Оторвался от ее губ, выдохнул, с одной стороны, благодаря неизвестного водилу, а с другой стороны, страшно жалея, что их прервали. Княгиня, тоже придя в себя, резко отодвинулась, чуть ли не вжимаясь с дверцу машины. - Что ты себе?... Хам! – она торопливо вытерла губы, начала приводить в порядок одежду. Розгин откинулся назад и прикурил опять. Черт. Тяжко. Очень. С одной стороны вроде как все прояснил и правильно сказал. А с другой… Только грузовик сейчас Княгиню спас от секса на переднем сиденье патриота. Это было бы у нее впервые, тут уж Розгин на что угодно мог бы поспорить. И вот как работать, когда стояк, словно у подростка? Сам виноват. Нечего было целовать. Но, с другой стороны, они пока что вместе. И в ближайшее время будут вместе. Почему не пользоваться? Когда у него вообще еще такая женщина будет? Никогда. - Так что там про ключ? А то отвлекла меня. - Яаа??? Бля, какие глаза! Ну хоть опять ее целуй… И не только. - Все, хватит лирики. Говори. Она помолчала, отвернувшись. Розгин терпеливо ждал, курил. Время у них еще было. Пусть в себя придет. - Там, на картине, есть место. Мне кажется, мама указала на него. Скорее всего, она в курсе была. Может, и сама положила туда… Надо ехать в бывшее родовое имение Головиных. - Это где? - В Яблоневом. Розгин мысленно прикинул расстояние. Ну, собственно, а почему бы и нет? Какая разница, куда ехать? А Яблоневое практически заброшенное. Если окольными путями, да до самого особняка, то есть вариант, что их вообще никто не увидит. - Поехали. Пристегнись. Княгиня, видно, ожидавшая каких-то комментариев от него, недоверчиво покосилась, а затем молча пристегнулась. - Поехали? – неожиданно подмигнул он ей и усмехнулся, положил тяжелую ладонь на бедро, - не расстраивайся , Княгиня, я , конечно, не твой принц чистых кровей, но и со мной может быть интересно, а? - Господи, - покачала головой Ульяна, - какой ты все же… - Не говори, сам удивляюсь, Княгиня, сам удивляюсь… Поехали, твои сокровища предков искать. Яблоневое. Ульяна. До Яблоневого было примерно три часа езды. Это если нормальным ходом, соблюдая правила. Розгин справился за два. Все это время я сидела, ни жива, ни мертва, и только вспоминала про себя, что знаю про патриоты? Например, если ли у них подушки безопасности? После наглого, насильственного поцелуя, Розгин словно успокоился, вел машину, постоянно держа на сто сорока километрах в час, и сохранял невозмутимое выражение лица. А я, в те моменты, когда не цеплялась судорожно за ремень безопасности и не вспоминала «Отче наш», думала про Варвару Петровну, которой не могла позвонить из-за севшего телефона, а еще про саму ситуацию. А вдруг, я ошиблась? Вдруг просто память подвела, и этот домик там всегда был, на картине? И мы впустую катаемся? Время тратим? Удивительно, как это Розгин вообще так легко согласился… Я косилась на невозмутимый профиль Макса, думая, стоит задавать вопросы наводящие, или нет? Вполне могла просто нарваться на дополнительные насмешки с его стороны. А у меня и так нервы не в порядке. Нет, но какой же все-таки невозможный мужчина! Как меня так угораздило? Ведь неандерталец какой-то, хам, грубиян. Не спрашивая, таскает, целует… И все остальное делает, в полном объеме. «А ведь он и в самом деле добился своего!», - неожиданно доходит до меня. Вчера , после встречи с тем пугающим человеком, а затем ужасной драки, я была не в себе. И не понимала, наверно, что делаю. Необходимо было отвлечься. Вот и отвлеклась. А Розгин, который изначально не скрывал своего мужского интереса ко мне, получается, просто воспользовался ситуацией! Но я и сама была не против, не надо ханжества. И все равно… Разве , если б не такие исключительные стечения обстоятельств, мы бы сошлись? Я опять посмотрела на Розгина, в этот момент как раз обгонявшего колонну фур по встречной полосе, и выдохнула. - Не переживай, Княгиня, - он невозмутимо и небрежно завершил маневр, прикурил одной рукой, выдохнул дым, - все хорошо будет. Потом помолчал и добавил: - Или нет. - Очень вдохновляюще, - съязвила я, не удержавшись. - Так правда жизни. - Послушай… А откуда ты Варвару Петровну знаешь? - Она не говорила? – покосился он на меня. - Нет, кратко что-то упоминала… - Ну, тут секрета нет. Она меня воспитала, можно сказать. До восемнадцати лет у нее жил периодически. Если б не она – в колонию бы уехал. - Ооо… Ты рос без родителей? – я посмотрела на него с сочувствием. Сама я росла в дружной крепкой семье и представить себе не могла более счастливого детства. Теперь понятно, почему он такой грубый и злой. Варвара Петровна его, наверно, как смогла, облагородила, но все равно… - Почему? С родителями, - усмехнулся он, - только они часто были не в курсе, что я есть. Но да хрен с ними. Тетя Варя – это и мать моя и отец. Вечно впрягалась за меня, из всяких передряг вытаскивала. - Она не отвечает на звонки. - Вернемся из деревни, заедем. Она говорила, что на пленэр собирается. Вполне могла свалить. Я не стала настаивать. Конечно, волновалась, но, с другой стороны, Варвара Петровна вполне была способна на любые безумства. За это ее и любили ее многочисленные поклонники. Яблоневое открылось неожиданно. Я здесь никогда не была, Розгин, по-моему, тоже, хотя я не спрашивала.