Оставалось только молиться, чтобы его не призвали забирать души сегодня. Ему хотелось провести день с Аньей без трудностей и проволочек. «Дурень. Это может быть ловушкой. Вдруг Анья намерена причинить тебе вред?» Он обнаружил ее стоящей в лучах солнечного света на отполированном деревянном помосте. Позади нее расстилалась захватывающая панорама заснеженных гор. Дул холодный ветер. Стоя лицом к Люсьену, Анья широко раскинула руки, и пряди волос взметнулись к ее лицу. – Что скажешь? – Превосходно. – Его похвала была обращена к ней. Уголки ее пухлых губ медленно изогнулись в робкой улыбке. Внимательно посмотрев на него, она сказала: – Я тоже так думаю. Она его имеет в виду? Вместо того чтобы соблазнить, или утешить, или возбудить, ее слова разозлили его. Он хочет ее сильнее, чем сделать следующий вдох, а она играет на его чувствах, как на скрипке. Люсьен напрягся всем телом. «Ну вот, опять, – подумалось ему. – Опять я позволяю ей тянуть себя за ниточки. Позволяю увлечь себя». – Давай покончим с этим, – напряженно сказал он. Улыбка ее медленно угасла. – С чем? Умеешь ты настроение испортить! Но сейчас я не дам тебе этого сделать. Ты уже обедал? – Нет. – Тогда сначала перекусим, а потом отправимся за покупками. – Анья, я считаю… Она прошагала мимо, будто бы он ничего не сказал, и через открытый арочный вход прошла в просторную квартиру – почему не особняк? – пестрящую яркими цветами и буквально источающую чувственность. Не зная, что еще сделать, Люсьен последовал за ней. – Полагаю, это твоя, – произнес он. – Я ожидал чего-то побольше. – У меня жилье повсюду, и такого пространства мне вполне достаточно. Так более… интимно. В центре гостиной стоял низкий деревянный столик, сервированный блюдами с едой, и Анья села за него на одну из фиолетовых подушек. – Давненько я здесь не появлялась. И все по вине сам знаешь кого. – Кроноса? Кивнув, она доверху наполнила две тарелки – он потянул носом, уловив запах пирога с курицей, свежеиспеченного хлеба и овощей на пару. Совсем не экстравагантная еда, которой, как он ожидал, отдаст предпочтение богиня. – Садись, – велела она, не поднимая на него глаз. Сунув ложку в рот, прикрыла глаза от удовольствия. Люсьен повиновался, и у него болезненно кольнуло в груди от открывшейся его глазам сцены домашнего уюта и неподдельной радости, которую Анья испытывает от такого простого действия. У него никогда не было жены, он никогда не бывал с одной женщиной дольше нескольких месяцев – столько продлилось его пребывание с Мэрайей до ее смерти, – потому и не знает, что такое уют. Если, конечно, не считать жалких попыток Париса стряпать. Мэрайя. Мертвая. Мысли о ней не вызвали обычного чувства негодования, вины и гнева. Неужели он наконец-то исцеляется? С каждым уходящим днем он все меньше и меньше думает о ней. Это вызывало и грусть, и облегчение. Смерти плевать на Мэрайю, хотя для Люсьена она была всем. Будет ли Смерть скорбеть об утрате Аньи? Люсьен подозревал, что будет. Даже сейчас демон мурлычет. – Ты так и не сообщила мне истинной причины, по которой Кронос хочет твоей смерти, – сказал он. Глотнув темного насыщенного вина, Анья бросила на Люсьена взгляд поверх бокала. – Неправда. Я говорила, что у меня есть кое-что, чего он хочет. – Твое тело? – Слова сорвались с языка, прежде чем он успел его прикусить. – Тебя послушать, так я раздаю его налево и направо! – с горечью в голосе воскликнула Анья. – Так и будешь на меня смотреть или все же приступишь к еде? В животе у Люсьена вдруг заурчало, и он откусил пирога. Куриная начинка оказалась сочной и вкусной. – Это ты готовила? – Он не мог представить Анью на кухне. – Боги, нет. Я все это украла. Ее эльфийское личико столь комично скривилось от отвращения, что Люсьен невольно заулыбался. – Украла? – Да. – Анья уставилась на его губы горящими голубыми глазами. – Люблю, когда ты улыбаешься. Он сглотнул. – Кронос, – напомнил он, пытаясь направить роящиеся в ее голове мысли в нужное русло. – Почему он не разыщет и не убьет тебя сам? Ты же сейчас на виду. Уверен, что он в состоянии определить твое местонахождение. – Он мужчина загадочный. Никто не знает, что руководит его поступками. – И у тебя нет ни одного предположения? – Ну, – она пожала плечами, – он идиот. Вот тебе мое предположение. Люсьен напрягся, ожидая удара грома и вспышки молнии. Расслабиться он сумел лишь через несколько минут. – То, что он хочет. Скажи, что это. Пожалуйста. Ради всех богов, Анья, хоть раз ответь прямо. – Тогда он сможет выкрасть это у нее, отдать Кроносу и положить конец кошмару. – Хоть раз? – Она махнула на него вилкой. – Я всегда говорю с тобой прямо. – Тогда скажи еще раз, – произнес он со вздохом. Анья довольно долго рассматривала его, не шевелясь и не говоря ни слова. Потом наконец ответила: – Раз тебе нужна правда, я ее открою. Но за информацию придется заплатить. Предлагаю сделку: вопрос за вопрос. – Договорились. Что у тебя есть такое, чего хочет Кронос? – У меня есть… Черт подери, Люсьен. У меня есть ключ, ясно? Теперь ты доволен? – Да. Вот так. Каждый из нас дал ответ на один вопрос. – Каждый… Черт тебя подери еще раз! Я задала вопрос, не так ли? «Теперь ты доволен?» Что ж, очко в твою пользу. – У тебя есть ключ, – напомнил Люсьен. – Ключ к чему? – Этого я тебе не скажу. – Она откусила еще пирога, прожевала и проглотила. – Что он открывает? – Больше я на твои вопросы отвечать не буду, – ровным тоном произнесла Анья. – Ты играешь нечестно. Люсьен не стал оспаривать ее чувство справедливости, но игру продолжил. – Почему бы тебе не отдать этот ключ? – Потому что он мой, – отрезала она, бросая вилку. Та звякнула о тарелку. – А теперь умолкни, или я перенесу тебя в яму с аллигаторами. Ты портишь еду, которую я готовила часами. – Ты же только что сказала, что не сама готовила. – Я солгала. – Если ты умрешь, ключ тебе уже не понадобится, – подчеркнул он, не желая закрывать тему. Ставки слишком высоки. – Да пошел ты, Смерть. Люсьен догадался, что она называет его Смерть, только когда злится. В остальное время он для нее Кексик, Пупсик или Цветочек. «И миленький», – услужливо добавило сознание. Эти имена ему нравятся – кроме Цветочка, – так как дают почувствовать себя мужчиной, а не бессмертным проклятым воином и не уродом. Одним словом, не тем, кто в конечном итоге уничтожит ее. Люсьен нахмурился. – Не верю, что ты готова умереть за простой ключ. – Он не похож ни на какой другой ключ, и тебе не обязательно меня убивать.