– Демоны! – Я ударила дверь кулаком, разодрав костяшки в кровь. И тут снаружи послышались чьи-то смех и торжественный клич: – Сдохни, сэйки! Да здравствует новый мир без Колдренов! Я не узнала голос, но внутри все перевернулось. А потом я почувствовала странный запах. Дым? Я инстинктивно положила ладонь на ручку, но тут же отдернула пальцы от неожиданно ставшего раскаленным металла. Опять этот истерический смех, леденящий кровь. Мои попытки вырваться из ловушки только веселили незримого врага! Кто он? Чужак из портала? Или такой же «страж» резиденции? Я занесла руку, чтобы снова ударить кулаком о дверь, и вдруг услышала какой-то шум. Вскрик. Невнятные вопли. Рычание. А затем – тишина. Мысли судорожно заметались, сердце забилось тяжело и гулко, пытаясь разогнать по телу заледеневшую кровь. Неужели низшие сожрали моего мучителя?! Но, несмотря на смерть врага, его сила продолжала напирать. Ее подкрепляла воля последнего заклятия, и чары не собирались слабеть. Черный, разъедающий легкие дым сочился в тончайшие щели древесины, тянулся ко мне тонкими призрачными пальцами. Дышать становилось все труднее. В горле противно горчило, легкие отказывались впускать в себя пропитанный ядом воздух, и я закашлялась. Прикрыла нижнюю часть лица ладонью и бегом бросилась к лестнице, ведущей на арену. Я еще не до конца понимала, что собираюсь делать, но точно знала, что счет идет на секунды. Нужно как-то выбираться, иначе следующие минуты станут последними в моей жизни! Вурлак тоже чувствовал надвигающуюся беду. Когда я спрыгнула с последних ступенек на арену, зверь уже нетерпеливо крутился вокруг и жалобно скулил. – Тише, маленький, – сказала я и тут же закашлялась. Даже не сомневаюсь, что попала в ловушку не стихии, а магии. Обычный дым не может быть настолько молниеносной отравой. Чертовы предатели! Хаген своими попытками узнать правду невольно убил вампира, который снял защитные барьеры. Но, похоже, он был не единственным изменщиком короны. Только что, разодранный низшими, погиб еще один. Но сколько врагов прячется в тени? И не столкнусь ли я с ними раньше, чем меня найдут Хаген и Дакота? – Так, маленький, – после недавней прогулки с Дакотой я больше не боялась вурлака и легко положила ладонь на лохматую шею зверя, – мне нужна твоя помощь. Желтые глаза смотрели внимательно. Так, словно хищник понимал каждое мое слово. Я попыталась вдохнуть, чтобы продолжить говорить, но вместо вдоха получился хрип. Вурлак заскулил, медленно склонился к земле и боднул меня лохматой головой. Я сразу поняла, чего волк хочет от меня, и послушно забралась на спину зверя. Из-за узкого платья сидеть было неудобно, а когда вурлак снова встал во весь рост, я чуть не скатилась обратно на землю. Так дело не пойдет. Я наклонилась, поймала край подола и с силой дернула. Ткань жалобно трещала, пока я рвала ее, делая разрез до середины бедра. Платье было окончательно испорчено, но зато теперь я могла перекинуть одну ногу через хребет волка. – Надо выбить дверь. Сможешь? – пригнувшись к макушке между острыми ушами, прохрипела я и подняла дрожащую руку, указывая на закоптившуюся дверь. Черный дым клубился там густым туманом, собираясь в страшную мрачную тучу. Теперь сомнений не оставалось – это магия. Вурлак поднял морду, зарычал и попятился. Я же снова настояла: – Пожалуйста. Всего один прыжок, и мы… На слова больше не хватало воздуха. Как я ни пыталась, вдохнуть не получалось. Легкие горели, в глазах потемнело. Время было на исходе. – Беги, – из последних сил выдавила я и начала отключаться. И в этот миг вурлак сорвался с места. Только мчал он вовсе не в сторону выхода… Мы уходили от запертой двери все дальше, и мне даже показалось, что дышать стало немного легче. Воздух слабым, но живительным потоком хлынул в легкие. Зрение прояснилось, и я поняла, куда вурлак меня несет. Вход в тоннель, ведущий в лесную чащу, неумолимо приближался. Проход выглядел как черная бездна, и я боялась, что именно она кроется в непроглядной мгле. Дакота рассказывала, что тоннель проложили по приказу Хагена, чтобы вурлак всегда мог вернуться в родную стихию, в лес. Но Хаген не глуп. Скорее всего, этот ход создан таким образом, чтобы по нему мог пройти зверь, но не человек или вампир. – Стой! – во все горло заорала я. Вцепилась в жесткий мех, потянула на себя, будто поводья. Ударила пятками в бока волка, но гигант этого даже не почувствовал. Он одним прыжком пересек последние метры до тоннеля и на всей скорости влетел в пещеру, отвесно уходящую вниз. Я мигом забыла, что только что едва не задохнулась. Закричала так, что заболело горло, и зажмурилась. А когда открыла глаза, поняла, что нас поглотила безупречная тьма. Никакого намека на свет. Только иногда на влажных камнях я видела желтые отблески глаз вурлака. Я не знала, где мы и что будет дальше, но чувствовала каждое движение зверя, который преодолевал совсем нелегкий путь. Сначала мне было очень страшно. Меня не покидала мысль, что я погибну здесь, в этом тоннеле, и мое тело никто даже не найдет. Но постепенно дурнота отступила, я успокоилась, но расслабиться себе не позволила. Все еще крепко обнимала лохматую шею и сжимала колени, чтобы во время очередного маневра вурлака не свалиться с него. Я потеряла счет времени, но, пока мы выбирались из пещер, успела замерзнуть в своем легком вечернем платье. А еще сумела кое-что понять. Может, я заблуждалась, думая, что Хаген просчитал все? Может, он ошибся, и именно по этому тоннелю в здание резиденции попал наш враг, который завербовал одного из стражей, чтобы тот снял защитные барьеры? Может, изначально брешь была не в верности и преданности слуг Хагена, а здесь. В подвалах. Не знаю. Я все еще очень плохо понимаю, что происходит. Собственное происхождение стало шоком, от которого я до сих пор не успела отойти. А тут навалилась еще целая гора бед. Предатели, битвы за власть, вампирские обычаи и правила… Вот бы быть просто собой. Обычной Сандрой, которая по глупости сбежала из дома, как делают миллионы других обычных подростков. Но той жизни больше нет. Нет больше ни «обычной Сандры», ни «родного» дома, ни… Я не смогла закончить мысль. Просто не позволила себе это сделать. Не хочу думать, что родители не пережили атаку. Хочу верить, что их спасли. Что все хорошо. Хотя бы у них… все будет хорошо. Конец тоннеля было видно издалека. Его выдавал призрачный, неестественно красный свет луны. Но, даже будь мои глаза закрыты, я бы почувствовала усиливающийся запах хвои и влажной земли. Путешествие по подземельям закончилось одним гигантским прыжком вурлака. Всего миг – и в лицо ударил холодный ветер, а меня объяла осенняя промозглость. Выбравшись из тоннелей, вурлак не остановился, а продолжил бежать. Я не знала куда, но не останавливала зверя. Где мы? Как далеко до города или хотя бы до дороги? Что делать дальше? Столько вопросов, и теперь я осталась с ними наедине… Нельзя возвращаться в резиденцию. Нельзя просто идти в город. Но как выжить в лесу без еды, воды и даже теплой одежды? Я понимала, что сейчас, когда мне удалось сбежать из особняка, который в мгновение ока из самого безопасного места превратился в ловушку, я заново загнала себя в угол. Если еще час назад мне угрожал таинственный враг, то сейчас это делала сама природа. В свете ненавистной красной луны лес казался пугающим и неприветливым. Мимо проносились однотипные пейзажи, и мне даже начало казаться, что вурлак ходит по кругу. Но вскоре тишину взрезали звуки, совсем не свойственные чаще. Рев десятков моторов и шелест шин по асфальту. А потом сквозь густые ветви и листву я увидела первые отблески света фар. – Давай туда, – стуча зубами, я выпустила изо рта облачко пара. Только вот что делать дальше, я все равно не знала. Не выскакивать же на проезжую часть на огромном волке! Да и нужно ли выдавать себя? В конце концов, эти люди могут быть настроены к потерявшейся в лесу девушке отнюдь не доброжелательно… Однако чем ближе мы становились к дороге, тем призрачнее казалась надежда. Вурлак хоть и бежал как мог быстро, но все равно опоздал. Мы даже до обочины добраться не успели, а рев моторов уже стих вдалеке, свет фар затерялся за стеной деревьев. Эмоции смешались. Облегчение сплелось со странной горечью, а ощущение безопасности – с удушающим одиночеством. Безысходность и усталость взяли в тиски сердце. Я больше не видела смысла бежать. Хотелось остановиться, рухнуть на промерзшую сырую землю и забыться хотя бы на несколько часов. Может, когда я проснусь, все снова будет хорошо? Но вурлак и не думал останавливаться. Ломая ветви кустарников своим мощным телом, он продолжал нести меня к опустевшей дороге. – Хватит, – всхлипнула я, потянув волка за уши. – Остановись. Он не послушался. Ветки хрустели, ветер свистел в ушах, путал волосы и, казалось, проникал ледяными пальцами прямо под кожу. Так продолжалось, пока вурлак не вынес меня на окраину. Первым, что я увидела, стала пустая дорога, бегущая у кромки леса. – И что дальше? – спросила я сама у себя, с тоской глядя на безжизненный пейзаж. Внезапно в темноте в нескольких метрах от меня что-то вспыхнуло. Я успела прикрыть лицо рукой, чтобы свет не слепил, и тихо выругалась. Холод еще сильнее сковал тело, но теперь он исходил будто из глубин отчаявшейся души. Что-то щелкнуло. В свете фонарика я заметила дуло пистолета, направленное прямо на меня. Вурлак зарычал, склонился к земле, готовясь к прыжку, а я испуганно прижалась к нему всем телом. – Еще шаг, и я стреляю! – угрожающе прозвучал голос… который я сразу же узнала. Сердце опустилось в желудок. Заледеневшее под злыми порывами осеннего ветра тело вдруг обдало жаром. – Стой!!! – прокричала я, даже не понимая, к кому обращаюсь. К вурлаку, прося не нападать на человека? Или к парню, чьего лица коснулся свет поднятого фонаря? – Нокс! Не надо! Даже издалека я увидела, как дрогнула его рука, а палец соскочил со спускового крючка. Темные брови дернулись, выдавая удивление. Стальные глаза жадно вглядывались во тьму, пока парень силился рассмотреть меня во мраке ночи. Я убрала от лица руку, позволяя ему меня увидеть. – Сандра? – нерешительно, тихо произнес он, а мои глаза почему-то вдруг наполнились слезами. Мы расстались на ужасной ноте. Грудь обожгло болезненной обидой, когда я вспомнила наш последний разговор. Сжала ладонь в кулак, припомнив пощечину, которую отвесила Ноксу за лживый поцелуй… Но только сейчас, увидев чародея вновь, я поняла, как скучала по нему. Или же по себе, какой была в те последние дни своей почти нормальной, человеческой жизни? Я легко спрыгнула с вурлака, но не спешила приближаться к Ноксу. Он направил на меня луч фонаря, который сначала осветил лицо, затем безоружные руки. В конце свет коснулся босых ног. Туфли остались где-то в тоннелях под резиденцией.