Оскар не мог поверить президенту: спустя столько дней миссия Хансена будет спасена! Все обрадовались, а довольные Эрик и Аксель едва ли не заплясали. — Госпожа президент, мне тоже есть что сказать! — обратилась Хьерси. — Говорите. — Вы убили генерала, а он, должно быть, один из виновников трагедии! Я раздобыла в мэрии документы, доказывающие соучастие Расмуссена и Эго в неком проекте "Теллуро". Я уверена, это вам нужно. — Да, вы правы. Но проект "Теллуро"?... Это связано с исследовательским комплексом Tatsu? — Всё так! Мы предполагаем, что в комплексе кроется корень зла. Пожалуйста, зачистите его, там гарантированно будет информация. Негодяи должны понести наказание. — Войска уже штурмуют электростанцию и комплекс. Уверена, нас с вами связывают общие цели, поэтому не волнуйтесь: виновные получат по заслугам. Вас будут ждать на границе. Хватает ли ресурсов? — Едва-едва, — сообщил Оскар. — Наш администратор погиб, новый кое-как справляется. Полагаю, завтра мы уже сможем отправиться. В таком случае должно хватить. — Превосходно, — закончила Аннализа. — Я приказала вернуть связь, так что, если у кого ещё есть заряженные устройства, вы имеете возможность выйти в Интернет или совершить телефонный звонок. Оказалось, что телефон Астрид, знаменитый своей мощнейшей батареей Remnant, до сих пор в строю. Устройство передано Оскару, а номер — Андерсен. Поблагодарив за содействие и пообещав всего, чего только можно, за пределами города, Аннализа отключилась, дрон беззвучно улетел. А звёздное небо, ещё недавно символ надежды, стало символом свободы. Выжившие непременно спасутся, вопреки всему. Сгнивающий заживо Хескенес опустеет, и снова люди почувствуют, что такое жизнь. За пределами проклятого города они вспомнят, что такое свежий воздух, чистота и тишина. Много лет придётся работать, чтобы тяжёлые воспоминания покинули душу, однако те, кто выживут, докажут всему миру, что выбрались из настоящего ада. Те же, кто виновны, один за другим отправились в ад загробный. Первым попал туда Гардер, обращённый заражением в зомби и убитый метким выстрелом Хансена, даже не знавшего, каким монстром был его начальник. Вторым ушёл главный мерзавец, Расмуссен, с которым расквитался Кнудсен; снайпера непримиримых спустили генерала с небес на землю, а оттуда в ад. И жива лишь Эго, которая жалеет о том, что не ушла вслед за своей дочерью. Теперь никому нет дела до неё — подобное забвение хуже любого осуждения. Виновны ли по-настоящему учёные, из лабораторий которых выбрался паразит-протист, и компания Xmon, возглавляемая Коре Кнудсеном? А вот этот вопрос остаётся открытым. Так никому до сих пор и не известно, как именно началось эпидемия. Ответа на данный вопрос страстно жаждет Хьерси, и вот-вот ответ будет получен! Проблема в том, что находящееся в комплексе нечто упорно не хочет, чтобы все карты были раскрыты. Армии баугенхейров упорно обороняют свой главный центр, выходя одна за другой; казалось, им нет конца... Лишь самым смелым и бесстрашным удастся проникнуть в логово Теллуро и остановить распространение эпидемии. Глава 13 — Катастрофа Так и не сумевший заполучить Эмму, король баугенхейров не расстраивался. Больше его беспокоили сумасшедшие атаки солдат Расмуссена на АЭС, однако после устранения генерала на это место прибыли бойцы Кнудсена, которые не столь опасны для логова теллуровиков. Пока армия нежити будет способна защищаться, Тэ не покинет своего "штаба" и будет кормиться своим излюбленным способом. Мудрый король предусмотрел всё: в случае провала есть дыра, через которую можно проникнуть в пещеру и скрыться. Новая задача — раз и навсегда стереть с лица земли предводителей миссии Хансена. Без своих вождей выжившие на вокзале будут обречены. Теллуровики не боятся солдат Хансена так же, как боятся непримиримых, поэтому есть все шансы на успех. Дело близится к полуночи. Тем немногим теллуровикам, что остались в центре города, отданы соответствующие приказы. В руках монстров не только оружие, но и некоторые приспособления, которые существенно облегчат задачу. Ни боеприпасов, ни смелости выжившим не хватит, чтобы сбежать. Король, не покидавший излюбленного лимба, сложил руки на груди и усмехнулся. — Какая жалость, — иронии повелителя вторили десятки тысяч засмеявшихся баугенхейров. *** 294 день весны 318 года — последний день мучений. Выжившие сядут в поезд и наконец покинут пределы проклятого города Хескенес. В течение суток Эрик, Аксель и Эмма помогали перевести выживших. Так как таковых насчитывалось больше сотни, разделили людей на десять отрядов. Хансен распорядился соответствующим образом: первыми переправляют детей, затем идут старики, потом взрослые, а в конце уже преступники. Охраной участка занимались Оскар и Хьерси, а станцию обороняли Томас и Айзек; этим четверым помогали пять выживших, которым Оскар ещё в прошлой главе любезно предоставил оружие. Уже было не до еды — ключевое значение имела вакцина, образцы которой брал каждый отряд. Героический поступок Акселя полностью оправдал себя, когда на седьмой отряд напало несколько теллуровиков. В результате погиб один мужчина, его жена была заражена. Благодаря действиям Эммы женщину удалось излечить вовремя — всë-таки взрослые заражаются куда быстрее, чем дети или пожилые. Спасённая поблагодарила бойцов за проявленный героизм. С каждым часом участок становился всё более пустым и тихим. Стало спокойнее и умиротвореннее. Сора, потерявшая обоих сыновей, уже не кричала на Оскара, потому что некого было провоцировать: к полуночи населения в убежище практически не оставалось. Этой ночью состоится переход последних трёх групп. Астрид и Валентинсен активно помогали в процессе, собирая на складе провиант и распределяя его по пакетам. Каждый выживший несёт два пакета: первый с личными вещами, второй с провиантом. Эмма всегда несла с собой вакцину и обеспечивала её сохранность, Эрик и Аксель отвечали за борьбу с нежитью. Вместе с последним отрядом покинут участок лидеры выживших, однако ещё было чем заняться. Статистику, которую так ответственно вëл Коли, Том забрал с собой, так что дело не в ней. Хьерси держала при себе разоблачающие документы, которые никому не доверяла. Оскару тоже было что поискать в кабинете. Астрид в свободное время искала самые ценные лекарства и препараты, с чем помогал доктор, который успел найти в ней родственную душу. А Эрик так вообще, возвращаясь назад, периодически шарился по углам и вынюхивал патроны — будто чувствовал, что скоро случится что-то страшное. Одним Акселю и Эмме ничего не нужно было. За столько времени полицейский участок успел стать домом для выживших. После полуночи, когда велась подготовка к отправке очередного отряда, Эмма решила прогуляться по зданию. Как никак, никогда не помешает прощальный взгляд. Столько воспоминаний... Вот, совсем запуганная, впервые приведена сюда Акселем и Эриком. Вот уголок Астрид, где она пряталась во время потасовки, и та так неловко упомянула месячные — подумав о том, Эмма неловко хихикнула. Поднялась по лестнице и посмотрела на свою кровать, с которой успела поделиться всеми своими мечтами и желаниями... Так тяжело, что спустилась вниз. Вот уголок у коридора в туалет, где любила сидеть Вероника, которая, увы, уже давно тут не появлялась. Вон в том тёмном коридоре кабинет Оскара, куда она часто заходила и выслушивала речи, обычно не предвещавшие ничего хорошего — тоже забавное воспоминание, хотя есть в нём и что-то грустное. Подумав, Эмма направилась к туалетам и, пройдя мимо них, зашла в библиотеку через узкий проём между шкафами. Охраны тут уже не стояло, ведь остававшиеся солдаты, увы, погибли вчера. После последнего бунта выживших шкафы, ранее прикрывавшие трупы, были перемещены и выстроены в виде баррикады, так что глазам девочки открылись тела, всё ещё пожираемые опарышами. Неприятное зрелище, но именно здесь Эмма поговорила наедине с Акселем, так что это место тоже успело породниться. Тут и дальше на лестнице они бегали от теллуровика, а потом были спасены верным Коли. В таком мёртвом и вонючем месте, полном кровавых пятен, она провела самые страшные дни своей жизни и отнюдь не жалела об этом. Главное, что встретила хороших людей — Акселя, Хьерси, Астрид, Оскара, Коли, Эрика. Вместе с кошмарами в её памяти сохранятся образы тепла, комфорта и любви. Ночь. 294 день весны 318. Центр Хескенеса, полицейский участок. Вернулась назад в зал. Тут уже готовились к очередной вылазке. Эрик и Аксель, синхронизировавшие свои движения, проверяли оружие у последней линии обороны. Одиннадцать членов отряда держали в руках пакеты и слушали наставления Оскара в самом центре зала, в то время как остальные два десятка, которых составляли в основном бывшие преступники (Марка случайно оказалась среди них), смотрели со второго этажа вниз и вслушивались. Рядом с Хансеном стояла Хьерси, которая сняла планер: уже навсегда. Будто вольная птица, она лишилась крыльев, чтобы не покидать землю — единственную стихию её возлюбленного. Астрид, сидевшая за столом, и предпочитавший положение стоя Ведум о чём-то разговаривали под лестницей, к ним Эмма и подошла. По пути она обратила внимание на железных дев: зомби в камерах наконец выпустили наружу плазмодий и закрылись от всего мира. Однако фаза окукливания у них займёт столько времени, что стать баугенхейрами уже банально не успеют. — ...я называю его просто органом, честно, — подошедшая Эмма быстро поняла, о чем говорил Ведум: — У других протистов ничего подобного мы никогда не наблюдали. Да и вообще это существа уникальные. Говорю вам: не протисты это. Просто сравниваю с ними из-за множества сходств, но это что-то совершенно другое. У них определённо должна быть телепатия, но у земных форм жизни подобное никогда не наблюдалось. Вы меня понимаете, Астрид? Похоже, мы встретились с живым ископаемым или пришельцем, членом новой группы живых организмов. — Согласна... У простейших не бывает таких форм симбиоза, при которых ещё и формируются органы. Другая ветвь эволюции, что ли... Готова, милашка? — улыбнулась по-доброму Астрид, обратив внимание на ребёнка. — Ну, с Сириусом, как говорится, — Валентинсен тут же передал Эмме два экземпляра вакцины, та положила в карман. Пробирки, в которых хранится лекарство, очень прочны, поэтому важнее не сохранить их в ценности и сохранности, а избежать возможного воровства... За этими словами последовал мощный взрыв, от которого выжившие чуть не оглохли. Под покровом ночи загадочные противники протащили к участку динамит и дождались удобного момента, чтобы разнести здание. Оскар, признавший в атакующих непримиримых или военных, воплем приказал всем выжившим собраться вокруг него. Пыль улеглась, показав, во что обратился участок: второй этаж частично обвалился, все койки вместе с последними двумя отрядами свалились со второго этажа. Те, у кого остались силы, собрались вокруг Оскара. Астрид, Ведум, Сора, Марка и несколько человек застряли под обломками, но Эрик помог их вытащить. Все вместе скучились, готовы к опасности — но не к той, с которой столкнулись. В образовавшихся проёмах выжившие с ужасом заметили белые физиономии. Не люди, а баугенхейры догадались подорвать участок. — Вы отсюда не выберетесь, — сказал один из теллуровиков, который первым перелез через обломок и оказался в пяти метрах от выживших. Через него говорила другая сущность. — За мной! — приказал в панике Хансен, смертельно напуганный человеческим голосом монстра, и, вытащив дробовик, полученный от Эрика, побежал к обломкам линий обороны, где его уже поджидали улыбавшиеся баугенхейры. Несколько человек так и не удалось спасти: застряли под обломками и впоследствии были съедены. Все побросали пакеты, беспокоясь только о собственных жизнях. Оскар и Хьерси неслись впереди остальных, расстреливая возникающие перед ними образы. За ними в ужасе неслись двадцать пять беззащитных человек, среди которых громче всех кричали Сора и Валентинсен. Позади отступление прикрывали Аксель, Эмма и Эрик, активно стрелявшие в преследователей. Героям удалось покинуть участок, однако баугенхейры следовали по пятам. У многих монстров с собой были ножи, пистолеты или даже дробовики, однако стрелять в бежавших им было крайне тяжело. Основная проблема заключалась в том, что впопыхах потеряли фонари, и лишь Хьерси сумела найти один у себя в кармане; достав фонарик, она выронила документы, улетевшие в темноту. Но возвращаться назад уже не было времени... Кольстад светила вперёд. А вот о том, сколько монстров позади, Эрик и дети могли лишь по крикам и шагам. Все смертельно напуганы, а баугенхейры ликуют и беснуются. Убегающие люди давят гнилые трупы и пачкают свою обувь во внутренностях, ни капли не беспокоясь об этом, ведь важнее всего было выживание! Оскар и Эрик, игнорируя усталость, кричали, убеждая остальных бежать и не сдаваться. Так как с улиц не убраны баррикады, герои вынуждены перелезать их, что тратит драгоценное время. Перебравшись через вторую такую, Хьерси спрыгнула вниз... и тут же была схвачена подстерегавшим теллуровиком. Фонарик улетел в сторону, и она пропала из виду. Оскар, вспомнив рассказ Эммы о погибшей Веронике, с воплем бросился с баррикады в темноту и голыми руками обрушился на баугенхейра. Тот не успел вонзить свои зубы в нежную женскую плоть, как Оскар сбил его с Хьерси и двумя жестокими ударами свернул шею, на время выведя из строя, после чего застрелил. Он помог возлюбленной встать, дал фонарь и на время остановился. Сообща они отстреливали нежить, ожидая, пока остальные перелезут через баррикаду. С другой стороны точно так же ждали Эрик, Аксель и Эмма, стрелявшие по источникам шума. В тот момент, как последний выживший полез по баррикаде, Аксель осознал, что всё это время фонарик был у него в кармане, и включил его. Перед ними возник зомби-Коли: администратор, успевший побледнеть, покрыться кровавыми пятнами и лишиться зрачков, находился на расстоянии не более двух метров и пытался схватить Эрика. Дети ужаснулись, а дед, нахмурившись, вовремя прицелился в старого друга и наконец освободил того от страданий. Поочерёдно спустились Эмма, Аксель, Эрик, и Оскар с Хьерси вновь повели выживших к вокзалу, до которого оставалось не больше двух сотен метров: даже отсюда через свет из окон узнаются контуры здания. Но число теллуровиков не уменьшалось, а только росло — король бросил все силы на уничтожение отряда. Стрелки заметили, что число патронов уменьшается в геометрической прогрессии; особенно плохи дела у Эрика, которому не удастся протянуть до участка, ведь все найденные в участке патроны он раздал детям. Выжившие содрогнулись, когда услышали страшные звуки, донесшиеся с крыши высотки неподалёку, и обернулись: теллуровики исполняли какую-то мелодию. Но это было женское пение: до боли знакомый Эмме голос стенал и разрывался. Голосовые коробки баугенхейров транслировали чужие эмоции, и со временем прекрасное пение сменилось на беспомощные стенания, издаваемые не то ребёнком, не то умирающей женщиной. От сходства этих звуков с плачем младенца выжившие содрогались, но хуже всего было Эмме: страдала Стелла. Эрик вновь проверил обойму: практически пусто. Осталось пробежать всего лишь сто метров, но он не сможет. Аксель кричал, подбадривая деда, но его обороты назад лишь освещали местность за Эриком, подтверждая, что их преследуют десятки голодных монстров. Дед в последний раз посмотрел на детей, которым было суждено выжить. Его рука бесстрашно потянулась к поясу... Когда Аксель, а вслед за ним и Эмма повернулись назад, в руках у старика была граната. Эрик, улыбаясь, подмигнул, и Аксель, схватив сестру за руку, отвернулся от наставника, чтобы та не видела душераздирающей сцены. — Мы не бросим Эрика, нет!... — пыталась вырваться и побежать назад Эмма, но Аксель силой схватил её и не позволил этому случиться. Последовавший через пару секунд взрыв остановил теллуровиков и положил конец хрупким надеждам. Девочка продолжила нестись вместе с братом, едва сдерживавшим слëзы. Подрыв гранаты не остановил остальных, вовремя добравшихся до вокзала. Том и Айзек стояли на ступенях и отстреливались от теллуровиков, пытавшихся ворваться внутрь; когда подоспели выжившие, они помогли тем, уставшим, подняться по ступеням. Оскар и Хьерси не вбежали в убежище, а остановились рядом с теми двумя и помогли в отстреле зомби. Даже когда последние выжившие, включая Эмму и Акселя, вбежали, защитники продолжили отстреливать монстров, удивляясь, почему тех осталось так мало. Они не знали, что Эрик специально взорвал себя с некоторым промедлением — догадываясь, что монстры гурьбой набросятся на него, он постарался задеть как можно больше баугенхейров и преуспел в этом. После того, как армия теллуровиков исчезла с лица земли, четвёрка стрелков прошла в убежище, где столкнулась с полным непониманием. Эвакуированные ранее были шокированы, а бежавшие сейчас, не чувствуя ног, свалились на пол. Один лишь Аксель стоял на ногах. Том, следуя приказу, убежал к поезду, а Оскар тем временем осмотрел выживших и с удивлением не нашёл среди них деда. — Всë, — вместо тысячи слов сказал Аммод и, потерявший силы, чуть не рухнул на пол. К счастью, его успела подхватить Хьерси. Она переглянулась с Хансеном. Тот тяжело дышал, но не от устали, а от осознания гибели ещё одного товарища. — Я, Хьерси, потеряла документы, — прошептала Кольстад и положила Акселя на землю. — Прости, мы бежали и... — Уже неважно, — тот, заикаясь, погладил подругу по голове и обратился к выжившим: — Эвакуация сейчас же! Помогите доставить тех, кто без сил, к поезду. Это всё. Это конец... Он бы тоже свалился, но вовремя помогла Хьерси. — Я рядом... Живи, — прошептала она на ушко, и только эти слова были Хансену поддержкой. Посадила любимого на пол. Её волосы и запах оживляли полумëртвого Хансена, в жизни не сталкивавшегося с таким физическим и эмоциональным перенапряжением. — Забрали Эрика... А теперь, без документов, мы не привлечем к ответственности тех, кто виноват. — Ты сделал всё, что мог, — ласкала ему слух Хьерси. — Ты справился. С остальным разберётся президент, но ты уже спас всех, кого было только можно. Оскар, ты справился. Но каково было Эмме и Акселю? В отличие от многих, они сохранили сознание и очень об этом пожалели. Лёжа на полу, вспоминали Стеллу и Эрика. Эмма одна-единственная узнала в уже стихших криках голос матери; не способная понять, как связаны были эти баугенхейры со Стеллой, она теряла веру в то, что мама ещё жива; больно было и от гибели Эрика. Аксель никогда больше не увидит своего наставника — самого бойкого и дружелюбного деда. С Эриком они были на одной волне: шутили, смеялись и учились на жизненных примерах. Эта счастливая страница вырвана из его биографии и уже не вернётся. Между тем прибыл Томас, сообщивший Оскару самую пренеприятную новость из всех возможных: поезд даже не двигается, так как кто-то снёс шасси. Не имело значения, кто это сделал; Холм клялся, что проверял поезд полчаса назад, и шасси тогда было в порядке. Обессиленный Оскар попросил, чтобы ему вручили телефон, и Хьерси верно достала ему гаджет из кармана. Полицейский набрал номер. Ему чуть было не помешала Сора, которая, только заслышав о проблеме с поездом, нашла в себе силы приподняться и потребовала от остальных избавиться от Хансена. Том признал в Лунд дуру и, отыскав в карманах скотч, насильно заткнул оппозиционерку — раз и навсегда. По итогу вокзал представлял собой страшное зрелище: взамен трупов, убранных Томом несколько дней назад, пол был усеян смертельно вымотанными людьми. Остальные сидели на скамейках и шептались между собой, умоляя бога Сириуса, чтобы их страдания наконец подошли к концу. Действовали на нервы моргающие лампочки. Томас вновь убежал к поезду, чтобы убедиться в защищённости вокзала с этой стороны. Айзек, сидевший у надёжно заблокированного тяжёлыми ящиками входа, бухал, будто бы заменяя Эрика. Оскар сидел на полу с телефоном в руках, его заботливо поддерживала Хьерси. Дети уткнулись в пол, заливаясь слезами. Ведум лежал на спине и мрачно смотрел в потолок. Астрид, кое-как севшая на пустую скамейку, пыталась смириться с мыслью о потере деда. Наконец, среди остальных лежала и восстанавливала дыхание Марка, бежавшая только потому, что её и остальных во время бега подначивали Оскар и Эрик. Если бы не постоянные и полные надежды крики этих двоих, выжившие бы не добрались до вокзала. — Поняла вас. Станция "Центр"? Ничего не обещаю, но попробую найти достаточное количество вертолётов для эвакуации. Ждите на крыше. *** Движение непримиримых было безрассудно. Только что ловко устранивший Расмуссена, Кнудсен пошёл на величайшую глупость. Всё ещё уверенный в том, что заражение может покинуть чёрту города, он твёрдо стоял на своём и намеревался если не уничтожить выживших вместе с военными и нежитью, то излечить отца. От Хансена и президента ждать вакцины не было ни времени, ни шансов. После начала катастрофы АЭС работала в автоматическом режиме, и Коре хотел, пользуясь тем, что войска были временно обезглавлены, как можно скорее достичь станции и незаметно зачистить её — тем более боеприпасы можно было украсть. Планы расстроил шестнадцатый корпус, который выполнил свой долг и попытался задержать преступников в паре сотен метров от АЭС. В ходе перестрелки бронетранспортёр пострадал, но непримиримым удалось добраться до конечной цели и там закрепиться. Командир корпуса ума не находил, как Кнудсен умудрился вывести с линии огня коляску со своим отцом, однако, похоже, тому это и правда удалось. С этого момента Коре было понятно: им не дадут закончить начатое. Те несколько непримиримых, что у него остались, смогут только избавиться от ходячих грибов, а вот солдат ВС Алласориеса им, увы, уже не одолеть. Тем не менее, он с бойцами проник в АЭС, где закрепился во вспомогательном корпусе первого энергоблока. Прячась за укрытиями, непримиримые зачищали коридор за коридором, отстреливались от вооружённых винтовками монстров. Баугенхейры ещё плохо справлялись с человеческим оружием, так что только один непримиримый погиб. Коре шёл в середине и одновременно вëз коляску. Старый Мартиниус думал, что находится в кино, поэтому веселился, чему мешал кашель — старик побледнел. Стоявший у очередного поворота Кнудсен, выпустив очередь, поглядывал назад на отца. В карманах наручники, в которые можно заковать для пудей безопасности Мартиниуса. Однако Кнудсен, несмотря на понимание необходимости такого шага, не решался, будто боялся внутреннего осуждения. Оставшиеся непримиримые не осуждали своего предводителя, потому что понимали трагичность ситуации. Конечная цель — подвальные помещения электростанции. Коре на примере аварии на АЭС "Салиш" в Наломено знал, что если их разнести, то в скором времени расплавится ядерное топливо, и авария станет неизбежной. Хескенесская АЭС, вопреки собственному статусу, не славится продвинутой системой безопасности, о чëм Коре узнал от своего покойного троюродного дяди, работавшего там. Помимо батарей и генераторов, подвальные помещения ведут в лаборатории Tatsu, которые, как и весь регион, питаются напрямую от АЭС (Хескенес поддерживался ТЭС). И для Кнудсена комплекс имел большее значение, чем электростанция. Коридоры залиты кровью и покрыты мерзким плазмодием, в котором по-прежнему скрываются куколки зомби, сжигаемые заживо непримиримыми. Одни лампочки горят, другие мигают, а третьи безнадёжно потухли. Отсутствие мёртвых тел пугает куда больше, чем их наличие: либо весь персонал был заражен в злополучный день катастрофы, либо съеденные были собраны в одном месте. Непримиримые перестреливались с монстрами и отбирали у убитых оружие, если те были вооружены; в противном случае мочили едва ли не голыми руками. С ликованием бойцы сообщили предводителю, что последующая лестница ведёт вниз — в подвал. В ту же секунду из коридора позади выскочили бойцы арьергарда, кричавшие о нападении ВС. Один за другом оба были подстрелены, остальные завернули за угол и побежали вниз по ступеням. Кнудсен схватился за голову: для него и для непримиримых игра окончена. Но отнюдь не для Мартиниуса. — Отстаивайте подвал до последнего! — громогласно приказал он. Непримиримые, догадываясь, что пришёл конец, сняли бесполезные респираторы и попрятались за генераторами, надеясь повредить их хотя бы в ходе перестрелки. Коре грустно посмотрел на подчинённых и окончательно покинул их, так и не сообщив, что аварию уже не удастся спровоцировать. Он повёз коляску через многочисленные двери. Одно помещение сменялось другим, в бесконечном потоке батарей и генераторов Коре заплутал. Позади началась перестрелка, со временем затихавшая, так как Кнудсен удалялся. Она длилась несколько минут, по истечении которых Коре стало ясно: ни одного из непримиримых в живых уже не осталось. Но смотрел он единственно на Мартиниуса, смертельно побледневшего. Зрачки у старика тоже омертвели. Коре всё ещё держал с собой дробовик, готовый к перестрелкам с зомби. В глубине души он продолжал надеяться, что удастся встретить учёных и спасти отца. Преодолев последнюю комнату, Кнудсены встретили лифт, оказавшийся, на их удивление, рабочим. Коре осмотрел помещение: помимо длинного пути через подвал, сюда можно было попасть через подземный гараж, однако тот проход был заблокирован автомобилями, так что они выбрали правильный вариант. Коре зашёл в лифт и с удивлением посмотрел на кнопки: пять подземных этажей! В данный момент они на пятом... Нажал на первый. Двери закрылись. Спокойно ехали. На удивление Коре, ни единого следа крови — зеркально чистый лифт. Старик уже не просто кашлял, но и блевал кровью. Кнудсен пересилил себя и надел на отца наручники. — Сын, я совершил преступление, кхе-кхе-кхе?... За что ты так со мной? — вдруг пробормотал в беспамятстве Мартиниус. Коре застучал зубами от боли. Лифт останавливается, двери открываются. Глазам Кнудсена предстало ужасающее зрелище: уничтоженная лаборатория. Небольшой зал, в котором оказались они с отцом, был полностью разрушен и завален арматурой и мебелью. Стены, пол, потолок — всë захвачено плазмодием, будто исследовательский комплекс превратился в единый проклятый организм. Половина лампочек разбитая, а другая с силой выдернута вместе с кабелями и висит в метре от потолка. Кнудсен вытаращил глаза: как и следовало ожидать, комплекс умер 278 числа, когда нечто вырвалось на свободу и заразило первых людей. В стенках организма копошатся какие-то тела, но, в целом, угрозы нет. Коре обернулся к лифту и обнаружил, что тот уже уехал. Кнопка вызова отсутствует. Нечто не хочет, чтобы они отсюда уходили. — Тут страшно, Коре. Не бросай меня... — прокашлялся старик. Кнудсен прошептал ему на ушко успокаивающие слова, вместе они отправились вперёд. Ни единого гриба — видимо, отправились сражаться с военными. Коре, в глубине души уповая на наличие запасного выхода, плëлся по мёртвым коридорам, где уже не было ни единого источника света. Плазмодий периодически урчал и издавал звуки, похожие на плеск внутри него воды. Коре светил фонариком туда-сюда в надежде отыскать хоть какой-нибудь целый кабинет. Однако все были уничтожены, ничего ценного. Только в одном, в дальнем конце коридора, Кнудсены отыскали компьютер, оказавшийся, к несчастью, сломанным. Перед ним лежал съеденный заживо человек, на обглоданной гримасе которого сохранилось выражение страха. Коре содрогнулся и покинул эту комнату. В то же мгновение сзади послышался шум, Кнудсен развернулся и посветил: проход завален обвалившимся потолком. Путь назад отрезан уже во второй раз. Открыли дверь и оказались в просторной лаборатории, где воняло так сильно, что Коре сразу задержал дыхание. Они находились на верху лестницы, откуда могли осмотреть помещение, столь плохо освещаемое немногочисленными лампочками. Но уже была заметна человекоподобная фигура, скрючившаяся перед занимавшими до половины помещения разломанными приборами и показателями. В покрытых грибом стенах десятки мертвецов, вот-вот готовых вылупиться. Пол усеян изуродованными телами людей. Здесь слишком опасно! Коре, оставив коляску в стороне, подошёл на пару шагов к ступеням и закричал учёному: — На помощь, доктор! Человек заражён! Нужна ваша помощь! Доктор повернулся к Кнудсену лицом, и тот в ужасе застыл. Сзади послышался крик, и не успел Коре развернуться, как родной отец набросился на него сзади и впился в сонную артерию. Плазмодий даровал ему силу, которой было достаточно, чтобы без рук напасть на Коре и повалить того. Не способный сопротивляться, лидер непримиримых лежал на животе и хрипел. Уже никто не спасёт — Мартиниус с нечеловеческим, животным рычанием перекусил сыну голову, и та, залитая кровью, покатилась вниз по ступеням, остановившись только у ног закричавшего от боли "доктора". *** Выжившие, которым на крыше вокзала с излишком хватало места, разместились хаотично: кто-то лежал на трубах, другие спустили ноги вниз. Но все тяжко вздыхали, вспоминая о потерях. Одинаково тоскливо, одинаково одиноко. Но и в столь тяжелое время некоторые пытались держаться. Хьерси и Оскар, сидевшие за трубой, обнялись; так же жались друг к другу находившиеся неподалёку Эмма и Аксель. Между этими четырьмя разместились Валентинсен и Астрид, которым, как учёным, все ещё было что обсудить. Айзек сидел у края крыши и грустно смотрел вниз, осознавая, что вошёл в число немногих выживших солдат. Рядом стоял, будто дозорный, Томас. Марка пряталась где-то в углу, стыдясь себя самой. Прорезая воздушные пространства и освещая путь, навстречу выжившим летели вертолёты. Будто рука от господа, они пришли за теми, кто дошёл до конца и заслужил звание выжившего. Выжившие подняли руки, и их указательные пальцы указали на множество источников света, приближавшихся со стороны озера. Том спокойно сообщил о появлении вертолётов, и народ всполошился. Оскар ослабленным голосом приказал выжившим успокоиться, и впервые за все эти дни его послушались — потому что убедились в спасении. Люди освободили место, и приземлилось сразу семь разных вертолётов. Вышедшие из них солдаты, следуя приказу президента, на глаз разделили людей. Все, кроме основных героев, в число которых вошли Оскар, Хьерси, Том, Астрид, Валентинсен, Айзек и дети, расселись по вертолётам, и тогда из последнего вылезла Аннализа. — Президент! — Айзек выпрямился и отдал честь, что было оценено Андерсен через кивок. — Вот и всё, Оскар, — сказала Аннализа, подойдя вплотную к тому. — Подумать только — всего лишь сто человек. Но правду говорят, что каждая жизнь бесценна.