Ошарашенный вопросом, Шарп и не попытался ответить – лишь смотрел на нее молча. – Я вышла за него, потому что жизнь в Порто ужасно скучна. Мы жили с мамой в огромном доме. Управляющий рассказывал нам, что делается на винограднике, другие леди приходили к нам на чашку чая, а по воскресеньям мы посещали английскую церковь. И это все. Шарп смущенно молчал. – Вы ведь думаете, что он женился на мне из-за денег? – А вы так не думаете? Некоторое время Кейт смотрела на него молча, и он подумал, что она сейчас разозлится, однако она лишь покачала головой и вздохнула: – Я не хочу в это верить. Замужество всегда игра, и чем дело закончится, никто не знает, но надежда есть всегда. Иногда кому-то везет. Вы не согласны, мистер Шарп? – Я женат не был, – ушел от ответа Шарп. – Но хотели? – Да, – ответил он, думая о Грейс. – И что случилось? – Она была вдовой, и адвокаты устроили свистопляску с завещанием ее мужа. Мы думали, что если поженимся – это только все усложнит. Так говорили ее адвокаты. Ненавижу их. – Шарп замолчал – память, как всегда, отдалась болью. Он выпил портвейну, потом подошел к окну. Поднимающиеся над деревней дымки размазывали звезды на темном небе. – Она умерла. – Мне очень жаль, – тихо сказала она. – Надеюсь, у вас все сложится к лучшему. – Правда? – Конечно. – Он повернулся к ней. Они стояли так близко друг от друга, что ей пришлось немного откинуть голову, чтобы посмотреть на него. – Вообще-то, я надеюсь на вот это. – Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. В первое мгновение она напряглась, но тут же отдалась поцелую, а когда он выпрямился, опустила голову. Шарп понял – плачет. – Надеюсь, вам повезет. Кейт не подняла головы. – Мне нужно запереть дом, – прошептала она. Он повернулся и ушел. Весь следующий день ушел на подготовку. Чинили сапоги, укладывали ранцы, запасались продуктами. Шарп лично проверил оружие, убедился, что каждый поставил новый кремень и набил сумку патронами. Харпер застрелил двух из захваченных у драгун лошадей. Туши разделали, мясо нарезали. Еще одну лошадь решили отдать Хэгмэну, предварительно удостоверившись, что стрелок может держаться верхом. Шарп предложил Кейт отправиться с ними верхом, а она запротестовала, говоря, что не может путешествовать без провожатой. В конце концов он махнул рукой: – Делайте как хотите, мэм. Или поезжайте с нами, или оставайтесь, а мы уйдем вечером. – Вы не можете меня бросить! – возмутилась она, словно Шарп накануне не целовал ее, а она не приняла его поцелуй. – Я солдат, мэм. И я ухожу. * * * Однако судьба распорядилась иначе, и никто никуда не ушел, потому что вечером вернулся подполковник Кристофер. Был он весь в черном и приехал на черном коне. В карауле стояли Пендлтон и Додд, и оба, увидев Кристофера, отдали честь, в ответ на что подполковник небрежно дотронулся стеком до края треуголки. Луиш ехал следом за хозяином. Поднятая копытами пыль медленно оседала на выстилавшие обочины белые лепестки глицинии. – Напоминает лаванду, не правда ли? – заметил Кристофер. – Здесь нужно посадить лаванду. По-моему, будет неплохо, а? – Он соскочил на землю и, не дожидаясь ответа, взбежал по ступенькам и раскрыл объятия навстречу Кейт. – Моя милая! Шарп, оставшись на террасе, перевел взгляд на Луиша. Слуга поднял брови и, вздохнув, повел лошадей в конюшню. Поля погружались в вечернюю тень. Солнце спряталось, и в воздухе ощущался холодок, словно зима протянула в весну свое длинное щупальце. – Лейтенант! – окликнул его из дома Кристофер. – Лейтенант! – Сэр? – Шарп толкнул полуприкрытую дверь. Подполковник стоял перед камином, протянув руки к огню. – Кейт говорит, что вы вели себя достойно. Благодарю. – Увидев, как потемнело его лицо, он поспешил поправиться: – Шутка, старина. Вы что, юмора не понимаете? Кейт, дорогая, я бы не отказался от стаканчика портвейна. Боже, у меня внутри все пересохло. Что французы? Активности не проявляли? – Подходили, сэр, – коротко ответил Шарп, – но не близко. – Не близко? Что ж, вам повезло. Кейт говорит, что вы собрались уходить? – Сегодня ночью, сэр. – Сегодня вы никуда не пойдете. – Подполковник взял бокал из рук жены и залпом его осушил. – Мм… восхитительно. Это наш? – Наш. Самый лучший. – Не слишком сладкий. В этом ведь весь фокус. Портвейн не должен быть слишком сладким. Согласны, Шарп? Должен сказать, для меня белый портвейн – большой сюрприз. Весьма недурственно! Раньше я считал, что белый портвейн пьют разве что женщины, но у Сэвиджей он по-настоящему хорош. Нам нужно будет делать его побольше, дорогая. Ты так не думаешь? – Как скажешь, – с улыбкой ответила Кейт. – Прекрасно, прекрасно. Вы со мной согласны, Шарп? – Он помолчал, а когда ответа не последовало, нахмурил брови. – Итак, лейтенант, вы остаетесь. – Почему, сэр? Вопрос удивил Кристофера. Он ожидал полного согласия и не приготовил объяснения. – Гм… дело в том, что я ожидаю скорого развития событий. – Развития, сэр? – Пока еще с полной уверенностью говорить рано, и война наверняка продлится какое-то время, и все же мы определенно в преддверии мира. – Это хорошо, сэр, – бесстрастно отозвался Шарп, – и потому мы должны остаться? – Да, Шарп, должны. – Раздражение нашло-таки выход, как только подполковник понял, что за нейтральным тоном лейтенанта таится дерзость. – И вас это тоже касается. – Последнее адресовалось Виченте, который, войдя в комнату, прежде всего поклонился Кейт. – Ситуация сложная и может повернуться в любую сторону. Если французы обнаружат британские войска к северу от Дору, они могут посчитать, что мы нарушаем принятые на себя обязательства. – Мы – не британцы, – напомнил Виченте. – От этого ничего не меняется, – бросил, раздражаясь все больше, подполковник. – Нельзя раскачивать лодку. Мы не можем ставить под угрозу результаты долгих и трудных переговоров. Если проблему можно решить без кровопролития, мы обязаны сделать для этого все возможное. А вы поспособствуете достижению мира тем, что останетесь здесь. Кстати, что это за бродяги в деревне? – Бродяги? – Десяток мужчин, вооруженных до зубов и весьма непочтительно поглядывавших на меня, когда я проезжал мимо. Кто они такие? – Партизаны, сэр, – ответил Шарп. – Наши союзники. Замаскированный укол достиг цели. – Союзники? Банда дураков. Они могут все испортить. – Ими командует человек, – продолжал Шарп, – которого вы знаете. Мануэль Лопес. – Лопес? Лопес… – Кристофер наморщил лоб, пытаясь вспомнить. – Ах да! Бывший учитель в Брагансе. Вбивал разум в головы отпрысков тамошних джентри. Задира и хвастун. Ладно, поговорю с ним утром. Скажу, чтобы вел себя поосторожнее. Это касается и вас двоих. – Он перевел взгляд с Шарпа на Виченте. – И это приказ. Шарп спорить не стал. – Вы привезли ответ от капитана Хогана, сэр? – спросил он. – Я не видел Хогана. Передал ваше письмо в штаб генерала Крэдока. – А генерала Уэлсли там нет? – Нет. Но генерал Крэдок на месте, и он поддерживает мое решение в отношении вас. – Заметив, что лейтенант нахмурился, Кристофер открыл висевшую на поясе сумку и достал листок, который протянул Шарпу. – Посмотрите сами, – добавил он елейным голосом, – если вас что-то беспокоит. Шарп развернул листок. Приказ, подписанный генералом Крэдоком и адресованный лейтенанту Шарпу, обязывал последнего оставаться в распоряжении подполковника Кристофера. Кристофер получил документ, уверив генерала в необходимости иметь надежную охрану, хотя на самом деле ему просто доставляло удовольствие командовать Шарпом. Приказ заканчивался словами«pro tem», значение которых лейтенант не понял. – Рro tem, сэр? – Вы, наверное, и латынь не изучали? – Нет, сэр. – Боже, в какую школу вы ходили?Рro temозначает временно, до тех пор, пока вы мне нужны. Итак, лейтенант, теперь вы согласны, что обязаны выполнять мои распоряжения? – Конечно, сэр. – Оставьте бумажку себе, – фыркнул Кристофер, когда Шарп попытался вернуть ему приказ генерала Крэдока. – И заглядывайте в этот листок почаще, чтобы не забывать о служебном долге. Если объявят перемирие, у нас в руках будет дополнительный козырь – присутствие британских войск к северу от Дору. Так что упритесь покрепче и стойте. А теперь, джентльмены, прошу извинить – я бы хотел остаться с женой.