условия или торговаться. Или подписываю, что предлагают, или выметаюсь на улицу, в полную неизвестность. Выбора у меня, по сути, нет. Для Листов я просто занятная зверушка, каким-то чудом победившая нескольких учеников школы, не более того. И ученичество у мастера Тана – мой шанс выбиться в люди. Тем более что школа эта непростая, если в ней учатся дети глав кланов. Понятно, что Второй Лист имеет на меня какие-то планы, пытается меня использовать в своих интересах, но разве на Земле было по-другому? Я взял протянутое перо, которое тут же выпало у меня из пальцев. Как они им пишут вообще? Тонюсенькое, неудобное… Подобрал его со столешницы и попробовал еще раз. Поставить, что ли, свою настоящую подпись? Вот Тан удивится. Но нет, лучше не надо, буду изображать из себя недалекого мальчишку, тем более что писать по-местному, как и читать, я и в самом деле не умею. Провел кончиком пера по плотному пергаменту. Что за… – Чернила. – Мастер Тан усмехнулся краешком рта, указав на стоящую на столе бронзовую чернильницу с откидной крышкой. Дикари-с… Небось до сих пор при лучине читают. Мысленно дав себе подзатыльник, окунул кончик пера в чернильницу и нарисовал в углу листа неровный крестик. – Ну вот и хорошо, Тарга. Второй Лист вновь проделал манипуляции с мелким песком, после чего свернул договор в трубочку и положил его в небольшой выдвижной ящичек стола. Эй, а мой экземпляр где? Или здесь другие правила? Ладно, бог с ним, что сделано, то сделано. И что дальше? – Ну а теперь, ученик, переходим к делу. Что, сразу к тренировкам? Опять с кем-то драться придется? С самого своего появления в этом мире я только и делал, что дрался. Мне бы пожрать что-нибудь, желудок уже, судя по ощущениям, кишки доедает. Желудок со мной тут же согласился, выдав возмущенную руладу. – М-да… Понятно. Значит, так: тренировки начнем завтра. Предупреждаю сразу – они тебе не понравятся, – усмехнулся мастер Тан. – А пока вот держи. Второй Лист что-то накарябал на клочке бумаги, приложив к нему небольшую печать. – Сначала тебя надо покормить, а то без слез смотреть нельзя. Эту записку покажешь повару, тебя накормят. Потом пойдешь к нашему кладовщику, получишь форму школы и все необходимое. Столовая и склады находятся возле западного входа, найдешь сам. Как все получишь – иди в общежитие, оно находится в полулиге на север от тренировочной площадки. Той, где ты дрался. Свободные койки там есть. И постарайся ни с кем не сцепиться, разносчик, а то я смотрю, неприятности к себе ты просто притягиваешь. Схватки в школе разрешены только на арене, за нарушение правил следует наказание. Все понял? Я вновь кивнул. Похоже, моя служба начинается по новой, такое же чувство, какое я испытывал давным-давно, еще молодым «духом» в учебке. А раз есть «духи», то и «деды» в этой школе наверняка имеются. Что ж, это будет даже весело. – Тогда иди, ученик. – Тан развернул какой-то свиток, дав мне понять, что разговор окончен. Я встал, по-восточному поклонившись Второму Листу. Похоже, время ответов на мои вопросы еще не настало. Ладно, всему свое время. И только дойдя до дверей, услышал: – И сделай что-то со своими волосами, Тарга. Ты теперь ученик школы Белого Дракона, запомни это. Мужчины носят косы, и не важно, зик ты или человек. Ну надо же… Впрочем, в том же Китае мужчины носили косы, и это было нормально. Ну и раз здесь так принято, то и мне придется что-то сделать со своей гривой. И да, абсолютно все ученики школы, которых я видел, носили косы – и парни и девушки. Учителя, кстати, тоже. Традиции – дело серьезное, а в чужой монастырь со своим уставом лучше не соваться, могут и накостылять. – Как ты думаешь, он не может оказаться подсылом от южан? Очень уж странный этот паренек. В неприметную потайную дверь шагнул мастер Ширу. – Не думаю. – Второй Лист задумчиво потер переносицу. – В школе Тигра не дураки сидят. Слишком уж всё… – Мастер Тан неопределенно покрутил пальцами. – Слишком странно? Ты это хотел сказать? – Да, именно. К тому же – ты видел? – он явно впервые в жизни держал в руках перо. Такое не сыграешь. Да и можно было сделать все гораздо проще. Например, послать в нашу школу кого-то из мелких кланов, из того же Приграничья, а не подсовывать зика из полудикого Барзума. У нас бы и подозрения не возникло. Да и подсыл не стал бы так явно демонстрировать свои умения. К тому же это его вместилище Ри… – Да, я слышал, Со говорила. Редкая аномалия, нечасто встречается. Ты ведь поэтому им так заинтересовался? Да, с таким вместилищем он может далеко продвинуться. При хорошем учителе, конечно. Но… ты не думал, что это могут быть и не Тигры? Игра идет серьезная, Тигры всегда на виду и не будут так открыто подставляться. А вот Пустая Рука… Мы ведь до сих пор о них многое не знаем, южане умеют скрывать свои тайны. Ходят слухи, что они могут заявиться на турнир. – Отверженная школа? – остро взглянул Тан на своего старого друга. – Думаешь, они решили выйти из тени? В любом случае не похоже, они бы действовали не так примитивно. Они бы подослали человека, а не зика. – Все может быть. Я бы не исключал и такую возможность. Ты собираешься выставить мальчишку на турнир, я прав? Не рановато ли, Тан? Рискуешь ведь. – Не рановато. Пока на первый тур, а там посмотрим. Я успею его подготовить, задатки у этого заморыша феноменальные. Как говорил первый император, держи друзей близко, а врагов еще ближе. Я понаблюдаю за мальчишкой. Ну и наше с тобой пари никто не отменял. Турнир начинается через несколько дней. И надеюсь, этот заморыш меня не подведет. – Да слышу я, слышу, нечего тут двери мне ломать! Дверь в складское помещение, или, выражаясь армейским языком, каптерку, в которую я долбился последние пять минут, наконец-то открылась, и в проеме возник школьный интендант. Низкого роста, поперек себя шире, с маленькими хитрыми глазками. – Ну, долго еще на меня таращиться будешь? У меня, знаешь ли, дел невпроворот, – неласково осведомился местный кладовщик. Я молча протянул ему записку с печатью от мастера Тана. За полчаса до этого я показал ее дородной поварихе. Столовую я нашел быстро, голод подгонял почище стаи злобных собак, и, поплутав по территории школы, я довольно быстро отыскал искомое здание, еще за сотню метров учуяв запахи готовящейся пищи. Повариха в темно-синем поварском наряде и шелковой плотной шапочке жалостливо оглядела меня с ног до головы, покачала головой и посадила за один из деревянных столиков с чисто выскобленной столешницей. Который спустя несколько минут сплошь заставила разнообразными тарелками, кастрюльками и плошками, видимо, решив закормить меня насмерть. Я был не против. Еще одной мелочью стали палочки для еды. Да, никаких привычных европейцу ложек-вилок не было, я и не особо рассчитывал их увидеть. Но палочки? Точно такими же я ел в Китае, Японии и Корее, они совершенно ничем не отличались. Странность на странности. Весь местный колорит, включая прически, одежду, убранство комнат и даже архитектуру, будто кто-то перенес с Земли сюда. Нет, отличия, конечно, были, но я не сказал бы, что они кардинальные. Почему так? А черт его знает. Не буду забивать себе этим голову, просто приму как факт. Еда, к слову, тоже походила на ту, что я пробовал в Японии. Суп-лапша на мясном бульоне, в котором плавала половинка яйца, и с мелко нарезанной зеленью, очень напоминал японский рамен. Мясо отдельно, небольшими тонкими кусочками, которые нужно было окунать в соус. Соус, правда, не соевый, видимо, соя здесь не росла. Но тоже очень вкусный и довольно пикантный на вкус. Также отдельно было что-то напоминающее корейскую капусту, острую, с какими-то местными специями. Обычного хлеба не было, но вместо него повариха подала тонкие, почти прозрачные лепешки, по вкусу похожие на рисовые. Да уж. Это вам не картошка с макарошками, как в армейской столовке, это точно кормежка просто высшего класса, и есть можешь столько, сколько влезет. Наелся я так, что пришлось распустить завязки штанов, смел все, что было на столе, аж дышать было тяжело. – А, ты от Тана, что ли? Что сразу-то не сказал? – подслеповато прищурился каптерщик, вглядываясь в каракули, нацарапанные на листке бумаги. – Личный ученик, значит? Надо же, у Второго Листа еще один ученик появился? Да еще и зик? Что ж он такого задохлика-то выбрал? – Наглый кладовщик смерил меня пренебрежительным взглядом. – Никого получше найти не мог, что ли? Ладно, заходи, коль приперся, выдам тебе, что положено… Я зашел в темный дверной проем, тут же запнувшись о какой-то ящик. Начинало стремительно темнеть, и тусклый свет едва пробивался сквозь окна склада, завешенные плотной тканью. Впрочем, глаза мгновенно приспособились к полумраку: видимо, это особенность всех зиков – видеть в темноте, как кошки. Удобно в общем-то: никакого ПНВ не надо. – Стой на месте, зик, а то завалишь мне тут все, – буркнул кладовщик. Он-то в своем складе ориентировался прекрасно, наверняка знал, что и где лежит, даже с закрытыми глазами. Спустя полминуты метрах в пяти от меня вспыхнул маленький огонек, разраставшийся с каждым мгновением. Интендант, стоявший в проходе между высокими, сбитыми из деревянных брусьев стеллажами, держал в руках лампу, чем-то напоминавшую керосинку, от которой исходил яркий свет. Теперь и я мог осмотреться по сторонам. Склад, каких мне довелось видеть сотни. Все-таки между Землей и этим странным миром очень много общего, потому что даже складские помещения мало чем отличались. Большое помещение заставлено высокими, почти до потолка, стеллажами, заваленными различными свертками, мешками, на которых висят бирки со странными значками. Вдоль стен стоят ящики, большие и маленькие, какие-то бочки, рулоны ткани, связки металлических прутьев… В воздухе устойчивый запах промасленной кожи, железа и почему-то хозяйственного мыла. Кладовщик подвесил лампу на крюк в потолке, подняв ее с помощью шеста. – Ты чьих будешь-то, малой? Из какого клана? – Интендант зашел за стойку, на которую тут же начал складывать различные свертки. – Сюда подойди, мне мерки снять надо. Я подошел к стойке, с любопытством смотря на запакованные в вощеную бумагу свертки. Меня что, на полное довольствие поставили? Было бы неплохо. Правда, в разговоре Второй Лист упомянул, что берет меня в личные ученики. Значит ли это, что кормежку, одежду и койко-место в общаге мне придется оплачивать из своего кармана? Или за все платит Тан? Или школа? Об этом Тан почему-то умолчал. – Эй, зик, ты что, глухой?! Чего молчишь, как земли в рот набрал? – Без клана я, – только и смог сказать в ответ. Никакой «легенды» ведь для себя придумать не смог, поэтому лучше не врать. – Эк тебя угораздило-то… – сменил гнев на милость каптерщик. – Без клана хреново. Да, слышал я, что в Барзуме страшный голод был несколько лет назад, много народу тогда перемерло. Как ты вообще умудрился сюда добраться? Ладно, слушай сюда, малой. Меня зовут Барт. Я главный хранитель школы, понял? Очень важное лицо. И очень занятое. Поэтому по всяким пустякам меня не беспокоить. Понял? Я усиленно закивал. Любой каптерщик, сидящий на складах, мнит себя чуть ли не министром, оно и на Земле так было. А уж подсунуть зеленому салаге бэушную форму и дырявые одеяла так вообще милое дело – за любым кладовщиком, хоть на Земле, хоть здесь, глаз да глаз нужен. – Вот то-то же. А то ходют тут детки из высоких кланов, через губу не переплюнут, – пожаловался мне интендант.