Рядом с ними оказался высокий мусульманин-водонос в старой чалме. – В первый раз смотрите на мечеть? – спросил он. – Да. – Мечеть эта имеет 136 окон. Купол в высоту 53 метра! – гордостью произнес незнакомец. – Вам гяурам не дано создавать такую красоту. – С чего это ты взял, что у нас нет красивых храмов? – стал закипать Мятелев. – Такого нет. Такое может создавать лишь правоверный. Нет бога кроме Аллаха! С этими словами одетый в рваный халат водонос отошел от них с гордым видом султана. Хотя мечеть действительно была возведена великолепными мастерами своего дела. И все жители Стамбула могли ей гордиться. Она принадлежала не падишаху, но всем правоверным мусульманам империи32. – Ты чуть не сорвался, Федор. Сколь раз тебе говорено держи язык за зубами! – с укоризной произнес Ржев. – А что я сказал? – обиделся Федор. – Ты готов был назвать наш храм, коим мы могли бы гордиться. Разве нет? – Наши соборы не хуже ихних! Один Василий Блаженный чего стоит! Тоже красота такая, что глаз не отвести. – Вот и сорвалось бы с языка и все сразу бы поняли кто мы и откуда. – Дак я ж не сказал! – Но мог сказать. – Да это рвань какая-то подзаборная. Ты что каждого водоноса станешь бояться? – Он может быть соглядатаем. Бостанджи-баши33 часто использует вот таких как соглядатаев. – Этак, своей тени станешь бояться. – И нужно бояться тени, Федор. Мы с тобой ходим по острию ножа. Федор ничего не ответил. Он понимал, что Ржев прав. Нужно уметь держать язык за зубами. – А, знаешь ли, Федор, – уже другим тоном сказал Ржев, – что во дворе этой мечети на кладбище похоронена сама султанша Роксолана жена султана Сулеймана? – Да? Не знал того. Но про самую Роксолану слыхал. Простая девушка из Украины стала женой султана. – Любимой женой, Федор. Больше того она стала матерью следующего султана и вмешивалась в управление империей. А такое здесь бывает редко. – Наши бабы многое могут, Вася. – А вон и тот, кого мы должны были встретить здесь. Смотри. – Где? – Да вот прямо смотри. Перед тобой же. К ним шел турок в одеянии простого ремесленника-каменщика в грязно-белой чалме. Мятелев с трудом узнал в нем Минку Иванова. – Это же сам Минка! Я больше месяца не видал его. Ну и глаз у тебя, Вася. Я нипочем бы просто так не признал его. Бывший раб приблизился к ним. – Минка! Здравствуй. – Здравствуй, Федор. Но говори тише. – Это я с радости. – Еще не обасурманился? – вместо приветствия спросил его Ржев. – Ты, дворянин говори, а не заговаривайся. Я веры отцов не меняю. А одет так токмо для того чтобы никто не опознал меня. Сами знаете, что служу большому господину. – Мы пришли сюда по его же приказу. – Я знаю. Дауд-бей передаёт вам привет и спрашивает, готовы ли вы? – Мы давно готовы. Уже месяц ждем его приказа. И вчера нам было велено явиться к этой мечети, – ответил Федор. – Вот мы и здесь. – Дауд-бей приблизился к великому визиру слишком близко. И потому не желает, чтобы его людей здесь знали. Соглядатаи уже следят за ним. – Еще бы! Он ввязался в опасную игру. Но ближе к делу, друг Минка. Что нам делать? – Помочь Дауду. Его жизнь на волоске, – прошептал Минка. – И сейчас выходит, что лишь вы сможете его спасти. Хорошо, что он дал вам полную свободу, и никто вас вместе не видел. – А что случилось? – спросил Ржев. – Что могло произойти? Ведь великий визирь милостиво его принял. – Поначалу так и было. Но сейчас над самими визиром нависла гроза. Мехмед Кепрюлю может впасть в немилость. Это была новость для Василия Ржева. Если Кепрюлю падет то его пост, очевидно, займет Ибрагим-паша. Тогда Дауду придется туго и вслед за ним беды догонят и Ржева. – Идите за мной, – приказал им Минка. И они пошли. Федор понял, что их ждут новые опасности и приключения… 2 Стамбул: Дворец пушечных ворот. Султанский дворец Топкапу или Дворец пушечных ворот, был расположен на мысе стрелки Босфора и Золотого Рога в районе Султанет рядом с собором Святой Софии. Этот дворец был построен по приказу султана Мухаммеда Завоевателя, на развалинах старого дворца византийских императоров. При последующих султанах дворец расширялся и постепенно превратился в целый город. Дауд-бей до сих пор не мог изучить всех этих бесчисленных переходов, парков, беседок. Но его проводник паша Сулейман все здесь знал отлично. Они прошли в оплетенную плющом беседку и опустились на шелковые подушки. – Скоро он придет, – заговорщицким тоном произнес Сулейман. – Здесь нас никто не сможет подслушать, почтенный Дауд. Этот сектор дворца контролируют мои слуги. Это стоит мне много золота, но я не жалею о нем. Дауд понял намек и вытащил из своего пояса туго набитый золотыми динарами кошель. Сулейман быстро схватил его и спрятал за пазуху. – Благодарю тебя, Дауд. Ты меня отлично понял. Тропинки во дворце падишаха стоит усыпать золотом. – За золотом дело не станет, почтенный Сулейман-паша. Но мне необходима помощь. Иначе, сам знаешь, что меня ждет в Стамбуле. – Взлеты и падения при дворе светлейшего падишаха полумира бывают внезапными. Я вот уже три года состою в скромной должности хранителя султанского попугая. А ты быстро взлетел высоко и стал вторым человеком после великого визиря. – Если я сумею удержаться на своем месте, то ты, Сулейман-паша, получишь более выгодную должность. – Пусть все будет, так как ты хочешь, Дауд-бей. Но великий визирь, твой покровитель, хоть и большой человек в империи, но он не султан. И против воли Мухаммеда IV он не пойдет если что. А султана уже настроили против тебя. – Но кто? Я хочу знать своего врага! – вскричал Дауд-бей. – Не стоит так повышать голос, почтенный бей. Хоть нас здесь никто и не может слышать, но все равно не нужно кричать. А твоих врагов много, бей. Это все кто завидует твоему возвышению. Они не так умны, как ты, но не желают, чтобы ты их обошел. Больше того, они в тайне мечтают, сменить и самого великого визиря. – А кто будет вместо него? – Ибрагим-паша претендует на эту должность. Сам, понимаешь, почтенный Дауд, что наш султан не интересуется государственными делами. Он на охоте или в гареме с одалисками. И правит империей визир Кепрюлю. Но султан может сменить его у руля империи. А за Ибрагим-пашой стоят многие придворные. – И они могут нанести Кепрюлю удар через меня. – Да. И в этом случае великий визирь откажется от тебя, почтенный Дауд-бей. Сам понимаешь, хоть ты и дорог ему, но своя голова дороже. Вдали послышался шум. Это были шаги человека, что шел по дорожке среди цветов со стороны фонтана. Сулейман-паша посмотрел туда и сказал: – А вот и тот, кого мы ждем, почтенный Дауд-бей. К ним приблизился молодой человек в шелковом халате и чалме. На вид это был не осман, а принявший ислам европеец. Он почтительно поклонился, произнес приветствие и получил разрешение войти и сесть рядом. – Ты еще не знаешь нового баш-дефтедара34 империи Мустафара? Он молод, но великий визирь верит ему. Сулейман представил чиновника Дауд-бею. Дауд не видел его, но много слышал о его талантах. Это был венецианец по рождению и в прошлом купец, захваченный в плен берберскими пиратами. Его продали в Стамбул, и его купил сам Мехмед Кепрюлю. Он быстро освоился на новом месте и принял ислам. И вот он баш-дефтедар османской империи. Иными словами главный казначей султана. – Я слышал о талантах Дауд-бея. – И я слышал о тебе, эфенди Мустафар. Ты отлично разбираешься в налогах и умеешь придумывать новые. Мало кто может сейчас придумать, что можно еще обложить. Но ты это умеешь, эфенди.