С ночи проведения операции «Вторая дверь открывается дуновением» Пузырь основательно изменился. Впрочем, сейчас над головой мог раскинуться совсем другой купол — в моём, слегка спутанном состоянии сознания, ошибиться было вовсе не удивительно. Пожалуй, это и правда был другой модуль. Но осознать это я смог не сразу, а лишь когда представилась минутка отвлечься от приготовлений и присесть понаблюдать за суетой с металлической приступки бронефаэтона. Таких транспортов «Коппульсо» оказалось сразу четыре. Мощные, массивные, шестиколёсные, они всё ещё пахли свежей краской — традиционную белую масть криитских броненосцев спешно покрыли бежевыми и тёмно-кирпичными разводами. Опустив ассолтер прикладом вниз к стоящему между ног рюкзаку, я перевёл дух и огляделся. Шумные (и агрессивно-поспешные) хлопоты-сборы немного выбивали почву из-под лап, и мне лишь оставалось надеяться, что выгляжу не сильно пришибленным. Суета вокруг четвёрки транспортов начинала подбираться к апогею. От складов и груд ящиков внутрь и обратно беспрерывно сновали хвостатые, без устали набивавшие технику оружием, бронёй и припасами. Дирижировал визгливой суматохой, разумеется, Винияби Шау, с лёгкостью удерживавший в голове массу единовременных задач. Со мной, кстати, Пятый Коготь «Диктата Колберга» почти не разговаривал, но упрекнуть толстяка в обманчивой ревности к многоуважаемому Диктатиону было бы жестоко и несправедливо. Мимо, покачивая тяжеленным коробом с запасными кассетами для ассолтеров, просеменили двое криитов. Наблюдая, как они втягивают боезапас в отсек соседнего «Коппульсо», я задумчиво провёл ладонью по шершавой броне. В каждом фаэтоне должно было ехать не меньше дюжины хвостатых, и это не считая пилотов и троих Особо Важных Пассажиров. Один из них — точнее, одна, — сейчас как раз что-то уточняла у Девятого Когтя казоку под лаконичным позывным Бронза. Тот отвечал, причём весьма охотно, и что-то показывал девчонке на нарукавном дисплее. Второй Важный — это я сам, Бледношкурый Бесхвостый, терюнаши Ланс фер Скичира, — ошалело вспоминал минувший день (и не планирующий завершаться) на складной лестнице дальнего «Коппульсо». С момента моего победоносного возвращения в Пузыри прошло почти три часа (треть из которых я провёл на кровати в полной тишине, нарушаемой лишь клацаньем Ч’айи в клавиатон, и изучал потолок). С момента чуть менее победоносного возвращения Хадекина фер вис Кри к стержневому присутствию — час. Который, повинуясь «неотложным приказам Диктатиона», мы провели в очередном куполообразном ангаре среди наспех перекрашенных транспортов. Наблюдая за самцами в белых накидках, я снова и снова гонял по кругу неудобную, разлаписто-колючую мысль, отказывающуюся умещаться в голове. Сегодня днём несколько наглухо поехавших визгунов действительно собирались убить десятки тысяч сородичей. Но я остановил выродков. Мощным, как у настоящей Нагинаты Когане Но, ударом. Да, и ещё я мимоходом отправил в крематорий и на койки врачевателей несколько тетронов и такакханцев. Снова обогнул свет, ступая по самым тёмным пятнам бытия. Принёс боль и страдания. Но предотвратил Добродушное Восхождение. И во второй раз сохранил жизнь Амме фер Скичире… Видят Благодетельная Когане Но и вся Двоепервая Стая, внезапная заваруха с рыжими ублюдками из «ВЦР» оказалась чуть более неожиданной, чем вообще можно было предположить. Но ещё более странным казалось вот что: в теории, с первой же минуты благополучного возвращения в Пузыри меня должно было распирать от гордости и чувства собственной значимости, однако… Врать не стану, ощущения были приятными. И паймы глотнуть захотелось, и на душе теплом разливалось. Но больше это напоминало теперь уже знакомую усталость после «шмырк-шмырк», а никак не победный и громогласный триумф… А ещё всё сделанное в «Абиман-Арене» (и после неё) ощутимо меркло перед тем, что предстояло сотворить Ч’айе. Перед тем, для чего девчонка была рождена, причём дважды. Осознавать всё это, подспудно сравнивать достижения и стыдливо оценивать значимость нас обоих казалось невероятно гадливо и опасно. Но неизбежно. Липко настолько, что не отбросить, и что-то подсказывало Лансу фер Скичире, что теперь эта не самая лёгкая ноша с ним навсегда. Хотя моей девочке об этом знать, конечно, не полагалось… Я задумчиво покрутил на пальце кольцо и попытался представить реакцию Нискирича, когда казоку-хетто узнает о спасении любимой дочери. Хмыкнул, вздохнул. Манёвр с отчимом, кстати, Диктатион неожиданно похвалил, причём сразу по своему возвращению. — Должен признать, Ланс, ход с Нискиричем оказался хорош. Мой заушник подключился к внутренним системам казоку-шин «Диктата» без предупреждения, чуть не подбросив на кровати. — Ваша история знает немало примеров, когда из бывших представителей преступных синдикатов вышлифовывались вполне крепкие функционеры существующей системы управления обществом, — рассудительно добавил господин фер вис Кри. — Мой новый прогноз (при сохранении ряда социальных констант) говорит, что твой отчим в ближайшие пять лет может возглавить Управление Тетронов, а через семь способен стать Смиренным Прислужником. Я сжал губы и покосился в сторону Ч’айи, нового разговора не слышавшей. Прекрасная новость, прекрасные перспективы, этого определённо не хватало Бонжуру… Впрочем, так далеко вперёд я забегать был очевидно не готов, и потому оставил комментарий джи-там без оценки. А затем Диктатион перешёл к делу, и внутри всё сжалось. — Настало время выдвигаться! — Судя по тревожной реакции девушки, на этот раз джинкина-там заговорил с обоими. — Гамбит с объединением казоку и единым фронтом сопротивления «Уроборос-гуми» был хорош, но альянс долго не продержится. Если мы не выскользнем из Юдайна-Сити в ближайшие пару часов, вероятность блокировки станет недопустимо высока. Я ослабил галстук, вдруг помешавший дышать. Представилось, как мы с Ч’айей в сопровождении криитов выходим за пределы Пузырей, а там нас встречают приветливые крепыши из «Уроборос-гуми», а ведёт их сама Магда вис Мишикана… — Но пока оборона ещё держится? — Не волнуйся, Ланс. Даже не представляешь, как много хвостатых почли за честь драться на стороне Нискирича и при молчаливом протекторате «Диктата». Возможно, тебе даже будет приятно узнать, что уцелевшие-таки Прикус и Као-Ду тоже здесь, да ещё и привели коллег по цеху. «Садовники» совершенно непостижимым образом узнали, кто именно нанимал группу на операцию в «Хари’н’ханси» и намеренно занизил уровень ожидаемой угрозы. Теперь остатки их стаи желают отомстить, причём совершенно безвозмездно. Я удержался, чтобы возмущённо не хмыкнуть. Говоря по чести, за гибель друзей мстить «Добродетельные Садовники» должны были именно Диктатиону. Допустим, Песчаный Карп действительно не ожидал встреченного уровня сопротивления. Но чтобы ежеминутно готовые к смерти наёмники взялись скулить на условия контракта⁈ А вот выставить счёт кровью за смерть Ханжи, Рёбрышка, Микаты, Цены и Панго они могли бы господину фер вис Кри вполне. Причём в текущих условиях — совершенно безвозмездно… Разумеется, ничего подобного озвучивать я не стал. Молча поднялся с кровати и пошёл умываться в кабину, а Ч’айя взялась за распаковку короба со снаряжением, в ту же секунду доставленного Винияби Шау на порог нашей норы. Нужно отметить, Диктатион основательно позаботился о девчонке — когда я вернулся из санитарного отсека, она переоделась в облегающий серый комбинезон, сшитый аккурат по точёной фигурке. И даже одного взгляда хватало понять, что матовая ткань усилена нитями лёгкого вспененного металла для остановки фанга или осколков. Однако этого Энки показалось недостаточно, а потому в комплекте с комбезом пришли дополнительные щитки на голени, колени, бёдра, плечи, локти и предплечья, а также невесомая с виду бронекуртка. Кстати, того же единственного взгляда на подчёркнутые комбинезоном формы хватило и кое для чего ещё, и я как бы невзначай одёрнул штаны… Расщедрился фер вис Кри и на обувку, причём не абы как перешитую из крысячьей, а на новенькие походные ботинки с высоким голенищем, изготовленные точнёхонько по размеру девичьей ножки. А вот меня, судя по всему, Диктатион так опекать не собирался. Убедившись, что короб пуст, я покорно вытянул из потрёпанной сумки верный «броневой нательник». Не то, чтобы он очень уж часто сохранял шкуру специалиста по деликатным вопросам, но бережёного Когане Но бережёт… Оружие девчонке фер вис Кри тоже прислал, и мне пришлось помочь (не без удовольствия) приладить кобуру башера к аппетитному бедру. Шкурохранителю же вновь осталось довольствоваться личным арсеналом (ну хоть удобную трехточечную систему ассолтерного подвеса выпросить удалось, и то поклон до хвоста). …И вот, не успев моргнуть, мы пребываем в эпицентре визгливой ангарной суеты, с минуты на минуту ожидая погрузки в «Коппульсо»; Бронза что-то поясняет Ч’айе, вышколенный настолько, что даже не морщит носа от чужеродного запаха; а третий Особо Важный Пассажир довольно скалится мне от соседнего бронефаэтона. Сучок всё ещё упивается произведённым эффектом, да. Однако стоит признать, эффект этот и правда оказался взрывным… — Куо-куо, терюнаши! — пискнул мне незнакомый чу-ха и скрестил пальцы на правой лапе. Оскалился, позволяя рассмотреть добротный боевой костюм с чёрно-жёлтыми клетками на наплечниках. — Обнимешь старого знакомого? Когда осознание пришло, я не поверил глазам. Но обниматься бы не полез и под дулом башера. — Какого х*я ты тут делаешь, старик⁈ Я сделал шаг назад и положил пальцы на рукоять «Наковальни». — Как ты попал в Пузыри⁈ — С милостивого дозволения безмерно уважаемого казоку-хетто Хадекина фер вис Кри, разумеется, — важно кивнул седоусый самец, не прекращая довольно улыбаться. — Неужели терюнаши Ланс полагает, что я бы осмелился прийти в его нору без приглашения⁈ Я потрясённо покачал головой. Его действительно было не узнать. Балахон сменился на удобные штаны и куртку. Косы расплелись, а седые волосы улеглись под эластичную сетку так, что скрывали выбритую половину головы. Словно презрев почитание натурализма, сейчас он натянул высокие удобные ботинки с выдвижными шипами для лазанья по камням. Сумки, кошели и подвески из птичьих костей уступили место подсумкам для кассет с фанга и запасных баллонов. Увесистый посох из ветки иннти превратился в компактный ассолтер, а профессию «старого знакомого» выдавали лишь несколько сакральных знаков, начерченных на элементах бронекостюма. Я ещё раз осмотрел его от хвоста до кончиков ушей. Ещё раз покачал головой, на этот раз с откровенным неодобрением: — Если ты, дряхлый мешок, надумал идти с нами, то хуже идей за сегодня я не слышал. — Последи-ка за языком, сопляк! — огрызнулся Ункац-Аран, и я впервые не разобрал за его эмоциями злости. — Мне всего сорок восемь, за время служения клану фер Скичира я пролил немало чужой крови, и даже сейчас в боевом деле дам фору половине этих неженок! Мои брови, и без того уползшие на лоб, теперь забрались чуть ли не на макушку. — Врёшь… — А ты дурак! Но и сейчас в голосе шамана не прозвучало привычно-кусачей злобы. — Зачем ты здесь, старик⁈ Он оправил висящий на груди ассолтер и важно пригладил усы. — Ну… скажем так, Ланс, наш с тобой господин небезосновательно подозревает, что вы с Диктатионом задумали интересное. В свете последних событий он решил принять в нём посильное участие. Ты ведь не станешь возражать, что мы немного переплетём хвосты? — Фу, байши! — меня покривило. — Вообще-то стану! — Да перестань, терюнаши! — Гадатель отмахнулся, и я с не меньшим удивлением не заметил в его жестах и движениях привычной старческой скованности. — Поверь, Ланс, согласиться придётся, сисадда? Но я клянусь пятками Когане Но, что не стану мешать ни тебе, ни твоим новым друзьям! Он визгливо хохотнул, подался вперёд хлопнуть меня по плечу, но я дёрнулся так естественно и резко, что он рассмеялся ещё громче; цокнул языком и отошёл к соседнему «Коппульсо».