Они не понимают. Стоят и таращатся на летящую к ним бомбу. – БЕГИТЕ! – надрываюсь я и показываю в Шуме взрывы, и што будет, когда она упадет, и кровь, и кишки, и БУМММ, который сейчас вот-вот упадет им на головы. – БЕГИТЕ, ВАШУ МАТЬ! До них наконец доходит и кто-то кидается врассыпную может просто штобы убраться подальше от этого орущего человека который еще и лопатой машет но они все же бегут и я гоню их дальше в поле. Оглядываюсь. Мэр отъехал к воротам, готовый отодвинуться и дальше. Он смотрит на меня оттуда. – БЕГИТЕ! – ору я и бегу и гоню прочь от центра поля последняя горстка перескакивает через ближайшую внутреннюю стенку и я с ними хватая ртом воздух оборачиваюсь посмотреть как она упадет… …и вижу 1017 который все так же торчит посреди поля и задрав голову пялится в небо. На бомбу которая сейчас разнесет его на месте. Даже не подумав, я скачу обратно через стену… Грохот ботинок об землю… Прыжками через уже выкопанные траншеи… Несусь так, што Шум весь пустой, как вымели… Только жжжЖЖЖ сверху… Все громче и ниже… А 1017 еще и руку козырьком к глазам приставил, штоб, значит, от солнца заслониться… Почему он не бежит? Тум тум тум, по земле… Штоб тебя штоб тебя, в голове… ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ… И 1017 даже не видит, што я к нему бегу… Я врезался в него с такой силой, што оторвал от земли, вышиб весь воздух из легких. Сначала мы летели над травой, потом ударились о землю и покатились кубарем через голову в неглубокую траншею, когда один титанический БУММММММ сожрал всю планету целиком в один звуковой глоток выжег подчистую все мысли и весь Шум без остатка вынул из черепа мозг и разнес на мелкие осколки высосал из мира воздух и выдул его обратно мимо нас насквозь нас избил землей и травой которые падали с неба тяжелыми твердыми комьями и заполнил грудь дымом А потом настала тишина. Очень громкая тишина. – Ты ранен? – где-то за многие мили от нас и глубоко под водой кричал мэр. Я сел в траншее и увидел громадный дымящийся кратер посреди поля. Дым уже потихоньку редел, потому што там нечему было гореть. Спаклы, сгрудившись, тупо глядели на это со своих дальних полей. Ряды и ряды лиц. Я дышал, но дыхания своего не слышал. 1017 подо мной на земле извивался, пытаясь встать. Я уже открыл рот – спросить, как он, в порядке ли… хотя, ясное дело, отвечать ему было нечем… И тут он со всей силы засветил мне по физиономии, оставив решетку царапин, как от граблей. – Эй! – заорал я и сам себя не услышал… а он вывернулся из-под меня, и я протянул руку, поймать его, удержать… и он укусил ее, крепко укусил, всей своей пастью, полной мелких, острых зубов… и я отдернул ее, но кровь уже шла… и был уже готов двинуть ему, реально набить ему… но он уже вылез и помчался от меня прямо через кратер к остальным спаклам… – Эй! – снова крикнул я, наливаясь в Шум красным. Он бежал и оглядывался и все эти ряды спаклов тоже смотрели смотрели их глупые безмолвные рожи выражения меньше чем у самых тупых овец у нас на ферме из руки текла кровь в ушах звенело лицо жгло от царапин я ему жизнь его дурную спас и это типа вместо спасибо? Животные, подумал я. Тупая бесполезная етьская скотина. – Тодд? – Ко мне ехал мэр. – Ты ранен? Я обернулся к нему – вряд ли достаточно спокойно, штобы стоило отвечать – и открыл рот… …когда земля закачалась. Слух ко мне так еще и не вернулся, так што я все это больше почувствовал, чем услышал. Через почву прошел эдакий рык, воздух толкнул меня трижды – раз, другой, третий, – и мэр мгновенно развернулся к городу, и Дэйви со спаклами сделали то же. Еще бомбы. Далеко, со стороны города. Самые большие взрывы в истории этого мира. 18 Жить – значит сражаться [Виола] Когда мэр с солдатами увели Тодда, я осталась в глупейше разобранном виде, так что Коринн даже пришлось мне что-то от этого дать. Я почувствовала, как игла куснула меня в руку, но едва-едва – не больше, чем ладонь у себя на спине. Ладонь не шевелилась, не гладила, не делала вообще ничего, чтобы пациент почувствовал себя лучше: просто удерживала на месте. На земле. Жаль это говорить, но никакой благодарности я к ней не испытывала. Когда я проснулась у себя в кровати, только что рассвело. Солнце висело низко-низко, даже еще не оторвавшись полностью от горизонта. Все кругом окутывали синие утренние тени.