— И сделал ведь… — С чего смеетесь? — Папа подходит к нам. — Милый, скажи, сколько здесь людей собралось? Кажется, это рекорд! — Бабушка еще раз оглядывает зал, набитый донельзя гостями. — Ну а что ты хочешь, мам? В Филадельфии мы совсем недавно, я и сам не знаю многих из них, но все они очень полезны, поверь мне. — Эх, Уэйд, перенял привычку своего отца. Тот некогда тоже устраивал твои дни рождения подобным образом. Я уже и не помню, чтобы мы собирались дома и просто в теплых свитерах сидели у камина, пили чай, общаясь на разные темы. — Это можно устроить хоть завтра! Я смотрю на своих родных и чувствую, что счастлива. Даже вопреки тому, что семейных посиделок у нас не было очень давно, я рада, что близкие рядом. Почти все… Привычная суматоха вновь набирает обороты после того, как бабушке и дедушке приходится уйти к другим гостям. Воспользовавшись шансом уединения, я незаметно прошмыгиваю в дамскую комнату и усаживаюсь на удобный диванчик. Снимая с себя высокие каблуки, облегченно выдыхаю. Я устала. Эти приемы выматывают все силы, потому что на них нужно улыбаться и поддерживать беседы. В основном разговоры сводятся к деньгам, успешности и это еще больше утомляет. Я предпочла бы общаться на какие угодно другие темы, но здесь вряд ли найдется кто-то, кто поддержит хоть одну из моего длинного списка. Не считая моих друзей, конечно же, но у них нашлись другие занятия, и после того как мы вошли в зал, я потеряла из виду Камиллу и Эштона. Первая сто процентов нашла какого-нибудь красавца и сейчас строит ему глазки, а второй безнадежно застрял в плену у моей сестренки. Сегодня я раз двадцать услышала, что очень похожа на свою мать. Сентиментальные тетеньки, трагично утирая наигранную скупую слезу, заявляли, что Мередит Коуэн была достойной женщиной, и теперь настала моя очередь сиять, как когда-то сияла она. Да что они вообще знают?! Она и вправду была лучше их всех только потому, что вышла замуж за человека, а не за его кошелек. Она смогла сделать имя, она смогла прославить его. И кто же думал, что именно это имя ее и погубит? Будь она такой же, как другие жены бизнесменов, возможно, не убила себя, убегая от дядюшки Лу Герига (7). Она бы не побоялась стать слабой и беззащитной… — Это уже второй день рождения без тебя, мама, — глядя в зеркало, тихонько шепчу я. *** — Милая, позволь, я познакомлю тебя кое с кем! Папа находит меня у бара за бокалом красного сухого вина. Рядом с ним стоит высокий молодой парень с русыми волосами и проникновенно голубыми глазами. Он внимательно рассматривает меня, словно я многомиллионный контракт, который стоит подписать. Паренек вполне симпатичный, и от него за версту веет богатством и благородством. Высокоподнятый волевой подбородок подчеркивает королевскую осанку. Графитового цвета плотный двубортный пиджак прикрывает довольно широкие плечи. — Дакота, этот молодой и весьма перспективный бизнесмен только что стал моим новым партнером. Его зовут Дилан Фостер младший! — Приятно познакомиться, мисс! Приставку «младший» можно убрать, это чистая формальность. Уж вздумалось моей матери некогда назвать меня в честь деда. Британский акцент вырисовывается с первых же слов. Папа расширяет горизонты. — Взаимно! — спокойно добавляю я. — Вы сюда приехали на время? — Эх уж этот акцент! С потрохами выдает мое происхождение… Я в Филадельфии живу уже около двух лет. Парень слегка смущается. Несмотря на миллионы, которыми он ворочает, его характер слишком мягок. Уж простите, но он чем-то напоминает моего отца. Такой же спокойный и рассудительный, немного застенчивый. Думаю, эти двое отлично сработаются. — А почему именно Филадельфия, а не Нью-Йорк, например, или Лос-Анджелес? — Нью-Йорк чересчур контрастный город, а Лос-Анджелес не для меня только потому, что там слишком уж тепло. — Ну, ребята, вы здесь пока пообщайтесь, а я отойду ненадолго. Дакота, не обижай его! — говорит папа и сразу же уходит к гостям. Сводник! — На сегодня в планы это у меня не входило! — Улыбаюсь я и провожаю его взглядом. — У мистера Коуэна хорошее чувство юмора, — устроившись за барной стойкой, продолжает Фостер. — Это, скорее, не шутка, а настоятельная рекомендация. Поддержав слова нервным смехом, он настороженно смотрит на меня. Здоровая реакция нормального человека. Проведя с ним около пятнадцати минут, чувствую, что мне откровенно скучно. Я понимаю, что хоть мы и из одного общества, общего у нас абсолютно ничего нет. Каким бы ни был красивым этот британец, общение с ним наводит дрему. Мне не интересно слушать о том, как здесь хорошо, какая замечательная дочь у его партнера (то есть я) и какое вино самое лучшее в виноградниках Англии его семьи. Проходит совсем немного времени, а я уже знаю об этом человеке, кажется, абсолютно все. Ему двадцать пять, он рос в Лондоне, учился в Оксфорде, любит верховую езду и хорошие машины, увлекается картингом, и когда удается выкроить свободную минутку, то непременно направляется в автоклуб. О таких говорят — золотой мальчик. Он такой и есть. В нем все совершенно. И я догадываюсь, зачем отец меня с ним познакомил… От высокосветской скучной беседы с ним меня спасает Камилла, пришедшая весьма кстати к бару с каким-то молодым блондинистым плейбоем. Заказав два бокала мартини, она уставляется на меня и двусмысленно подмигивает. — Ну что, как дела? — вклиниваясь между нами, спрашивает подруга и озадаченно смотрит на Дилана. — Все отлично! — Так, понятно. Я Кэм. — Дилан, — он удостаивает ее легким рукопожатием. — А Дилан у нас кто? — Дилан у нас младший, — встреваю я. Берк сразу же ехидно поглядывает на него, подавляя смешок. Британец, видно, не привык к таким поворотам, но все же достойно и молча выдерживает мой «юмор». — Дилан младший, вы не против, если я украду подругу на пару минуточек? Мой кавалер, думаю, будет рад с вами пообщаться! 6. Дэнни Зуко и Сэнди Олссон — персонажи из музыкального фильма «Бриолин». 7. Боково́й (латера́льный) амиотрофи́ческий склеро́з (БАС; также известен как боле́знь, мотонейро́нная боле́знь, боле́знь. Глава 13 — Я вовремя влезла? — Как всегда. Включаю кран и подставляю руки под холодные струи проточной воды. Внутренний жар от двух бокалов вина и скучных разговоров мгновенно же тушится и становится проще реагировать на все окружающее. — Что за перец? — Кэм поправляет макияж и накладывает новый слой красной губной помады. — Британская овощная культура. — Жгучий? — Скорее, сладкий. — Так сладкий — это же хорошо, тебе хотя бы на один вечер было бы полезно. — Наверное, только у меня на подобное аллергия. Ты вообще, где пропадала, Берк? И что это за ненатуральный блондин? — То ли Майк, то ли Мэтт, я уже и забыла. Да и это ли важно?! Ты видела, какой он красавчик? — Камилла Берк, ты в своем репертуаре! — Ну а что? Зато здесь теперь не так скучно! И вообще, ты чего тухлая какая-то? У тебя ведь сегодня праздник, ты сиять ярче лампочки должна. — Я устала. — Да ладно! Еще и трех часов не прошло. — Я не об этом. Я устала от общества, в котором нахожусь. Раньше я и сама была такой, но все изменилось. Мне неинтересно. Мне скучно. Это не моя Вселенная. — Так, инопланетянка, перестань хандрить! — Она подходит и сдавливает мои щеки в своих руках. — А то мы с Эштоном быстро тебя встрясем. Кстати, а где он? — Наверное, прячется от моей сестры, если ему удалось от нее сбежать. — Я пожимаю плечами. В комнату заходит парочка представительных дамочек лет сорока, и одна из них внимательно уставляется на нас.