– Так как же насчет шапки-невидимки, дедушка? – Генка решил перейти прямо к делу. Старик сразу снова стал настороженным. – Дело у вас, конечно, благородное, да только шапка-невидимка больших денег стоит. Генка сплюнул от негодования. – Да мы не за подаянием к вам и пришли, – и он достал из кармана кошелек, что дала ему Василиса, потряс его, и зазвенели золотые монеты. – Так бы сразу и сказали, – вмиг подобрел старик. Он спустился с крыльца, распахнул ворота. – Что же, заходите в избу. Они поднялись на крыльцо, и он провел их через сени в большую светлую комнату, где на лавках сидело несколько мастеров. Увидев гостей, они разом отвлеклись от работы, и старик сердито зашипел: – Чего лентяйничаете? Те вновь склонились над своими инструментами, а старик завел ребят в небольшую светелку с разноцветной мозаикой на окнах. По его приглашению они сели за стол. – Дедушка, а нам бы две шапки-невидимки нужно, а то и больше. Он головой покачал: – Нету двух. Шапка-невидимка – товар штучный. Чтобы одну-то смастерить, несколько месяцев работы нужно. Шапки-невидимки у меня отменного качества, никакого брака, – сказал он. – Потому и стоят дорого. Генка знал – в кошельке лежало пятнадцать золотых червонцев, то есть сто пятьдесят рублей золотом. – Двести рублей шапочка стоит, – заявил старик. У Генки рот открылся от изумления. Галя ахнула. – Одна шапка? – уточнила Алла. Старик кивнул. – А Василиса сказала, что еще в прошлом месяце шапка семьдесят пять рублей стоила. Она нам на две шапки сто пятьдесят рублей дала. – Так то в прошлом месяце было, – покачал головой старик. – А нынче цена поднялась. Инфляция. Слыхали про такую? Что такое «инфляция» даже Генка знал. Про нее по телевизору часто говорили. Инфляция – это рост цен. Но услышать это от древнего старика в лаптях из сказки они никак не ожидали. – Если бы ваши шапки на пять рублей дороже стали или на десять – это бы еще ничего. Но неужели за один месяц цена почти в три раза выше стала? Какая же это инфляция? – не поверила Алла. – Это, милая моя, гиперинфляция, – пояснил старик, легко произнеся такое вроде бы непростое слово. – Если бы цены на всё так выросли, тогда бы Василиса про это знала, – не согласилась с ним Шень Сюа. Им всем казалось – дурит их старик. – Что поделаешь – рынок, – туманно ответил он. – Да какой же это рынок? – возмутилась даже кроткая Галя. – Обдираловка какая-то. Старик усмехнулся: – А у меня на рынке монополия. – Чего-чего? – не понял Генка. Андрей снизошел до объяснения: – Монополия – это когда на рынке только один продавец имеет какой-то товар. И конкурентов у него нет. Старик согласно закивал: – Спрос есть, покупателей много. Чего же мне по семьдесят пять рублей продавать? Кроме меня, таких шапок никто не делает, а потому какую хочу цену, ту и устанавливаю. Не хотите – не покупайте. – То есть, он может и тысячу запросить? – возмутился Генка, отвернувшись от Терентия. Дед снова закивал. – Могу и тысячу. – Вы тогда всех покупателей распугаете, – предупредила Шень Сюа. – Откажутся они у вас шапки покупать. Что тогда будете делать? В сундук шапки складывать? А когда их у вас штук десять накопится, всё равно цену снизите. – Дедушка, может за сто рублей отдадите? – торговалась Алла, которая часто ездила в Египет и Турцию и знала, как это делается на базаре. Он решительно покачал головой: – Чего же я за сто отдавать буду, когда и по двести покупатели есть? – Сто пятьдесят! – предложила последнюю цену Алла. – Я вам и за двести-то потому только отдаю, что вам для благородного дела шапка требуется. А то бы больше цена была. У Генки кулаки сжались. «Скряга!» – подумал он, но вслух ничего не сказал. – Да у нас, дедушка, только сто пятьдесят рублей есть, – попробовала разжалобить его Алла. А он снова покачал головой. – Ткань хорошая нынче знаете, сколько стоит? А нитки? А бисер да жемчуг, которыми шапка изукрашена? – А нам и без бисера шапка подойдет, – оживился Генка. – Главное, чтобы она от Кощеевых слуг скрыться помогала. Мы самую простенькую у вас купим. Старик обиделся: – Таких не держим. Это ведь не обыкновенная шапка, чтобы из простой ткани ее шить. Непременно нужны и бисер, и жемчуг. – Дедушка, а давайте так уговоримся, – не унималась Алла, – вы нам шапку за сто пятьдесят рублей продадите, а мы после того, как из царства Кощеева вернемся, вам ее назад отдадим. Ну, вроде как на время возьмем, в аренду, а вы потом ее еще кому-нибудь продадите. Он еще больше обиделся: – Я, вроде, не старьевщик. И тут не комиссионный магазин. Я только новыми шапками торгую. – А вы нам в кредит ее продайте, – подсказала Шень Сюа. – Это очень выгодно. Мы, когда с Кощеем разберемся, вам и пятьдесят рублей отдадим, и проценты, какие скажете. – А где же вы эти проценты раздобудете? – поинтересовался старик. – У Кощея, говорят, золотом все подвалы забиты. Если мы его победим, так и пятьсот рублей вам за шапку заплатим. – Нет, – не согласился старик. – Кощея победить невозможно. А ежели вы в битве с ним погибнете, кто мне деньги за шапку отдаст? Генке так и хотелось выкрикнуть что-нибудь обидное, чтобы этот скряга понял, что как раз из-за таких, как он, Кощей и чувствует себя непобедимым. Разве можно думать о личной выгоде, когда речь идет обо всем Тридевятом царстве? Но он промолчал – не хотел еще больше дело испортить. А старик, между тем, продолжал: – А хоть и справитесь вы с Кощеем, где гарантия, что вы мне деньги принесете? Домой, небось, вернетесь, а про старика и забудете. – Да что вы такое говорите? – у Аллы от гнева щеки запылали. – Зачем нам вас обманывать? А если вы нам не верите, так Василиса у нас поручителем будет. Она нас к вам послала, и, если мы от Кощея не вернемся, она за нас вам деньги отдаст. – Такое всякий сказать может, – засомневался старик. – Вот ежели бы вы расписку от нее принесли, тогда – дело другое. Тут только Генка вспомнил про лицензию и доверенность и бумаги из-за пазухи достал. – Вот, поглядите, она нам и специальные документы дала, – чтобы мы и шапку, и ковер-самолет могли использовать. Дед взял бумаги в руки и долго щурился, читая текст. Потом хмыкнул. – Нет, ребятки, это не расписка. Вот если бы Василиса своей рукой написала, что она обязуется мне деньги за вас отдать, тогда – дело другое. А эту бумагу вы могли у нее и без спроса взять – откуда же я знаю? Генка прикинул, сколько времени им потребуется, чтобы до Василисы смотаться и обратно вернуться. Если Емеля сани отремонтирует, так – немного, несколько часов всего. Но старик Терентий никакого доверия ему не внушал. Не факт, что, если привезут они ему Василисину расписку, он им шапку продаст, – он запросто еще к чему найдет прицепиться. Да и не хотелось ему ни с чем к Василисе возвращаться. Что она про них подумает, если они с таким пустяковым делом, как покупка шапки-невидимки, сами справиться не смогли?