День венчания наступил внезапно. Только что казалось, что время ещё есть. Что нужно просто набраться терпения, и все решится само собой. Я старалась встречать каждый новый день с высоко поднятой головой, но моя решимость таяла на глазах. Тим уехал сразу после получения разрешения. Мы простились у дверей Храма, он осторожно коснулся моей щеки губами и сказал, что вернётся накануне церемонии. Нежно сжал мою ладонь, сел в «Жук» и уехал. Я не могла его осуждать. Наверное, если бы он остался рядом, я бы сбежала сама. Все хлопоты перед предстоящей церемонией взяли на себя наши матери. Ирис тоже постоянно вертелась рядом. Глаза ее возбужденно горели, и было видно, что она искренне радуется за нас. Платье доставили накануне. Кипенно-белое, простого кроя с юбкой по щиколотку, открытыми плечами и цветочным узором по краю лифа. Рукав три четверти дополняли короткие белые перчатки. Традиционные туфли нежного сиреневого цвета, короткая вуаль, прикрывающая верхнюю часть лица. В то утро я проснулась на рассвете, но долго лежала в кровати, проваливаясь в тревожную дрему, в которой хмурое лицо Тима сменялось беззаботной улыбкой Клима. И от этого хотелось рыдать в голос. Мама заглянула ближе к полудню, предложила принести кофе и свежих булочек... Сказала, что доставили букет от жениха. Пионы. В последний день лета. Они стоили целое состояние. Я послушно поднялась и провела под душем не менее часа, кажется, израсходовав весь запас горячей воды. Когда вежливый стук в дверь перерос в истеричный вопль Ирис «Она не открывает!!!», я все-таки выключила воду и, закутавшись в полотенце, вернулась в спальню. Мама и Ирис, обе неестественно бледные, завидев меня, тут же попытались завести ничего не значащий разговор, который затух сам собой через пару реплик. Ирис немного покрутилась рядом и ретировалась. А мама произнесла: — Кристин, так нельзя. — Как? — я постаралась вложить в этот вопрос максимум удивления, но слезы выступили сами собой, и голос дрогнул. — Хотя ты дала Тиму своё согласие, то, что вы оба избегаете друг друга, говорит о многом, — мама замолчала, а я подняла на неё глаза. — Крис, — голос ее тоже задрожал. — Сейчас еще можно все отменить. — Можно, — кивнула я, — но не нужно. Иначе мне придется уехать в город. А этого я хочу ещё меньше. Тим хороший друг, мы справимся. — Это не лучшая характеристика для будущего мужа, — мама печально усмехнулась. — Это хорошее начало для тихой жизни в общине, — заметила я. — Пусть так, — мама не стала спорить. — Давай высушим волосы и позовём Ирис помочь с укладкой. — И продолжила через мгновение: — Если ты считаешь свое решение верным. — Считаю, — произнесла шепотом. Из зеркала на меня смотрела совсем юная девушка с заплаканными глазами цвета листвы в Заповеднике и горящими алыми пятнами на щеках. — Хорошо, — мама кивнула, — переоденься во что-нибудь удобное, а я позову Ирис. На то, чтобы превратить меня в невесту, ушло пару часов, но результат стоил этих усилий. Теперь в отражении я видела молодую женщину с волосами, убранными в строгий пучок, прямой взгляд которой лишь немного смягчала короткая вуаль. Она же прятала припухшие от слез веки. И эта молодая женщина твердо решила выйти замуж за честного и веселого парня, который обещал ей тихую жизнь и кучу детишек, апельсиновый «Жук» и домик с палисадником у самого края пустоши. Поездки на пляж в выходные и тихие вечера рядом с ним. Я была уже полностью одета, когда услышала знакомый звук мотора. Выглянула в окно и поняла, что не ошиблась. К дому приближался «Зид». Не узнать седока было невозможно. Клим уже заглушил мотор, когда из дома вышла мама. Я застыла у открытого окна, спрятавшись за портьеру, боясь пропустить хоть слово. — Я не дам вам увидеться, Клим, — голос мамы звучал приглушенно, но твёрдо. — Она приняла решение. — Ты не хуже меня знаешь, что это не ее решение. Это решение общины! — Клим был менее сдержан, и до меня долетало каждое его слово. — Тимофей сватался по всем правилам. Мы с мужем не нашли причины отказать. Крис сама дала своё согласие. — Мы были помолвлены, Лара!!! Разве это не причина для отказа? — Тебе прекрасно известно, почему Крис разорвала помолвку! — мама начинала раздражаться. Солнце неукоснительно клонилось к закату, и нам нужно было выезжать. — Вот именно! — Клим почти кричал. — Но я не разорвал! — Ты оставил ее почти на год, Клим! Снова! — мама тоже перешла на крик. — Сколько она должна была ждать ещё? Я отошла от окна и взяла в руки букет пионов. Голоса понемногу стихли, и я решила, что медлить дальше не имеет смысла. К Храму в просторной машине, украшенной живыми цветами, мы ехали вместе с мамой и Ирис. Мама ничего не сказала о Климе, а я не стала спрашивать. Машина шла медленно. Вдоль всей дороги стояли люди, дети и взрослые, и в открытые окна машины летели ленты и цветы. Потом желающие присоединялись к процессии, сопровождая к Храму. Тим должен был ждать нас там. Но перед началом церемонии невесте позволялось побыть некоторое время в одиночестве, привести себя и свои мысли в порядок. Толпа свернула, а мы поехали дальше. Настоятель ждал нас у входа в часовню, подал мне руку. Приняв его помощь, я вышла из машины, и она покатила назад, увозя от меня маму и Ирис. Настоятель провел меня внутрь старинного каменного строения, и мы оказались посреди небольшой комнаты, всю обстановку которой составляли пара тяжёлых скамей, по виду вековой давности, и массивный деревянный стол, украшенный резным узором. Напомнив, что у меня есть полчаса, настоятель вышел. А я осталась одна. По крайней мере, так думала, пока из тени не выступил Клим. Это было как удар под дых. Казалось, что под ногами разверзлась пропасть, и я падаю и падаю вниз. Не в силах крикнуть. Разучившись дышать. Наверное, я стояла, хватая ртом воздух, и что-то такое было в моем взгляде, потому что он не проронил ни слова. Просто шагнул ко мне, сжимая в объятиях. Не боясь помять платье. Вместо вздоха у меня вырвался жалобный всхлип, и Клим отстранился, вглядываясь в мое лицо. По щекам текли слёзы, и я все ещё не помнила, как говорить. Не могла вспомнить ни слова из тех длинных обвинительных речей, которые прокручивала в голове снова и снова каждую ночь последние недели. Я не накинулась на него с кулаками и даже не швырнула букет, все еще зажатый в руке. Я просто смотрела в синие глаза и пыталась найти в них ответ на единственный вопрос: что мне делать? Там впереди, на ступенях древнего храма, меня ждал Тим. Тимофей, который не покинет меня в любой момент. Тот, с кем непременно получится создать идеальную, в глазах окружающих, семью. Тот, кто станет надежной опорой мне и нашим детям. Тот, кто на хорошем счету в общине. Тот, кого не заберёт Заповедник. Здесь и сейчас рядом со мной был Клим. Он сжимал мои ладони в своих, и все было просто. Нужно просто сказать: «Я согласна». Именно ему. Но я не могла. Потому что так и не научилась предавать, потому что так и не научилась жить, игнорируя мнение общины. Потому что боялась снова остаться одна. Клим знал меня как никто другой, понимал, что стоит немного надавить, и я взбрыкну и уйду навсегда к ожидающему меня в Храме мужчине. Поэтому он молчал. Только осторожно гладил мою ладонь подушечкой большого пальца. А смотрела в его синие глаза и искала в них подсказку. Сердце мое разрывалось между благодарностью и странным щемящим чувством, которому я боялась дать название. Минуты уходили одна за другой, а мы все не могли вымолвить ни слова. Не могли разомкнуть руки. — Пойдём отсюда, — прошептал Клим, высвобождая руку и стирая слезы с моей щеки. — Я не могу, — произнесла так тихо, словно боясь, что он услышит и поймёт. — Можешь, Крис! — он приподнял мой подбородок. — Ты все можешь, моя храбрая девочка. И коснулся моих губ своими. Еле-еле, боясь спугнуть. Я прижалась к его рту в ответном поцелуе, про себя решив, что прощаюсь. Что вот сейчас сделаю шаг назад и уйду навсегда. К алтарю с другим. И Клим почувствовал это, обхватывая меня рукой за талию, другой стягивая вуаль. — Я хотел сказать, что ты свободна от обещания, Крис, — непривычно холодный голос Тима раздался за спиной, и мы отпрянули друг от друга. Но Клим опомнился быстрее и заслонил меня собой. — Тимофей… — начал он, но Тим поднял руку в предостерегающем жесте: — Я знаю, Клим, что не сделаю ее счастливой. А ты можешь. Пообещай мне это. Клим привлёк меня к себе, целуя макушку. — Я обещаю сделать все возможное, — произнес он серьезно. — И невозможное, Клим! — Тим подошёл к нам и протянул мне руку. Я несмело вложила свою ладонь в его, второй рукой вцепившись в Клима. — Я сейчас выйду к гостям и скажу, что мы отменили церемонию по причине возвращения твоего жениха, — он говорил не торопясь, четко произнося слова. — И того, что он не давал согласия на расторжение помолвки. Нам с вами нужно многое решить. Уезжайте сейчас в город. Кристин лучше побыть вне общины. — Благодарю, — кивнул Клим, увлекая меня к выходу. — Будь счастлива, Крис, — донеслось мне в спину. Кристин Инспектор объявился только за несколько дней до Перемены года. За окном шёл снег. Большая редкость в наше время, когда самые большие изменения в погоде — это перерыв в дождях больше чем на неделю. На его кителе уютно обосновались и теперь медленно таяли крупные снежинки. Лерой, непривычно возбужденный, с сияющими глазами, потоптался на пороге, ожидая приглашения, и не дождавшись, прошёл на кухню и уселся на табурет. Я молча проследовала за ним и закурила, глядя в окно. Старалась сильно не затягиваться. И решила не оборачиваться. Некоторое время Лера пытался привлечь мое внимание постукиванием, покашливанием и даже поскуливанием. Я смотрела в окно. Снежинки медленно кружились в свете фонаря и красиво ложились на жухлую траву у дома. — Кофе будешь? — от неожиданности я обернулась и кивнула. — Тогда свари и мне, — Лера широко улыбнулся, но что-то такое увидел в моих глазах и сам потянулся за чайником. — Тебя не было почти месяц. — Скучала? — инспектор приподнял бровь, всем своим видом выражая неверие. — Безумно, — снова отвернулась, затягиваясь, и закашлялась. Лерой молча забрал сигарету из моих рук, сделал затяжку. — Хороший табак. Редкий, — выпустил кольцо дыма. — Жаль, что я не курю. — Тебя не было почти месяц, — повторила, повышая голос. — Мне нужно было кое-что узнать. И проверить. И подумать. — Подумал? — Где ассигнации, Крис? — Ты решил все-таки отдать их? — за прошедшие дни я успела прийти к выводу, что Клим не мог надеяться, что я непременно найду его послание. В ангаре мы оказались случайно. — Я решил не рассказывать о твоей находке. В конце концов, эти письма вполне могли быть среди твоих личных вещей. — Спасибо. — Кристин, — Лерой позвал настойчиво, и я поняла, что сейчас услышу что-то важное: — Что ты знаешь о родных Клима? На мгновение я задумалась. Перебрала в памяти все что знала, вспомнила метрику. — В общем-то, ничего. Мать погибла при родах или сразу после, отец воспитывал его один, пока Клим не поступил в егерский корпус. В четырнадцать, кажется. — А потом? — Клим никогда о нем не говорил. Но мне кажется, он уехал из нашей общины. Я его не помню. — Именно так, — Лера улыбнулся. — Он уехал, продав все имущество общине и купив небольшую квартиру сыну в городе. Коттедж, в котором вы жили — это их коттедж. Клим выкупил его обратно. Согласно документам, это твой коттедж, Крис. Я непонимающе уставилась на Лероя. — Это твой коттедж, — терпеливо повторил он. — Клим оформил его на тебя около двух лет назад. — И ничего мне не сказал, — я задумалась. — Он оформил бумаги перед уходом в Заповедник. Когда я отказалась уезжать к родителям. — И именно поэтому коттедж до сих пор пустует, а ты не замужем. — Прости?