Совести не засмеяться у меня не хватило. – Поделом ей, правда же? – Не знаю… – задумчиво протянула Алиса. – Разве кто-то такого заслуживает? В спальню заглянула горничная, и Алиса вышла перемолвиться с ней словом. И тут меня осенило! Наблюдая, как Тереза покидает пансион, я в сердцах пожелала, чтобы она вся покрылась прыщами… Похоже, загаданное немедленно исполнилось. По спине пробежали мурашки. Неужели теперь я сама обладаю силой, способной исполнять желания? Может быть, я тоже отчасти стала джинном? Вдруг на мне так сказалось путешествие в Персию? – Хочу, чтоб вернулась моя банка сардин! – тихо, чуть слышно пробормотала я. Ничего не изменилось. Наверное, желание оказалось чересчур сложным. – Хочу, чтобы портьеры на этом окне начали колыхаться, – прошептала я. Просьба вполне безобидная, по моему мнению. Портьеры даже не шелохнулись. Возможно, волшебство влияет только на людей? – Хочу, чтобы с моей руки исчезли веснушки! – загадала я и в качестве уступки добавила: – Или пусть хотя бы чуточку потускнеют. Ничего. Наверное, фурункулами Тереза обзавелась случайно. Алиса устроила мне экскурсию по особняку, затем мы спустились, чтобы я попрощалась с тетушкой Верой и должным образом была представлена мистеру и миссис Бромли. Тетушка ушла, а мистер Бромли, энергичный джентльмен с хитринкой в глазах, поинтересовался, чем мы собираемся заняться в первую очередь. – Папа, – начала Алиса (так она звала своего дедушку), – мы хотим сходить в кондитерскую мистера Джеймса Паскаля. Правда? Что ж, почему бы и нет… Я одобрительно кивнула. – Это возле собора Святого Павла. Знаешь ее? – Барышни обожают сладости, – просиял мистер Бромли и подмигнул жене. – Дамы любого возраста их обожают. – Ты ведь отведешь их туда, дорогой? – улыбнулась миссис Бромли. – Разумеется. Ни за что не упущу шанс прогуляться по городу с такими очаровательными барышнями. Очаровательными? Представляю, что сказала бы на это Дебора! Сладостей, подобных тем, что продавали в кондитерской мистера Джеймса Паскаля в окрестностях собора Святого Павла, я еще не видала. Это были не какие-то там пастилки и леденцы с прилавка аптекаря, а целый карнавал ярких лакомств, фейерверк восхитительных вкусов. Длинные полки, растянувшиеся словно на мили, ломились под рядами стеклянных банок с разноцветными конфетами. Мы пробыли там чересчур долго, угощаясь то одними сластями, то другими, пока не объелись. На улицу вышли, крепко сжимая мешочки с конфетами. Мистер Бромли собирался отвести нас в свой джентльменский клуб и угостить обедом в ресторане. Все это звучало жутко изысканно и грандиозно, но я решила поесть от души, а в остальном помалкивать. Через несколько кварталов я обратила внимание на прелюбопытную вывеску, что висела над витриной небольшого полуподвального магазинчика. «Лавка чудес, – гласила она. – Загадки, чудеса и диковинки из-за семи морей. Покупаем и продаем редкие и удивительные предметы. Собственник, главный закупщик и путешественник – мр. Зигфрид Пойндекстер». Я встала как вкопанная. Алиса мгновенно сообразила почему. – Папа, – попросила она, – можно мы с Мэйв заглянем сюда на минутку? Мистер Бромли протер очки носовым платком и, прищурясь, уставился на вывеску. – А как же обед, милая? – запротестовал он. – Мы быстро, – пообещала я. – Хочется узнать, как выглядят настоящие путешественники. Я и сама собираюсь однажды в кругосветное путешествие! – Кто сказал, что у тебя не получится? – усмехнулся мистер Бромли. – Тогда вперед. Всей компанией мы спустились по ступенькам и вошли в лавку. После ярких цветов кондитерской тускло освещенное помещение магазина казалось мрачным и необычным. Увидев хмурую сову на ветке, я замерла и ахнула: – Моррис! – Моррис? Кто такой Моррис? – поинтересовался откуда-то из тени незнакомый голос. – О… – с запинкой отозвалась я, – просто один мой знакомый совенок. – Твой знакомый совенок? – удивилась Алиса. – Он принадлежит Томми, – объяснила я. – А кто такой Томми? – осведомился мистер Бромли. – Наш друг. Алиса широко распахнула глаза. – Вы подружились с мальчиком по имени Томми в пансионе для благовоспитанных юных леди? – поразился ее дедушка. – Я давно подозревал, что за вами там плохо присматривают… Ах вот оно что. Я знала – девочки не должны общаться с мальчиками. Никогда. Пока им не исполнится восемнадцать лет или около того и их не выведут в свет, где станут сопровождать на каждом шагу и позволят знакомиться лишь с подходящими джентльменами. Что бы это ни означало. Насколько я понимаю – с исключительно скучными и унылыми. Я же попирала приличия с тех самых пор, как впервые взяла в руки крикетную биту. А теперь подтолкнула на скользкую дорожку Алису. Нужно попытаться как-то все это исправить. – Томми – сирота. Он живет в Миссионерской ремесленной школе и приюте для мальчиков через дорогу от пансиона, – вмешалась я. – Он мой друг, но Алиса тоже его видела. Но это я во всем виновата. Подняв взгляд, я заметила, что за мной с любопытством наблюдает незнакомый господин – невысокий крепкий мужчина с загорелой лысиной и роскошными бакенбардами. Мистер Бромли же безотрывно смотрел на внучку. – Мэйв была очень добра к Томми, – негромко произнесла она. Я бы выразилась иначе, но понимала, что пытается сказать Алиса. – Томми такой умный и весьма вежливый. Просто ему ужасно не повезло очутиться в этом жутком приюте. – А после следующего дня рождения, – вставила я, – его и вовсе отправят на ткацкую фабрику. На лице мистера Бромли отразилось сочувствие. – Бедный юноша, – сказал он. – Каждому из нас могла быть уготована подобная судьба, просто нам повезло больше. – Извините, – вмешался господин с роскошными бакенбардами и в клетчатом жилете, – вы сказали, у этого умного юноши есть сова? – Живая сова! У нее сломано крыло, – кивнула я. – Я бы с удовольствием познакомился с вашим Томми, – заявил удивительный господин, – если бы заодно познакомился с Моррисом, его совой. – Так вы мистер Зигфрид Пойндекстер? – полюбопытствовала я. – Собственной персоной. – Дедушка, – взмолилась Алиса, – можно завтра мы вернемся сюда с Томми и его совенком? Мистер Бромли шагнул назад. – Хм… Сомневаюсь, что воспитатели приюта позволят… – Пожалуйста, дедушка! – не отставала Алиса. – Это так много значит для Томми! – Он не останется внакладе, – добавил мистер Зигфрид Пойндекстер. – Я куплю у него сову и оставлю ее жить прямо здесь, в лавке. Мистер Бромли колебался. – А вам зачем сова? – поинтересовалась я. – Совы приносят удачу, – заявил лавочник, словно это и без того было ясно. – Древние греки верили, что они защищают от невзгод. – Он улыбнулся. – Можно сказать, эти птицы мне просто нравятся. То чучело живет у меня давным-давно. Но настоящая живая сова – поистине чудо. Что может быть лучше для Морриса? Если в подвале его обнаружит мисс Саламанка – а директриса обязательно рано или поздно наткнется на совенка, – избавится от него любым, даже самым ужасным способом. Я повернулась к мистеру Бромли. – Сэр, вы поможете нам доставить сюда Томми и птицу? Для них обоих это будет благодеянием. Так мы заключили сделку. – Разумеется, – решительно кивнул мистер Бромли. – И раз уж я зайду в приют, надо бы повнимательнее его осмотреть. Мой приятель входит в городской комитет по улучшению жизненных условий для детей-сирот и малоимущих. Сделаю ему позже, так сказать, неофициальный отчет. Я не сдержала улыбку.