– Просто знаю. * * * Я спряталась от всего мира под одеялом. Я накрылась подушкой от холодной погоды сентября, неприветливых людей, мрачных взглядов в мою сторону. Я даже попыталась спрятаться от воспоминаний и ощущений, но была слишком слабой, чтобы избавиться от них. В голове намертво засели мама и Сьюзен. В памяти остались и лица девушек с фотографий из Тайной квартиры. Так они и крутились на карусели по кругу: мама, Сьюзен, девушки, мама, Сьюзен, девушки… До тех пор, пока перед мысленным взором я не увидела квадратик маминого прощального письма. Я не просто так оказалась в доме детектива Харрингтона, который двадцать лет назад расследовал серийные убийства. Было бы спасением поверить в то, что Дориан и Ной сводные мамины братья, но это было полной чушью. Единственная связь между нашими семьями – Криттонский потрошитель. Я продолжала думать, выстраивать в голове график. Это Ной настоял на моем переезде сюда. «Он предложил твоей матери, чтобы ты осталась в Эттон-Крик у нас, и она не смогла отказаться», – так сказал Дориан. Значит, Ной хотел, чтобы я оказалась в самом эпицентре ужаса, чтобы я была связана с Ледой Стивенсон. Я почти ускользнула в темноту ночных кошмаров, но вдруг подумала, что раз мой переезд в Эттон-Крик был спланирован Харрингтонами заранее, может быть, они как-то связаны со смертью моей мамы? Стоп, стоп, стоп. Да, им не стоит верить, но они не убийцы. Верно? Дориан был со мной на похоронах. Он успокаивал меня… а Ной… это просто Ной, странный парень. Странный парень. Чем больше я думала обо всем этом, тем меньше помнила подробностей. Как я оказалась в этом городе? Почему мама умерла именно в ту ночь, когда я уехала? Почему Ной и Дориан притворились, будто мы родственники? Почему, в конце концов, Ной ведет себя так странно? От такого количества вопросов без ответов голова шла кругом. Что, если Криттонский потрошитель убил маму? Может, он был в курсе, как далеко она продвинулась в расследовании, и, опасаясь за свою безопасность, решил от нее избавиться? Но тогда почему убийства происходят спустя двадцать лет? В прошлый раз дело было в Дэйзи Келли – она была для маньяка особенной; он жаждал ею обладать, хотел создать с ней семью, однако она сбежала. Почему после побега убийства не продолжились? А может, просто тела не были найдены? Я устала лежать на одном боку и с трудом повернулась на другой, стараясь не тревожить больную руку. Я не видела никакой схожести между прошлым и настоящим. Убиты целые семьи. Если бы это был Криттонский потрошитель, разве он не забрал бы только девушек? Тогда почему отцы? Почему он зверски растерзал отца Майи, и его пришлось собирать по кускам, а ее он завернул в шторку для душа и почти не тронул? Что я знала об отце Сьюзен? Ничего хорошего. Алкоголик, ему было плевать на дочь. Не очень хороший отец, что, возможно, послужило причиной такого жестокого убийства. Ярость была направлена на мужчин. Почему? Кто знал об их отношениях и, что важнее, кого поведение отцов могло задеть? Аспен. Он был сильно привязан к Сьюзен и, должно быть, ненавидел ее отца. Что я знаю о семье Аспена? Нет, я должна прекратить это, Аспен бы не причинил боль Сьюзен – он любил ее. От одного взгляда на него на похоронах у меня начинало ныть под ложечкой. Это точно не он. Значит, кто-то другой. Возможно, у мистера Кинга и мистера Смитта были враги. Но тогда почему убили Майю и Сьюзен? Мне кажется, я сойду с ума, пока пойму, что происходит. Для начала нужно встретиться с миссис Нэтвик и выяснить больше информации о Дэйзи Келли. Возможно, она знает о ней что-то, чего не знаю я. Затем нужно понять, почему я оказалась в Эттон-Крик и почему Дориан и Ной притворяются моими родственниками, и последнее – попросить Леду прекратить пороть чушь и наводить на меня подозрения. Я встала в постели, перестав притворяться, что могу уснуть в любой момент. Мне нужен воздух и больше пространства. И я не хочу ни о чем думать – не сегодня. Я замазала тональным кремом царапины, переоделась в удобную одежду и покинула комнату. – Ты куда? – крикнул Ной с кухни, когда я спустилась. Я не остановилась. Каким-то образом Ной втянул меня в авантюру, в которой я теперь обязана участвовать. «Он предложил твоей матери, чтобы ты осталась в Эттон-Крик у нас, и она не смогла отказаться». – Кая? – услышала я его встревоженный голос и шаги. – Ты в порядке? Когда Ной вышел, меня уже не было. * * * Все дело в родителях, – поняла я. Я пообещала себе ни о чем не думать, но все равно думала. Ярость Неизвестного была направлена на отцов Майи и Сьюзен, именно на них. И если это так (а это так), тогда почему убили девушек? Почему Майю завернули в шторку для душа? Почему он не изуродовал ее тело? Почему он не надругался над Сьюзен? Потому что дело в них, дело в отцах. Эта мысль крутилась в моей голове на протяжении всего времени, пока я колесила по городу. Мимо беспорядочно росших вдоль дороги костлявых деревьев, мимо забегаловок, баров и мимо парка, который вернул меня к воспоминаниям о Дэйзи Келли. А затем я удивительным образом оказалась рядом с домом Майи Кинг. Все вокруг, казалось, кричало, чтобы я уехала, но я неотрывно смотрела на входную дверь дома Майи. Полицейские еще не убрали клейкую ленту желтого цвета. Будто кому-то нужно напоминание, что здесь случилось. Я колебалась лишь несколько секунд, затем заглушила двигатель и вышла на улицу. Было ветрено. Под кожаную куртку проник холод, а по ногам поползли мурашки. Я не хотела туда идти, не хотела проходить мимо дома Майи, мимо обшарпанной ржавой калитки, мимо ободранных голых кустов, ветви которых вылезли на тротуар, мечтая коснуться прохожих. Но несмотря на это, я все равно направилась к соседнему дому – туда, где проживала мадам Чонг. Ее дом был копией дома Кингов: такой же небольшой, с белыми стенами и лестницей, ведущей к входной двери. На пороге, где я остановилась, стоял большой горшок с деревом. Я несколько раз стукнула в дверь, и тридцать секунд спустя она распахнулась. Мне пришлось опустить голову, чтобы встретиться взглядом с невысокой мадам Чонг. Она посмотрела за мое плечо, будто ожидая увидеть кого-то еще, поэтому я кашлянула, привлекая внимание, и произнесла: – Здравствуйте. Меня зовут Кая Айрленд. – Повисла недолгая пауза, потому что мадам Чонг изумленно вытаращилась. Я скосила взгляд, заметив, как она вцепилась в дверь. – О! – Женщина отмерла, и ее пальцы разжались. Она шире приоткрыла дверь и жестом пригласила меня войти. – Пожалуйста, проходи внутрь, Кая. Только сними ботинки. Немного сбитая с толку тем, что мадам Чонг так сразу впустила в дом незнакомого человека, тем более после того, что случилось с ее соседями, я все же сменила ботинки на домашние шлепанцы и последовала вслед за ней по коридору. Здесь было светло, светлее, чем я предполагала, и повсюду куда ни глянь – растения в кадках. – Присаживайся, – обратилась она ко мне, входя в полукруглую гостиную с окнами, выходящими в сад, где кусты роз и стройные скелетоподобные ветви сирени накренились из-за ветра. Я присела в плетеное кресло, как и велела мадам Чонг, и наткнулась взглядом на газету, лежащую на журнальном столике. Все ясно. Газета. На первой полосе статья о том, как Неизвестный напал на Сьюзен. – Возьми печенье с предсказанием, – мадам Чонг кивнула на корзинку с ужасными на вид печенюшками. – Я пока заварю нам зеленого чаю. Она оставила меня наедине с цветочными кадками, стоящими у входа в гостиную, и ушла. Я взяла печенье из корзинки и разломила его пополам. Изъятая записка гласила: «Прошлое и будущее переплетутся». Вот еще. Как раз это мне и нужно. Я смяла бумажку и положила в карман, а печенье сунула в рот и быстро проглотила. Как я и думала, на вкус – ужас. Этим ребятам надо поучиться готовке у Ноя Харрингтона. Пока мадам Чонг не вернулась из кухни, я позволила себе взять ее газету и прочесть статью. Второе убийство в Эттон-Крик Ранее одному из наших ведущих журналистов, сотрудничающих с полицией, доставили анонимное письмо, в котором было сказано о предполагаемом покушении на девушку, проживающую в Эттон-Крик. Этим же вечером в полицию поступил звонок от работницы кафе «Шерри» мисс Каи Айрленд. Мисс Айрленд позвонила в полицию в 21:03 и заявила о том, что ее подруге грозит опасность. Полиция прибыла на место в 21:07, где обнаружила тело мисс Сьюзен Смитт… – А вот и чай, – пропела мадам Чонг, ставя поднос на столик. Я посмотрела на нее, и судя по тому, каким испуганным взглядом мне ответила мадам Чонг, могу предположить, что выражение моего лица было не из приятных. – О, ты прочла статью… – Ее голос утратил воодушевление. Она опустилась в кресло напротив меня и сложила руки на коленях. Я бросила последний взгляд на газету и отложила ее, все еще не в силах что-либо сказать. – Мы с тобой в похожих ситуациях, Кая, – произнесла мадам Чонг. Вот уж сомневаюсь, – подумала я мрачно. – Тебе помочь с чаем?.. Твоя рука… – Мадам Чонг смотрела на меня широко открытыми глазами, и я поняла, что веду себя не совсем вежливо, поэтому сказала: – Все в порядке, мадам Чонг. – В подтверждение своих слов я взяла кружку левой рукой и сделала глоток. Чай был горьким. Я вернула кружку на блюдечко и вежливо полюбопытствовала: – Вам не одиноко здесь жить? – О, нет, – повеселела женщина, всплеснув руками и шлепнув себя по бедрам. – Особенно теперь, когда ко мне то и дело захотят различные люди. То репортеры, то полиция. Я не поняла, шутит она или говорит серьезно, и решила, что мадам Чонг мне не нравится. – Разве они не утомляют вас? Эти люди?