– И кто это решение должен принимать, вы? – Неуместное веселье интерполовца все больше раздражало меня. Заигрывает он со мной что ли? Или по жизни такой весельчак? – Могу и я, – тут же согласился Вадим. – Вероника, я позабочусь о вашем отдыхе. Вот вернемся в гостиницу, и я лично буду охранять ваш покой. Платон резко нажал на тормоза. Я ахнула, но машина уже остановилась. – Так, гражданин Морозов, – официально обратился Платон к онемевшему от удивления Вадиму. – Если вы не прекратите веселье, я напишу официальный рапорт, что работать с вами отказываюсь. – Что это с вами, гражданин Зубарев? – Вадим снова развеселился. – Какая муха укусила? Приревновали прекрасную Веронику? Не отвечая, Платон вновь завел машину, и мы поехали дальше. В поле зрения уже показалось двухэтажное кирпичное здание, окруженное высоким каменным забором. Мы доехали до ворот, выбрались из машины и подошли к прибывшим чуть раньше Мише и Тимуру. – Ну что, ребята, готовимся к бою? – чуть нервно рассмеялся Миша. – Платон, ордер на обыск у тебя? Щас нас там встретят с конфетами и букетами из клизм. – Не боись, прорвемся. – Платон тоже нервничал. – Пошли, чего зря тут порог топтать? Мы зашли во двор и увидели, что нас встречает целая делегация из докторов и медсестер. Из окон высовывались любопытные люди в мятых пижамах. Да уж, полный аншлаг, наша маленькая компания имеет шумный успех у больничных аборигенов. От толпы зрителей отделился невысокий полный мужчина лет пятидесяти в белоснежном накрахмаленном халате. Его безукоризненно белая шапочка сбилась чуть набок, руки он скрестил на груди. Грузно шагая, он подошел к нам и чуть дрожащим голосом громко спросил: – Чем обязаны? Платон, это вы? Я слышал, нас собираются обыскивать, это ведь чушь? Что вы хотите найти в нашей больнице? Я с интересом посмотрела на Платона, гадая, как он будет выкручиваться. Сложно сказать, глядя в глаза старому знакомому: мы, мол, хотим найти то подпольное отделение, где вы вырезаете органы из убиенных вами невинных жертв. – Антон Семенович, не волнуйтесь вы так, – успокаивающе произнес Платон. – Мы люди маленькие, выполняем приказы начальства. Ищем преступника, сбежавшего из тюрьмы. Есть сведения, что он собирался затаиться где-то в больницах нашего городка. Так что мы быстренько все помещения у вас проверим и сразу уйдем. – Откуда к нам может попасть преступник? – понемногу остывая, спросил врач. – Ладно, ищите, только больных не напугайте, пожалуйста. – Что вы! Будем искать исключительно аккуратно и вежливо! – заверил его Платон. – Будьте добры, наденьте бахилы! И халаты тоже, я попросил для вас приготовить, они висят прямо у входа. Это же больница, нельзя сразу столько посторонних… – Антон Семенович, давайте не будем зря тянуть время. – Платон оставался спокойным и решительным. – Мы наденем и обуем все, что нужно. Мужчина отступил, пропуская нас к крыльцу. Остальные люди в белых халатах расступились, и мы вошли внутрь. Обыск, как я и ожидала, прошел эффектно, но безрезультатно. Я чувствовала себя макакой на арене цирка. Любопытные медсестрички и бабки в несвежих халатах следовали за нами буквально по пятам, иногда забегая вперед и заглядывая в глаза. Одна шустрая старушенция объявила, что будет нашей добровольной помощницей, и первая побежала по больничным коридорам, с грохотом распахивая двери палат и ординаторских комнат. Мы заглянули во все кладовки, сунули носы во все подсобки, но, кроме пыли и ночных горшков с отбитой эмалью, ничего ценного не отыскали. Антон Семенович семенил за нами по пятам, нервно заламывая пухлые руки. Когда тяжелые ботинки оперов в тоненьких синих бахилах топтали свежевымытые полы стерильных блоков, он морщился и даже негромко постанывал. Но работать не мешал. – Кто он такой? – шепотом спросила я Платона. – Главврач Рыбалко, – тихо ответил он. – Неплохой мужик, только жутко нервный. – Всегда такой нервный? – одними губами спросил прислушивающийся к нашему разговору Вадим. – Или только сегодня? – Всегда, – отрезал Платон. Мы прочесали всю больницу и, усталые и недовольные, вяло поплелись к выходу. Главврач слегка ожил и даже предложил нам испить чайку в больничной столовке. Мне тут же захотелось поесть, и я хотела было начать обработку оперативников, как у Платона зазвонил мобильник. С некоторых пор я не могла спокойно слышать эту резкую трель и теперь сразу отвернулась и отошла в сторону. Платон достал телефон и спокойно сказал: – Зубарев слушает! Видимо, звонило начальство. Через пару минут Платон, чертыхнувшись, побежал через двор, на ходу крикнув нам с Вадимом: – Срочно в машину! Сорвавшись с места, мы в несколько скачков домчались до патрульной машины, Платон резко газанул, и бедная машина, завывая и сверкая мигалкой, понеслась в центр города. – Куда так торопимся? – Через некоторое время к Вадиму вернулся дар речи. – Только что в милицию звонил охранник торгового центра «Восток», – отрывисто сказал Платон. – В одном из магазинчиков на первом этаже нашли человека, по приметам напоминающего Петра Ромашова. – Что значит «по приметам напоминающего»? – не сразу поняла я. – Он мертв? – Без сознания, кажется, – нервно пояснил Платон. – Мне сказали, что туда кто-то вызвал «скорую». Я особо не расспрашивал, сейчас приедем и сами увидим. За пару минут мы домчались до «Востока». Супермаркет оказался трехэтажным стеклянным сооружением, которое походило то ли на оранжерею, то ли на аквариум. Мы вбежали в просторный холл и кинулись к большой толпе, сгрудившейся слева, возле витрины с одетыми в разноцветные шляпки манекенами. Толпа в несколько десятков человек гудела и колыхалась, временами из нее вываливались отдельные личности, которые, пошатываясь и зажав рот, проворно ковыляли куда-то в глубь холла. «Скорая», судя по всему, еще не приехала. Впрочем, после нашего посещения врачи явно деморализованы и на странный вызов спешить не станут. Платон решительно раздвинул любопытных и начал пробиваться вперед. Мы с Вадимом двинулись за ним. Народ неохотно расступался, и мы добрались до небольшого пятачка, который и образовывал вокруг себя толпу. В центре на спине лежал мужчина в побуревшей от крови тонкой майке. Его заострившееся, пожелтевшее лицо не оставляло сомнений в том, что он давно и безнадежно мертв. Рядом валялась смятая белая простыня, следов крови на ней не было видно. – Точно, Ромашов, – пробормотал Платон. – Его что, топором зарубили? – слегка побледнев, поинтересовался Вадим. – Откуда столько крови? – Сейчас узнаем. – Платон сделал шаг вперед и аккуратно перевернул труп на живот. Я невольно сделала шаг вперед и ахнула. Майка на спине покойника была аккуратно разрезана и теперь разошлась в стороны, полностью открыв голую спину. Ее пересекал огромный, кое-как зашитый шов от левой лопатки до талии. Ясно было, что шов разошелся еще у живого Петра. Именно поэтому и одежда, и пол вокруг залиты кровью. – Вероника, ты ведь медик? – Платон выпрямился и дрожащей рукой убрал волосы со лба. – Посмотри, ему что, делали операцию? Я смотрела на труп, не делая никаких попыток приблизиться. Скоро приедут настоящие врачи и патологоанатомы, они скажут свое веское слово. Я всего лишь биолог и никогда не оперировала… но я не сомневалась, что Петру операцию делали. Ему удалили почку. Глава 25 – Итак, нам бросили вызов. – Майор Федотов сжал кулаки и завел руки за спину. – Можно сказать, плюнули в лицо при всем честном народе. Весь город в панике, пресса гудит, уже были звонки областному начальству, завтра пришлют комиссию из областной прокуратуры. Не факт, что нас всех тут не зачистят. – Он перевел дыхание и огляделся. Вся опергруппа слушала, нахмурившись и стиснув зубы, один Вадим, похоже, думал о чем-то своем. Ну еще бы, его каким-то там областным начальством не напугать! – Короче, у нас сутки, чтобы самим раскрыть это дело, – через силу продолжил майор. – Мы разберем этот город по камешку, по досочке, но найдем место, где проводят подпольные операции. И найдем тех садистов, которые этим занимаются. – Аминь, – прошептал Вадим, но майор, услышав неуставной шепот, бросил на него такой суровый взгляд, что интерполовец тут же закашлялся, делая вид, что и не думал открывать рот. – Но как удалось занести тело в супермаркет? – спросила я, сообразив, что расстроенные оперативники задавать лишние вопросы не станут. – Да вы видели, что это за супермаркет, – с досадой, но довольно спокойно ответил майор. – Сплошное стекло. Аквариум, а не магазин. И в этом стеклянном кубе два выхода – с одной стороны парадный, а в другом конце служебный. Он только называется служебным, а на самом деле весь рабочий день открыт. Там работники магазина туда-сюда шастают, да и покупатели, которым лень обходить магазин вокруг, тоже заходят. И вот сегодня, в одиннадцать тридцать утра, – майор заглянул в лежащие перед ними распечатки, – в витрину рядом со служебным входом некое неустановленное лицо бросило с улицы один за другим два булыжника. Витрина разлетелась вдребезги, а охранник с первого этажа бросился догонять хулигана. Продавцы и редкие посетители супермаркета кинулись к разбитой витрине. Те, кто работал на втором и третьем этажах, приникли к пано рамным окнам, и все с удовольствием следили за погоней. В это время через парадный вход зашли двое неизвестных мужчин с большим серым пластиковым мешком. На них никто не обратил особого внимания. Те продавцы, которые иногда оглядывались на свои магазинчики, увидели, что мужчины прошли несколько метров, что-то вынули из мешка и положили на пол, аккуратно прикрыв белой тряпкой. Затем развернулись и спокойно вышли из торгового центра. Тем временем хулиган куда-то свернул и скрылся из вида, запыхавшийся охранник вернулся на свой пост и начал звонить начальству, а лишившийся развлечения народ начал понемногу расходиться. Продавщица магазина шляпок подошла к своей витрине и обратила внимание на прикрытый простыней продолговатый предмет. Она ногой отодвинула простыню и истошно завизжала. – Майор сделал долгую паузу. После долгого молчания Вадим, прокашлявшись, спросил: – Неужели никто не запомнил примет хулигана или тех, кто вносил тело? – Хулиган, по словам свидетелей, невысокий худой парень в надвинутой на лицо кепке – вот и все приметы, – иронично ответил майор. – Вносили тело два крепких мужика среднего роста, волосы предположительно темно-русые или каштановые, носы прямые, цвет глаз неизвестен. Сможете по этим приметам их найти? – Вряд ли, – развел руками Вадим. – Я о другом. Если мы все же найдем подозреваемых, свидетели смогут их опознать? – Сомневаюсь, – вздохнул майор. – Сейчас эксперт работает над отпечатками на одежде и простыне, которой было накрыто тело. Если отпечатки найдутся, будем частым гребнем прочесывать город и откатывать пальчики у всех мужчин подходящего возраста и телосложения. Город не такой уж большой, справимся. Остальные отделения тоже подключатся к поискам, областное начальство никого не помилует. Особо трясется глава нашего УВД, генерал-майор Нечаев. Его точно снимут за такое безобразие во вверенном ему городке. Кажется, эта мысль доставила майору Федотову некоторое удовольствие: его нахмуренное лицо слегка просветлело при этих словах. Немного порадовавшись про себя отставке обожаемого начальства, он снова помрачнел и велел оперативникам собрать мысли в кулак и продумать план предстоящих оперативно-разыскных мероприятий. Слушать эту часть планерки мне было не слишком интересно, и я погрузилась в размышления. Однако! Странно ведут себя похитители людей. Ромашов вполне мог бесследно исчезнуть, как все, пропавшие до него. Но его труп подкинули, причем не абы куда, а в одно из самых людных мест в городе. Какую же цель преследовали бандиты? Просто позлить ментов, отнявших приготовленные к продаже органы? Ладно, пойдем от противного. Чего они своим диким поступком достигли? В городе паника, из области приедет целая комиссия, скорее всего, с волчьим билетом прогонят начальника УВД. Словом, если похитители хотели просто отомстить местной милиции, можно сказать, они достигли поставленной цели. Но… Теперь милиция не успокоится до тех пор, пока не найдет подпольную клинику. Если надо, позовут на помощь областной ОМОН и прочешут весь город. Есть некоторый шанс, что клинику обнаружить не сумеют, но искать будут по-взрослому, без дураков. Если так и не найдут, приедет комиссия уже всероссийского уровня и на поиски будут брошены еще более серьезные силы. Стоило ли ради банальной мести идти на такой риск? Планерка закончилась, и майор предложил операм не отсвечивать, попить, например, кофейку, пока будут согласовываться розыскные действия по всему городу. Мы с Платоном и Вадимом пить дрянной растворимый кофе не стали, а прогулялись до небольшого скверика, где я села на красивую, выкрашенную под бронзу скамейку. Мужчины остались стоять рядом, Вадим закурил. – Ребята, но зачем преступники подбросили тело? – вслух спросила я. – Раньше их толком и не искали, а теперь на поиск будут брошены все силы… – Ты полагаешь, в противном случае скандал удалось бы замять? – Вадим легко и непринужденно перешел на «ты». – После того как у бандитов перехватили контейнер с органами? Не думаю. Я бы лично не позволил. – Я бы тоже не позволил, – сквозь зубы процедил Платон. – Неужели? – насмешливо прищурился Вадим. – Да что ты говоришь? Что же ты три года молчал, правдолюбец, когда люди пачками пропадали? – Да ты только вчера приехал и уже учить всех начал! – заводясь с полоборота, выкрикнул Платон. – Ты стал бы на своих коллег стучать? Стал бы, гнида? Я с тоской смотрела на изготовившихся к бою самцов. Неужели это все из-за меня? Надо же, оказывается, какая я роковая женщина, настоящая ля фам фаталь. Но как не вовремя это выяснилось! – Мальчики, перестаньте! – громко позвала я. – И так чертовщина натуральная происходит, а вы тут разборки устроили! Я вас просила мозгами пошевелить, а не кулаками. – Кулаками шевелить проще. – Вадим перевел дыхание и вновь заговорил спокойно и чуть насмешливо: – А думать мне пока не о чем. Вот найдем подпольную лабораторию, тогда и поразмыслим.