— Какие же вы жалкие и ничтожные, — сказал Шаман, просмеявшись. — Наверное, считаете себя крутыми? Ну да, это же круто — связанного бить. И главное — честно! — Да вообще не парит, — ответил я. — Сейчас Коляна попрошу, он тебе ещё палец отрежет. — С удовольствием! — поддержал меня друг. — Да и кто бы говорил про честность! — добавил я. — Тот, кто вышел в виде здорового орка-монстра на поединок против человека? Тот, кто всячески исподтишка пытался организовать на меня покушения? Так я тебе сразу хочу сказать: в этом подвале у нас с тобой не благородная дуэль намечается, поэтому удары по роже можешь считать началом пыток. — Вы собираетесь меня пытать? Зачем? — спросил Шаман и сделал настолько удивлённое лицо, что я поверил в искренность этой эмоции. — Ещё не знаю, — честно ответил я. — Но однозначно собираюсь. Шаман опять усмехнулся и сказал: — Вы можете меня пытать, можете даже убить, но вам уже ничего не изменить! Всё предрешено: орки — новая, более сильная и могущественная раса, и мы сотрём всех людей с лица земли. — Так, давай без этого бреда, — сказал я. — Мы в подвале, Система тебя не слышит. И не засчитает эти прогибы в игровую карму. Жрец Магии Крови на мои слова лишь расхохотался. Он смотрел на меня своей разбитой, но довольной мордой, улыбался, и я понял: здесь нужны не обычные методы, а какой-то совершенно особый новый подход. — Знаешь что, — сказал я, немного подумав. — А ведь ты прав. Я не вижу смысла тебя пытать. И мы не будем этого делать. Во-первых, на пытки просто нет времени, а во-вторых, я не вижу в этом смысла. Всё, что нам от тебя нужно — чтобы ты отвёл орков от Свободного Города. Но ты можешь пудрить нам мозги до самого штурма, да и, вообще, не факт, что это в твоих силах. Поэтому мы поступим иначе — сожжём тебя на костре! В этот раз мне удалось удивить Шамана, и не только его. Все присутствующие в переговорке уставились на меня. — Или не сожжём, — добавил я. — Всё будет зависеть от твоего поведения. Я повернулся к майору и обратился к нему: — Ринат, будь добр, распорядись, чтобы на главной площади как можно быстрее собрали большой жертвенный костёр. Украсим его нашим другом. Снимем с него фольгу, и пусть ведёт переговоры со своими, чтобы они оставили нас в покое. Если он у них главный, то это в его силах. Если не главный, но всё равно как-то сможет уговорить Адаманту не штурмовать Свободный Город, то сохраним ему жизнь. И даже отпустим. Не сразу, конечно, но отпустим. Ну а если он не в силах остановить штурм, то спалим его на хрен. Принесём в жертву Магии Огня — лишним не будет. Плюшек соберём. Такую мразь не жалко. Возникла небольшая пауза, все переваривали выданную мной информацию. После чего Ринат сказал: — Костёр будет готов минут через тридцать — сорок. — Ну вот и отлично! — ответил я. — Значит, через час встречаемся на площади. Народу побольше подгоните. У нас вроде клановый квест на убийство Шамана был, пусть люди прокачаются. Жрец Магии Крови на мои слова лишь ухмыльнулся. — Вам всем конец при любом раскладе, — совершенно спокойно сказал он. — Просто от того, как вы со мной поступите, будет ясно, насколько ужасным и мучительным он окажется. — Вот на костре на эту тему и поговорим! — ответил я и покинул переговорку. Я поднялся и вышел на улицу. Почти сразу же ко мне подошёл Соломоныч. — Идея шикарная, Максим, — сказал старый коммерс, приобняв меня за плечи. — Вот просто супер! Но у меня только один вопрос: если он откажется останавливать штурм, ты готов реально его сжечь? — Самому интересно, — ответил я. — Вот заодно и проверим. Глава 32 Времени было мало, я позволил себе лишь десятиминутную передышку на свежем воздухе пока товарищи собирались в переговорке. Выпил кофе и окончательно пришёл в себя. Но не отпускали мысли о Шамане. В первую очередь интересовало, почему Система никак его не наказала за проигрыш поединка? Или же наказала, но я просто не знал как? Возможно, те же уровни обрезала, в подвале ведь этого было не увидеть. Собрание провели быстро, так как собственно особо ничего обсуждать не требовалось, всё было предельно ясно: на нас вот-вот должны были напасть, мы изо всех сил готовились к обороне. Прокопенко и Осипов рассказали, как обстоят дела за пределами Свободного Города, и эта информация откровенно огорчала. Все силы орков уже собрались. Враги окружили поселение и готовились к штурму. Почему пока не начинали — никто не знал. Возможно, ожидали отмашки Шамана. Учитывая, что Колян обмотал фольгой голову жреца Магии Крови в тот момент, когда тот находился на иной грани, орки, скорее всего, думали, что их лидер всё ещё в виртуальной реальности, и ждали его возвращения. А может, просто отдыхали с дороги и не торопясь готовили штурм согласно заранее утверждённому расписанию. По подсчётам аналитиков КСК силы собравшихся вокруг Свободного Города орков примерно в два с половиной раза превышали силы его защитников. И это не радовало. С другой стороны иных вариантов, кроме как оборонятся, не было, поэтому считай не считай, особо ничего не менялось. Но вот что ещё мне не давало покоя — это почему КСК при всем вроде бы желании нашей победы и некоторой помощи никак не хотело поддержать нас более существенно, например, помочь той же живой силой. Понятно, что добровольно идти на Точку и получить пострезервационный синдром никто не хотел. Но ведь у Конторы явно была возможность перебросить бойцов с Восточной. Если всё, что говорил Прокопенко — правда, то подмяв под себя Свободный Город, орки первым делом должны были взяться за Восточную. И люди на той Точке не могли это не понимать. В их интересах было прибыть к нам на помощь. И кто, как не КСК, должен был это организовать? Но Контора активно помогать не спешила. И это было странно и не давало мне покоя. Очень хотелось знать причины такого поведения нашего якобы партнёра, о чём я и спросил напрямую Прокопенко: — Почему КСК не поможет нам? Вы же понимаете, что при таком соотношении сторон наши шансы на победу минимальны? Или вы рассчитываете, что мы с орками просто перебьём друг друга? Не придётся ли потом сильно жалеть о такой тактике, если орки одержат победу? — Максим, я ведь уже говорил тебе о запрете Системы на любое вмешательство, — ответил генерал. — И это не пустая угроза с её стороны. Мы пытались. Но она наказывает очень жестоко. Возможно, не стоит этого говорить, но раз уж речь зашла… Руководство Конторы сейчас практически в панике. Мы просто ничего не можем поделать. Система полностью парализовала нашу деятельность. Несколько высших руководителей, кто пытались сопротивляться и хотели что-то предпринять, лежат с инсультами. Двоих не спасли. — И уж кому как не нам с Петровичем желать участия Конторы в этом противостоянии, — добавил Осипов. — Мы в случае поражения вместе с вами пойдём на жертвенник Магии Крови. Проверить всё сказанное сотрудниками КСК я не мог, поэтому пришлось верить им на слово. Тем более, в словах Осипова была логика. Если не существовало какого-то тайного подземного хода из Свободного Города наружу, по которому они с Прокопенко могли сбежать, то их участь действительно от нашей в случае поражения бы не отличалась. Да и в случае их побега и моей гибели, с них слетал иммунитет к синдрому и всё, на что они могли рассчитывать — скорейшая переправка на Восточную. А что их ждало там? Несколько дней до прибытия орков? Не самые радужные перспективы. — Значит, будем драться до упора, — сказал я. — На жертвенник Магии Крови здесь никто не хочет. — А больше ничего и не остаётся, — поддержал меня Генрих. — Будем драться. — Ты лучше скажи, Макс, что ты там с Шаманом мутишь? — спросил Сибиряк. — Я смотрю, пацаны на площади какой-то костёр собирают. Спалить его решил? — Ничего особенного, — ответил я. — Поставим его на жертвенный костёр и попросим остановить штурм Свободного Города. Если он у орков главный, то должно сработать. — А если не главный? — Значит, не сработает. Но ничего же не теряем. — В принципе ничего, — согласился Жора. — А ты его спалить-то сможешь при таком раскладе? Не очканёшь? — Я, вообще-то, Верховный Маг Огня, если ты забыл! А верховные маги не очкуют! — попытался я перевести неприятную тему в шутку. — Это-то понятно, — согласился Сибиряк. — Просто ты же понимаешь, что там заднюю включать будет нельзя. — Он прав, Максим, — сказал Мирон. — Ты должен быть к этому готов. — Да что вы все сговорились, что ли? — возмутился я. — По обстоятельствам будет видно. Уж поверьте, не меньше вашего всю серьёзность ситуации вижу. Мне не нравились эти вопросы. И не нравились они мне прежде всего потому, что у меня не было на них ответа. Я не знал, смогу ли я предать врага огню. Поэтому очень надеялся, что он пойдёт на сотрудничество. Обсудив ещё несколько важных, но небольших тем мы все вместе выдвинулись из переговорки на площадь. Жертвенный костёр соорудили с размахом, будто собирались сжигать самого великого еретика в истории человечества. Видимо, ребята хотели впечатлить размером костра или меня, или Систему. Костёр сложили вокруг старого железобетонного столба линии электропередач. Столб возвышался над землёй метров на семь, и примерно половину этой высоту скрывала гора брёвен и веток. К голой верхушке столба привязали Шамана. Выглядело это всё довольно монументально. Приходилось глядеть на врага снизу вверх, и я невольно ощущал себя по сравнению со жрецом Магии Крови каким-то маленьким и незначительным. Думаю, я ему таким и казался с вершины костра. И, вообще, Шаман больше походил на мученика, чем на преступника, приговорённого к казни. Ребята однозначно перестарались с размером костра. Но деваться было некуда, не переделывать же всё. Я велел снять фольгу с головы жреца Магии Крови. Во-первых, не стоило так открыто дразнить Систему, показывая, как мы игнорируем её базовые правила, а во-вторых, иначе он не смог бы отправить сообщения Адаманте. Как только сняли фольгу, я первым делом проверил игровой уровень своего главного врага. Он был десятым. Похоже, игрок, проигравший поединок, заплатил-таки за поражение. Либо Шаман сам понизил уровень, хотя я не представлял, для чего ему это могло понадобиться на костре. Народа собралось тысячи две, не меньше, многие хотели посмотреть на казнь Шамана. Все стояли, образуя вокруг костра площадку диаметром примерно пятнадцать метров. Внутри этого круга находилось всё руководство нашего альянса, кроме Кати. Она всё ещё приходила в себя и осталась в штабе. Я подошёл поближе к костру, ещё раз мысленно выругался, задирая голову, и крикнул своему врагу: — Как самочувствие? — Неплохо, — ответил Шаман. — Здесь наверху ветерок такой приятный, прохладный. — Боюсь, что скоро может быть не так уж и прохладно. — Мне нравится, что ты боишься, — парировал враг. Этот гад позволял себе не просто огрызаться, а ещё и шутить надо мной. — А мне нравится, что ты пытаешься юморить, — сказал я. — Это значит, ты ещё не совсем выжил из ума, и с тобой можно разговаривать. — Можно, — согласился Шаман. — Но зачем? Что ты хочешь мне сказать такого, чего я не знаю? — В нынешней ситуации тебя больше должно волновать, что ты мне можешь сказать такого, чтобы я тебя пощадил и не казнил. Признайся, не ожидал, что всё так закончится? — Всё только начинается. — Брось, ты ведь прекрасно понял, о чём я. Ты сейчас полностью в моей власти, и лишь я решаю, что с тобой будет! — Но даже в такой ситуации я выше, — ответил Шаман и рассмеялся. Он смеялся так громко и искренне, что смог-таки меня разозлить, хотя мне казалось, что вывести меня из себя будет трудно. «Вот же, зараза — подумал я. — Тоже заметил, как нелепо выглядит эта огромная куча дров».