Втроем молча они перенесли Сета в дом и положили на широкую двуспальную кровать, которую совсем недавно он делил с Морган. Люпита сноровисто и ловко сняла с него остаток одежды и начала его мыть. Он весь горел и застонал, когда тряпка, смоченная холодной водой, коснулась его разгоряченного лихорадкой тела. Постепенно Люпита стала вникать в громкий разговор, доносившийся из смежной комнаты. — Никуда тебе нельзя, старик. Ты не доедешь даже до коралля. — Кого это, черт возьми, ты назвал стариком? Этот старик довез его сюда. — И Джейк гневно сжал кулаки, явно угрожая Полу. — Что происходит? — вторглась в разговор Люпита. — Неужели у нас мало неприятностей, что вы еще драку затеваете? И почему вы оба здесь? Один должен пойти… Джейк разжал кулаки и осмотрел ружье: — Вот я пойду и убью этого Монтойя. — Джейк, этим делом должен заняться шериф. Ты не можешь просто так явиться на ранчо Монтойя и застрелить Джоакина. — Шериф! Застрелить Джоакина! — закричала Люпита. — Один здесь уже лежит полумертвый, а вы хотите еще убивать! Но прежде чем убьете, доставьте мне врача! Пол и Джейк тупо взглянули на Люпиту. — Джейк, мне понадобится твоя помощь здесь. — Она понимала, как смертельно устал этот маленький человек. — Пол, а ты отправляйся в город и привези доктора, а потом — шерифа, но доктор нам нужнее. Она пошла было опять в спальню, но затем вернулась: — Неужели же человеку надо умереть, чтобы заставить вас пошевеливаться? Пол немедля отправился в город. Несколько часов спустя Сет начал бредить, все время зовя Морган. Люпита, которая обтирала его водой, заметила, что левая рука у него сжата в кулак и не разжимается. — Джейк, а что это у него в кулаке? Вдвоем они с трудом разжали его. Джейк прочел записку Морган сначала про себя, потом вслух. — Как же она могла такое сделать? Как могла бросить Сета ради такого, как Монтойя? — Опять он глядел на Сета сквозь слезы. — Она так и сделала, но это же все равно что самой его застрелить. — Нет, — прошептала Люпита. — Не верю я этому. Нет. — Она посмотрела на Джейка. — Это какая-то ошибка. Она Сета любила. Она бы не смогла так хорошо притворяться. — Но ведь у нас есть доказательство, что она хотела бежать, и Монтойя имел к этому отношение. Люпита поглядела на него с вызовом. — Ты можешь верить этой маленькой бумажке, коли хочешь, но я знаю, что права. Сеньора Колтер была очень влюблена в Сета и по своей доброй воле его бы не бросила. Джейк отвернулся. — Посмотрим, что скажет шериф, — пробормотал он. Уже почти совсем рассвело, когда Пол вернулся с шерифом Джейк к этому времени задремал, сидя в большом кресле у кровати, на которой лежал Сет, но быстро встрепенулся и прямо на пороге протянул шерифу записку. — Крепись, Джейк. Я знаю, что ты чувствуешь, но я же не могу взять и застрелить человека. Мы уже были на ранчо Монтойя, и сеньор представил свидетелей, что ту ночь он провел дома. Да, Джоакин в записке упоминается, но мы же не знаем точно, когда она была написана. — Меня не касается, сколько свидетелей представил этот коротконогий ублюдок. Он едва не убил моего мальчика! — Ладно. Мы туда поедем снова и покажем ему записку. А доктор придет с минуты на минуту. Он был в Пекосе, когда мы заехали за ним, оттуда надо еще добраться. Пол, ты готов? Джейк беспомощно стоял и смотрел им вслед. Через час приехал доктор. Он осмотрел раненого и похвалил Джейка за ту неотложную помощь, которую тот оказал Сету, и крепко перетянул бинтом грудь больного, чтобы тот не мог слишком глубоко дышать. Несколько дней Сет горел в лихорадке. Люпита и Джейк по очереди обтирали его потное тело и насильно вливали ему в горло бульон. Сет много бредил и в бреду все время говорил о Морган. И с каждым упоминанием ее имени Джейк все больше ее ненавидел. Пол и шериф вернулись на ранчо Колтера почти через неделю. Все это время они разыскивали Джоакина и Лену Монгойя, которые сразу же после первого посещения шерифа скрылись неизвестно куда. — Они не рассчитывали, что Сет останется в живых, — прорычал в беспомощной ярости Джейк. — Но надо искать и сеньору Колтер, — сказала Люпита. Трое мужчин удивленно посмотрели на нее. — Но ведь она во всем виновата. Они с Монтойя заранее составили план бегства. — Джейк правду говорит, — спокойно и устало добавил Пол. — Наверное, пусть лучше этим занимается Сет. Когда поправится, он сам решит, верить этой записке или нет. — Выражение его лица ясно говорило, какие чувства он сейчас испытывает к Морган. Люпита вздохнула и снова занялась Сетом. * * * Прошло еще две недели, прежде чем лихорадка унялась. — Люпита? Люпита отвернулась от окна и мгновенно оказалась у кровати. — Сеньор Колтер. Вы, значит, в порядке. — В голосе ее слышались радость и чувство облегчения. Сет слабо ей улыбнулся: — Ну, не думаю, что я на что-либо сейчас способен. Все болит. Как долго я болею? — Вот уже три недели. — Три недели1 А где все? Где Морган и Джейк, и Пол, и… еда! Скажи Морган, что я хочу горячих пончиков и сыр, запеченный в тесте с беконом. — Он усмехнулся, увидев, как Люпита бросилась из комнаты. — Но прежде всего я хочу, чтобы Морган сама пришла ко мне, — крикнул он ей вслед, потом провел рукой по голове и нащупал углубление под волосами и глубокий рубец. — Три недели! — пробормотал Сет. — У Морган, наверное, дел по горло, но я наверстаю упущенное время. Он улыбнулся про себя. Из кухни тянулись приятные запахи, но Морган не приходила. Почему же она так задерживается? Сет протянул перед собой руки, расправляя мускулы, и онемение, вызванное долгим пребыванием в постели, стало понемногу проходить. «Три недели в кровати, — засмеялся он. — Клянусь, следующие три я тоже проведу здесь, но уже по другой причине. Да где же она?» И только тогда обратил внимание на белую полоску на мизинце, на котором носил обручальное кольцо. Кольцо Морган! А оно где? И тут он мгновенно вспомнил все отвратительные подробности происшедшего. Сет сильно нажал пальцами на глаза, словно хотел выдавить эти образы из зрительной памяти… Джоакин и Морган в саду… Джоакин передает ему записку… Джоакин прицеливается и стреляет. — Нет, — прошептал он, — пожалуйста. Господи нет. — Вот и еда. Сейчас придут Джейк и Пол. Они счастливы, что вам лучше. — Люпита внесла в комнату поднос с едой, но взглянув на Сета, перестала улыбаться. Она поняла, что вылечить его раненый дух будет гораздо труднее, чем телесные раны. — Это все так и было… Люпита продала бы душу дьяволу, лишь бы иметь возможность разуверить его и сказать, что его прекрасная жена сейчас, сию минуту, прибежит. — Нет, я этому не верю. Маленькая сеньора на такое бы не пошла. И наверное, ее надо искать. — Ну я-то не поеду, — Сет и Люпита увидели, что в дверях стоит Джейк. — Мы прочли записку. Если она не хочет здесь жить, зачем же ее искать. В глазах Сета отразилась такая сердечная боль, что Люпита не выдержала: — Она вас любит. Она очень вас любит. Она бы не могла так вести себя с вами, если бы не любила. Когда Лена за ней приехала, ей не хотелось уезжать. Она хотела остаться дома. Она была здесь так счастлива. — Перестань. — И Сет упал в подушки. — Для меня она… мертва. Я больше не хочу слышать ее имени, и мы больше никогда не будем о ней говорить. — Глаза его глядели холодно, но и Джейк, и Люпита знали, как ему больно. — А теперь я посплю. — Но ваша еда! Вам же надо поесть! — Нет, Люпита, я не хочу есть. Джейк сурово взглянул на Люпиту, и она перестала возражать. — И правильно, мальчик, отдохни, наберись сил. А еда подождет. Поешь, когда проснешься! * * * Сет выздоравливал медленно. Он, казалось, не возражал, чтобы подольше оставаться лежачим больным, и ничто его не интересовало. Джейк пытался спрашивать его советов и распоряжений по ранчо, однако Сет едва отвечал. Постепенно он стал подниматься и немного прохаживаться по комнате, но его хватало всего на несколько шагов — от кресла до кровати. Он сразу садился и уставлял взгляд на стены. Люпита хотела, чтобы он побольше сидел в маленьком внутреннем дворике при спальне, но ему было безразлично, где находиться. По мере того как боль уходила из тела, боль в сердце все усиливалась. Все ему напоминало здесь о Морган. Казалось, она тут, повсюду. Он начал спать на кушетке в гостиной — он не мог ложиться в кровать, где они спали вместе. Как-то он выехал верхом вместе с Джейком, но она, казалось, присутствует повсюду. Группа деревьев напоминала ему, как однажды она принесла сюда ему завтрак и затем, смеясь, убегала от него, на ходу расстегивая одежды. Даже солнечный свет заставлял вспоминать о ее волосах и коже.