Когда пошел снег, он вспомнит, как мечтал о длинной зиме, наполненной постоянной любовной близостью. На Рождество Люпита украсила дом стручками Красного перца и кукурузными початками. Ссг равнодушно взирал на то, как Люпита, Джейк и Пол наряжают маленькую сосенку. В сочельник Сет вспомнил о музыкальной шкатулке, которую украдкой упаковал в багаж, когда они уезжали из Кентукки. Она предназначалась Морган как рождественский подарок. Вот уже несколько недель он не входил в спальню. Сейчас он вошел и отыскал шкатулку. Он завел механизм и послушал мелодию. Как бы ей понравилась изящная резьба на ящичке! — За что, Морган, почему? Ведь он не мог тебя любить больше, чем я. Ведь это просто невозможно! — Он изо всей силы ударил кулаком по шкатулке и разбил ее вдребезги. Глядя на обломки, он поклялся: — Если я когда-нибудь тебя найду, Морган, Я тебя убью. — И одним махом смел обломки на пол. Он вышел и объявил всем присутствующим, что весной уедет в Калифорнию на золотые прииски. В марте 1850-го, когда только-только сошел снег, Сет уехал. Вот уже год в Калифорнию стекались золотоискатели. Отъехав несколько миль от Санта-Фе, он присоединился к семейству Чэндлеров, фургоны которою направлялись в ту же сторону. Глава тринадцатая Маленькая кучка людей — индейцы, француз и четыре женщины-пленницы — пять недель добиралась до подножия гор. После первой же недели утомительного путешествия у женщин с или сдавать нервы. Ночи становились все прохладнее В воздухе запахло осенью Морган решила, что сейчас идет, наверное, первая неделя октября 1849 года и ребенка от Сета у нее не будет. — Не понимаю, почему это я должна работать больше других! — Чем ближе они подходили к Сан-Франциско, тем Мери раздражалась все больше и больше и вымещала свой страх и ненависть на окружающих. — Но если учесть, что всю еду варит Морган, я просто не понимаю, как можешь ты так говорить, — ответила Джесси. Всем в глаза бросалось ее радостное оживление. — Ну, пожалуйста, не ссорьтесь, а? — едва не плача, протянула Элис. — Но я уже просто выносить не могу этих индейцев. Они все время рядом. Нельзя в кусты зайти, чтобы они не глазели. Я готова выть от злости. Джесси взглянула через кострище на одного из апачей, который тоже на нее пристально смотрел. — Ну, индейцы не так уж плохи. Вот тот, Желтая Рука, совсем недурен. — Ты, грязная потаскушка! Вот я сейчас повыдергаю твои лохмы! — закричала Мери и протянула к Джесси руку с длинными ногтями. Морган поспешно встала между ними: — Прекратите, вы! Иначе они решат, что с нами не стоит возиться, и всех убьют. — А может быть, лучше смерть, чем та жизнь, которую они нам готовят, — и лицо Мери исказила насмешливая гримаса. Снова послышались всхлипывания Элис. Мери подошла к ней, чтобы утешить: — Бедное дитя. — Дитя, черт возьми! Наверное, вам будет интересно узнать, что это дитя и я одних лет. Морган и Мери удивленно воззрились на Джесси. Ей можно было дать и четырнадцать, и пятьдесят. Они никогда не задумывались над тем, сколько ей лет на самом деле. — Вот так-то, — засмеялась Джесси. — Мне только шестнадцать в июне исполнилось. — Она повернулась и ушла. — Значит, я старше ее, — прошептала Элис. Перейдя через Джим-ривер, путники оказались в лесистой местности. Жак распорядился сделать большой запас воды, так как следующие два дня им предстояло идти по пустыне. — Но, может быть, тогда нам сначала искупаться? — спросила Морган. Жак дотронулся огрубевшими пальцами до ее щеки. Морган смело встретила его взгляд. — Ты просто искушаешь меня, ma petite. Конечно, вы можете искупаться, можете плавать и плескаться хоть целую ночь. Он улыбнулся и оглядел ее тело в одежде из шкур. Его рука опустилась к ней на плечо, затем он игриво скользнул большим пальцем по ее округлой груди. Она смотрела на него, с трудом подавляя отвращение, которое он в ней вызывал. Внезапно он повернулся и пошел прочь, и она услышала, как он рассмеялся своим гортанным смехом. — Я бы с удовольствием приставила ему нож к горлу, — прошептала Мери. — Не обращай внимания. Позови Джесси и Элис. Мы должны вымыться. Морган поспешила к вигваму. — Да это же настоящее счастье! Можно вымыться с ног до головы. Вот неожиданная удача. Я даже не припомню, чего бы еще я так страстно желала когда-нибудь! За исключением тебя, Сет, — прошептала она. — Только ты мог доставить мне истинное счастье. А теперь я радуюсь таким ничтожным вещам. О, Сет! Зачем все так повернулось? Зачем я живу? Почему не могу умереть и опять с тобой соединиться? — Она опустилась на грязный пол и заплакала. — Морган, это правда, что… — Джесси замолчала при виде Морган. Она встала возле нее на колени и обняла ее. — Ах, Морган, ты же самая сильная среди нас. Не поддавайся. Если и ты падешь духом, нам не на кого будет опереться. — Я все время, каждую секунду думаю о Сете. Куда бы я ни В31лянула, мне все напоминает о нем. Даже деревья, Джесси! Даже деревья мне напоминают Сета. Он был такой огромный, я не встречала людей больше, чем он. Не такой уж чрезмерно высокий, но большой. И он был красивый. — Морган улыбнулась сквозь слезы. — Я постоянно должна была отваживать от нею женщин. — Что с вами там стряслось? — раздраженно спросила снаружи Мери. Морган вытерла глаза. — Все в порядке, — и обернулась к Джесси. — Спасибо, что выслушала меня. — Морган, а я думала, что твой Сет — только выдумка. — Ее лицо посерьезнело. — Разве бывает так, что мужчина одновременно и добрый, и красивый? Морган ослепительно улыбнулась: — А мой Се г. особенный. И она, счастливо улыбаясь, побежала к воде, а Джесси заметила про себя, что она говорит о муже так, словно он живой. Джесси подошла к воде последняя и удивилась, увидев здесь всех индейцев, Жака и нескольких индианок. Они стояли на берегу с тремя белыми пленницами. Джесси услышала смех и гортанный голос Жака: — Мои индейцы никогда не купаются, но им очень интересно посмотреть на тех, кто это делает. — Ну, я не буду раздеваться ни перед какими индейцами, — и Мери повернулась, чтобы уйти обратно в лагерь. Джесси засмеялась. — А ты как, Морган? У меня такое ощущение, что блохи уже у меня под кожей, так давно я не мылась. Пусть индейцы глазеют, мне это не помешает как следует искупаться. — Она села на землю и начала стаскивать мокасины. Через несколько секунд, совершенно голая, она вбежала в прохладную воду. Остальные женщины только молча смотрели, а Джесси радостно нырнула, и ее голый зад мелькнул в воде. Индейцы и Жак рассмеялись. — Просто замечательно! — кричала Джесси. — Она не только потаскушка, но еще и дура, — проворчала Мери. — Ведь эти животные в поощрении не нуждаются. Я не удивлюсь, если кто-нибудь из них на нее набросится. Элис прижалась к Морган. Лицо у нее было испуганное. — Неужели ты ко мне не присоединишься, Морган? Я уже смыла всю грязь и блох, накопившихся за два месяца. Брось мне одежду, а, чтобы я ее тоже отмыла. Морган схватила меховые штаны и куртку и бросила их Джесси. — Знаешь, если они захотят, они в любой момент могут нас раздеть. Так что какая разница? — Ты права, Джесси. — Морган быстро разделась и вошла в воду. — Господи, Морган! Я думала, из-за тебя сейчас драка начнется. — Джесси показала на Жака, с улыбкой что-то говорившего одному из индейцев. Индеец сделал непристойный жест, который даже Морган поняла. Она молча отвернулась Жак засмеялся и крикнул ей. — Слышишь, а. Золотистая? Бегущий Медведь предлагает мне за тебя шесть лошадей и четыре одеяла, он хочет сделать тебя своей третьей женой. Как твое мнение, а? Цена хорошая, а сам он — храбрый воин. Морган взглянула па индейца, на его волосы, изобильно смазанные жиром, на лицо с остатками краски и пищи. И невольно содрогнулась. Взяв себя в руки, она посмотрела прямо Жаку в глаза: — Ты думаешь, мадам Николь предложит тебе не больше шести лошадей и четырех одеял? Жак взглянул на ее полные груди, круглившиеся под водой, маленький подбородок, сверкающие глаза и тяжелую массу золотистых волос, разметавшихся в воде, откинул голову и захохотал: — Да, мадам Николь заплатит много больше, я просто уверен в этом. — Морган, у тебя ума не троих хватит. — Нет, Джесси, вряд ли. Мне просто как-то все равно сейчас Но если я доберусь до Сан-Франциско, я, возможно, смогу оттуда убежать и добраться опять до ранчо Сета. По крайней мере, там я буду недалеко от него.