— Вы уверены, что дойдете? — Не сомневайтесь, доползу. Улыбаясь, Дункан наблюдал, как маленькая фигурка прыгает по дороге, светя перед собой фонарем. Затем направился к фургону. Войдя внутрь, заметил на пороге грязный след. Чертов Фрейзер. Никогда не вытирает ноги. Думая о Мэгги, он включил газ под чайником. Машина Мэгги была припаркована на расстоянии пятидесяти метров. Хромота прошла, как только удалился Дункан, но она продолжала хмуриться. Бабушкина машина «мини» была грудой металла, и все же лучше, чем ничего. Она села за руль и проверила мобильный. Сама стерла все фотографии и все равно не могла поверить, что они исчезли. Пусто. — Черт! — громко произнесла Мэгги. С отвращением забросив телефон в сумочку, она достала диктофон и нажала кнопку «запись». — Напрасная трата времени. Так и не получилось разглядеть тело. Последний раз пытаюсь играть в разведчика. Сердитый взгляд растаял, сменившись грустной улыбкой. — Вот напугал. Чуть не описалась, как в детском саду, играя в прятки. Боже, этот молодой констебль прыгнул на меня как бешеный. Как его зовут-то? Кажется, Дункан. Рьяный трудяга, но гуманный. Симпатичный. Интересно, женат ли? Продолжая улыбаться, она сохранила запись и завела мотор. Фары залили дорогу светом, из трубы вырвались выхлопные газы. Мэгги выехала на дорогу. Воцарилась тишина. Секунду ничего не шевелилось. Затем от площадки, где только что стояла машина, отделилась тень и направилась в темноту. 7 Дневной свет несмело заполнял небо, пока я следующим утром принимал душ и брился. Всю ночь дождь не прекращался, оставалось только надеяться, что с останками ничего не случилось. Я волновался, несмотря на то что они уже пролежали там несколько недель, и не было причин думать, будто крыша разваливающегося коттеджа не выдержит еще несколько дней, даже в такую погоду. И все-таки я вздохну с облегчением, когда их переместят в более надежное место. После странного сна я так и не заснул. Усталый, вышел в Интернет проверить почту, дошли ли обещанные Уоллесом файлы с пропавшими людьми. Дошли, всего пять. Не было времени просматривать, и я просто скачал их и спустился завтракать. Бар служил заодно столовой, и я почти закончил есть, когда вошел Фрейзер с красными от похмелья глазами. Запах неусвоенного алкоголя чувствовался даже на расстоянии. Вернувшись накануне вечером из коттеджа, Фрейзер устроился в баре. Там я его и оставил. Судя по виду, сержант проторчал в баре всю ночь. Я едва сдержал улыбку, когда он начал осторожно попивать чай. — У меня в сумке есть аспирин, — предложил я. — Не надо! — прорычал Фрейзер. С явным отвращением он посмотрел на тарелку с яичницей, беконом и сосисками, которую поставила перед ним Эллен. Затем взял нож и вилку и принялся поглощать пищу с решимостью марафонца. — Вы еще долго? — спросил я, готовый отправиться в путь, ведь дни так коротки в это время года. — Нет, — пробурчал он и трясущейся рукой поднял вилкой капающее яйцо. Эллен забрала мою тарелку со стола. — Если хотите, можете взять мою машину. Она мне сегодня не нужна. — Прекрасная мысль, — быстро согласился Фрейзер с набитым ртом. — У меня есть дела на месте. Надо поспрашивать людей, знал ли кто погибшую женщину. Тот факт, что тело принадлежало женщине, пока еще не стал достоянием общественности. Я взглянул на Эллен и понял, что она не пропустила фразу мимо ушей. Однако посмотрела на меня понимающе. — Если вы готовы, принесу вам ключи. Я пошел за ней следом. — Послушайте, насчет того, что сказал сержант Фрейзер… — начал я. — Не беспокойтесь, я буду молчать, — улыбнулась она, заходя на кухню. — Когда управляешь отелем, невольно учишься хранить секреты. Кухня была в пристройке на первом этаже, новее, чем остальная часть отеля. На газовой плите стояли тяжелые кастрюли, почерневшие за долгие годы, а в высоком сосновом комоде громоздилась разная посуда. На деревянном столе лежали детская раскраска и набор карандашей. Эллен порылась в ящике и достала ключи, затем повела меня через дверцу в маленький двор. У стены стояли баллоны с пропаном, как вертикальные оранжевые бомбы. На дорожке был припаркован старый «фольксваген-жук». — Не ахти какая машина, но надежная, — сказала Эллен, отдавая мне ключи. — И я сделала для вас всех сандвичи и термос с чаем. Вряд ли соберетесь возвращаться на обед. Я поблагодарил хозяйку. «Фольксваген» запыхтел при запуске, но достаточно бодро загрохотал по дороге. Погода не улучшилась: серое небо, ветер и дождь. По крайней мере поселение оживилось с утра. На улицах появились люди, дети семенили через ворота в маленькую, но новую школу. Я всмотрелся, нет ли среди них Анны, но не смог опознать: все в куртках с капюшонами. Их вводил внутрь мужчина в остроконечной шерстяной шапке, тощий даже в толстом пальто. Остановился и уставился на меня. Когда я кивнул, он отвел взгляд. На выезде из деревни по-прежнему стоял Водах Руна, древний камень, о котором говорил Броуди. Остров не отличался красотой пейзажа, но величия у него не отнять: холмы, темные торфяники, усыпанные овцами. Единственным человеческим обиталищем был дом, принадлежавший Страчану. На этот раз в окнах не горел свет, однако впечатление он производил не меньшее. Ветра с Атлантического океана потрепали гранитные стены и многостворчатые окна, и все же дом построен на века. Когда я приехал, «вольво» Броуди уже был припаркован у коттеджа. Бывший детектив и Дункан находились в фургоне, на крошечной плите шипел чайник. Воздух в тесной кабине был затхлым от парафиновых паров. — Доброе утро, — поприветствовал меня Броуди. Он сидел на обветшалой обитой скамейке, возвышавшейся по самый складной стол, у ног спала собака. Я почему-то не удивился, что он там. Пусть и на пенсии, он не из тех людей, которые спокойно займутся своим делом, обнаружив такое. — Сержант Фрейзер не с вами? — У него дела в деревне. На лице Броуди отразилось неодобрение, тем не менее он промолчал. — Не возражаете, если я снова пойду с вами? — спросил он, словно читая мои мысли. — Я разговаривал сегодня утром с Уоллесом. Он сказал, вам решать. — Я не против. Убедившись, что Броуди не преувеличивал, сообщая о трупе, Уоллес, видимо, обрадовался присутствию бывшего детектива на месте трагедии. Я тоже. Может, Фрейзер не будет в восторге, но кому помешает человек с опытом Броуди? Дункан зевнул. У него был такой вид, будто он не спал всю ночь, а бекон с яичницей, что сделала Эллен, он разворачивал с энтузиазмом ребенка на Рождество. — Ночью у нас были гости, — сказал мне Броуди с многозначительным взглядом. Жуя сандвич, Дункан описал, как Мэгги Кэссиди пыталась сфотографировать останки. — У нее так ничего и не получилось, — уверил он. — И я взял с нее обещание больше и не пытаться. Броуди скептически поднял бровь, но промолчал. На столе лежал толстый учебник по криминологии с закладкой в самом начале. — Изучал? — спросил я. Констебль покраснел: — Не особо. Просто надо было что-то почитать. — Дункан только что поделился со мной, что собирается податься в отдел уголовного розыска, — сказал Броуди. — Пока я не посвящал учебе достаточно времени, — быстро добавил Дункан, по-прежнему смущенный. — Не помешает знать, чего хочешь достигнуть, — прокомментировал Броуди. — Я тут рассказал о паре преступлений, над которыми мы работали с его отцом. Дункан широко улыбнулся. Я достал кейс с вещами, которые всегда ношу с собой на работу: диктофон для записи наблюдений, одноразовая спецовка, ботинки, латексные перчатки, полотенца, щетки и два сита разных размеров. И полиэтиленовые пакеты для улик. Море пакетов. Перчаток осталось не так много после работы в Грампианских горах. Спецовка была большого размера и налезала поверх куртки. Надел все, что нужно, включая защитные галоши. Обычно у меня есть химический раствор для нагрева рук, но он закончился. Пока придется потерпеть и потрудится холодными пальцами. Отложив в сторону сандвич, Дункан наблюдал, как я готовлюсь. — Вас это не напрягает? Работать с трупами? — Не наглей, парень, — укоризненно произнес Броуди. Констебль смутился: — Извините, я не хотел… — Ничего страшного, — заверил я. — Кому-то надо выполнять эту работу. Ко всему… привыкаешь. Однако его слова остались у меня в памяти: «Вас не напрягает?..» Простого ответа не найти. Да, многие люди полагают, что моя профессия отвратительна, но я этим занимаюсь. Я привык. И кем же я стал? Обеспокоенный этим вопросом, я вышел из фургона и увидел приближающийся серебристо-серый блестящий «сааб». Броуди с Дунканом тоже услышали гул мотора и вывалили посмотреть. Машина встала около «фольксвагена» Эллен. — Какого черта он здесь делает? — раздраженно произнес Броуди, когда из «сааба» появился Страчан.