— Внешне не очень. У нас мама бурятка, — честно ответила Сана и покосилась на начальника: — А что? — Я послал за ним, хотел привезти его в Москву и сделать тебе сюрприз. — Какой вы заботливый, — с недоверием отреагировала Сана. — Но сюрприз устроили нам. Двое сотрудников, посланных за Санатом Шамановым, потеряли сознание. Два здоровых мужика, одновременно. Их потом обследовали, отклонений не нашли, но… — Полковник посмотрел девушке в глаза и признался: — Я хотел бы поближе познакомиться с твоим братом. — Чтобы тоже использовать его. Состряпайте дело и прижмите, как меня. Небо в клеточку или работай на КГБ! — распалилась Сана. — Тебе разве плохо с нами? — Было лучше, когда Алексей был жив. И учтите, Санат другой, он может постоять за себя в любых условиях. — Желал бы я знать о всех его возможностях. Они помолчали. Трифонов вспомнил работу Композитора на Контору. Как мало он сделал для страны и как много жизней погубил, желая познать невозможное. — Композитор всю жизнь стремился к ложной цели, — сказал он. — Не хотелось бы, чтобы твой брат… — А настоящая цель — это коммунизм во всем мире? — с вызовом отреагировала Сана. — А чего хочешь ты? — вопросом на вопрос ответил Трифонов. — Стать красивой. Точнее нормальной, без этого! — девушка повернулась изуродованной щекой. — Я попробую помочь. Нужно время. — Через пятьдесят лет мне будет все равно. — Вокалистка отвернулась, поправила челку, попыталась успокоиться. — Зачем мы здесь? Зачем это платье? Вместо ответа Трифонов стал внимательно смотреть на дорогу. Через несколько минут со стороны улицы Горького появилась сверкающая хромом черная «Чайка». Правительственный лимузин бросался в глаза среди будничного потока машин. — Что скажешь о пассажире? — полковник указал на «Чайку», когда длинный автомобиль проезжал под ними. 44 Вокалистка разочарованно взглянула на полковника и закатила глаза. Никакое это не свидание, как она подумала в первые минуты. Невесомое платье и тонкое белье — всего лишь ее униформа, чтобы не пришлось раздеваться для прослушки. А цель, цель действительно необычная и даже пугающая. — Вы уверены? Это же членовоз. — Сана употребила народное словечко про средство передвижения членов Политбюро и ЦК партии. Правительственная «Чайка» проехала через площадь и скрылась из вида. — Что ты слышишь? — настаивал полковник. — Машина свернула налево, открылись ворота, въехала во внутренний двор вашей Конторы, — нехотя докладывала Вокалиста. — С переднего сиденья выскочил расторопный и прыткий офицер, открыл заднюю дверцу. Оттуда вышел пожилой мужчина, в форме с регалиями. — Это машина министра обороны Устинова, — подтвердил Трифонов. — У него встреча с Андроповым, а потом назначено мне. Думаю, это как-то связано. Сана удивленно уставилась на начальника: что он задумал? Прослушивать министра обороны и председателя КГБ? — Продолжай, — кивнул после паузы Трифонов. Вокалистка решила не думать о последствиях, а просто работать. Она повернулась лицом к парадному фасаду монументального здания КГБ, дождалась, пока министр обороны поднимется в главный кабинет, и заговорила голосами двух озабоченных пожилых мужчин. «— Юрий Владимирович, вопрос важный и строго конфиденциальный. Скажу прямо, Брежнев болен, и мы должны подготовиться к неизбежному, — сообщил Устинов. — Здоровье Леонида Ильича не секрет, Дмитрий Федорович, — мягко ответил Андропов и многозначительно добавил: — Поэтому готовимся не только мы. — Министр МВД Щелоков? Что нам известно? — спросил министр обороны. — Щелоков создал спецгруппы особого подразделения МВД якобы для борьбы с террористами во время московской Олимпиады. Бойцы сосредоточены в столице и могут быть использованы в критический момент совсем для иных целей. — Неужели он решится на открытый конфликт? — Надо быть готовым ко всему. Главная проблема в том, что Брежнев во всем доверяет Щелокову, они дружат с довоенных времен, живут в одном подъезде. К тому же зять Брежнева, Юрий Чурбанов, заместитель Щелокова. Сейчас они активно продвигают своих людей на ключевые должности в регионах, чтобы обеспечить голосование в случае чего. — Давняя дружба — это проблема. — Устинов задумался, но быстро нашел решение: — Надо дискредитировать Щелокова в глазах Леонида Ильича. Показать, что он не умеет работать, не раскрывает крупные преступления. — Мы пробовали, — с досадой признался Андропов. — Мои сотрудники расследовали крупные хищения, я лично докладывал Брежневу о коррупции, но этим его не поразишь. Да и Щелоков расторопен. МВД обрубает ниточки, идущие наверх, быстро сажает и расстреливает мелкую рыбешку и присваивает заслугу себе. — А бриллианты? Супруга Щелокова падка на побрякушки. Я слышал, из госхрана одалживали камни, а потом их не возвращали. — Присвоение государственных бриллиантов — тоже скользкая тема, их любит дочь Брежнева. А вдруг, бриллианты осели у нее? Мы сами себе навредим. — Так что же делать? — Понимаете, Дмитрий Федорович, МВД — это большая структура, во много раз больше моей Конторы. Прежде чем вступить с ними в открытый конфликт, я должен заручиться поддержкой еще более влиятельной силы. После паузы, во время которой Устинов постигал смысл предложения, министр обороны ответил веско, по-армейски: — Я знаю настроение генералов. Будьте уверены, армия поддерживает товарища Андропова. — Тогда у меня есть идея. На особые обстоятельства Брежнев не сможет закрывать глаза. — Что за идея? Андропов замялся и свернул разговор: — Я благодарен за встречу, Дмитрий Федорович, и за поддержку. Об остальном скоро узнаете». Министр обороны покинул здание КГБ. Правительственная «Чайка» вальяжно выплыла на площадь, обогнула памятник Дзержинскому, ускорилась на прямой и скрылась из вида. Трифонов нервно передернул плечами: — Теперь моя очередь для аудиенции. Сана потерла проступившие на груди пятнышки и выразила недовольство: — Вас тоже слушать? — Расслабься. Здесь торчать не стоит, подожди меня в машине, — решил Трифонов. Полковник вернулся через час. Его лицо было мрачным. Он сел в машину, захлопнул дверцу, пристально посмотрел на Вокалистку: подслушивала она разговор или нет? Розовая сыпь на груди агента почти исчезла, значит, Вокалистка отдыхала — оно и к лучшему. Тайны сильных мира сего — обоюдоострое оружие, но первыми от него всегда страдают подчиненные. Как Трифонов и полагал, его вызов к председателю КГБ являлся продолжением предыдущего разговора с министром обороны. Андропов изложил свой план, каким образом дискредитировать руководство МВД. Если явные просчеты в работе милиции не впечатляют Генсека, то вопиющие убийство сотрудника КГБ Брежнев не сможет игнорировать. Накануне исчез начальник шифровального отдела КГБ майор Виктор Шеймин. Поехал за город на пикник вместе с супругой и пропал. Их машину нашли на обочине трассы, а семейная пара бесследно исчезла. Это происшествие было из разряда чрезвычайных, ведь через майора проходили многие государственные секреты. Появилось подозрение, что Шеймин завербован ЦРУ, а его исчезновение не что иное, как тайное бегство за границу. Подобный провал в секретной работе нанес бы сильнейший удар по авторитету Андропова, и председатель КГБ решил дать свою трактовку неприятному инциденту. — Это козни МВД против нас, — заявил Андропов при встрече с Трифоновым. — Думаю, что Шеймина остановили на загородной трассе сотрудники милиции. Задержали под надуманным предлогом, хотели выжать сведения против руководства КГБ, но перестарались и умертвили майора. Его жену, как свидетеля, им тоже пришлось убрать, а их трупы спрятать. Андропов подождал, пока подчиненный переварит услышанное, и озвучил приказ: — Твоей группе, полковник, необходимо доказать, что сотрудники МВД убили нашего офицера по приказу министра Щелокова. — Как? — вырвалось у Трифонова. — В моем отделе практически нет оперативных сотрудников. — У тебя есть другие таланты. Надо прослушать руководство МВД, включая министра, узнать об их темных делишках. Возможно, они проговорятся и про Шеймина. — А если нет? — прямо спросил Трифонов. Он не был уверен, что милиционеры отважились убить офицера КГБ. Андропов поверх очков исподлобья посмотрел на подчиненного и понизил голос: — Я слушал записи Вокалистки по делу «Океана». Она не только слышит через стену, но и идеально копирует чужие голоса, в том числе мужские. Мы можем это использовать. Трифонов молчал, пытаясь понять, к чему клонит начальник. Тот подсказал: — Если мы получим запись, где Щелоков обсуждает со своим заместителем, надежно ли спрятан труп чекиста, то, сам понимаешь, метка поставлена. Мне бы такой записи было достаточно. Трифонов понял, что Андропова говорит о подделке. Он выразил сомнение: