– Что ж, не так уж и важно. В общем, меня зовут Кэм Скалларк, но называй меня Скалларк, так звучит гораздо круче. – Она отпустила мою руку и хмуро посмотрела на Аспена. – Боже, когда ты уже повзрослеешь, парень? – И снова на меня: – И вот еще. – Она достала из сумки, висящей на плече, темно-синюю папку для документов. – Это для профессора Харрингтона. Пожалуйста, передай ему! Это важно! Хорошо? Встретимся на обходе больницы. Я буду в белом, так что не делай вид, что не узнаешь меня! Скалларк рассмеялась и, развернувшись, принялась подниматься наверх, бурча что-то о каблуках-убийцах. Я сжала папку под мышкой и оттянула рукав халата, чтобы проверить время. Еще есть несколько минут, но надо ускориться. – Оказывается, не все тебя ненавидят – ты сама их не замечаешь. Сьюз, хватит пихать меня! – Вы все знакомы? – поинтересовалась я, налегая на дверь, чтобы наконец-то выйти из крохотного пространства. – И ты с ней знакома, она же сидит справа… Сьюзен многозначительно взяла Аспена под руку, а я вышла в коридор первого этажа. Здесь было неуютно и сумрачно, как и на лестнице. Стекло полностью запотело, по нему с огромной скоростью скатывались струи дождя. Сквозь оглушающий раскат грома я услышала, как Сьюзен осторожно произнесла, обращаясь ко мне: – Скалларк хорошая девушка, поэтому можешь не… не… – Не игнорировать ее, – подсказал Аспен. – Я хотела сказать, что вы найдете общий язык! Я снова подумала о том, что лучше бы они поехали на лифте. Я ведь не из тех людей, которые в состоянии поддерживать отношения. * * * Шлепая ботинками по лужам и втянув голову в плечи, я пересекла лужайку между главным корпусом и парковкой и запрыгнула в мамину машину. Заблокировав все двери, я включила печь на полную мощность, а затем стянула футболку и халат, успевшие напитаться дождевой водой. Порывшись в спортивной сумке на заднем сиденье, достала белую майку, которую давно пора было выкинуть, и, дрожа от холода, натянула ее через голову. Глянула на мокрый халат, а затем на заляпанную рубашку, и меня тут же передернуло от отвращения. От необходимости делать выбор, какую вещь надеть, меня избавил телефонный звонок. Номер не определился. – Да? – Ты скоро приедешь домой? – Сквозь грохот грома за окном и стук капель по стеклу я узнала Ноя. – Откуда у тебя мой номер? – удивленно спросила я, передернувшись от холода всем телом и одновременно вспоминая, что где-то в куче хлама на заднем сиденье должен быть плед. – Мы живем в одном доме, по-твоему, это странно? – Странно слышать его голос по телефону. – Скорее возвращайся, я приготовил супчик. Твой любимый. Ной сразу отключился, не удосужившись услышать мой ответ. Откуда ему знать о моих предпочтениях в еде, кроме того, что я не ем торты по утрам? А если подумать, откуда он вообще хоть что-то знает обо мне? Я глянула на часы, затем завела двигатель и, перегнувшись через сиденье, отыскала плед из верблюжьей шерсти. Пах он не очень хорошо, но это можно было пережить. Я накинула его на плечи и медленно выехала с парковки. Видимость была плохая, и я не отрывала взгляда от дороги, но все равно не заметила, как передо мной проскочила синяя «Хонда» подруг Майи Кинг. Я резко нажала на тормоз, и ремень впился в грудь. Костяшки пальцев побелели – так сильно я вцепилась обеими руками в руль. Подруги Майи смотрели на меня сквозь запотевшее стекло и улыбались, а одна из них даже помахала мне рукой. Дождь продолжал стучать по крыше машины. Стеклоочистители со скрипом елозили туда-сюда по стеклу. Туда-сюда. Туда-сюда. Туда-сюда. – Эй! Ты что, уснула?! – В стекло с пассажирской стороны постучал мужчина в дождевике. – Проезжай! – крикнул он, и я озадаченно перевела взгляд на мокрую от дождя дорогу, ведущую за пределы кампуса. «Хонды» давно и след простыл. – Проезжай, ну же! Я кивнула и переключила передачу. Неужели я так долго смотрела в пустоту, что просто выпала из реальности? Бросив взгляд в сторону, чтобы проверить, отошел ли мужчина от моей машины, я увидела, что его место занял большой сверкающий мотоцикл. На нем восседала девушка в черной мотоциклетной куртке, и хоть ее лицо и было скрыто защитным шлемом, я почувствовала настойчивый злобный взгляд, адресованный мне. * * * Наша группа передвигалась со скоростью улитки из одной палаты в другую. Смешанный запах антисептических препаратов, лекарств и хлорки уже впитался в мою кожу, а взгляды пациентов, следовавшие за нами, начинали действовать на нервы. И не мне одной. Скалларк пробормотала краешком губ: – Я сейчас рехнусь. Вот серьезно, пойду запишусь к психотерапевту на прием. Эти люди так смотрят на нас, словно думают, что мы ждем удобного момента, чтобы выцарапать им мозг. Хотя я должна привыкнуть к этому. Я повела плечом, не зная, что ответить на это, но нашлась чуть позже и так же тихо сказала: – Чувствую, что от меня странно пахнет. Скалларк невесело усмехнулась и с сарказмом пробубнила: – Ну да, ну да. Ты врач, так что должна привыкнуть к тому, что от тебя будет постоянно вонять чем-нибудь этаким. – А ты должна привыкнуть, что на тебя будут пялиться пациенты, – парировала я. Тут доктор Корриган в очередной раз остановился у металлической кровати, отделенной от точно такой же койки занавеской, и принялся рассказывать о пациенте. Это уже третья палата и седьмой пациент. – Кира Джеймис-Ллойд, внешняя травма головы вследствие эпилептического припадка… – Эй, – прошептала Скалларк, наклонившись, – мне показалось, что я видела симпатичного парня в коридоре. Ты тоже его видела, ведь так? – У нас различаются понятия о красоте. – Точнее, у тебя отсутствует понятие о красоте, – с жаром сказала Скалларк, и внезапно я осознала, что в палате тишина, а студенты с ехидными, раздраженными и скептическими лицами смотрят на нас. Доктор Корриган, сложив руки внизу живота, сделал к нам шаг. Студенты расступились перед ним, как море перед Моисеем. – Хотите поделиться с нами своим эстетическим вкусом, мисс Скалларк? – Эээ… – Думаю, письменная работа о кишечной непроходимости вам поможет его усовершенствовать, – убежденно заверил он и отвернулся к пациентке. – Эпилепсию вылечить нельзя, ее нельзя подавить, но можно предотвратить приступ… Я протиснулась вперед, чтобы взглянуть на рану, о которой говорил доктор Корриган, но застыла, как громом пораженная. Это ведь Кира Джеймис-Ллойд, подруга Майи. Она зло посмотрела мне в глаза и сжала челюсти, будто хотела что-то выпалить в сердцах, но из-за посторонних вынуждена была сдержаться. Наша группа двинулась к следующей кровати, а я повернулась к Скалларк и приглушенно спросила: – Это ведь дочь профессора Джеймис-Ллойда, верно? Когда доктор Корриган отошел на достаточное расстояние, Скалларк склонилась ко мне и, едва разлепляя губы, произнесла: – Да, но она не в Первом медицинском павильоне, если ты об этом. Это Кира, и… она, насколько я знаю, твоя нехорошая знакомая. – Увидев мой взгляд, Скалларк пожала плечами: – Все знают о том, что случилось в туалете. К тому же хоть Кира и изучает биохимию, она работает в Издательском центре и пишет всякие мерзкие статейки для желтой газетенки нашего университета. Это я тебя так – предупреждаю. Подавленный талант журналиста дает о себе знать… – Что, она и о тебе писала? – с сомнением спросила я, заметив, как Скалларк начала краснеть. – Пусть попробует, тут же умрет! – шумно фыркнула она. – Студентка! – возмутилась медсестра, проверяющая капельницу миловидной даме. Доктор Корриган был увлечен рассказом о легочной инфекции, нависая над чьей-то постелью, поэтому нас со Скалларк не наказали. Она послала медсестре убийственную улыбку, а затем пихнула меня локтем под ребра. Я тоже выдавила усмешку. Несмотря на все случившееся за сегодняшний день, благодаря Аспену, Сьюзен и Скалларк я обнаружила, что мое настроение поднялось. * * * Ступив на порог особняка, я сразу же погрузилась в насыщенный запах грибного супа и с удивлением направилась на кухню. Ной стоял на своем уже привычном для меня месте: за столом, с запястьями, погруженными в огромный кусок теста. Я несколько секунд смотрела на то, как он мнет и валяет его, присыпав мукой, и так снова и снова. Интересно, как он угадал о грибном супе? – Прекрати. Я вздрогнула и оторвала гипнотический взгляд от рук Ноя. Он смотрел на меня на удивление серьезным взглядом. – О чем ты? Он скептически изогнул бровь. – Я прочел в одном очень полезном журнале, что женщины в восторге от мужчин, которые любят для них готовить. Поэтому прекрати меня смущать своим прожорливым взглядом, иначе я пересолю пирог. – В каком очень полезном журнале ты это прочел? – уточнила я. На его губах мелькнула улыбка, глаза прищурились, и то ли от тусклого света, то ли потому, что у него челка упала на глаза, но мне показалось, Ной подмигнул. – В женском журнале. Мило. Он еще и журналы женские читает. Никак не отреагировав на его признание, я прошла к плите и налила себе целую тарелку аппетитного грибного супа. Поставив ее на кухонную стойку, я опустилась напротив Ноя и принялась медленно есть, чтобы не обжечься. – Вкусно? Я подняла голову, и мы встретились взглядами. В его глазах-льдинках читалось искреннее любопытство, поэтому я кивнула: – Очень вкусно, спасибо. – Ты только не спеши, иначе обожжешься. Успеешь еще.