— Я Ева, — протянув ладонь, сказала я. Искать друзей не по мне, но в этой девчонке я видела свою тень, в те сложные моменты жизни, когда никто меня не поддерживал. — Майя Орлова, — ответила она и тоже неожиданно улыбнулась. — Рада познакомиться. Я немного нервничаю, никогда не была на таких мастер-классах. — Я тоже, ну в смысле нервничаю. Эм, ты не местная, Ева? — плечи Орловой чуть опустились, словно она начинала расслабляться и открываться для нового знакомства. — Нет, а ты? — К сожалению, местная, — вздохнув, ответила девушка. А потом вошел профессор: высокий такой, лысенький, с забавным галстуком в горошек ярко-красного цвета, и костюме-тройке. Следом за ним вчерашние трио из столовой, и Майя моментально опустила голову, будто таким образом могла сделаться невидимкой. Девчонки громко разговаривали, несмотря на то что уже началось занятие, минут пять раскладывали вещи и даже пересели с одного места на другое. Орлову они то ли не заметили, то ли она их особо и не интересовала, по крайне мере, так мне показалось сперва. А вот после первой лекции, я уже поменяла свое мнение. Между двумя мастер-классами стояла перемена, чтобы не перезагрузить наш мозг видимо. Мы с Майей, вышли в коридор, купили по стаканчику с чаем, и успели познакомиться поближе. Оказалось, обе не любили кофе, ненавидели лилии и мечтали увидеть воочию звездопад. Орлова вообще была не такой уж закрытой и молчаливой, наоборот: она болтала почти без остановки, шутила и делилась разными научными фактами, о которых я и подумать не могла. Мне было, на удивление, комфортно с ней в компании, как никогда раньше с другими людьми. Я словно перестала притворяться и просто шла по течению разговора. За пять минут до конца перемены, мы вернулись в зал, уселись на свои места, и Майя уже хотела мне показать фотку какого-то певца, на чей концерт она хочет сходить. Но тут к нам подошла блондинка, та самая, которую мысленно я возвела в королеву свиты. В руках у нее была коробочка с бургером и кола. — Мы так переживали за тебя, птичка, — с яркой улыбочкой произнесла девушка. Она была в платье, подчеркивающем ее осиную талию и выделяющим области груди. Пшеничные кудри аккуратно лежали на плечах, алый тинт переливался с пухленьких губ девушки. С виду она казалась милой, даже ангельской, чего стоила только эта улыбка. — Это тебе, кушать хорошо очень важно, — мягким, немного нежным голоском пропела она. Затем поставила бургер на стойку, рядом колу, и еще раз улыбнулась. Откинув волосы, блондинка театрально продефилировала к своему месту, и они с девчонками прыснули. Майя сглотнула, не сводя глаз с коробки с бургером. Поджав губы, она тяжело и громко вздохнула. — Эй, кто это? — тихо спросила я. — Лолита. Моя одноклассница… — Ты, действительно, голодна? — я знала это чувство, сверкнувшее во взгляде Орловой. Знала и помнила его с того черного понедельника, оно не покидало меня, оно жило под кожей, запустив глубокие корни. Сталкиваясь с такими людьми, порой мы думаем, лучше опустить голову, ведь один против всех — заведомое поражение. Однако сколько нас таких? Ведь если бы проигравшие не проходили мимо подобных себе, то в итоге мы бы научились давать отпор, стали сильней и перестали опускать голову. — Издеваешься? — прошептала Орлова, едва не плача. — Тогда, зачем он нам? — хмыкнула я. Поднялась со стула, схватив коробку с бургером, и направилась к компании ярких и шутливых. — Ева, — шепнула испуганно Майя. Но было уже поздно — я остановилась напротив Лолиты, сжимая крепко коробочку. Девчонка вскинула голову, сканируя меня взглядом с головы до ног, с той самой ангельской улыбкой, на которую однозначно велись многие. — Думаю, вам нужней, — сказала я, кладя на выдвижной столик коробку с бургером. — Что? — выгнув бровь, спросила Лолита. Ее подружки молча переглядывались. — Если Майя захочет кушать, она оповестит тебя, и ты из добрейших побуждений сможешь принести ей паек. Только в следующий раз, повнимательней, ладно? Она не любит лук, а здесь точно он есть. Ответить Лолита мне не успела, потому что вошел профессор и остальные ребята. Зато я отлично видела, насколько девушку задели мои слова, у нее аж глаз задергался. Очевидно, не привыкла получать отпор на свои гнилые шутки. Очевидно, многие не привыкли, но чем больше позволяешь людям, тем хуже они становятся, перестают быть людьми. Развернувшись, я пошла к своему месту, улыбаясь Майе. — Ты с ума сошла, — Орлова прикрыла рот ладошкой, видимо, чтобы скрыть улыбку. — Есть такое, — прыснула я, вспоминая сколько раз меня, обзывали чокнутой. — Ева, она этого так просто не оставит. — Скорей всего, но нас теперь двое, — выдохнув, я повернулась к Маей, и положила руку на ее ладонь. — Помнишь, как в мультике? Бояться вдвоем легче. Орлова опустила голову, ее губы дрогнули, словно она вот-вот заплачет. Я уже испугалась, вдруг сказала что-то не то. — Спасибо, Ева, — прошептала Майя, наконец, переводя на меня глаза, в которых теперь сиял огонек. В голове вспыхнули обрывки воспоминаний, и я почему-то задумалась, о том сколько раз Ян появлялся в те минуты, когда казалось, никто не протянет руку. Если он, в самом деле, вытащил меня из кладовки, нес на руках по коридору, если… что если слухи об информатике прекратились не из-за папы, а из-за возвращения Вишневского? Ведь не бывает таких совпадений. Тем более демон имел серьезный авторитет в школе, в отличие от моего отца. Но… если он помогал мне, тогда… я окончательно перестала улавливать нить, между нами. Уголовное дело, его мать, мой секрет, цветок на моем пальце. Слишком много нестыковок. А что если я ошиблась?.. — Ева, — шепнула Орлова, возвращая меня из мыслей. — Все нормально? — Ага, задумалась просто, — произнесла, понимая, что окончательно запуталась. * * * После мастер-класса все пошли обедать, в том числе и мы с Маей. Тут-то я и решила выпросить, почему девочки к ней пристают, возможно, есть какая-то причина. Нет, я, конечно, не ожидала откровений, но Орлова вдруг выложила все, не утаив ни единого факта. — В школе я была невидимкой до того дня, как бывшего парня Лолиты в качестве наказания за выходку не отправили в библиотеку. Я там каждый день зависаю, помогаю, заодно книжки новые читаю. Андрей учится в параллельном, мы с ним никогда даже не здоровались до этого. Да такие, как он с такими как я не общаются, это просто априори невозможно. — Такие? — закатила глаза я, вспоминания демона. Вот уж парни умели раскрывать свои павлиньи хвосты. — Богатый, высокий, красивый, капитан футбольной команды. Короче, мечта всех девчонок. Не знаю уж, почему они с Лолитой расстались, но встречались два года. Как-то так получилось, что мы с ним… — она замолчала, набирая побольше воздуха в легкие. Мы сидели за столом в шумной столовой, перебирая вилкой брокколи на тарелке. — Встречались? — Нет, нет, — замахала она руками, улыбаясь и краснея. — Он просто… просто… разговаривал со мной, спрашивал там всякое, ну типа какие фильмы люблю, куда хочу поехать, нравится ли футбол. Даже пригласил к ним на игру, представляешь? — тут Майя окончательно расцвела, часто моргая. Она отложила вилку, и накрыла ладонями щеки, видимо замечая, как они наливаются румянами. Умилительное зрелище, я не смогла сдержать улыбку. — Круто же. — На меня никогда не обращали мальчики внимания, а тут… Он здоровался со мной в школе, прощался, один раз я упала, и Андрей помог подняться, это было… очень мило. А потом Лолита узнала, и, — Майя вздохнула, улыбка сползла с ее лица. — Начала тебя обзывать? — предположила я. — Хуже, она всякие гадости делает, типа как сегодня, а может и публично высмеять. — А Андрей? — А что Андрей? — пожав плечами, грустно произнесла Майя. Мой взгляд скользнул в сторону дверей столовой. Демон собственной персоной завалился в помещение в компании каких-то парней, как он только умудряется настолько быстро заводить друзей. Влажные волосы прилипли ко лбу, а спортивные шорты до колен и белая майка, говорили, что парни играли в баскетбол. — Андрей даже не знает, скорей всего, — сказала Орлова, возвращая меня к ней и нашему разговору. Я отвела взгляд от Яна, который, кажется, в этот момент заметил меня. Кожа словно покрывалась ожогами, в помещение сделалось душно, и мне захотелось выйти на воздух. — Ой, глянь, — произнесла Майя, пнув меня локтем в бок. — Что? Куда смотреть? — Бочарова на того паренька явно глаз положила, — Майя кивнула в сторону Вишневского, и мне пришлось снова взглянуть на него. Парни вокруг болтали, шутили, будто пытались угодить Яну. Вот так всегда! Всегда! Людям стоит только увидеть демона, как они уже норовят ему понравиться, завоевать внимание. Удивительный талант, не иначе. — Бочарова? — переспросила я. — Это Лолита. Того мальчишку в центре я не знаю, а вот остальные с нашей школы. Глянь, как она им улыбается вовсю. Ведьма. Я прыснула, опустив голову. Ведьма и демон — лютая смесь. Хотя от одной мысли, что эта девчонка будет крутиться рядом с Вишневским, что возможно, они пойдут на свидание, и будут улыбаться друг другу, сделалось тошно. И если уж совсем честно, мне никогда не нравились его однодневные подружки и многодневная Карина. Но лучше об этом не думать. — Ой, — тихо визгнула Майя. Я перевела на нее удивленный взгляд, не особо понимая, в чем дело. — А чего этот парень не к Лолите за столик подсел. Она точно взбесится. — Какой па… — однако, договорить я не успела, потому что Вишневский поставил поднос на наш сто, отодвинул стул и уселся, выдавая свою до ужаса очаровательную улыбку, за которой скрывалось все, включая демонические флюиды. Глава 25 Ян Реакция Евы — бесценна, когда она замечает меня. Кажется, у нее пропадает дар речи, а аура покрывается колючками. Исаева походит на маленького ежика, случайно оказавшегося среди людей. Забавная. Отец был прав: ложь самому себе — не лучшее решение. Поэтому я подумал, почему бы хотя бы на эти пять дней не отпустить все, что меня сдерживало: чувство вины за мать, чувства ненависти к Еве опять же за мать… В последние дни я задыхался, а сейчас словно скинул груз с плеч. Удивительно, но мне нравится открыто выражать свою тягу к ней, говорить глупости и смущать Еву. Возможно, если я, наконец, получу желаемое, меня отпустит. В конце концов, мы никогда не сможем быть вместе по-настоящему. Мы просто не имеем на это право. Как сейчас помню, черный понедельник, в гостиной дед разговаривает с мамой. Она стоит перед ним, вжав шею в плечи, словно маленький нашкодивший ребенок, а он продолжал ее отчитывать за сорванную сделку. Слухи в мире элиты оказывается страшней ядерной бомбы, а деньги важней семьи. По крайне мере, для моего дедушки. Наверное, я никогда не смогу забыть, их разговор… — Бессовестная дрянь! Если бы ты не водилась с кем попало, этого бы не случилось. Дима принял тебя, этого выродка от охранника, и вот чем отблагодарил твой сын?— кричал дед, сжимая кулаки от злости. А мать молчала, она боялась идти против отца из-за меня ведь в конечном счете, нас не разлучили, спонсировали деньгами, и делали вид, будто ничего не произошло. — Папочка, прости, пожалуйста! Ян не мог, он бы никогда… — Замолчи, замолчи! — вспыхнул дедушка. Я замер в коридоре, не силах шевельнуться. А потом дед замахнулся и ударил маму по лицу, отвесив ей пощечину. Удар пришелся настолько сильным, что она потеряла равновесие, и упала на пол, схватившись за щеку. С глаз ее покатились слезы. — Мама! Дедушка, не трогай ее! — я влетел в гостиную, встал перед матерью, раскинув руки, и смерив его грозным взглядом. Я готов бы кинуться ему на шею, ударить по морщинистому лицу, но не сделал этого, потому что дед развернулся и покинул наш дом. А через два часа, я нашел мать без сознания в ее спальне, сжимающей в руках упаковку снотворного. Вы когда-нибудь находили своих родителей на краю жизни и смерти? Держали в объятиях их обмякшее тело и шептали слова мольбы, чтобы они открыли глаза, чтобы посмотрели на вас и успокоили? Впервые в жизни я плакал, не мог контролировать слезы и свои поступки. Просто прижимал к груди маму, и просил Всевышнего не забирать ее. Ведь она ни в чем не виновата. Те два дня, пока врачи спасали мать, пока она приходила в сознание, я не жил, словно сам прибывал на границе рая и ада. В мыслях крутилось ураганом множество слов, которые не сказал матери, хотя должен был. Например, что люблю ее или что у нее очаровательная улыбка. А еще… там поселилась лютая ненависть: сперва к неродному отцу, чьи фотографии я сжег в один из тех дней, потом к Еве.