– За все. – Срок? – Завтра приходите, будет готово. – Идет. Только мне еще пару рубашек будет нужно к костюму, а то носить его с косовороткой – немного не того. – У вас есть материал? – Чего нет, того нет. – С материалом дорого будет. Знаете лучше что, у меня есть неплохие обрезки. Если угодно, я сделаю вам хорошую манишку[110]. Воротник и манжеты можно будет менять. Правда, понадобится жилетка, но вам, если хотите носить такой костюм, и так без нее не обойтись. – Жилетка? – Не беспокойтесь. Материалу на нее надо совсем немного, только на лицевую часть. Зато будете выглядеть, как солидный господин. Если, конечно, не станете носить ее с вашим полушубком и сапогами. – Ничего, скоро лето, обойдемся и без верхней одежды. А ботинки у меня есть. Надо только носки купить. – А еще шляпу и галстук, – устало улыбнулась женщина. – Вы думаете? – Знаю. Только их нужно подбирать к костюму и жилетке. Иначе можно ошибиться. – Хорошо. Вот вам рубль задатка. А когда одежда будет готова, вы поможете мне подобрать все необходимое. А то я в этом ничего не понимаю. – Мерси. Последним испытанием для Дмитрия стало посещение галантерейной лавки, располагавшейся неподалеку. Приказчик – рослый детина с кудрявым чубом и лоснящимися щеками – встретил его настороженно. Уж больно непрезентабельно выглядел полушубок и картуз с треснутым козырьком у потенциального клиента. Однако убедившись, что деньги у того водятся, мгновенно обрел необходимую для его специальности обходительность и любезность. – Пожалуйте, – жестом фокусника выложил он перед Будищевым несколько пар носков самых разных расцветок, от самых простых – крашенных фуксином, от которого пачкаются ноги, до пижонских из белого шелка. Объединяло их все одно – отсутствие даже намека на резинку, отчего было решительно непонятно, как они будут держаться на ноге. Правильно поняв колебания покупателя, приказчик еще одним ловким движением показал ему нечто вроде подтяжек – только коротких. Как оказалось, их надо застегивать под коленом, и натягивать с их помощью носки, подобно тому, как женщины носят свои чулки. – Твою дивизию! – изумленно воскликнул Дмитрий, представив подобное сооружение на своей ноге. Видок, по его мнению, получался довольно-таки гомосячий, но никакого выбора, к несчастью, не было. В общем, пришлось разориться и на них. Тем более что штиблеты были уже все равно куплены. Выйдя из лавки, Будищев покосился на вовсю уже пригревающее весеннее солнышко. Дело шло к обеду, а у него с самого утра маковой росинки во рту не было. Тратить деньги еще и на посещение трактира, после того как договорился на квартиру со столом, ему показалось расточительством. Впрочем, идти домой с пустыми руками тоже не годилось, а потому перед возращением он заглянул еще в несколько лавок и, закупившись продуктами, отправился, наконец, домой. Быстро добравшись до места, Дмитрий по-хозяйски ввалился в дом Филипповых и едва не уронил челюсть на чисто выскобленный пол. Как оказалось, Стеша взялась за стирку, и теперь стояла посреди большой комнаты перед ушатом горячей воды, в котором яростно драла вальком[111] рубашки и порты своего отца. А поскольку в доме было довольно жарко, девушка скинула кофточку и осталась в одной нижней сорочке. Брызги воды, летящие во все стороны, намочили ее, и мокрое полотно облепило уже вполне сформировавшуюся девичью грудь. – Чего уставился? – немного смутилась она и, прикрывшись одной рукой, второй недвусмысленно взялась за валек. – Ну-ка, закати бельма обратно да дуй во двор! – И в мыслях не было! – ухмыльнулся парень, но все же выполнил требование и поспешно ретировался. – Знаю я все про ваши мысли! – Стесняюсь спросить, откуда? – не смог удержаться от подначки Дмитрий. – Ты еще здесь, охальник?! – Ухожу-ухожу! Только это, я тут, как с твоим отцом уговаривались, харчу прикупил… – В дверь просунь, а сам не вздумай входить! – Не больно-то и хотелось, – усмехнулся постоялец, вытаскивая из сидора свертки с продуктами и просовывая в дверную щель. – Такого добра я много видел! – Вот и хорошо, значит, и тут тебе нечего пялиться, – не осталась в долгу девушка. Затем, осмотрев купленные продукты, видимо, смягчилась. – Ты, поди, голодный уже? Сейчас закончу и будем обедать! «Ну, не настолько, чтобы не обратить внимания на подробности», – с усмешкой подумал Дмитрий, но вслух предложил: – Тебе, может, помочь? – Это чем же? – Ну, если полоскать закончила – давай развешу! – С ума сошел? – в дверную щель высунулось лицо Стеши. – Или опозорить меня хочешь? Где это видано, чтобы мужики бабьей работой занимались! Впрочем, девушка и впрямь быстро управилась без посторонней помощи. Буквально через четверть часа выполосканное белье было развешено. Пол насухо вытерт, а на столе волшебным образом появилась чашка с кашей, заправленная маслом. – Садитесь, пожалуйста, – пригласила Дмитрия уже одевшаяся хозяйка дома. – Кушайте на здоровье! – Люблю повеселиться – особенно пожрать! – весело отвечал ей Будищев, усаживаясь за стол. – А ты чего? – Да я не голодная. – Ты это брось. А то я себя чувствую как в ресторане. Садись за стол, и пообедаем вместе. Заодно расскажешь мне о здешнем житье-бытье. А то я тут человек новый, ничего не знаю. Давай, не стесняйся! – Да я не стесняюсь. Просто хотела пойти с Настей попрощаться… – Не ходила бы ты туда, девонька! – Почему это? – Ну как тебе сказать… в общем, зараза там. Не ровен час подхватишь – никакой доктор не вылечит! – Какая еще зараза? – Такая! Держаться надо от чахоточных подальше. Дом после них – дезинфицировать. Вещи лучше всего сжечь. Вот такие дела. – Да я только на минуточку! Попрощаюсь и обратно… – Еще, поди, поцелуешь покойницу? – А как же… – Верный способ заразиться! Услышав уверенные речи нового знакомого, Стеша задумалась. Заболеть чахоткой ей никак не хотелось, но и не пойти казалось не по-людски. Но Дмитрий говорил так убедительно, к тому же он был грамотный. Отец сказал, что даже служил писарем, а такие люди многое знают и зря говорить не станут. – Спасибо тебе, красавица, вкусно готовишь! – похвалил ее покончивший с кашей Будищев. – За водку не ругаешь, домашние дела делаешь, да еще и помощи не просишь… если так дело пойдет, я к тебе точно посватаюсь! – Это вряд ли, – лукаво усмехнулась зардевшаяся девушка. – Почему? – Так отец велел говорить, будто ты ему племянник, а двоюродных батюшка венчать не будет! – звонко рассмеялась девушка, показав ровные белоснежные зубки. – Хозяева! – раздался чей-то голос за калиткой. – Кто там? – выглянула наружу Стеша. – Это я, Семка! – А, женишок! Чего встал, заходи в дом скорее! Раздался шум шагов, и на пороге появился взлохмаченный мальчишка лет двенадцати. Сняв треух с вихрастой головы, он перекрестился на иконы и затараторил: – Господин Барановский, Владимир Степаныч, велели вашему постояльцу собираться побыстрее и беспременно быть на заводе. Дело какое-то у них. Только велели, чтобы вы в форму оделись! – Какую такую форму? – удивилась Стеша. – Не знаю, – пожал плечами мальчишка. – Мне что велено, то и передал! – Сейчас буду, – прервал их Будищев. – Только переоденусь. – Ты, поди, есть хочешь? – спросила девушка Семку, пока постоялец скрылся за занавеской. Тот вздумал было отказаться, но предательская слюна стала так обильно выделяться от запаха пищи, что паренек, несколько раз сглотнув, не выдержал и кивнул. Радушная хозяйка тут же наложила и ему полную миску рассыпчатой каши и пододвинула краюху хлеба. – Отрежь колбасы жениху, – усмехнулся Дмитрий, услышав, как тот яростно скребет ложкой. – Видать, голодный. Стеша, не переча, достала из принесенного им свертка кольцо колбасы и, отхватив ножом небольшой кусочек, подвинула его мальчишке.