Глава 18 Все такое голубое… Просторный холл университета превратился в бальный зал. Дизайнеры-студенты знатно постарались, стоит отметить их хорошую фантазию, профессионализм и креативность! Тема волшебного леса полностью нашла себя в декорациях и украшениях. Засыпанные искусственным снегом, небольшие бутафорные деревца по всему периметру, звездное ночное небо, проецируемое на потолке и голубо-белые огоньки на стенах в форме снежинок, даже черствого чурбана могут впечатлить. И вдобавок к этому старые джазовые композиции в исполнении живого оркестра заставляют мурашек погонять в догонялки по всему телу. — Ого, в этом году здесь размаху нехилого дали! — Эштон оглядывается по сторонам. — Да, даже мне зашло, — подхватывает его Кэм. Друг цепляется за свою «удавку» на шее и корчит смешную рожицу. Сегодня мы опять при параде. Камилла в нежно-зеленом длинном платье до щиколоток и, со спущенными на плечи, белокурыми волосами выглядит не хуже светских красоток, а фиолетовые пряди по бокам придают ей особого шарма. Я же сегодня решила не выделяться и вместо смелого нюдового платья-рыбки с открытым декольте, за которое всеми руками за была Берк, надела невызывающий темно-синий наряд в пол с рукавами до локтей. Волосы заплела в свободный пучок, чтобы открыть лицо, демонстрируя всем шикарный дорогой макияж от лучшего стилиста Филадельфии. — Господи, эта бабочка меня скоро удушит! — Эш стоит рядом красный как рак. — Давай-ка я ее сниму. К черту все, что мешает дышать спокойно и радоваться жизни! — Коуэн, ты мой герой. Я развязываю несложный узел и постукиваю друга по плечу. — А ты сама-то, подружка, жизни радуешься? — Блондинка становится напротив меня, скептически складывая руки на груди. — Что ты имеешь в виду? Я в полном порядке. — Ты все понимаешь. — Нет, не понимаю. — Ты можешь говорить, что у тебя все хорошо своему папе, дабы лишний раз его не тревожить. А нам ты должна выкладывать всю гадость, которая у тебя сейчас на душе плескается и скоро выльется наружу слезками. Я уставляюсь на друзей и пытаюсь обмануть их своей, к сожалению, неубеждающей улыбкой, что беспокоиться не о чем. Но Эштон и Камилла не сводят с меня впервые за долгое время серьезного взгляда. Этот фокус проваливается с треском. Настроены они решительно, в шутку это точно не повернуть. — Давай-ка мы выйдем отсюда, и ты нам все расскажешь! — Не думаю, что это подходящее время, давайте в другой раз, может, дома, — сдавшись под пристальным зрительным напором, тихонько шепчу я. — Да я тебя там толком и не вижу, ты вечно где-то пропадаешь, так что сейчас как раз-таки все подходящее! И эта парочка утаскивает меня в танцевальный зал, прежде чем я успеваю что-либо сказать. Кроме наших отражений в зеркалах здесь никого нет. Шум торжества приглушается за дверью. Появляется желание сбежать из эмоционально непонятной ситуации, в которую я попала, как в ловушку. Я не хочу говорить друзьям всей правды, так как сама запуталась, что верное, а что нет. В сплошном месиве событий ясно только одно — я зашла слишком далеко. Фостер сделал мне предложение, несмотря на то, что мы с ним вместе чуть больше месяца. Он считает, что мы друг другу подходим, а большего и не требуется для счастливой семейной жизни и продолжения достойного рода. — Я первый начну, с вашего позволения, — вступает Грифф. Его голос раздается эхом. — Помнишь, я говорил, что мы от тебя не отстанем, даже если ты нас гнать будешь? Так вот, ничего не изменилось. За этот месяц с тобой что-то произошло, а за последнюю неделю еще больше, и это, поверь, заметно даже одноглазому. По тебе можно сказать, что ты кружишь у полной задницы, подружка. Давай-ка с этим разберёмся! Я оробело опираюсь о стену, но друзья хватают меня под руки и крепко прижимают к себе. Укутавшись в их объятия, я рассказываю все. Начиная с той, какой я была до знакомства с ними (вплоть до самых грязных подробностей, о которых утаивала ранее), заканчивая признанием, от которого у ребят отвисают рты и округляются глаза. Я говорю им о том, что собираюсь избежать последствий своего дерьмового прошлого, выйдя замуж за человека, которого ни капли не люблю той любовью, нужной для счастливого брака. Я признаюсь в чувствах к Джейдену; о том, что я круглая дура, считающая, что поступила правильно. Ради близких, ради себя, просто «ради». Немного обдумав все мной сказанное, Камилла начинает первой: — Давай все по полкам раскладывать. Итак, три пункта: Фостер, Ривз, твоя семья. Первое — этот богатенький англичанин. Он тебе просто не подходит. Он не сможет тебя обуздать, остановить твои истерики, успокоить слезы, заткнуть в нужный момент. Будь уверена, такой человек тебе не нужен. Он слабее тебя. Может, тебе и удастся с ним прожить жизнь, но ты в ней счастлива никогда не будешь, и твое якобы «хорошее» будущее, о котором ты словно одержимая, только и печешься, заметь, не ради себя, станет самым проклятым и паршивым. Лучше уж быть одной, чем так себя мучить. Я же видела, что ты его не любишь. Думаю, не я одна. — Второе, — подхватывает Эш. — Джейден. Я не знаю, что он к тебе чувствует, честно. Он умело скрывает все личное и правильно делает вообще-то. Но хочу сказать одно, зря ты тогда его оттолкнула. Раз он уже не первый раз тебе столько внимания уделяет, то это о многом говорит. То, что ты ему нравишься, кажется вполне возможным. Другое дело, ты не захотела дать шанс вам обоим из-за его увлечений. Тебя понять можно, ты уже встречалась с байкером и знаешь его образ жизни… но и тут тоже байкер байкеру рознь. Не думаю, что стоит сравнивать того главаря с Ривзом. — Да, тем более Джейда я знаю уже около двух лет и ни разу не видела, чтобы он был под чем-то. Рожей разбитой светился, покореженный байк его я тоже пару раз наблюдала, но с наркотой ни разу замечен не был. — Короче, тут и вправду решать только тебе. Но этот франт британский тебе точно не подойдет. И если ты все-таки не снимешь это, я буду стоять в первом ряду и плакать от горя на вашей свадьбе. — Эш покручивает мое помолвочное кольцо с внушительным бриллиантом и закатывает глаза. — А третье — твоя семья. Разве они будут счастливы, видя твое раздраженное лицо? А бесить тебя будет многое и еще под вопросом, не вернешься ли ты к бунтарству снова в поиске других эмоций. — Хотя знаешь, не вернешься. Мы не позволим. Эштон ставит точку в мозгопромывающей лекции, изображая смешную гримасу, дабы убрать с моего лица скуксившееся выражение. Но вместо того, чтобы развеселиться, я начинаю громко реветь и сажусь на пол. Платье ловит соленые капли, стекающие с подбородка. Руки нервно мнут подол. Осознавая, как глупо я однажды поступила, слезы из моих глаз начинают литься в два раза сильнее. И этот, топящий сушь, поток, уже никто не в силах остановить. Мне нужно сейчас повыть, чтобы очиститься. И друзья это понимают, не говоря лишних слов удаляясь за салфетками. Лгунья! Я столько раз обманывала себя, что обмануть кого-то ещё стало сущим пустяком. Мне удалось кинуть пыль в глаза Дилану, отцу. Первому мне скоро придется испортить надежды насчет меня, а второму настроение. Как же я не хотела этого делать, но теперь придется отвечать! Ребята правы, лучше я буду одна, чем примусь портить жизнь и себе и Фостеру. Дурочка, и вот понадобилось же мне тогда поставить замену Ривзу. Тупица и слабачка! Чем я лучше той же Уэлш, манипулирующей всеми, дабы урвать выгоду? Утерев свои красные глаза, я неуверенно встаю на ноги и выхожу из зала. Избегая лишнего общества, прокрадываюсь тайком в туалет и стираю черные разводы туши со щек. Извилистые выпуклые линии вен заметно выпирают на лбу, словно я находилась в нервном напряжении не пару минут, а битые часы. Кожа горит пунцовым огнем и почти сливается с помадой оттенка «Огонь и лед». В отражении красуется не самая удовлетворительная физиономия, но лучше уже не поправить. Да и плевать. Меня отвлекает от своей персоны громкий хлопок двери. Взбешенная Кора Уэлш, как фурия, залетает в туалетную кабинку и начинает скулить, словно побитая собака. Уэлш плачет. Надо же, она умеет это делать! Я не собираюсь лезть в бассейн с гребнистыми крокодилами, поэтому выхожу в коридор и тут же натыкаюсь, черт возьми, на Ривза! Видимо, это он так довел Кору… — Ты что, плакала? — сразу же спрашивает меня он. — Нет, просто умывалась. — Слезами? — Это твоя подружка сейчас соленой водой заливается, так что иди и устраняй потоп. Я собираюсь уйти, но он задерживает меня и легонько впечатывает спиной в стену. — Кто тебя обидел? — настойчиво сквозь зубы процеживает он, подходя ближе. — Да никто меня не обижал! Дай пройти. Буквально секунда его встревоженного заботливого взгляда, и я готова рухнуть к нему в руки. Мысли напором так и давят. Боже, какая же я слабачка на самом деле! — Даки! — Вовремя появившийся Эш, буквально выхватывает меня из лап помутнения. — Мы с Берк тебя потеряли, пошли. И он уводит меня от байкера. Спасибо, спасибо, спасибо! *** Под чарующую песню из репертуара группы Hooverphonic я оказываюсь в паре с другом(10). Грифф забыл на сегодня про всех девчонок в зале ради меня. Считая, что сможет отвлечь от грусти, он ведет меня в свободном вальсе по центру фойе. И это помогает. Я действительно перестаю думать, отдаваясь времени, месту и танцу. Ловлю приятные ощущения от дела, которое люблю всем сердцем и вижу в глазах Эша отражение своей искренней улыбки. Голова приятно кружится, по всему телу разливается легкость. Подол платья развевается колокольчиком в вихре плавных движений и принимает на себя свет от прожекторов. Маленькие золотые звезды прыгают по темно-синей ткани, словно солнечные зайчики. — Ты посмотри, Берк по своей программе работает! — Эштон обводит взглядом нашу подругу и ее партнера — мистера Сэймора. Чертовка решила его соблазнить! Я знаю этот взгляд хитрой хищности. Он уже вероятно привык, что к нему половина студенток клеится. Конечно же, он красив, умен и даже еще не старый. Так почему же не нарушить строгие правила университета, ну или хотя бы не постараться их нарушить? Мне этого не понять, но речь ведь не обо мне. Высокий француз в черном смокинге не выглядит смущенным от очередного смелого поступка блондинки. Хореограф не обращает никакого внимания на все уловки Камиллы и лишь сухо улыбается. — А вдруг это он ее пригласил?