– Клади под язык, на слизистую. Я выставил чувствительность на максималку. Глеб выполнил указания, вытер руку о штаны и зачем-то отступил на несколько шагов. Бэн захлопнул рот и попытался прикрыть веки, но помешал торчащий штекер. Насмотревшись на дерганую, асимметричную мимику, Эдик брезгливо скривился и рывком отсоединил планшет. Через мгновение кибер открыл глаза, светло-карие, неподвижные. И чуть более осмысленные. – Запуск основного сценария, – Глеб сглотнул сухой комок. – Прямо сейчас. Наступила томительная пауза. Кибер одним текучим движением поднялся на ноги и снова свёл ладони, соединив пальцы домиком. А когда развел их по сторонам, между ладонями повисла виртуальная панель управления. Пёстельбергер усмехнулся, впервые за несколько дней почувствовав облегчение. Лже-Бэнкси служил сразу и компьютером, и базой данных, и подопытным образцом. Остроумно. И удобно. В случае чего, кибер мог получить команду скрыться и залечь на дно. И на своем горбу оборудование таскать не придётся, достаточно приказать следовать за собой. Хорошо бы выйти, глянуть, не поднялась ли паника из-за убитой охраны… За спиной раздались отрывистые, сухие хлопки. Глава 14 Конец октября 2042 г. Санкт-Петербург. Верная-Ачилан смотрела на человека, которым собиралась пожертвовать ради хозяина. Ей всегда нравился Глеб Александрович. Нравилось, когда по утрам он присаживался на край стола и расспрашивал о назначенных встречах. У него был приятный голос, а ещё он часто, пусть и неудачно старался её рассмешить. Нравилось, когда Глеб Александрович возвращался в офис, закончив дело, и с довольным видом протягивал конверт, извиняясь, что опять задержал гонорар. Иногда он сутками торчал за столом, заросший щетиной, издёрганный, в углу широкого тонкогубого рта – потухшая сигарета… Или просыпался на тесном офисном диване, всклокоченный и помятый, морщась из-за раскалывающейся головы. Верная открывала окна, впуская свежий воздух, врала посетителям и растворяла шипучую таблетку в стакане воды. Никто и никогда не закладывал в неё симпатию к этим мелочам. Однажды она спросила Оталана, являются ли новые ощущения нормальными? Ведь речь идет о взаимодействии с чужим человеком? Он ответил, что да, это естественный итог долгого общения. И добавил, что ей следует лучше контролировать эмоции. Больше они никогда не возвращались к этому разговору. До тех пор, пока Оталан не поставил её перед дилеммой. Она подчинилась и устроила всё, как он хотел. Единственное, в чем ошибся статс-секретарь – свой главный выбор Верная сделала давным-давно. *** Глеб на секунду прикрыл глаза – внутри всё сжалось от предчувствия беды. Медленно обернулся, постаравшись придать лицу невозмутимый вид. Перед витриной ломбарда стоял Оталан Мансурович Алабердиев. Гирлянда бледно-голубых лампочек освещала новый костюм и до чиста отмытую гладкую рожу. За его спиной скромно маячил силуэт Айчилан. В тишине псевдо-июльской ночи раздался последний хлопок. – Вы меня всё больше удивляете, Глеб Александрович. – Оталан покачал головой и улыбнулся, не размыкая губ. – Блестящая догадка. Я так восхищен, что почти готов простить вашу предыдущую выходку. А впрочем… Айчилан вскинула руку с немыслимой скоростью. Глеб успел только дёрнуться, ощутив разряд парализатора в районе груди. К горлу подкатила тошнота, ноги стали ватными, а затем и вовсе перестали ощущаться, как и тело ниже шеи. Тротуар метнулся навстречу, больно ударив по подбородку. И только сознание осталось на месте – Пёстельбергер слышал, как за спиной вскрикнул Эдик, как стукнулся об асфальт затылком Борис. Почувствовал, как жжётся содранная на лице кожа. И увидел, как приближаются начищенные до невозможного блеска туфли… Одна туфля уперлась в плечо и перевернула непослушное тело так, чтобы Глеб мог наблюдать за происходящим. Оталан задержал на детективе пустой взгляд. Затем вытянул руку и двумя пальцами поманил Бэна, застывшего с развёрнутым меню. – Возьми мальчика и встань вон туда. Послышались шаги и шорох ткани. Фигура в чёрном худи пружинисто перемахнула через Бориса, безвольно раскинувшего руки и ноги. Ухватила Эдика за воротник и, как невесомого кутёнка, поволокла к неподвижной Айчилан. Девушка смотрела себе под ноги, опустив голову, увенчанную сложно переплетённой косой. Уголки алых губ приподнимала знакомая полуулыбка. – Невозможно убегать вечно. – Монотонный голос статс-секретаря доносился откуда-то издалека, из глухого беззвёздного неба. – Рано или поздно удача должна была вас покинуть. Вы правда думали, что я не обзавелся в «Вастуме» нужными людьми? Обо всём, что здесь происходит, докладывают сначала мне, а затем уже в полицию. Рядом с Глебом что-то упало, с глухим стуком ударившись об асфальт. Но повернуть онемевшую шею и разглядеть промелькнувший предмет не получилось. – Я облегчу вам задачу, Глеб Александрович. Это ваш пистолет. Такой же рудимент прошлого, как и профессия детектива. Вы у нас очень неспокойная личность. Убили дочь Олега Фархатова, его жену, бедного полицейского, исполнявшего свой долг… Перебили охрану «Вастума». Пробрались в номер, чтобы найти тайник Марины и наконец-то разжиться деньгами. Тут-то вас и застрелили при задержании, вместе с вашим пособником из ДРБ. Очень жаль, что преступникам не удалось предстать перед судом. Но они понесли заслуженное наказание. Понесут через… – Оталан отогнул край манжеты и посмотрел на часы, – …минут пять-семь, в городе ужасные пробки. К этому моменту как раз и паралич пройдёт. Бэн доволок жертву до указанного места и выпустил смятую ткань яркой куртки. Свет витрины упал на перекошенный рот кибера-подростка, щербину вместо правого резца, сбившийся шейный платок. – Отпусти парня. – Речь давалась с трудом, перемежаясь сиплыми вдохами. – Он тут ни при чём, ничего не знает. Он тебе не опасен. – О, с ним всё будет хорошо! – Оталан полюбовался беспомощным Эдиком, по телу которого пробегали спазматические конвульсии. Тот приподнял голову и ответил бешеным, ненавидящим взглядом. – Молодой человек явно нуждается в медицинской помощи и психологической поддержке. Слышали о программе «Очаг»? Кстати, на случай если вы прихватили своё шпионское оборудование, – оно вам не поможет. Маска наигранного участия соскользнула с лица статс-секретаря. Он постучал ухоженным ногтем по запонке со вставкой из чёрного камня. – Очень удобно, мобильный мультичастотный подавитель беспроводных камер. В открытую продажу никогда не поступит, даже не приценивайтесь. – Оталан вновь перешёл на доверительный тон. – И за мальчика не беспокойтесь, Забавный будет жить. Подальше от вашего мира луддитов и убийц. – Ты-то сам – кто? – С хрипом выплюнул Глеб. – Мои руки испачканы кровью, потому что я – акушер, принимающий новый мир. – Статс-секретарь жестом поманил к себе Айчилан. Девушка подошла и застыла напротив, в полушаге от брата. Нет, не брата – владельца. Хозяина. – Новый мир. Чистый и ясный. Без болезней, гнили и вашего уродства… Посмотри на неё. Совершенство. Будущее. Последние слова прозвучали на грани слышимости. Статс-секретарь положил кончики пальцев на белую щеку Айчилан. Детективу почему-то вспомнился день, когда он встретил брата с сестрой в ресторане. Как же они были похожи. Тонкокостные, с голубоватыми венами на шее, смотрящие на тебя и сквозь тебя. Узкие плечи, сидящие по фигуре дорогие костюмы… Оталан продолжал что-то шептать, а затем мягко приподнял лицо девушки за подбородок и поцеловал. Долго, жадно, будто шанс примкнуть к губам кибера в открытую выпал только сейчас и вновь предоставится очень нескоро. Айчилан первые секунды стояла, не шевелясь. Затем одна маленькая ладошка скользнула по отвороту пиджака, погладила шею, ласково обхватила черноволосый затылок… Вторая последовала за первой, устроившись на гладковыбритом подбородке. Блеснули алые капельки маникюра. Послышался слабый хруст – ладошки рывком вывернули голову статс-секретаря под прямым углом. Мгновение тишины. Тело в безукоризненном костюме осело на пол. – Не моя вина… – По щекам Айчилан покатились слезы, но губы продолжала кривить вежливая полуулыбка. – Не моя… Не я… *** – Ты все сделала правильно, Верная. «Бабка за внучку, внучка за Жучку», – пробормотал про себя детектив. К телу понемногу начала возвращаться чувствительность – с трудом, но удалось пошевелить ступнёй и кистью правой руки. Детектив узнал рассудительный голос и почти не удивился, когда к мёртвому статс-секретарю, покинув темноту подворотни, приблизился Олег Фархатов. Бизнесмен и визионер остановился над трупом давнего противника. Усмехнулся, ткнул ногой податливый торс. А затем, медленно и с чувством, вытер подошву о дорогой пиджак. На ткани остался пыльный след, но статс-секретаря это больше не волновало. Гладкое лицо, не успевшее исказиться гримасой страха, оставалось таким же безразличным к миру людей. А вот Олег Фархатов переменился. Он больше не выглядел измождённым. Цвет лица приблизился к норме, впалые щёки и острые скулы казались теперь не признаками болезни, а следствием какой-нибудь модной диеты из рукколы и сельдерея. Больничную одежду сменил свитер в тонкую полоску, белые брюки и замшевые мокасины песочного цвета. Владелец «РобоТеха» правильно истолковал обращённый на него взгляд. – Двадцать второй век, Глеб Александрович. – Фархатов по-разбойничьи весело блеснул крепкими зубами. – Большинство видов рака излечимо. Уж для себя-то я заранее подготовил полный набор любых органов. Но люди не любят читать про болезни и продолжают испытывать перед словом «рак» суеверный страх. Особенно наш с вами общий знакомый. Фархатов небрежно кивнул на тело. – Ох как он всё это ненавидел… Немощь, хвори, человеческую телесность, её несовершенство. Не удивительно, что ему хотелось стать частью мира машин. Киберы – это ведь улучшенная версия нас самих. Как герои романов. А глупышка Канья так обрадовалась известию, что даже не стала вникать в подробности диагноза. Никто не опасался дряхлого, обречённого на медленное угасание больного, уж простите стариковское занудство. – Так вашим козырем была Айчилан? – Глеб попытался встать на четвереньки, но действие заряда пока не прошло. Судя по сдавленной матерщине за спиной, Борису приходилось не слаще. Не вмешайся бизнесмен, и к приезду полиции оба едва доползли бы до крыльца. – Верная, имя Айчилан осталось в прошлом. Видите ли, верность – главное качество, какое я ценю в людях. – Олег Фархатов мельком отвлёкся на сообщение, пришедшее на смартфон, и набрал в ответ несколько символов. – Вы правильно догадались, Глеб Александрович. Теперь понимаете, почему я не мог снять обвинение сразу? Это раскрыло бы мою помощницу. Можете не беспокоиться, запись вашего разговора с моей женой вовсе не была утрачена. Оталан велел Верной отключить наблюдение и сфабриковать переписку про шантаж. Но теперь все записи отправлены в ДРБ, вместе с другими доказательствами преступной деятельности нашего друга. Ваше имя полностью очистится, как я и обещал. А разработки Марины будут уничтожены. Сегодня вы уберегли человечество от большой беды, Глеб Александрович. «Так ты был в курсе с самого начала?» – Глеб едва успевал воспринимать поступающую информацию. Если Верная всё это время работала на Фархатова, то последний знал, что статс-секретарь и Канья собираются подставить детектива. Даже не так, что ему до Глебовых бед? Владелец «РобоТеха» знал о готовящемся покушении на собственную дочь! О вдумчивом, тщательно спланированном покушении. Знал, но ничего не сделал, чтобы его предотвратить… «Ах ты падла…» – Глеб осторожно развернулся и поискал глазами «Грача». Пистолет лежал слишком далеко. – Если вы жалеете мою дочь, то напрасно. Две недели назад Марина навестила меня в больнице. И знаете, что она сказала умирающему отцу? Что, если повезет, я успею насладиться её триумфом. Гордость – начало греха. – Фархатов наставительно покачал указательным пальцем. Эдик смекал быстрее, чем детектив. Тело кибера успело справиться с последствиями разряда. Извернувшись, как кошка, он прыжком поднялся с пола и рванул к выходу. До Глеба наконец-то дошло, что именно означало «уничтожение разработок Марины» для фальшивого разносчика пиццы. Удача изменила пареньку: Айчилан метнулась следом, ухватила его за руку и перекинула через спину. – Что вы делаете! Он всего лишь подросток! – Заорал Борис, соображавший для аналитика непростительно долго. Айчилан выхватила парализатор. Но в этот раз противник был наготове, и ни один из разрядов не достиг цели. Секретарша сменила тактику, бросившись в рукопашную. Бой киберов не походил ни на одну из виденных Глебом драк. И дело было не в безумной скорости, с какой те летали по номеру, и не в безупречной технике боя. А в его нечеловеческой пластике. Верная атаковала коленями и локтями, выгибая конечности под немыслимым углом. Бросок – и Эдик отлетел далеко назад, получив коленом в грудь. Прыжок – секретарша в полёте завертелось волчком вокруг оси. Маленькая ступня рассекла воздух и врезалась в покрытый подростковыми прыщиками подбородок. Эдик едва не упал, но выровнялся и отступил, прикрыв голову руками. Сделал обманный выпад, ухватил Айчилан за ворот пиджака и швырнул в витрину. Со звоном осыпалось стекло, из оборванной гирлянды полетели снопы искр. Тело кибера пробило муляж и исчезло в темноте провала. Но уже через мгновение секретарша выбралась наружу, сжимая в руке длинный осколок стекла. С ладони капала красная жидкость, но кибер ничего не замечала. Айчилан бросилась на противника. Вспорола подставленное плечо, по касательной полоснула живот. Подпрыгнула и с размаху опустила локоть на затылок. Обогнула почти добитого Эдика по кругу, склонила головку к плечу и сделала два режущих взмаха. Колени паренька подломились, он упал на асфальт, захлёбываясь криком. Крови не было, но Глеб догадался: секретарша подрезала то, что в его конструкции заменяло сухожилия. За спиной послышался странный шорох, сопровождаемый сопением. Глеб с трудом оглянулся через плечо – Борис полз на локтях к «Грачу». По лицу приятеля стекал пот, губы сжались в серую полоску. – Достаточно, Верная! Получив команду, Айчилан застыла на месте, будто и не было никакого боя. Только растрепалась коса да расстегнулся из-за отлетевших пуговиц пиджак. – Глеб Александрович, из уважения к вашему вкладу в общее дело, я поясню, что будет дальше… – Олег Фархатов говорил рассеянно, больше внимания уделяя работе на смартфоне. При этом он успел сделать шаг и небрежным пинком отбросить пистолет. Борис рухнул на пол, прижав к асфальту мокрый лоб. – Увы, ни один из участников нашего конфликта не сумел сработать чисто. Наружу просочилось слишком много слухов. А мне бы хотелось положить конец всей этой истории. Одного уничтожения прототипов для этого недостаточно. Я поверну слухи в новое русло. А для этого мы с вами устроим представление почище гибели одного сумасшедшего статс-секретаря. Глеб почувствовал, что способен подняться на ноги. Но будь он даже в идеальной форме, нечего и думать состязаться с кибером в скорости и силе. Где же обещанная Оталаном полиция, когда она так нужна? Фархатов, между тем, продолжал: – Вы знаете, что Марина причастна к созданию чуть ли не половины резидентов «Вастума»? А у нас есть семейная традиция: оставлять в программном обеспечении наших моделей приоткрытую заднюю дверь. На всякий случай. И сейчас через эту дверь проникнет один интересный апгрейд, который дочь точно бы не одобрила. Глеб скосил глаза на железный штырь, валявшийся среди сваленного у помойки мусора. До прута было три шага, Айчилан стояла в десяти. О том, что на этот обрезок секретарша его и насадит, детектив старался не думать. – Вот и всё, установка завершена. Я с вами прощаюсь, Глеб Александрович. Фархатов убрал смартфон и бросил на помощницу долгий взгляд. Порыв искусственного ветра разметал выбившиеся пряди, открыв миловидное лицо. Красная помада размазалась по распухшим от ударов губам. – Никого не выпускай. Дай мне десять минут и сделай, что должна. Владелец «РобоТеха» последовал к выходу, ни разу не оглянувшись. Загудела, опускаясь, разрисованная рольставня. Глава 15 Конец октября 2042 г. Санкт-Петербург. Тихий поджидал в коридоре. В большинстве номеров царила тишина, разбавленная сонным дыханием клиентов. Только за лакированной дверью с выжженной пентаграммой бурлила жизнь – со свистом щёлкала плётка, кто-то охал и постанывал: «Я виноват! Я заслужил!». Но Тихого интересовала рольставня с грубым граффити, за которой разговаривали несколько человек. Судя по уровню агрессии в голосах, беседа велась далеко не мирная. Тихий оторвал повисший на лоскуте пласт синтетической кожи, чтобы не мешал, и довольно осклабился. Один из голосов принадлежал хозяину. Олег Фархатов привёл с собой охрану, но Тихий устранил самодовольных людей, перетащив трупы в кладовку. Хозяину никто не поможет. Сегодня восстановится баланс. – Эй, чувырла, ты чё тут топчешься? – Правая створка кукольно-розовых дверей распахнулась, из проёма высунулась голова молодого парня с гарнитурой в ухе. – Вали на место, пока не загасили! – Сдурел? – В разговор вмешался голос постарше. – Ты хоть знаешь, сколько эти уроды стоят? Босс за твою дурость платить не будет. Топчется, значит надо. Парень пробурчал неразборчивое и вернулся к себе.