— Выяснил, — ответил я, решив начать с той версии, которая не представляет лично для кур’лыка опасности. — Цивилизация юяй, которая называет себя Основанием, не может быть инициирована Разумом, так как не прошла испытания Предтеч. Однако раса способна на ментальный контроль, что позволяет им общаться с гражданами Сидуса посредством речевого аппарата контролируемых особей. — Вот оно что! — воскликнул кур’лык, и его глаза ускорили вращение. — Получается, похищенные становятся своего рода интерфейсом общения для юяй с другими гражданами Сидуса? — Именно так. — Что ж, это потрясающее открытие, которое поможет нам наладить контакт с этой цивилизацией, — довольно потирая лицевыми щупальцами, сказал Анак Чекби. — Надеюсь, у вас есть доказательства? Если нет, сможете принести клятву Разуму? — Прямых доказательств у меня нет. Единственные юяй, которых я встретил в поисках своих друзей, погибли. — Где это случилось? — спросил он, подбросив камушек так, как мы подкидываем монеты. Тот, издавая легкий гул, повращался в воздухе и упал в ладонь кур’лыка. Мне удалось заметить, что камень формой похож на ракушку. — На Агони. — Агони… Хм… — Он задумался. — А, богатая нултиллиумом планета, права на которую выкупил Великий дом Джуаланов? Позвольте поинтересоваться, как вы туда попали? — По контракту с Тукангом Джуаланом. — С этим проходимцем лучше быть поосторожнее, — пробормотал Анак Чекби. Его глаза остекленели. — Мастер преумножения набрал большой вес на Сидусе, а уж теперь, когда ему поручено организовать галактический флот… Представляю, сколько заработает его семья на подрядах… Ладно, не будем о том, что вас не касается, хомо Картер Райли. Как говорят каккерлаки, не рассуждай о том, что не способен откусить. Хотите ти-ча-и? У меня есть настоящий, с Земли. Я не разбираюсь в ваших напитках, но хомо, который мне его продал, рассказывал, что этот сорт стоит безумных денег и доступен только высшим слоям общества. Кур’лык порылся в инвентаре и достал оттуда пакетик с растворимым кофе, причем такой потертый, что я бы отнес дату его производства к началу прошлого века. Таким я бы побрезговал даже во времена жизни в трущобах, но сейчас отказаться — значило оскорбить инопланетянина. Если, конечно, тот не играл. — Лучший ти-ча-и на Сидусе, практически антикварный. Хомо Щелкун, так он просил к нему обращаться, который мне его продал, признался, что получил этот раритетный ти-ча-и по наследству от прадеда. Вроде бы его нужно настоять в гидроксиде водорода при температуре кипения и добавить немного дисахарида из группы олигосахаридов. Сейчас синтезирую и то и другое… Он поднялся и неторопливо прошагал в тот отсек помещения, что можно было назвать кухней. Разговор приобретал странное направление. Я точно знал, что чертов кур’лык пытался убить меня, Лексу и Убаму на Агони, что с ним что-то не так, что он, юяй и Карпович связаны, но не находил лучшего решения, кроме как продолжать беседу и пытаться вывернуть в нужное мне русло. — Подумайте, хомо Картер Райли, может, у вас есть другие доказательства вашей версии? — напомнил об официальной причине моего визита Анак Чекби, наливая кипяченой воды в прозрачный сосуд неправильной формы. — Эта версия озвучена мне друзьями, которых похитили юяй. Они сейчас на Земле, а потому не могут подтвердить мои слова, но я точно знаю, что все они были под ментальным контролем. Я могу дать клятву Разуму. О том, что юяй хотят подружиться с людьми, потому что видят в Сидусе опасность для наших цивилизаций, я умолчал. — Не сомневаюсь, что это так и есть, — задумчиво проговорил кур’лык. — Но вы сами говорили, что юяй способны на ментальный контроль. Вам не приходило в голову, что они могли внушить вашим друзьям то, что им нужно? — Такое возможно, — признал я. Кур’лык снова задумался, а я начал рассуждать, а не ошибся ли со своими подозрениями? Ведь послать на фрегат «Слейпнир» команду убить меня мог любой с доступом к гиперсвязи. Вон даже Йозеф и Хуан как-то умудрились отправить письмо на Землю. — Тем не менее добытая вами информация крайне важна для Сидуса, — закончив размышлять, признал Анак Чекби. — Пытались ли ввести ваших друзей в заблуждение юяй или нет — это другой вопрос, не имеющий отношения к заданию. Опциональное задание Верховного совета выполнено! Вы расследовали, зачем юяй похищают граждан Сидуса. Награда, 5 монет Сидуса, зачислена на ваш баланс. Прочитав сообщение, я посмотрел на торговца. Он совсем по-человечески развел руками. Да уж, иронично расплатиться со мной тем же количеством монет, которое я выплатил, чтобы уладить инцидент с Тианом. — Спасибо, — сказал я. Во взгляде кур’лыка мне почудилась усмешка, напомнившая о дне, когда мы с ним познакомились. Именно Анак Чекби первым узнал о моем статусе, и он же советовал держать язык за зубами. Он даже не стал выкупать у меня «Щит Предтеч», хотя мог бы с легкостью — я и сейчас умом не блещу, а уж тогда… Так какой смысл ему меня убивать? — Надеюсь, ти-ча-и удался, — сбил меня с мысли Анак Чекби, передав мне сосуд с растворимым кофе и сахаром. — Это кофе, — хмуро ответил я, едва пригубив. Мне хватило знакомого аромата. Вряд ли отравлен, но наивность и доверчивость в этом положении могут привести к смерти. — Причем его суррогат. Хомо Щелкун вас обманул, кур’лык Анак Чекби. — Так я и думал, — не стал расстраиваться тот. — Что ж, выторгованный за ти-ча-и «Малый ящик с непредсказуемым содержимым» меня не разорит. Кофе может быть отравлен, а может, это моя паранойя. А что, если… Я вспомнил, как наш шаттл взорвался на орбите Агони и интерфейс выдал странное сообщение о том, что невозможно запустить протокол выживания, потому что у меня нет достижений «Последний вида своего первый» и «Доспехи Предтеч». Что нужно сделать, чтобы стать последним вида своего первым? Правильно, дождаться смерти всех остальных. Или помочь им, ускорив их смерть… А что, если кур’лык Анак Чекби и сам есть вида своего первый? Он говорил, что, кроме меня, живыми считаются только четверо. Остальные семеро вида своего первых погибли или пропали без вести, что можно приравнять к смерти. Интересно, какой может быть награда за «Последнего вида своего первого»? — Что ж, если мы закончили, хомо Картер Райли, вынужден откланяться, — сказал кур’лык. — Сами знаете, что творится на Сидусе — мало того что к нам занесло целый планетоид из Солнечной системы, так еще и на станции новички из расы гурита. Статус члена Верховного совета обязывает меня посвятить всего себя этим вопросам. Если я собирался выяснять, что у него общего с юяй, при каждом визите заходившими в его лавку, и Карповичем, нужно было это делать сейчас. Но начать я решил с другого. — Всего один вопрос, уважаемый кур’лык Анак Чекби… — Никаких вопросов, — ухмыльнулся торговец, снова подкинув камушек. — Вы теперь не тот зеленый новичок с пустым денежным балансом, у вас есть ресурсы. Спрашивайте Разум. Если он не знает, то, поверьте, никто не знает. — И все же… Во имя целостности Великого гнезда, всего один вопрос. Почему-то мне кажется, что вам будет интересно узнать, что именно со мной произошло на Агони. — При чем здесь эта планета? Я рассказал ему о включившемся протоколе выживания и требованиях для его активации. Внимательно выслушав, кур’лык замер. Его глаза хаотично вращались, щупальца трепетали, но что это значило, я понять не мог. Он заинтересован? Возбужден? Нервничает? Ничего не ответив, Анак Чекби отвернулся, покопошился во внепространственном инвентаре и что-то достал. В одной руке он держал нечто, похожее на кинжал, изогнутый дугой и закрученный по спирали. В другой — еще более загадочный предмет, напоминавший теннисную ракетку с ярко-желтыми струнами сетки. Интуитивный симбионт беспокойно заворочался. Кур’лык протянул предметы мне, но в руки не дал, позволил лишь изучить название каждого: «Коготь Предтеч», «Сеть Предтеч». Потом спрятал, подкинул осточертевший камушек-ракушку и заговорил: — Реликтовый комплект «Доспехи Предтеч» состоит из тринадцати предметов. Они не уникальны в общем, но уникальны в моменте. Это значит, что если какой-то из предметов уничтожен, Разум может его воссоздать. Известно, что собравший полный комплект получает достижение «Доспехи Предтеч», об этом завуалированно упоминается в их архивах, и как награду — полную неуязвимость. Но вот что парадоксально, сбор полного комплекта может значить только одно — что больше не осталось ни одного вида своего первого. Интуиция уже не ворочалась, она начала вопить об опасности, и я включил «Блеф». Вовремя — по всем поверхностям комнаты побежали парализующие красные разряды. — Это автоматически влечет за собой статус «Последнего вида своего первого», — продолжал вкрадчиво говорить кур’лык. — А тот, в свою очередь, дарует вечное бессмертие. Одновременно с этими словами он приложил камушек к моей щеке, и что-то живое мгновенно утонуло в коже. Встрепенувшийся спиннер «закричал» от радости узнавания и исчез, словно растворившись в этом новом существе. Чужое величие и абсолютный разум поглотили меня, и я почувствовал себя младенцем в утробе матери. Я увидел настоящее небо в алмазах, и мы: Картер Райли и спиннер — стали частью чего-то неизмеримо и глобально большего. Понимание, чего именно, пришло одновременно с полным растворением в существе, которое спиннер называл Властителем. Одним из тех, кто когда-то легко и непринужденно расправился с Недругами-Предтечами. Интерлюдия 1. Кур’лык Анак Чекби Кур’лык Анак Чекби родился так давно, что мог бы считаться одним из самых долгоживущих разумных на Сидусе. Его возраст уже превысил четыреста усредненных лет, но по меркам кур’лыков он все еще считался молодым. На При’ибе, его родной планете в системе Бета Щита, обычно жили втрое больше. Как Анак Чекби был долгожителем, так и его раса считалась одной из старейших в галактике — из ныне существующих и известных, разумеется. Из тех сведений, что имелись в Кодексе о других цивилизациях галактики, следовало, что, когда на Сарисуру, Кшассе, Вольто или Земле только зарождалась разумная жизнь, древние кур’лыки уже строили города и пытались осваивать ближний космос. «Пытались…» — не раз с горечью думал Анак Чекби, глядя на то, с каким превосходством смотрят на него так называемые Первые расы: рапторианцы, огья и вольтроны, открывшие Сидус. Если бы не ярая индивидуальность, эгоцентризм и полное отсутствие эмпатии… Эти три качества считались важнейшими для любого кур’лыка, потому что именно их поощряло верховное божество — Варумбе. Сам Анак Чекби никогда не встречал его, да и не считал божеством, но Варумбе существовал, тому было множество доказательств. И очевидцев, и самых преданных последователей он одаривал сверхъестественными привилегиями при жизни. Анак Чекби слыхал о хитрых богах других цивилизаций, как, например, у хомо, которые награждали ярых последователей только в посмертии. Ха! Ни один кур’лык не повелся бы на такую примитивную манипуляцию. Сначала докажите, что ваш бог существует или есть хотя бы само посмертие, а потом требуйте веры, молитв и поклонения… Варумбе существовал, и могущество его было неоспоримым. Он мог наслать на При’иб катаклизм, неведомую эпидемию, он же мог исцелить неизлечимую болезнь и наградить невероятной силой. Именно поэтому его последователи всегда были в большинстве и всегда имели преимущество. Меньшинство, желавшее развивать цивилизацию, вынуждено было заниматься наукой и технологиями чуть ли не подпольно, и потому Варумбе одарил своих жрецов умением считывать мысли. Еретиков успешно отлавливали и отправляли в огонь, пока те, кто хотел прогресса, не развили в себе редкую мутацию — дополнительный мозг, почти никак не связанный с основным, который действовал как обычно: формировал личность, отвечал за рефлексы, управлял организмом и хранил воспоминания. Второй был словно закапсулирован и полностью защищен от чтения жрецами Варумбе. Именно так ученые кур’лыки хранили результаты своих исследований, идеи и теории, да и вообще всю информацию, которую нужно скрыть от внешнего внимания. Работало это так, что после переноса информации в закапсулированный мозг его носитель напрочь забывал о ней и вспоминал только после очередного обращения к кладовой зашифрованной памяти. За последующие тысячелетия ни религиозные кур’лыки, ни их покровитель Варумбе так и не узнали о существовании второго мозга. Именно эта особенность отличала два вида кур’лыков. Великий Ко-ко-ко! Хомо, что сошел на Сидус в числе трех первопроходцев, высмеял искренний рассказ Анака Чекби о Варумбе, а увидев голограммы божества кур’лыков, усмехнулся: «Это же петух!» Другой хомо, из той же первой тройки, покачал головой и возразил: «Не очень-то и похож, разве что гребнем и клювом». А третий вынес вердикт: «Похоже, кур’лыки поклоняются Великому Ко-ко-ко», — после чего все трое расхохотались. Впрочем, то, что это был издевательский смех, Анак Чекби понял позднее, когда хомо наводнили Сидус и их изучили лучше. Но когда невежественные хомо только явились на Сидус, Анак Чекби уже был почитаемым торговцем и членом Верховного совета, поэтому на насмешки над божеством кур’лыков отреагировал не так остро, как раньше. Парадоксально, но Анак Чекби, всеми фибрами души ненавидевший Варумбе за то, что тот тормозил прогресс и приветствовал деградацию общества, всячески поощряя эгоизм, мракобесие, равнодушие к чужим чувствам, вскипал, стоило кому-то из представителей высокомерных Первых рас уничижительно отозваться о Варумбе. Их реакция была ожидаемой, ведь у развитых цивилизаций религия и боги отошли в разряд мифов и сказок. Но Варумбе хоть и был злом, но — злом своим, привычным, олицетворявшим При’иб. Слышать насмешки над тем, кому тысячелетиями поклонялись предки Анака Чекби, было неприятно. Сам Анак Чекби не считал Варумбе божеством. Возможно, тот был инопланетянином, который потерпел крушение на При’ибе в те времена, когда кур’лыки только познавали огонь, а может, родился на При’ибе, будучи частью вымершей великой древней цивилизации, причем настолько могущественной, что его последователи, нарушая законы физики, могли творить ва-джи-румбе, то есть магию, дарованную Варумбе. Выяснить это по сей день так никому и не удалось, потому что Варумбе являлся только своим последователям, а тем подобных вопросов задавать не полагалось, требовалось лишь слепо верить и выполнять заповеди: «Будь собой», «Думай лишь о себе» и «Ставь себя превыше остальных». Были и другие заповеди, но эти три, с вылупления намертво вбитые в голову каждого кур’лыка, делали практически невозможным основу любого общества — сотрудничество. Однако, как и в любой другой религии, это Анак Чекби узнал из Кодекса, среди последователей Варумбе были и те, кто начинал задавать вопросы и закономерно приходил к мнению, что построить гнездо и высидеть яйца вдвоем проще, чем одному, а загонять сигамов в одиночку практически невозможно. За десятки тысяч лет такой подпольной эволюции и развития кур’лыки все-таки вышли в ближний космос. Для этого их цивилизации пришлось пережить шесть мировых войн, когда маги культа Варумбе молниями и файрболами воевали против огнестрельного оружия еретиков, и только изобретение атомной бомбы привело к шаткому, но продолжительному перемирию — божество, боясь потерять не только последователей, но и всю планету, сделало послабления и разрешило кур’лыкам сотрудничать, если это не ведет к полному истреблению расы. Анак Чекби никогда не был кем-то выдающимся — ученым, астронавтом или солдатом. Но он неплохо понимал других, что вкупе с его врожденной способностью к манипуляциям привело к тому, что именно он стал лидером научно-исследовательской группы, нашедшей артефакт Предтеч на одной из лун При’иба.